Прикрыв глаза, кивает.
Открываю дверь машины. К ней сразу подбегает охрана.
— Александр Николаевич?
— Девушку сопроводите до интерната и обратно, — отрывисто отдаю распоряжение. — Отвечаете за неё головой. Ты поняла? — перевожу давящий взгляд на Варвару. — Забираешь ребёнка, приводишь в машину. И давай без фокусов. Все равно найду.
Она выходит из машины, обхватив себя за плечи. Идёт неуверенно. Смотрю в след, прикуривая сигарету. Жадно затягиваюсь. Только бросать собрался. На легкие перешёл. Бросишь тут…как же.
Сжимаю-разжимаю левую руку от неожиданно острой боли в грудине. Пальцы немеют. Я понимаю, что не могу продышаться. Не отпускает.
Выбрасываю сигарету и откидываюсь на сиденье в попытке расслабиться.
Что же ты натворила, девочка… Ведь у нас с тобой могло быть все иначе. Да. Как у людей… По крайней мере у тебя. Я бы все сделал…
Глава 4
Швецов…
Варя
Это ад? Я горю? Мамочки, за что? Мне хочется нырнуть головой в снег, чтобы хоть как-то успокоиться. Оказывается, истерика может быть тихой. Иду и ничего перед собой не вижу. Колени трясутся, падаю на раскатанном ледяном островке, больно бьюсь коленом и наконец-то начинаю рыдать. Господи, он действительно подумает, что я алкоголичка! Да какая разница, что он подумает?! Если Швецов что-то решил, то он не даст возможности оправдаться.
— Вставайте… — меня неласково дёргают вверх мужские руки.
— Спасибо, — говорю машинально тому самому мужчине, который ещё совсем недавно угрожал мне оружием.
Сейчас ни с кем из них не стоит ругаться. Ради дочери. Ради того, чтобы остаться в ее жизни.
Я знала, что Швецов может быть жестоким, циничным и принципиальным. Он всегда принимал решения круто и не сворачивал с пути. Он и меня взял самым обычным измором. Харизмой, властностью, помощью, своей тотальностью и тем, что стал первым и единственным мужчиной. Я сама не заметила, как заболела им. Это была даже не любовь. Я просто смотрела ему в рот. Могла, как кошка сидеть в углу его кабинета и готовиться к экзаменам, пока он работал. Он же был прохладным и снисходительным, но меня это нисколько не беспокоило. То, как жадно он любил меня в постели говорило больше слов.
Все рухнуло в тот день, когда его арестовали по обвинению в убийстве. Я до сих пор не поняла кого. Наш с мамой дом перевернули вверх дном. Сломали даже деревянные полы.
Ее ещё не оправившийся после операции на почки организм снова дал сбой. Только уже осложнением на сердце. Меня разрывали между больницей и допросами.
Я не хотела верить, что девушки, сидящие со мной в коридоре возле кабинета следователя, имеют к Швецову такое же отношение, как и я. Это было больно. До жара, тремора и тахикардии. А когда от духов одной из них меня просто стошнило в туалете, я поняла, что беременна. Машкой…
Человек Швецова заходит в здание интерната вместе со мной. Охранник пропускает его безропотно. По разносящимся запахам и шуму на первом этаже, я понимаю, что у детей ужин. Желудок сводит.
Поднимаюсь на второй этаж в младшую группу и оглядываюсь на своего конвойного.
— Подождите здесь, пожалуйста, — стараюсь звучать твёрдо, но голос предаёт и ломается.
Мужчина, просканировав меня тяжёлым взглядом, кивает.
— Не задерживайтесь. Александр Николаевич не любит ждать.
Открываю дверь и быстро забегаю в раздевалку. Трясёт. Но ради дочери нужно взять себя в руки.
— Мамочка! — Дочка вылетает из комнаты, сбивая меня с ног. Утыкается носом мне в бедро и обижено сопит. — Ты не пришла… А я стишок забыла и конфеты потеряла.
Присаживаюсь к ней и заглядываю в глаза.
— Машунь, прости. Мама работала…
— Не работай… У тебя плохая работа, — ее губешки начинают дрожать.
— Мышенька, — обнимая ее, целую в нежную щечку. — Ты же знаешь, что это не возможно. Кто маме тогда денежки даст?
— Почтальон, — упрямо и обижено. — Тете Кате нашей соседке носит почтальон.
— Он только совсем стареньким, как тетя Катя носит, малышка…
Дверь за моей спиной открывается. Я вздрагиваю, выпрямляясь в полный рост, и оборачиваюсь.
— Господи, Варя, наконец-то! — тётка заходит в группу, гремя вёдрами с кашей и рыбными котлетами.
Ставит их на лавку, с опаской оглядываясь на дверь, за которой стоит человек Швецова.
— Иди одевайся, — отправляет Машу в группу, и когда дочь убегает, дергает меня подальше от входа за детские шкафчики. — Варя! Это какой-то ужас! Что это за люди?! Заведующая а панике. Боится расследования теперь служебного, — шепчет испуганно. — Пригрозила меня уволить, если ты ещё раз Марью приведёшь! Ой, так кричала! Какой-то депутат перевернул ей весь кабинет, пока из медкомнаты карту не принесли. Личного то дела нет, а я как раз на фруктовой базе была. Два ящика яблок не довезли нам сегодня. Старшие без полдника остались. На одном кефире… Сейчас, — тетя Ира суетливо залазит рукой в карман белого халата и достаёт оттуда кусочек записки, — я фамилию это ирода записала. Швецов, — зачитывает, прищуриваясь, и поднимает на меня глаза. — Знаешь такого?
Киваю, закусывая губы. Главное — сейчас не зарыдать.
— Это Машин отец… — отвечаю шепотом.
Глава 5
Подружка для Бо
Швец
Стараюсь не смотреть на них, но взгляд возвращается, как приклеенный. Я даже не могу адекватно ответить, в ком больше дело — в Варваре или в дочери.
Дочери… Просто охренеть! Мысль, что эта девчушка наполовину я, не укладывается в голове. Зато очень легко и быстро в груди появляется болезненно-приятное ощущение облегчения. Я больше не один. Даже если завтра сдохну, эта мелкая будет расти. С ней все будет хорошо. Теперь — точно.
Марья сидит, преданно вжавшись в бок матери, и периодически бросает на меня настороженные взгляды. Как у тебя сил то хватило отдать ребёнка чужим людям? Ммм, маленькая? Посмотри, как она к тебе льнет…
Неосознанно, я называю Варвару в своих мыслях, как раньше. Она всегда была для меня «маленькой». Я даже первое время обламывался переходить с ней в форматы серьезнее ресторанных встреч и поцелуев. От них сдержаться не мог.
Да, черт, вообще эти отношения тогда не нужно было начинать! Но как было остановится, когда девочка такая манкая? Я сразу понял, как только ее увидел, что под скромными свитером и джинсами меня ждёт пир из женских прелестей и чистых эмоций. Так и вышло.
Кстати, справедливости ради, надо сказать, что наш первый секс эта скромница спровоцировала сама. Просто пришла ко мне в кабинет, сняла платье и попросила ее взять. Правда, она тогда ещё попросила больше не трогать других женщин. Почувствовала? Был за мной этот грешок… Но после нашей ночи я честно всех устранил. В том числе ради чистоты. Потому что любил с Варей побаловаться без резинок. Не до конца, а так, ради ощущений. Только начать… Добаловался.
Признавать это сложно, но сейчас Варвара стала ещё красивее. Взрослее, да… Нервной, уставшей, но… мать твою! Мне так даже больше нравится. По крайней мере, хоть немного сравнялся возраст. Шестнадцать лет — это все-таки большая разница. Сколько ей сейчас? Двадцать четыре? Маленькая…
— Мы хотя бы можем заехать домой и собрать вещи? — нервно интересуется она.
Отрицательно качаю головой.
— Нет. Список напишешь. Ключи дашь, все привезут, — отвечаю невозмутимо.
— Но там вещи! — всплескивает Варвара руками. — Личные, женские, понимаешь? Особенно, если мы на долго…
— Нет, — отвечаю, глядя ей в глаза. Подавляю. Но она не отводит взгляда. Раньше три секунды было пределом. Стала смелой?
— Игрушки, вещи Маши… — поджимает дрожащие губы. — Это половину квартиры надо вывезти.
— Квартира ПОКА тебе не понадобится, — отвечаю, выделяя интонацией слово. — Все, что будет нужно, я куплю или привезу.
— Нам ничего от тебя не надо! — фыркает.
Выдыхаю, чтобы сейчас не сорваться. Потому что на самом деле настоящей жести совершенно не хочу. Устал я от неё. И в целом, наверное, если увижу, что Варвара хорошо справляется с обязанностями матери, то устранять ее не буду. Но пока пусть боится. Во избежание истерик и потери контроля поведения.
Марья смотрит на меня большими круглыми глазищами и прячет нос в каком-то зайце странного цвета, сшитом из лоскутков. Жуткий уродец. Шуршит. Вместо глаз нитки-стежки крест на крест. Я в своём детстве если бы увидел такого в кровати, в штаны бы наложил. Неужели нельзя было купить дочери нормальную игрушку?!
Злость накатывает на меня новым приливом. У моей дочери должны быть самые лучшие игрушки!
— Ты где-то работаешь? — Спрашиваю Варю хмуро.
— Кассиром в супермаркете, — вздёргивает она подбородок.
Этот ответ меня откровенно удивляет.
— А что, — усмехаясь, развожу руками, — другой должности для человека со средним медицинским образованием не нашлось?
— А как показала практика, — с вызовом отзывается Варвара, — едят и пьют люди больше, чем пользуются услугами медсестры. Потому и зарплаты там почти в два раза выше.
Сами того не замечая, мы с ней переходим на повышенные тона.
— Я домой хочу, — вдруг всхлипывает Марья и начинает дергать мать за рукав. — Мамочка, поехали домой. Бо тоже хочет домой…
