— Ты кто такая? Я не помню тебя среди гостей.

— Я… я… двоюродная… брат… сестра… племянника… то есть кузина… а вы что, всех помните?!

— Да. Я — советник его величества, помнить всех — это моя работа! — отрезал мужчина. — Говори немедленно, кто ты такая и что здесь забыла!

И я сдалась.

— Простите, — виновато опустила голову, — я просто хотела взять немного еды. Я ничего не крала и никому не вредила! Всего пару бутербродов.

— Еды? То есть ты явилась без приглашения? И кто же тебя надоумил?

Я опустила голову.

— Никто. Точнее… мы иногда так делаем с ребятами. Когда очень хочется есть. Притворяемся гостями и немного берем.

— Воруете.

— Ну да, наверное. Но неужели вы обеднеете от кусочка пирога? Поймите! Это мой единственный шанс не начать…

Я жутко покраснела так и не сумев выговорить «торговать собой», но Баумгартнер наверняка все понял. Судя по тому, что о нем говорят, он далеко не дурак.

— Я больше не буду, — пробормотала я.

Потом взгляд упал на тело леди Веллер, и я похолодела. Серьезно? Я пытаюсь убедить некроманта, стоящего над трупом невесты, меня отпустить потому что я больше не буду?

— Значит, ты хотела есть? — медленно произнес он. — Маленькая сиротка была голодна. Хорошо.

Что-то его «хорошо» звучало как угодно, но не хорошо. Он все еще крепко сжимал мое запястье, и лишь когда я хныкнула, будто опомнившись, отпустил.

— Я накормлю тебя до отвала и дам с собой денег если ты…

«Никому не расскажешь о том, что видела», — мысленно закончила я.

— Сыграешь роль моей невесты.

Что?!

— Вы с ней, — он невозмутимо кивнул на тело, — одного роста и сложения, обе темненькие и миловидные. Наденешь ее второе платье и вперед. Продержишься вечер — дам денег столько, что хватит есть досыта целый месяц.

Непроизвольно (я ведь так и не успела поесть) я сглотнула слюну. И тут же устыдилась. Фрейлину жалко!

— Но ведь гости поймут, что я не леди Веллер.

— Не поймут. Фрейлины не бывают на публике и не общаются ни с кем, кроме своей королевы. Сегодня первый выход в свет Барбары, поэтому никто и понятия не имеет, как она выглядит. На церемонии она была в фате. Давай быстрее, платье в шкафу!

— Но…

— А иначе, — лорд Баумгартнер посуровел, и я тут же кинулась к шкафу, не желая выяснять, что он будет делать: сдаст страже или отправит следом за несостоявшейся супругой.

Я вообще старалась не думать о том, что в этой комнате лежит его бездыханная невеста. За что он с ней так?

— Я ее не убивал.

Я вздрогнула, снимая с вешалки вечернее белое платье. Мысли он читает, что ли?

— А кто убил?

— Не знаю. Точнее, убило ее проклятие. А вот кто его наложил, я не знаю и хочу выяснить с твоей помощью.

— Как это? Чтобы проклятие наложили на меня?

— На тебя никто не будет накладывать проклятье, ты никому не интересна. Барбара пострадала от рук моих врагов.

Лорд Баумгартнер помрачнел, и я немного успокоилась. Похоже, смерть новоиспеченной супруги его все же задела. А значит, он был не таким уж беспринципным и жестоким сухарем, каким его представляли в прессе.

— Мы с тобой выйдем к гостям, и тот, кто ожидал увидеть Барбару мертвой, себя выдаст. Что ты там копаешься? Быстрее!

— Отвернитесь! — потребовала я.

Закатив глаза, некромант отвернулся. Я дурой не была и, прежде чем светить исподним, проверила, что на противоположной стене не оказалось зеркала. Затем быстро стащила испорченное вином платье и влезла в свадебное. От мысли, что его должна была носить ныне мертвая невеста некроманта, передернуло. Что ж, она хотя бы его еще не надевала.

Потом возникла новая проблема — я не могла извернуться, чтобы зашнуровать корсаж. Судя по всему, лорд Баумгартнер верно истолковал кряхтенье, сопенье и прочие звуки, потому что повернулся и, отпихнув мои руки, ловко принялся за шнуровку.

Зачем-то я покраснела, хотя обычно не страдала пугливостью и смущением.

— Как тебя зовут? — спросил некромант.

— Ува Хендрикс.

— Неправильно! — отрезал он. — Барбара Веллер!

— А если меня спросят о чем то, что знает только Барбара?

— Это просто. Распространяться о жизни фрейлин тебе нельзя. Родных и друзей у тебя нет. Королевская чета уже поздравила нас и уехала. Просто улыбайся и говори, что дворец надежно хранит свои секреты. Все.

— Мне дышать тяжело, — пожаловалась я.

Лорд Баумгартнер развернул меня к себе и скептически осмотрел. Я украдкой скосила глаза вниз и обнаружила кое-что, все же разделявшее нас с Барбарой. В отличие от совершенно миниатюрной и худощавой девушки у меня имелись грудь и попа, причем в этом излишне облегающем платье их скорее можно было назвать сиськами и задницей, настолько вульгарно они смотрелись.

— Можно я поищу другое платье?

— Нет! — отрезал лорд Баумгартнер. — Пусть завидуют этому.

А потом взял меня за руку и потащил прочь из комнаты, навстречу неизвестности.

Глава 2. Особенности некромантской свадьбы

Главное — не перепутать с поминками

Лорд Баумгартнер тащил меня по лестнице вниз, прямо на съедение толпе гостей, а я размышляла о том, верю в его невиновность или все же не очень. Получалось, что верю не очень, и это как-то не помогало.

Уже когда мы были у основания лестницы, перед самой дверью в зал, из кухни выскочила всклокоченная и явно слегка безумная женщина.

— Леди Веллер! Возникли вопросы по подаче торта, мне немедленно нужно ваше мнение!

— Но мы… — нахмурился некромант.

Однако распорядительница свадьбы (а это наверняка была именно она) не стала даже слушать. И некроманту волей неволей пришлось меня отпустить, невзирая на мои отчаянные попытки жестами умолять этого не делать.

В кухне царила суматоха. Разносчики носились туда-сюда с подносами, пахло съестным — готовились подавать горячее. И в центре кухни, охраняемый сразу тремя сурового вида поварихами, стоял он.

— Фу, какая пошлость — скривилась я при виде четырехэтажного, щедро украшенного масляными розочками, листиками и пестиками торта.

— Но вы ведь сами выбирали дизайн и вкусы… — растерялась распорядительница.

— Да? А… ну… да. Люблю такой стиль.

Как же он называется? Пони вырвало радугой или единорога стошнило кружевной скатерочкой?

— Госпожа Веллер, вы должны срочно решить как подавать торт! Вы ведь хотели, чтобы это был особенный момент. Держали все сюрпризы в тайне даже от меня. И хоть я восхищаюсь вашей вовлеченностью в торжество, я должна знать хотя бы время выноса торта.

— Э-э-э… ну-у-у…

Я поймала ее подозрительный взгляд и расправила плечи, попытавшись придать себе самый уверенный вид, на который только была способна.

— Выносите сразу после горячего.

— Вы уверены?

— Конечно. Вдруг кто-то на диете? Им надо успеть до шести.

Распорядительница что-то черкнула в большом блокноте и деловито задала новый вопрос:

— Желаете, чтобы торт порезали заранее или будете торжественно резать с супругом?

— Ой, лучше заранее.

Не то чтобы я боялась, что в руках моего временного жениха окажется нож, он все-таки некромант, а это пострашнее любого вооруженного бандита. Но мне однозначно будет спокойнее, если не придется торжественно на глазах у всех резать это убожество в кремовых рюшах.

— Тогда не смею больше вас задерживать, миледи. Приятно вам повеселиться. Ни о чем не беспокойтесь, все хлопоты оставьте мне. Свадьба — самый счастливый момент в жизни женщины, и вы должны помнить его до конца дней.

Что ж, так и случилось. Конец дней Барбары Веллер наступил совсем недавно. Была ли свадьба для нее желанной и счастливой? Кажется, да, раз она лично контролировала даже вынос торта.

Я вдруг поняла, что просто не могу справиться с дрожью.

— А можно тоже вопрос? — спросила я.

— Конечно, миледи.

— Из кухни есть запасной выход?

— Да, вон там, а что…

Но я уже не слушала ее, несясь к вожделенной двери. Да к демонам! Сколько бы денег и еды не обещал лорд Баумгартнер, он, возможно, все же убил жену. И, после того как скроет ее смерть, просто избавится от ненужной свидетельницы. Если вдуматься, это ведь гениальный план. Всем гостям явят живую и здоровую Барбару Веллер, а затем молодые уедут в подаренное королем имение и уж там бедняжка скоропостижно скончается от страшной болезни. Идеальное убийство!

Но когда я распахнула дверь, то едва не грохнулась в большой чан с вареньем неясно зачем поставленный прямо у выхода. За дверью с мрачным и означающим «ты серьезно?» выражением лица стоял некромант.

— Я даже разочарован, — вздохнул он. — Надеялся, ты чуть-чуть поумнее.

А потом расплылся в обольстительной улыбке — для распорядительницы:

— Волнуется. Первая свадьба, так бывает.

— Попробовать-то стоило, — уныло пробормотала я.

— Да нет, вообще-то. Не в твоем положении сбегать от халявной награды. Я уже сказал, что от тебя требуется. Сыграешь роль и отпущу. Хватит истерить!

Он говорил тихо, склонившись к моему уху, и при этом так вкрадчиво улыбался, что у распорядительницы даже заалели щеки. Ни дать ни взять пылкие влюбленные, раздосадованные необходимостью общаться с гостями вместо исполнения супружеского долга.