Ольга Пашнина
Школа темных. Ангел шторма
Глава 1
— Кейман меня убьет.
— Ты сказала это раз десять с того момента, как сюда приехала. Деллин, муза моя, не вертись!
Марьон порхал над мольбертами, бросал на меня задумчивые взгляды, изредка загадочно вздыхал и вообще был погружен в рабочий процесс. Позади него Брина ди Файр с наслаждением лопала что-то, очень отдаленно напоминающее ананас. Если бы ананасы вообще были с длинными кудрявыми листьями-лианами и фиолетовой мякотью.
— Не как приехала, а с тех пор, как вы сказали, что я буду представлять нижнее белье.
— Не нижнее белье, а спальную коллекцию!
— А это не одно и то же?
— Муза моя, нижнее белье — это то, что на тебе надето под этой идеальной, созданной руками лучшего портного и разумом лучшего модельера сорочкой. Это не какие-то там пошлые панталоны, это пеньюар. К тому же он достаточно закрытый.
— Снизу. А сверху — достаточно открытый.
— Если где-то убыло, значит, где-то прибыло, — философски сообщил художник — и перешел к другому мольберту, контролировать один из пяти саморисующих карандашей.
— Поэтому и говорю, что Кейман меня убьет. Я клялась больше не изображать в рекламе темную богиню.
— Ты ее и не изображаешь.
— Ага, теперь она изображает томную богиню. — Брина довольно захихикала.
— Тебе и не надо больше, все равно публика тебя уже запомнила.
— Знаешь, Марьон, как говорят в народе: «я тебя не забуду» — звучит романтично, а «я тебя запомнил» — угрожающе. Мне бы все-таки хотелось первого.
— Вот в этой коллекции тебя точно не забудут. Не вертись и смотри на луну. Загадочнее. Еще загадочнее! Деллин, да не таким голодным взглядом же…
— Тогда скажи ей, чтобы она перестала есть!
— Всё! — сдался бедняга. — Перерыв! Красавицы, в море не лезть — сорочки испачкаете. Если будете перекусывать, накиньте рубашки, не хватало нам еще пятен от пудинга на дорогущей коллекции, которая, между прочим, держится в строгом секрете!
Из чистой вредности я показала Марьону язык. Когда я озвучила леди Найтингрин, что готова еще поработать моделью с тем условием, что никогда не предстану больше в образе Таары, она жутко обрадовалась и тут же предложила поехать на Силбрис, чтобы отрисовать там ее новую, секретную и грозящую стать настоящей бомбой Штормхолда коллекцию. Поразмыслив, я решила, что всеми лапами за.
Во-первых, посмотрю чудный тропический курорт, о котором так мечтал магистр Симон.
Во-вторых, интересно, что там за такая новая коллекция.
В-третьих, не буду мучить Кеймана своим присутствием в его доме.
Ну и в-четвертых, разве от такого гонорара отказываются?
Вот так вот оно все и получилось… как всегда, впрочем.
В дом идти не хотелось, да и есть тоже. Разморит, потянет в сон: за два дня организм так и не перестроился на южные время и климат. А Марьон хотел отрисовать светлые наряды до того, как мы загорим и станем неотличимы от южанок с бронзовой кожей.
Поэтому мы сели на пляже. Есть фиолетовый ананас и тренироваться томно смотреть на луну.
— Ты на какую смотришь? — спросила я.
— На Таару, — ответила Брина.
В ответ на мой удивленный взгляд пояснила:
— Прошу ее позаботиться об Эйгене.
— Она же ушла из вашего мира.
— А вдруг нет? Если ушла, то я ничего не теряю. А если нет… вдруг услышит? И поможет ему? Мне хочется верить.
— Да. Мне тоже. Поделись секретом, как ты уговорила брата отпустить тебя работать на Рианнон?
Я не знала о приезде Брины. Отоспавшись после перелета и восхитившись волшебной природой Силбриса, я сидела на веранде, потягивая прохладный сок, когда наследница ди Файров ураганом ворвалась в мой отпуск и превратила тоскливое уединение в шумный девичник. Жаль, Аннабет не было рядом. Но Ленард нашел для нее хорошую работу, и все лето подруга зарабатывала на наряд мечты. Я знала, что про Бал Огня думали сильно заранее, но не предполагала, что настолько.
— О, я применила самую сильную женскую магию.
— Ревела?
— Врала. Задвинула пламенную речь о том, как мне грустно и одиноко, как я чувствовала себя несчастной и беззащитной, как боялась, что не смогу защитить сестренку, ну и все в таком духе. Сказала, что работа поможет мне снова почувствовать себя нужной. Сначала радостно сообщила, что планирую работать разносчицей в ресторации. Потом, когда братик вспомнил все походы со своими дружками в злачные места и изрядно сбледнул, добавила, что еще леди Найтингрин приглашала меня на показ. Ну и дальше он почти умолял поехать на Силбрис.
— Врешь, — с подозрением прищурилась я.
— Немного. Я сказала, что буду подавальщицей, Бастиан сказал «нет», я обиделась и сказала, что поеду на Силбрис, к подруге. Вот и все.
— Он тебя убьет.
— Да, и заметь — я не твержу об этом каждую минуту. Умрем вместе, а на надгробиях нарисуют нас в ночных сорочках.
Брина фыркнула и вгрызлась в сочную мякоть фрукта.
— Ты ему так и не рассказала о нашем путешествии на Землю?
— Меньше знает, крепче спит. — Брина отмахнулась.
— А что насчет его пребывания в виде проекции?
— И не подумаю. Зачем?
— Затем, чтобы он хоть человеком стал. Брина, имей совесть, он же снова меня начнет травить!
— Не начнет, я же с тобой теперь дружу. Бастиан не выносит моих слез, так что даже и не подойдет к тебе. Делл, ну зачем ему знать, что там было? Он не сможет ничего поменять. Помолвку с принцессой нельзя разорвать. А я не хочу, чтобы все усложнилось. И тебе не советую, хотя, конечно, дело твое.
— Усложнилось что?
— Мне показалось, ты ревнуешь.
— Чушь, — фыркнула я. — Твой брат может жениться на ком хочет. Просто я не хочу снова оказаться объектом травли. Мне кажется, я заслужила такую малость.
— Не окажешься. Я гарантирую. Бастиан сейчас занят, учится жить с новым сердцем.
Я с любопытством взглянула на Брину. До сих пор никто мне так и не объяснил, что с собой сотворил Бастиан ради того, чтобы очнуться. Для всех он просто взял и выздоровел, триумфально вернувшись на Выпускном Балу. Но я помню ужас в глазах и голосе Брины, когда она увидела, что в ящике. Помню пульсирующее, словно состоящее из огня, сердце, усыпанное искрами.
— Почему ты так отреагировала на посылку Киглстера? Что особенного в пересаженном сердце? На Земле такие операции делают массово.
Брина долго молчала, и я успела пожалеть, что затронула непростую для нее тему. Могла бы быть и потактичнее, она едва не потеряла брата.
— Ты знаешь, кто такие демоны? — вдруг спросила она.
— Смутно, что-то читала у Симона на парах. Они полукровки, почти вымерли, живут уединенно, магией не обладают, но от природы имеют ряд способностей.
— Ну да. Демонов у нас не любят. Их очень мало, но у них жуткие традиции и ужасные порядки. Это существа, подвластные темному богу, одни из немногих выживших. И у них есть ритуал, обращение в демона. Они используют его крайне редко, в основном с теми, кто им так или иначе дорог. Например, для высших демонов, бывает, крадут девушек, чтобы обратить их и сделать наложницами. Ну, конечно, король пытается все это пресечь, да и в Штормхолде их не так много, в отличие от Джахнея. Так, что-то я отвлеклась… ритуал обращения — это то же самое, что сделал Бастиан. Наживую жертве вскрывают грудную клетку и заменяют человеческое сердце на сердце демона. Так человек становится одним из них.
— Фу, — я почувствовала, как меня замутило, — есть окончательно перехотелось. Но Бастиан же не использовал сердце демона.
— Хуже. Он использовал сердце дракона. Киглстер — охотник за древностями, маг-артефактолог. Оказывается, он давненько уже нашел заброшенный храм под песками Джахнея. В храме очень хорошо сохранилось тело одного из последних драконов. А сердце… сердце еще работало. Такого еще не находили, если бы Киглстер сдал сердце короне, он бы получил баснословные деньги, но… он написал королю огня. И предложил отдать сердце безвозмездно в обмен на попытку возрождения драконов. Бастиан отказался, а потом… ну дальше ты знаешь. Вместо того, чтобы выращивать драконов, Бастиан пересадил сердце себе. Теперь оно работает, но…
— Но?
— Человек, обращенный демоном, получает его имя не просто так. Он становится его половинкой, частью его души. И далеко не всегда остается собой. Чужая кровь меняет, чужое сердце может превратить в монстра. Поэтому я боюсь за брата. Он хотел жить… но какой ценой, Делл? Чем он расплатится за новое сердце?
— Мне жаль. Но ты ведь знаешь, его бы никто не смог переубедить.
— Да. Не злись на него, Бастиану рано пришлось стать во главе рода. Это непросто. Когда он умирал, я старалась не читать газеты, потому что они едва ли не плясали от радости. Особенно те, что контролируются Уотерторнами. Сейчас будет немного проще… с молодым королем огня можно было играть, но с женихом принцессы будут считаться. Другим королям придется принять Бастиана, если они не хотят лишиться поддержки короны. Ну и его величеству выгодно быть тестем Бастиана, так его можно держать под контролем и быть уверенным, что наш род не пойдет против короны.
Я многозначительно хмыкнула. Да, конечно, как будто Бастиана остановят родственные связи.