— Студентка… — ректор сдвинул брови.

Толстячок тут же подсказал:

— Лорта, лорд Хэрми Найвер.

— Студентка Лорта, а вы хорошо держитесь, — заметил мужчина. Его глаза засветились. — Напомните, откуда вы прибыли?

— Из Лайгарии.

— А опекуншей у вас значилась леди Шарли Лорта? Герцогиня? — снова вопрос, но показалось, в нем был подвох.

— Да, именно так, — подтвердила сказанное.

— А как она вас отпустила в Хайшар? Неужели даже не воспротивилась? — теперь вопрос звучал вкрадчиво и слегка настороженно.

— Она и не отпускала, я сбежала, — снова пришлось рассказать свою историю. Бедный толстячок облокотился о стену, не отнимая грязный платок ото лба. Тряпку уже можно было выкручивать.

— За время нашей беседы я не почувствовал от вас ничего, ни возмущения, ни недовольства; вы больше на куклу похожи, — протянул ректор.

— Мне об этом уже говорили. Но, лорд Найвер, давайте мои эмоции оставим. Давно привыкла обходиться без них. Сейчас мы здесь по другому поводу. Айвек злоупотребил своими обязанностями, это заслуживает наказания. Я все равно не стану исполнять глупые задания, как потом и принимать не менее идиотские наказания. Я просто выжгу мозги тому, у кого возникнет хотя бы мысль, что я должна поделиться силой или греть чужую постель. Я привыкла спать одна, к тому же стихия огня во мне не так уж и сильна. Потому не желаю, чтобы кто-то составлял компанию, — сообщила будничным тоном, просто ставя ректора перед фактом.

— За это предусмотрено наказание, — просветили меня. Я пожала плечами.

— Мне все равно. Зато наглец будет наказан. И ни у кого больше не возникнет подобных мыслей.

— Даже если за подобное положена смертная казнь? — спросил ректор вкрадчиво и пытливо.

— За защиту? Получается, тем, кто творит всякую гадость, это сходит с рук. А стоит защититься — смертная казнь? Как несовершенны законы. Тогда придется жечь мозг и сразу лечить, останется второй след, — размышляла вслух.

Рич с Альёной уже хихикали, зажимая рот. Правда, я не поняла, что смешного сказала. Сам лорд Найвер тоже не злился, уголки его губ подергивались.

— Какие интересные познания. Уже приходилось применять на практике? — уточнил ректор.

— Нет. До практики не дошло. Но книги из библиотеки леди Шарли я пересмотрела все. Там как раз и описаны способы сокрытия одного заклятия другим. До сего момента не задумывалась, зачем подобное надо, зато теперь прекрасно понимаю.

— Я все же надеюсь, что вам не доведётся применять знания на практике. Студентка Мечникова, а вы что скажете? — ректор повернулся к иномирянке.

Та вскинула голову и зашипела рассерженной кошкой:

— Можете назначать любое наказание, но я этого гада поджарю так, что он под себя ходить будет, может, это добавит мозгов в пустую черепную коробку. После смерти сложно напугать ежа голым задом. — Девушку несло, Рич опять прижал ее к себе, заставляя успокоиться. Его тьма, выбравшись наружу, быстро оценила обстановку, укутала Альёну собой, словно крыльями. И она начала успокаиваться, но решительность из взгляда не исчезла.

— Я понял вашу позицию. И на этот раз признаю вашу правоту, но наказание все равно получите, если я не передумаю. И не только вы, но и Айвек, за превышение полномочий. На него уже который год жалуются. Пока до меня доходили всего лишь слухи, которые подшить к делу невозможно, но теперь… — Лицо ректора стало хищным. И до меня дошло: поблажек старосте не будет. Хорошо, если на посту останется, а могут и сместить. Кому нужен такой ненадежный староста, для которого на первом месте стояли собственные удовольствия?

— И в чем будет заключаться наказание? — уточнила Альёна. Ректор махнул рукой.

— Я подумаю над этим. А сейчас можете идти. От посвящения я вас освобождаю, а с Айвеком лично побеседую, — пообещал мужчина.

Я встала с кресла. Рич так и стоял позади, держа землянку в объятиях одной рукой, а вторую положил на мое плечо. И это воспринималось, будто так и должно быть.

— Лорд Найвер, так какое наказание для этих? Я мог бы сам придумать. Зачем вам напрягаться? — проблеял Харст, за что получил пытливый взгляд хозяина кабинета.

— Наказание? Нет, я лично этим займусь. К тому же… — секунда размышления. — Я проанализировал ситуацию. Студентка Мечникова все же была в своем праве. Да, эмоциональна, нестабильна, сорвалась, но провокация налицо. Так что ни правых, ни виновных нынче нет. А студенты должны сами понимать, что магия не игрушка, может привести к печальным последствиям. На первый раз я закрою глаза на инцидент, так и быть, не стану ничего придумывать, но если подобное повторится, наказание получат все участники, независимо от того, правы они или виноваты. Ясно?

Мы синхронно кивнули и покинули кабинет главы Академии. В общежитие идти не хотелось, но голод перевесил нежелание встречаться с другими. Да и надо было прояснить некоторые вопросы, чтобы больше к этой теме не возвращаться.

Уже на улице, оставшись только втроём, Альёна на миг остановилась. Нам пришлось сделать то же самое. Землянка осмотрела меня с головы до ног, немного подумала, а потом задала вопрос:

— Ёлка, а ты со всеми так разговариваешь?

— Как? — я не понимала. На новое имя предпочла не обращать внимания.

— Не считаясь с субординацией, — пояснила девушка, но все равно ясности не внесла. На помощь пришел Рич.

— Альёна, Елли негде было ознакомиться с правилами. Как я понял, она общалась только с опекунами, потому и не знает элементарного. Думаю, со временем мы объясним нюансы и ознакомим с правилами поведения.

— Я что-то не так сделала? — дошло до меня.

— Ну, ты с самим ректором разговаривала, как с равным, а у меня от этого дядьки мороз по коже, он же своей силой так давит, что дышать нечем, — пояснила студентка.

— И тем не менее ты все же без страха высказала свою позицию, — усмехнулся темный, с уважением поглядывая на иномирянку.

— Хм, его силу я почувствовала. Это должно что-то значить? На меня она не давила. И что значит, как с равным? А как надо было? — у меня все больше возникало вопросов.

— Елли, понимаешь, каждого учат с детства некоторым правилам. К старшим по положению есть правила обращения. Альёна права, так вести беседу неправильно, если только не являешься королевой. Монаршие особы могут себе позволить вести беседу в таком ключе, а аристократы должны подчиняться особым правилам, — пояснил друг.

— У меня такое чувство, окажись на месте этого Найвера сам король, наша Ёлка и с ним бы так разговаривала, — хихикнула землянка.

— И спасти ее могло бы только чудо, — вздохнул темный. — Ни один монарх не потерпит подобного обращения. Это наш король лоялен, ведь власть принадлежит королеве, они могут ещё и в шутку все обратить, а в той же Дарварии сразу на кол посадят или отрубят голову. Елли, тебя совсем ничему не учили? — уточнил друг.

— Нет, не считая того, как вести себя за столом. Я знаю, какими приборами едят, как правильно держат иголку в руках, но шить и вышивать меня так и не научили. Рисовать люблю, этим в основном и занималась. Книги давали только глупые, где сначала девушка бегала от парня, потом за ним, а он вначале за ней, затем от нее. А ещё в них постоянно кого-то глупо убивали. Это ведь не учение? — ответила, вспоминая, чем занималась все десять лет, пока жила у опекунов.

А ведь так и выходило, меня держали взаперти, как зверушку в клетке. Если бы не книги и отлучки, я бы вообще ничего не знала, оставаясь совсем ни к чему не приспособленной и не понимающей элементарных вещей.

— Как все запущено, — покачала головой Альёна. — Ты прямо Рапунцель из сказки моего мира.

— Кто такая Рапунцель? — заинтересовался Рич.

— Похищенная принцесса. Ее украла злая колдунья из-за волшебных волос, которые помогали ведьме сохранять молодость и красоту. Она заперла Рапунцель в высокой башне и запрещала выходить. Не хотела терять источник жизненной силы, — пояснила землянка.

Конец ознакомительного фрагмента