— А ведь он предупреждал, что отыщет меня, — пробормотала она себе под нос, даже не думая забирать приглашение.

Угадав намек, Далтон убрал его, однако выражение мальчишеского задора так и не сошло с его лица.

— Смею тебя заверить, это не дело рук Атласа, — сказал он. — И, если я верно понял, отвечать ты не намерена?

— А надо? — выгнула бровь Париса. — Ты убедил меня в том, что внутренняя корпоративная логистика Общества не стоит забот.

— На самом деле я сказал, что изнутри Общество столь же неповоротливо, как и любой правительственный орган. Но это не значит, что ты можешь полностью его игнорировать, ведь тебе потребуется доступ к архивам.

Париса снова скользнула взглядом по страничке блокнота, на которой не осталось пустого места: она вся была покрыта заметками о миротворении.

— Думаешь, они догадываются о нашем замысле?

— Нет. — До этого момента Далтон был собой прежним, однако тут он издал злобный смешок, незнакомый, как и выражение лица, которого Париса раньше не видела. — Уверяю, Париса, тебя вызывают в соответствии со стандартным протоколом. Обществу не хватит воображения, чтобы представить, будто ты можешь предпочесть им что-то иное.

— А вдруг это ловушка Атласа? Приманка?

Далтон пожал плечами.

— Общество и так отслеживает твой магический след, — невозмутимо напомнил он, легким взмахом карточки подтверждая то, о чем Париса подозревала вот уже два года. — Сомневаюсь, что Атлас стал бы искать тебя по корпоративным каналам. Это ведь какая бумажная волокита: отчеты, одобрение руководства… Что, — напомнил Далтон, — пойдет вразрез с десятилетними расчетами и уловками, призванными помочь ему сохранить должность и утаить природу своего исследования. Поверь, Атлас пока еще не отчаялся.

— И тем не менее… — отозвалась Париса, глядя ему в глаза; его мысли вновь завертелись вихрем.

Когда буря наконец успокоилась, губы Далтона сложились в улыбку.

— В какой-то момент — да, Атлас может прибегнуть к иным средствам вмешательства. Или попросту попытаться от тебя избавиться. Ты для него противник с уникальными способностями, и он это понимает.

— Не противник, — задумчиво поправила Париса. — Скорее уж Немезида. Я бы не сказала, что мы ведем одну игру. — Для Атласа эксперимент стал движущей силой, его целью. Он жил и дышал возможностью открыть мультивселенную, но Париса оказалась намного изобретательней.

— Думаю, со временем он изменил свои убеждения. — Далтон провел рукой по ее плечу, пальцем скользнув под бретельку. — Атлас прав, Париса: пока один из вас не избавиться от другого, никто своего не добьется. А ты бы с легкостью могла сменить его на посту Хранителя, — не первый раз предложил Далтон. — Совет правления — дело рутинное, и то, чем Атлас покорил их, ты сможешь воспроизвести куда как эффектнее. Архивы и их содержимое перейдет в твои руки, ты созовешь остальных, и эксперимент наконец-то начнется.

Далтон скользнул губами по ее щеке, к уху.

— Я создам для тебя новый мир, — сказал он не отрываясь. — Только скажи, Париса, и всё станет твоим.

Всё. Мужчины, которые пялились на ее грудь и стреляли ей в сердце.

Всё.

А цена — какой-то Хранитель, решивший использовать Парису.

Она вздрогнула, когда Далтон коснулся хлопьев запекшейся крови у нее на руках. От него пахло гостиничным шампунем, лосьоном с ароматом гардении. Поцелуй еще нес в себе легкий оттенок свежего кофе. Адреналин и голод заставляли ее сердце грохотать, словно выстрелы из автомата Калашникова.

— Очень соблазнительно. — Во рту пересохло. Нужно было сходить в душ, попить воды. А ведь голова еще даже не разболелась в полную силу. Париса не стала противиться, когда Далтон снял с нее платье, и выронила пирожное, когда он принялся ласкать ее грудь, опускаясь все ниже, к кружевному белью, плотно прилегавшему к бедрам и почти ничего не скрывавшему.

Он нежно раздвинул ей ноги и, припав губами к бедру, томно поднял глаза. Его полотенце куда-то запропастилось.

— Так ты настроен злодействовать? — Это должно было прозвучать беззаботно, но получилось слишком порывисто.

— Да, — по-королевски улыбнулся Далтон. — Ты и небольшая бойня — такое сочетание мне нравится.

Его разум гудел от сочетания несочетаемых вещей: власти и мягкости, покорности и контроля. Такое напряжение пугало, находиться рядом с Далтоном становилось опасно.

Париса чуть не выдохлась. После боя хотелось пить, все тело ныло, а в животе по-прежнему урчало от голода. Пора и правда было сниматься с места и удирать. Десять лет она тяжким трудом добивалась самостоятельности, так почему теперь Далтон Эллери казался ей необходимой и постоянной величиной жизни? Причин тому, наверное, несколько: чувство вины, вожделение, жажда мести. Он был любимой игрушкой Атласа Блэйкли; единственным его ключом к подлинной, значительной власти. Создателем и уничтожителем миров. С такими игроками недолго и пересмотреть свои взгляды на ближайшее окружение.

Ради одного только могущества Париса готова была признать аргументы Далтона и оставить примитивные попытки выжить — в пользу абсолютного мирового владычества, а вместе с ним, возможно, и долгожданной свободы. Настоящей, без которой немыслима жизнь.

Оставалось всего два препятствия. Первое: Париса не обладала нужными деталями для того, чтобы провести, как предлагал Далтон, эксперимент. Аниматор вызвал бы нечто; Тристан увидел бы еще что-то. Но по понятным даже студенту-психологу причинам Тристан служил Атласу столь же верно, как Далтон Парисе, а это создавало патовую ситуацию. Под вопросом была Либби, эта половинка их энергоресурсов. Нико, вторую половинку, она бы уговорила, но, опять же, он лишь половинка. Рэйна… сучка, мать ее так. Рэйна в лучшем случае помеха. Генератор, не принимающий своего естества, да к тому же непредсказуемый — из-за личной, нерациональной неприязни к Парисе. В этой гонке вооружений на пути к мультивселенной победить Атласа Блэйкли пришлось бы на поле политической и личностной битвы. Как раз в ее вкусе и по ее части.

Вторая проблема была намного важнее и вместе с тем тоньше — в том, что, формально, не создавало препятствий. Проще говоря, если Париса выиграет, то Атлас проиграет, и тогда все закончится. Перспектива победы, даже гарантированной, сулила в будущем пустоту, а заглядывать в нее Парисе очень не хотелось. Она боялась увидеть нечто фрейдистское. Или попросту скучное.

В своей победе Париса даже не сомневалась, однако по дороге ей скучать не придется. Список задач набежал такой, что к нему при всем желании нельзя было отнестись безответственно. Пунктов в нем хватало с избытком. Начать хотя бы с организаций, которые охотились на саму Парису и ее класс; взять тех же киллеров, заливающих ей кровью платья. И да, конечно же, Общество: оно обещало ей славу, но слово так до сих пор и не сдержало.

«Сперва работа, потом удовольствие», — вспомнила Париса, превозмогая стучащую боль в голове и впиваясь пальцами в волосы Далтона.

— Что будет, если я не отвечу? — спросила она, указав на карточку, брошенную на пол.

— Хочешь знать, как с тобой поступит Общество? — уточнил Далтон, скользя губами по изгибу ее бедра. Даже несмотря на головную боль, сегодня Париса чувствовала себя с ним спокойней. В принципе, это был знакомый ей Далтон, который в последнее время возвращался нечасто. Впрочем, напомнила себе Париса, так даже интересней.

— Думаю, они продолжат следовать протоколу. Наверное, меня и самого скоро пригласят на беседу. Лет десять назад уже вызывали. Как только просекут, что я больше не исследователь, вызовут снова.

Париса обдумала эту новость, вертя ее в голове так и этак.

— Что им от нас нужно?

— Все то, что обещали тебе. Богатство, власть, престиж. Или ты думала, что одна все это получишь? — Он поднял взгляд, не отрывая губ от ее белья, а рук — от икр. — Спросят, какие у тебя цели, свяжут с другими членами Общества, создадут привилегии, которые не могут украсть или купить. Если ты не определилась, чем думаешь заниматься, то тебя отошлют в другой отдел.

— В который?

Далтон пожал плечами и стянул с нее трусики, тогда как она кончиками пальцев провела по его шее, очертив бугорки позвонков.

— Так далеко я не заходил. Я сразу знал, чего хочу.

Либо так, либо это определил за него Атлас, блокировав какую-то часть разума, лишь бы добиться согласия. И впрямь они с Далтоном ведут разные игры.

— М-м. — Париса дала уронить себя на кровать, упала на скомканное одеяло. Выудила из-под бедра носок и бросила на пол, туда, где опустился на колени Далтон. — Может, тогда и не стоит отвечать на вызов? Он важен?

— Да. — Далтон вдруг захохотал, не поднимая головы. — Общество остается Обществом, только если его члены продолжают блюсти линию престижа. Тебе не позволено, — напомнил он, увлажнив губы, — оставаться середнячком.

— Могли бы быть дальновидней в защите инвестиций, — пробормотала Париса. Она все еще не выбралась из ямы собственного гнева, да и Далтон умело работал языком, однако сегодняшнее происшествие в гостиничном вестибюле стало не первой неурядицей. Когда месяц назад Париса с Далтоном только прибыли в Осаку, у каждого выхода их поджидали медиты, а тайная полиция дежурила в поездах; все они так упорно повторяли про себя имя Рэйны, что Париса приняла это за личное оскорбление. Теперь-то, конечно, некто — наверняка Нотазай, де-факто глава Форума, — подтянул нужные ресурсы и сообразил, что Рэйна не стала бы уходить слишком далеко от горячо любимых книг и возвращаться в Осаку, с которой ее ничто не связывает. Со временем покушения участились, и стало ясно, что охота началась по-настоящему.