Кристина

Козёл! Пытается корчить из себя человека, которому не наплевать на мою жизнь! Ещё и вздумал вмешиваться в мои отношения с Майклом. Хотя их сложно назвать отношениями, ведь без секса это так, детский сад.

С Майклом я познакомилась в Лондоне. Такой русско-англоязычный парень. Ему 26 лет, и его семья владеет киностудией. Вот на одной из съёмок мы случайно и встретились.

Влюбился в меня, прохода не давал. Но единственное, что я могу предложить ему, так это дружбу. Нет, не дружбу по сексу, а просто дружбу. Разговоры по ночам по телефону, совместные походы в рестораны, где, конечно, за себя я платила сама. Не хотела быть должна, да и он принял мои условия. Он знал, что я уеду и больше не вернусь. Знал, но продолжал изображать друга, который будет рад любым планам относительно моего будущего.

Но за три дня до моего возвращения сюда, он изменился. Начал упрекать, что наша дружба ничего не значит, и он просто ждал момента, когда все же сможет подобраться к моим трусикам.

Конечно, он был пьян. Но что у пьяного на языке, то у трезвого на уме.

Ладно, я простила его, ведь сама виновата, возможно, давала ему ложную надежду.

Но не вижу смысла с его стороны заваливать меня кучей SMS по телефону с извинениями и признаниями в любви.

Да, он ещё b признался, что влюблен в меня, и готов полететь за мной, хоть на край света. Глупо и наивно.

«Ладно, хватит про это, — подумала я, доставая из шкафа первое попавшееся платье, чтобы переодеться. — Хорошо, что на одной из примерок платьев я распустила эту гульку», — подумала я, прежде чем завалиться на свою кровать. Начала рыскать рукой под покрывалом, но дневника не обнаружила.

Может, я все же его поставила обратно в шкафчик? — сразу подумала об этом, поднялась, чтобы проверить. Только хотела открыть, как в мою дверь неожиданно заглянул Адам и произнёс:

— Не это ли ты так усердно ищешь?

Я медленно развернулась и замерла на месте. Он держал в руках мой дневник! Мой личный дневник самых настоящих откровений! Чёрт! Чёрт! Чёрт!

Я надеюсь, что он не успел его прочесть, хотя глупо так полагать.

— Знаешь, ты меня очень сильно удивила, — произнёс он и помахал дневником перед моим лицом, когда подошёл ближе.

Меня распирало от злости. Хотелось вцепиться в его лицо ногтями и расцарапать! Он его прочитал!

Но вместо этого я только смогла спросить:

— Кто дал тебе право читать мой дневник, Адам? Разве я беру твои вещи без спроса? — но он игнорировал мои вопросы, вместо этого задавал свои и ехидно улыбался.

— Ты же не хочешь, чтобы я показал его твоей маме, своей жене? Конечно, ты этого не хочешь! — ответил он за меня.

Адам

Я знал, что она заметит сразу же пропажу дневника. Поэтому решил действовать. Дал ей немного времени, а затем ворвался к ней. Без стука, с дневником в руках.

Пора, девочка, во всем признаться не этому неодушевлённому предмету, состоящему из нескольких сотен листов, а лично мне. Глаза в глаза.

Она наклонилась. О, да! Ее вид был — что надо, я даже заметил, какие на ней были надеты трусики.

Я держал в руках блокнот и дразнил Кристину. То опуская его, то поднимая. Но она так и не ответила на мой вопрос, а я хотел услышать настоящую правду.

— Я ненавижу тебя, Адам, — она пыталась вырвать блокнот из моих рук, но хорошо, что я был выше ее на несколько десятков сантиметров.

— Отдай, — она пыталась подпрыгнуть, попытка оказалась провальной. А мне нравилось дрессировать ее как собачонку.

— Ты не ответила? Хочешь или нет? — продолжал давить. Но уже знал ответ. Она бы не хотела, чтобы Вита знала о её чувствах ко мне, и не только чувствах.

— Чего ты хочешь? — именно его я ожидал услышать.

— О, это уже правильный вопрос, Кристи. Хочу прикоснуться к тебе, — прошептал ей в губы, когда наклонился чтобы посмотреть в глаза, а правой рукой уже стал задирать ее платье и скользить вверх ладонью.

Она дрожала. Но уверен, что не от страха, а от того, что добилась, наконец-то, того, о чем так долго мечтала, чего так страстно желала. Я прижал ее к двери, уверен, ей нужна будет скоро опора, чтобы не свалиться на пол после потрясающего оргазма.

— Не бойся, я не укушу, — заверил её, пройдясь кончиком носа по ее щеке.

Ее кожа стала покрываться мурашками. Но Кристи не отталкивала меня, и это было так предсказуемо.

— Ты же не против, наоборот, очень в этом нуждаешься, — констатировал я, когда мои пальцы легли на тонкое ажурное кружево ее трусиков и начали ласкать, надавливая все больше, массируя. Думал, она мигом станет влажной, но нет!

«Ничего, скоро!» — сказал сам себе, усилив давление руки.

— Ах, — сорвался стон с ее губ.

— Я с ума схожу по тебе. Как же ты мне нужна, Кристи, — я продолжал ласкать ее пальцами.

— Ты не должен был читать мой дневник. Не должен, — она все ещё злилась на меня, но не могла сопротивляться собственным чувствам.

— А тебе стоило признаться во всем сразу. Но ты продолжала умалчивать, даже когда вернулась, спустя годы. Да, я хотел вчера тебя поцеловать и сегодня утром. Нет, я не отказался бы трахнуть тебя прямо на кухонном столе, но уверен, если бы твоя мать стала свидетельницей такого зрелища, ей бы это не понравилось.

— Это все неправильно и грязно, — она тяжело и прерывисто дышала.

— Кристи, хватит думать, просто чувствуй, — прошептал в ее сладкие губы, прежде чем отодвинуть в сторону край трусиков, проникнуть в неё одним пальцем и накрыть ее рот своим.

Да! Сорвался с цепи, и меня уже ничто не остановит. Теперь я знаю, что моя девочка ещё никого не впускала в себя, и я окажусь первым, от этого на моём лице заиграла вновь лукавая улыбка.

— Адам, ахх, — снова стон громче предыдущего, когда я стал входить в нее уже двумя пальцами, растягивая ещё больше.

— Ты в моей власти, Кристи, а я в твоей. И плевать на все кроме нас.

Оказывается, я умел красиво говорить. Ведь что только не сделаешь, чтобы хорошенько оттрахать свою падчерицу, для которой все это произойдёт впервые.

Она уже была на грани. Не верится, что она ни одному парню не позволяла делать этого раньше с ее телом, таким отзывчивым и сексуальным на ласки. А ведь они ее желали, я уверен в этом.

— Прекрати, Адам. Мама вернётся скоро. Она не может застать нас вместе.

Кристина

Все, что происходило, было не со мной. Нет, я просто отказывалась верить в это! Но самый желанный и любимый мужчина в моей жизни, возносил меня на самые острые грани удовольствия. И мне не было стыдно. Ничуть. Ни капельки.

Да, я злилась за то, что проник в мою комнату и без спроса прочёл дневник, но движение его умелых пальцев и губ на некоторое время просто заставили забыть обо всем.

Ахх, — сорвался отчаянный стон с губ, и я кончила первый раз не от своих фантазий о нем, а от его настоящих пальцев во мне.

— Ты сладкая, Кристи, и очень податливая малышка. А ещё бесстыдница, — стал он перечислять все мои «достоинства», пока я переводила дыхание, облокотившись на стену.

— Это не должно повториться, — произнесла я и тут же пожалела о своих словах.

— О, нет, детка. Это только начало.

— Ты будешь меня шантажировать и дальше записями в моём дневнике? А знаешь, все, что я писала, правда! Ненавижу мать, и была безумно влюблена в тебя.

— Была? А сейчас что? Расскажи мне, что ты на самом деле чувствуешь в отношении меня?

— Только сексуальное влечение. Не более. Да, я хотела и хочу тебя, Адам. Но только для того, чтобы насолить маме.

— Решила использовать меня в своих коварных целях? — спросил он и сделал шаг ко мне.

— Совместить приятное с полезным, — ответила я солгав.

— Какая ты же всё-таки дрянь, — произнёс он, когда схватил меня за волосы и притянул моё лицо к своим губам.

— И ты хочешь меня, Адам. Хочешь свою падчерицу, которая несколько лет мечтала о тебе, которая хранила свою невинность только для тебя. И от всего этого тебя просто рвет на части. Я права? — задала вопрос, хоть уже знала его ответ.

— Права, моя девочка, права, — он хотел что-то сказать или снова поцеловать меня, но неожиданно зазвонил телефон. И судя по старомодному рингтону, догадаться было не сложно, кто был его владельцем. Адам резко отступил от меня и ответил на звонок.

— Да, любимая, — и после его слов я догадалась, что звонила моя мама.

Адам

Чёрт! Теперь ничего не будет, как прежде. Я не смогу оставить ее в покое после того, как целовал ее сладкие губы, с которых слетали стоны удовольствия, пока пальцы находились глубоко в ней.

Я бы ее трахнул прямо здесь и сейчас. Но знал, что не так мечтает лишиться своей невинности девушка. Для этого нужна более располагающая обстановка, романтическая атмосфера.

Конец ознакомительного фрагмента