— Даша!.. — догоняю ее. — Скажи, мужчина иногда здесь появляется. Высокий, дорого одетый, с наколками и с… толстой цепью на шее… На Лютого похож… Это его брат?..
— Адам?.. Да, старший. Они погодки. — понижает голос, с опаской оглядываясь. — Он тоже Лютый. И отец их Лютый был… У них фамилия Литовские, но называют их так не только поэтому.
— Чем они занимаются? — вылетает из моего рта прежде, чем я успеваю подумать.
Дарья осекает меня взглядом, и я затыкаюсь.
В половину первого ночи, как она и советовала, вооружившись шваброй, тряпками и ведром, спускаюсь в цокольный этаж и прохожу в тренажерный зал.
Работы оказалось больше, чем я себе представляла, и самое сложное — очистить узкие, расположенные под самым потолком, окна. Их всего четыре, но, кажется, с момента постройки здания их ни разу никто не мыл. Затем очищаю снаряды и маты, коих здесь несметное количество. И, едва не валясь с ног от усталости, выметаю и мою полы.
К себе возвращаюсь в четвертом часу утра. Скинув шлепанцы, сразу встаю под душевую лейку, а когда выхожу из санузла, слышу неясные звуки.
Прижав полотенце к груди, на цыпочках подхожу к окну и двумя пальцами раздвигаю полоски жалюзи. Прямо под окнами моей комнаты крыши трех черных джипов. Их двигатели заведены, и горят фары, а в их свете я вижу не менее десяти мужчин.
Инстинктивно отскочив в сторону, прижимаю руки груди. За ребрами тарабанит перепуганное сердце.
Он там. Чувствую это всем своим существом.
Полный вдох и долгий выход.
Тяжело сглатываю и возвращаюсь к окну. Они все еще там. И да, оба Лютых в их числе. Адам говорит по телефону. А Ян, стоя ко мне спиной, слушает одного из мужчин.
Все они в черных брюках и белых рубашках, словно вернулись с важного мероприятия. И все напряжены, словно что-то случилось.
Через минуту они начинают прощаться и часть из них рассаживаются в машины и уезжают. Литовские и еще двое заходят в здание.
Я бросаюсь в двери и, приложив к ней ухо, прислушиваюсь. Чувствуется что-то похожее на вибрацию, но вскоре я понимаю, что она идет изнутри меня. А снаружи тихо.
Возвращаюсь к кровати. Застываю на несколько мгновений и… решаюсь.
Быстро надеваю джинсы и футболку, просовываю ноги в шлепанцы и выхожу в коридор. На адреналине дохожу до лестницы, пока не иссякает бешеный запал, делаю еще два шага по инерции и останавливаюсь.
Куда я иду?..
Куда я иду, дура?!
Растерев лицо руками, разворачиваюсь и плетусь назад. Снова торможу у самой двери.
А если он уже забыл обо мне? О том, что сюда привезли девчонку из глухой деревни. Может, увидит, вспомнит и… разрешит уйти?..
Прислонившись лбом к двери, считаю удары сердца. А затем все же дохожу до лестницы, спускаюсь вниз до цокольного этажа и сворачиваю в коридор, входить в который мне строго настрого запретили.
В ушах свистит от ужаса, сердце заходится в диком ритме, отдаваясь пульсацией даже в кончики пальцев, но я продолжаю идти.
Они тут. Тоннельная акустика доносит до меня эхо мужских голосов. Шагаю на их звук, постоянно спотыкаясь и останавливаясь.
Страх держит за горло.
Наконец, свернув направо, я дохожу до приоткрытой двери.
Встаю за ней, впечатавшись лопатками в стену. Мгновенно насквозь промерзаю.
И, понимаю, что готова сорваться и лететь отсюда прямо сейчас.
Однако дверь внезапно распахивается, и в коридор выходят мужчины. Четверо, двое из которых Литовские.
Меня замечают сразу.
— Не понял. — проговаривает негромко Адам.
Ян молчит, но я отчетливо чувствую исходящую от него волну агрессии. Волосы на затылке приподнимаются.
— Заблудилась?.. — вкрадчиво спрашивает старший Литовский.
— Я спросить хотела… — бормочу на грани слышимости.
— Заблудилась. — отвечает Ян за меня. — Идите. Я провожу.
Глава 13
Звон в ушах усиливается, и я даже не слышу, как мужчины уходят. Чувствую захват на запястье, молниеносный рывок вперед и грубый толчок в стену.
Всего мгновение, и мы оказываемся с Лютым в замкнутом помещении.
Я даже кричать не могу, с каждым глотком воздуха горло забивается ледяными осколками.
Вонзившись пальцами в мои челюсти, он вдавливает мой затылок в стену.
— По… пожалуйста… — выдыхаю, трясясь всем телом.
Перед глазами мутная пелена, но я прекрасно вижу его расслабленное лицо и взгляд голубых глаз. Маска убийцы.
Ян смотрит на меня, как хищник на жертву, не представляющую для него интереса. Возиться неохота, но наказать следует.
— Что ты здесь делаешь?
Голос ровный негромкий, но промораживающий до костей. Трясусь сильнее.
— Кто разрешил тебе сюда прийти?
— Никто… никто… Дарья говорила, что нельзя…
— А ты, значит, дерзкая и смелая?..
— Нет! — проталкиваю через горло. — Нет! Я не дерзкая!.. Я спросить хотела… поговорить…
Видимо, его не волнуют мои вопросы, потому как, переместив ладонь с моих скул на шею, он обхватывает ее под подбородком и подтягивает вверх так, что мне приходится подняться на цыпочки.
Расширив глаза, испуганно хнычу.
— Не надо… пожалуйста…
— Я еще ничего не сделал. — проговаривает тихо, приближая ко мне свое лицо.
Чувствую его дыхание на щеке. Жмурюсь до белых мушек перед глазами и вдруг чувствую, как он дергает меня к себе за подол футболки.
Хватаю воздух ртом, распахиваю глаза. Цепенею.
А Лютый, максимально натянув ткань, начинает накручивать ее на кулак.
— Прошу… не надо… — едва не плачу. — Я не хочу.
Захват на шее усиливается, и мои икроножные мышцы сводит судорогой, пальцы ног немеют. Но Ян продолжает — накручивает ткань до тех пор, пока она не задирается и не оголяет мою грудь.
Хватаюсь обеими руками за за его каменное предплечье, пытаюсь оттолкнуть, но, конечно, безрезультатно.
— Не надо…
Полоснув взглядом по моему лицу, он опускает глаза вниз.
Я не могу усмирить свое сердце. Задыхаюсь от ужаса, совершая беспорядочные вдохи и выдохи и на каждом из них тихонько скулю.
Пальцы, сжимающие мою шею внезапно расслабляются и, скользнув вниз, его ладонь накрывает мою грудь.
Я начинаю рыдать в голос, а Лютый словно не замечая этого, сминает ее рукой. Вдавливается подушечкой большого пальца в кожу, медленно ведет им до соска, нажимает.
— Пожалуйста… — захлебываюсь слезами. — Мне страшно.
Он поднимает взгляд, чуть склоняет голову.
— Еще раз увижу тебя здесь, отдам парням. Пусть они следят за своей девкой.
— Нет. Не отдавай меня!.. Я больше никогда, клянусь!..
Ладонь продолжает мять мою грудь.
— По поводу твоего здесь нахождения, — подтягивает меня к себе за футболку и глубоко затягивается, — я не оставляю свидетелей. Никогда. Считай, что для тебя сделал исключение.
— Я не вернусь в деревню. Обещаю! — шепчу пылко сквозь слезы. — Если нужно, я уеду даже в другой город!..
— Не обсуждается.
В следующий момент обе его руки с моего тела исчезают, а в плечо приходится несильный толчок.
— Иди. И в твоих интересах не попадаться мне больше на глаза.
Рванув подол футболки вниз, бросаюсь прочь. Выскакиваю в коридор и несусь так, что от скорости уши закладывает. Бегу, размазывая слезы по лицу и неся на себе его запах.
Взлетаю на второй этаж, врываюсь в свою комнату и падаю лицом в подушку.
Рыдаю навзрыд. Не боясь, что кто-то услышит и не заботясь о том, что подумают.
Плевать! У меня жизнь украли!.. Забрали мою жизнь, вмешались в мою судьбу, играют мной, как куклой.
— Ненавижу! Ненавижу!.. — бью кулаками подушку. — Уроды! Чтобы вы сдохли, твари!..
Мечусь, как в бреду, ругаясь матом и проклиная всех вокруг. Потом, выдохшись, затихаю. Наваливается такая усталость, что меня срубает, едва я закрываю глаза.
Снится его бездушный взгляд и запах… много его запаха… Будто иду по улице, кругом зелень и цветы, но вся растительность и даже ветер пахнут Лютым.
Потом неожиданно вижу Шерхана. Он виляет хвостиком, крутится вокруг моих ног. Я подзываю его к себе, подхватываю его на руки, а он неожиданно кусает меня в шею.
На этом моменте, взбудораженная и задыхающаяся от страха, просыпаюсь.
Сажусь в кровати и смотрю в сторону окна. Сквозь щели жалюзи пробивается яркий свет. На настенных часах около десяти.
— Твою мать!..
Подрываюсь с места, несусь умываться и сразу спускаюсь вниз на кухню.
Дарьи там нет. Но вместо нее меня встречает Лидия.
— Доброе утро… — здороваюсь тихо. — Я вчера допоздна тренажерный зал мыла и… проспала.
— Для тебя оставили завтрак, — говорит она в своей хмурой манере, и я застываю на месте от удивления.
— Спасибо!.. Спасибо огромное!
Через две минуты передо мной появляется чашка овсяной каши с цукатами и тосты с маслом.
Странно. Цукаты?..
— А где Дарья?
— Где-то. — пожимает плечами, не оборачиваясь.
Молча доедаю и иду искать Дашу. Она находится тут же, на первом этаже, наводящей порядок в техническом помещении.
— Доброе утро.
— Обед почти…
— Я проспала… после спортзала.
— Ага… Да… — кивает, плохо скрывая усмешку.
— Что мне делать?
— Сходи, погуляй.
— Что?.. — переспрашиваю в недоумении от ее сарказма.
— Не знаю! Делай, что хочешь!