— …я просто представил всю ситуацию в целом. Мы попадаем под очень многие штампы из таких фильмов.

— А можно представить ситуацию, где ты идешь с закрытым ртом? — подколки были естественным способом снять стресс для Мэри.

Ларри закатил глаза и продолжил:

— Так вот, ну подумайте. Группка выпускников поперлась в какое-то стремное место, все напились, как полные придурки… — Мэри едва сдержала смех. — Среди нас, — Ларри начал загибать пальцы, — самовлюбленный накачанный пижон…

Николас вполне подходил на эту роль. Большего пижона чем он, еще поискать надо.

— Стремная занудная толстушка…

— Ларри! — осуждающе посмотрела Алина, встав на защиту своей подруги.

— Да ладно тебе, я же любя.

Парень отмахнулся и на ходу загнул еще один палец.

— Слабохарактерный чувак, которого никто и не вспомнит…

Спорить с тем, что Дэмиан был не самым запоминающимся персонажем из всех, никто не стал. Черт, да друзья даже иногда шутили между собой, что он и волосы-то покрасил в зеленый только затем, чтобы хоть как-то выделяться из толпы.

— Высокомерная стерва, — красноволосая девушка возмущенно нахмурилась, — Прости-прости, Мэри, но это так. Ай! — она ударила его кулаком в плечо.

Ларри почесал место удара и улыбнулся.

— Сексапильная милаха, — игриво заключил он, глядя на Алину.

А та и правда была довольно симпатичной шатенкой с небольшой родинкой около глаза, что придавала ее и без того милому лицу некий шарм. Однако нельзя было сказать, что красота девушки как-то особенно выделялась на фоне той же Мэри. Вопрос был скорее в личных предпочтениях Ларри.

— Обаятельный главный герой, что решил спасти незадачливых дам в последнюю минуту… — это он, разумеется, о себе. — И задрот, который втянул нас всех в проблемы, — другого слова для Рэджи он не мог подобрать.

Девушки переглянулись, качая головами.

— Ну, с ним все хотя бы просто. По законам жанра умрет либо первым, либо последним, — вздохнув, заключил парень.

— Ты совсем дурачок? — несколько испуганно произнесла Алина. — Нашелся тут, мамкин режиссер. Это жизнь, а не кино.

— Если он и станет режиссером, то снимет разве что автобиографию «Идиот», — Мэри наигранно улыбнулась. — Слава на весь мир обеспечена!

— Ой, да знаешь что…

— Тссс! — внезапно прошипела Алина и поднесла указательный палец ко рту. — Слышите?..

— Я ничего не делал, — Ларри покраснел.

— Да заткнись ты! — ответила ему укоризненным шепотом Алина.

— Звук… будто деревья рубят. — Мэри посмотрела по сторонам.

Где-то вдалеке раздавался повторяющийся стук о дерево, что эхом разносился по округе. После дождя влажность была повышена, оттого и звук был слышен даже более отчетливо, чем обычно, что помогло примерно определить источник.

— Ребят, здесь… — Ларри указал на землю, — кровь?

На щебне виднелась лужица темной жидкости, и несмотря на ночь, даже под луной можно было понять, что это никак не масло, случайно вытекшее из поезда.

— Он уполз, походу. Гляньте, — Алина провела пальцем, — здесь следы.

Кровавые пятна вели в сторону деревьев, в парковой зоне за которыми и находился предполагаемый источник громкого стука.

— Пойдем? — Ларри сглотнул ком в горле.

Молодые люди переглянулись.

* * *

— Мне кажется, или у меня глюки?

Пройдя метров двести вглубь то ли парка, то ли лесопосадки — в таком запущенном состоянии определить было сложно — ребята остановились вблизи небольшой поляны. Спрятавшись за деревьями, они увидели такое, чему глаза отказывались верить.

Две фигуры, одна из которых — Рэджи. Заметить безвкусный белый балахон можно было издалека, он был измазан кровью.

Пробужденные медленно подошли поближе, широко раскрыв глаза от удивления.

— Там что… Рэджи палкой избивает старика? — прошептала Алина.

— Нет, у старика тоже есть палка, — Мэри была сбита с толку.

Ситуация казалась им невозможной… бессмысленной.

— Я правильно понимаю, что старик хитростью заманил дурачка Рэджи в дальний вагон, чтобы просто посостязаться на палках? — Ларри не отрывал взгляда от происходящего.

— Ага, а выкинул он с поезда Рэджи потому, что в вагоне не оказалось палок. Так, что ли, по-твоему? — Мэри тоже пристально наблюдала за схваткой.

— Интересно, я тоже на пенсии такой херней страдать буду… — Ларри осекся на полуслове.

Худощавый старик смотрел прямо на него.

И в следующий миг в затылок жутковатого деда прилетел удар от Рэджи. И второй почти долетел, но тот, все так же пристально глядя на Ларри, перехватил палку в последний момент.

Еще секунда.

И старик отворачивается.

Одним ударом вбивает Рэджи в землю. Подхватывает в последний момент, закидывает на плечо и в три прыжка скрывается между деревьев на противоположной стороне поляны.

Молодые люди нервно переглянулись.

— Это, конечно, чудесно, но никто не помнит, что мы такое пили?

5

Рассвет живых мертвецов

В отличие от прошлого пробуждения, перед моими глазами находилось не яркое звездное небо, а куда менее романтичный обшарпанный потолок старой квартиры. Голова разрывалась от боли: я не понимал, где нахожусь. Первое время даже не мог вспомнить, как сюда вообще попал. Но чем дольше лежал на старом пыльном матрасе, пытаясь прийти в себя, тем более цельные в голову лезли воспоминания.

Странный взгляд от Родиона, быстрый взмах палкой, неудачная попытка поставить блок, резкая жгучая боль, что разносится в голове, и потеря сознания с так хорошо знакомым мне потемнением в глазах.

И… вот я здесь. Где «здесь»? На какой-то старой кровати, заботливо укрытый прелым одеялом. Большая мягкая подушка упиралась в затылок, напоминая о доме. Хотелось полностью уткнуться в нее головой и не думать, уснуть, забыться. Проблемы где-то там, а сейчас все хорошо — усни…

Я зевнул и медленно закрыл глаза в попытке вновь окунуться в блаженство сна, однако с каждой секундой темнота опущенных век становилась все тяжелее и неуютнее. Тишина и спокойствие не помогали забыться, наоборот, они призывали фантомов прошлого, шептали о неизведанности будущего и усугубляли обреченность настоящего.

Сон, который, казалось, должен был накрыть с секунды на секунду, отступил под странным ощущением в груди. Внутри роилось беспокойство, жгучий дискомфорт, раздражение, а главное — мысль о том, что я не должен быть здесь. У меня нет права на отдых. Нужно что-то делать, срочно, или просто сойду с ума. Нужно помочь отцу, затем вернуться в город, оторвать голову Рэму и обоим дядям. Вернуть себе клан, разобраться с УБИ… с Локками, с Элизой. От осознания всего, что я наворотил под Сдвигом, начала болеть голова.

Нужно занять себя чем-то, как тогда, с палками. Во время боя с Родионом я не думал ни о чем, кроме ритмичного стука дерева о дерево. Родион… где этот старый хрыч?

Поток болезненных образов окончательно вытеснил из меня сонливость. Я резко распахнул глаза и осмотрел темное помещение.

Бедно обставленная комнатушка пахла сыростью. Если бы не толстый слой пыли на всем, что меня окружало, можно было бы даже назвать ее убранной.

Я глубоко вдохнул, чтобы немного успокоиться, и приподнялся на кровати.

Архаичного вида стенка с прозрачными хрустальными сервизами, ярко-красный тонкий ковер на полу и рыжий потрескавшийся стул возле письменного стола с компьютером — вот и все, что влезло в этот тесный уголок квартиры.

Не будь здесь небольших вкраплений текущего столетия, вроде того же компа, можно было бы подумать, что я попал на съемки документального сериала про времена молодости моего отца. Ремонт в этом месте не делали очень давно.

Чудом не отклеившиеся со стен обои с уродливыми цветочными узорами перемежались с какими-то медалями и грамотами. Комната явно принадлежала парню. Синие боксерские перчатки у входа, большая спортивная сумка у окна с торчащими из нее кедами. Персонаж известной видеоигры смотрит с календаря-постера. Судя по дате на нем, следить за числами и днями недели здесь перестали чуть больше года назад.

Место казалось застывшим во времени. Я опустил голову обратно на подушку и удивленно обнаружил, что вся левая сторона лица до сих пор болит. Хорошо, в этот раз меня хотя бы снова не убили, и я понятия не имею, сколько времени провел в отключке.

Сделав небольшое усилие, я поднялся со скрипучей кровати и подошел к золотистым занавескам; аккуратно раздвинул их. За окном холодный рассвет заливал серый город. Квартира находилась довольно высоко, этаж 8–9, не ниже. Никаких парков или лесов из окна не видно, только одинаковые многоэтажные дома и пустые детские площадки. А значит, мы на приличном расстоянии от железнодорожных путей, которые я имел честь прочесать лицом.

Хорошо. Родиона не слышно, но, полагаю, он где-то недалеко.

Дверь, что находилась рядом с изголовьем кровати, скрипела не хуже проржавевшего каркаса. Я толкнул ее и вышел в темный, обклеенный все теми же уродливыми обоями коридор — на противоположном конце, судя по всему, находилась кухня. И оттуда доносились звуки — полагаю, это старик занят готовкой.

Однако не успел я сделать и три шага, как замер на месте.