Снова наступила королю на ногу — и наконец взяла себя в руки. Подумаешь, король! Что он, не человек? Или не мужчина? А если не человек? Мало ли почему от него невесты сбегают, теряя туфельки.
— О чем задумались с такой улыбкой? — поинтересовался его величество.
— О башмачках, — ляпнула я и еще раз познала истину, что молчание украшает женщину.
Брови короля удивленно взметнулись, и Фердинанд рассмеялся. Звонко и заливисто. Я же покраснела и отвела взгляд.
— Вы прелестны, Аманда, — проговорил он, когда утих приступ веселья, а вместе с ним и музыка. — Просто очаровательны! Я хотел бы видеть вас на осенних балах во дворце.
— С удовольствием, ваше величество, — ответила я, не веря, что только что получила приглашение в святая святых — королевский дворец. Не то чтобы меня туда тянуло, но так хотелось взглянуть на него изнутри! Но еще больше — на королевские лаборатории, которые ждали меня в случае, если Риад не вылетит после первого семестра.
— Рей, тебе везет на замечательных девушек в окружении, — обернулся король к ректору, а Мышонок почему-то нахмурился.
— Их внимание всегда приковано к вам, ваше величество, — то ли в шутку, то ли всерьез ответил он.
— Не будь букой и выбери уже партнершу для танца, — подмигнул король и уже собирался продолжить наш разговор, когда Рей протянул мне руку:
— Декан Дейлис, окажите честь.
Да они сговорились, что ли? Вся женская половина университета сверлила мою спину ненавидящими взглядами. Кажется, я только что нажила пару десятков врагов. Но отказать ректору?
— Конечно, ректор Денвер, — ответила с улыбкой. — Если его величество не обидится, что покидаю его.
— Идите, дети мои. — Король весело махнул рукой и поспешил найти себе нового собеседника, а мы с Реем вышли в центр зала. К нам присоединились и другие пары, но я все равно чувствовала себя неловко.
— Вижу, Фердинанд произвел на вас впечатление, Аманда, — заметил Рей после первых тактов музыки, кружа меня по залу.
— Его величество — очень интересный человек, — ответила я. — И пригласил меня на осенние балы.
— Значит, вы тоже успели его поразить, — усмехнулся Рей как-то с горечью.
— Не говорите глупостей. Где король, а где я. Рей, вы ведь друзья с его величеством?
А сама в зеркало покосилась на короля. Он даже не смотрел в нашу сторону, беседуя с… Лили! Вот устрица!
— Да, друзья, — ответил Рей.
— Тогда, может, вы знаете, почему он не женится?
Ректор посмотрел на меня удивленно.
— Не думал, что вы настолько любопытны, Аманда, — наконец улыбнулся он. — Я — знаю. Но вам не скажу.
— Но почему?
— Это не мой секрет. Если так хотите знать, спросите у его величества.
Что я, самоубийца, что ли? Зачем мне королевская немилость? А Мышонок хитер! Хоть и кажется простым как монетка. Неизвестно, до чего бы я додумалась, но вдруг раздался оглушительный треск, и с потолка на нас посыпались лягушки. Около десяти, а то и больше! Завизжали дамы, пытаясь вытрясти незваных гостей из причесок, а я перехватила одно несчастное земноводное. Иллюзия. Очень умелая, кстати. Прошептала заклинание развеивания, и лягушка исчезла. Остальные справятся и без меня. Например, Рей, который ругался сквозь зубы.
— Знакомый почерк? — спросила я.
— А то! — выпалил он. — Вы Энджела не видели?
— Судя по силе иллюзии, он где-то рядом. Но я бы советовала вам для начала извиниться перед его величеством за это представление, а затем брать в руки ремень. Я пока найду вашего… родственника.
И пошла прочь, по пути превращая лягушек в туман. Что ж, Энджел Риад, вот ты и попал на тропу войны. Потому что я — не Мышонок и жалеть не стану. Если бы дело касалось только ректора, я бы и слова не сказала. Может быть, даже посмеялась бы. Но вместе с Реем глупый мальчишка выставил посмешищем и меня.
Пустила по парку заклинание поиска. Жаль, личных вещей с собой нет. Только иллюзорная лягушка на ладони, но и ее хватит, чтобы найти зарвавшегося студента. Есть сигнал! Но тащить Энджела за ухо к брату я не стала. Вместо этого сплела небольшое, но очень противное заклинаньице и повесила его на нужный след. На соседней аллее кто-то ойкнул. Значит, оно достигло цели. И готова была поставить золотой, что завтра Риад либо не появится на занятиях, либо придет ко мне еще до рассвета.
А сама пошла прочь. Бал продолжается! Может, еще удастся потанцевать с его величеством? Или на худой конец с Мышонком? Ректор нашелся рядом с королем. Взглянул на меня встревоженно, но я только лучезарно улыбнулась.
— Шутка затянулась, да? — подошла к ним. — Не беспокойтесь, виновные наказаны.
— Ну что вы, Аманда, — мягко улыбнулся король. — Может, стоит простить их ради праздника? Уверен, никто не желал ничего дурного.
— Так и я никому ничего дурного не сделала, ваше величество, — ответила скромно. — Но маленькая шалость в следующий раз может вырасти в большие неприятности, если не пресечь ее на корню.
— Вы, несомненно, правы, — склонил голову Фердинанд. — Ректор Денвер, вам крайне повезло с коллегами. С одной — так точно.
О да! Со мной Мышонку, несомненно, повезло. Он даже не представляет насколько.
— Вы мне льстите, — затрепетала ресницами.
— Ничуть. Но мне, к сожалению, пора. Дела государственные ждут. Ректор Денвер, проводите меня? А с вами, Аманда, с нетерпением жду встречи на осенних балах и немедленно вышлю вам приглашение.
— Благодарю, ваше величество.
И снова — поклоны, церемониал, а затем — танцы, танцы и танцы. Рей вернулся полчаса спустя и сразу же направился ко мне. Я только что танцевала с Мануэлем и раздумывала, не принять ли приглашение Айдена. Оно ведь все равно ни к чему не обязывает. Но пришлось внести коррективы в свои планы.
— Аманда, прогуляетесь со мной немного? — спросил Рей.
Ответить «нет» язык не повернулся. Ведь понятно, что он хочет спросить о брате.
— Да, конечно, — последовал ответ, и мы вдвоем направились к двери, ведущей в парк. Мы шли вдоль центральной аллеи. На пути то и дело попадались стайки студентов, не располагая к серьезному разговору. Пришлось свернуть на одну из боковых дорожек, и только тогда Рей спросил:
— Вы нашли Энджела?
— Вы сомневаетесь в моих способностях? — усмехнулась я. — Конечно, нашла. Он признал свою неправоту, но пока что не раскаивается.
— И где же он?
— Думаю, где-то прячется. Но рано или поздно появится, потому что с моим заклинанием ему не тягаться. Лучше скажите, Рей, неужели вы утром не почувствовали, что на вашу одежду навешено заклинание? Ладно какие-то мелочи, но подобные цветовые иллюзии достаточно громоздкие и сильно фонят.
— Нет, не почувствовал. — Ректор помрачнел, будто я спросила о чем-то недозволенном. — Надеюсь, то, что я скажу, останется между нами.
— Конечно, даю слово.
Никому не расскажу, но не обещаю, что не использую себе на пользу.
— Во время Пятой войны я участвовал в боевых действиях и сильно превысил использование магического резерва. Нет, я не лишился магии, но теперь с трудом чувствую подобные заклинания. Будь то ловушки, или проклятия, или иллюзии, подобные той, что нацепил Энджи.
— Брат об этом знает?
— Да. Поэтому и был уверен, что его затея удастся.
Я замолчала. Потеря чувствительности к магии — это совсем не весело. Шутки шутками, но ведь случаются достаточно серьезные вещи вроде тех же проклятий. Не почувствовать их — значит погибнуть.
— После окончания войны мне пришлось покончить с боевой магией, — продолжал Рей, — и я посвятил себя науке. Как видите, успешно. Но Энджи… Он не видит границ, когда хочет чего-то. А сейчас он желает, чтобы я не настаивал на его обучении в университете, а отпустил на все четыре стороны.
Получается вечер откровений. Стало немного неуютно. Все-таки мы — посторонние люди. Но, видимо, Рей рассказывает об этом только потому, что я — куратор Энджела и декан его факультета. И именно мне придется столкнуться с последствиями его шалостей, которые постепенно растут и множатся.
— Так почему же не отпустите? — спросила я. — Энджел — взрослый юноша. Уверена, вы сами в его возрасте не сидели дома. Сколько вам было, когда вы участвовали в том бою?
— Двадцать, — ответил Рей.
— Вот видите. А ему уже восемнадцать.
— Ситуация другая, Аманда. Я хотел бы объяснить, но это дело семейное. Просто поверьте на слово, сейчас для моего брата небезопасно находиться за стенами университета. Я бы предпочел, чтобы вы не выдавали ему пропуск в город. Пока он здесь под чужим именем, он в относительной безопасности. А там — нет.
Конец ознакомительного фрагмента
