Тесса прикусила губу, взмахнула дубинкой и разбила цепь, соединявшую наручники.

— Если я ошиблась, Тайк мне этого никогда не простит.

Глава 8

Старые глупые стишки

«Если цель поэзии — создавать человека, тогда поэзия — наследница пророчества».

Аллама Икбал [Сэр Аллама Мухаммад Икбал, известный как Аллама Икбал. Родился в 1877 году. Знаменитый философ и политический теоретик. Его часто называют «духовным отцом Пакистана».].

Над облаками было холодно. Холодно, ясно и сверкающе при свете дня и ночью, свободно лившейся с высоты. Дрейк обнаружил это, когда они остановились переночевать на вершине высокой горы, которая распорола облако, как айсберг, выступающий из пенистого моря.

Они расчистили в снегу маленькую полянку, и Аттикус разжёг костёр. Страшнокрылы свернулись на земле, чтобы передохнуть. Дрейк лежал на спине на толстом одеяле из седельной сумки и смотрел на полную луну. Она была так близко, что ему казалось, что он может коснуться её рукой. Но он даже не попытался этого сделать — сейчас было неподходящее время для мечтателей. Мир рушился, а Саймон исчез.

Кажется, Реллик думал о том же самом, потому что тишину нарушил его голос:

— Какая огромная луна.

— Она заставляет меня подумать о лучших днях, — отозвался Аттикус.

Финниган зевнул.

— А меня она заставляет почувствовать голод.

Дрангус передал своим спутникам тяжёлые лепёшки, которые нашёл в седельной сумке. Они были густо усыпаны фруктами и сладкими овощами и весили больше любого хлеба. Дрейк ел с наслаждением, вспоминая вкус дома. Наверное, отец подумал о его спутниках, раз захватил такую аппетитную еду. Обычно минотавры брали с собой в путешествие бычьи уши и варёные куриные лапы. Легко носить с собой и много калорий…

— А меня эта луна заставляет вспомнить о Пророчестве Анихило, — заметил Дрангус.

Дрейк опёрся на одну руку.

— О последней битве? Пап, не знал, что ты веришь во все эти сказки.

— Это не сказки, сын. Пророчество Анихило произнесла Дэнни Скайфлемехт, первая девушка-минотавр, которая вошла во Врата Жизни и поклонялась Скайле при свете дня. Позднее она стала первым магом минотавров.

— Дэнни Отважная? Небесное Пламя?

— Да.

Дрейк был удивлён.

— Не помню, чтобы это пошло от неё, но не буду спорить.

— Вкусные зёрна, — заметил Реллик с полным ртом хлеба. — В твоей семье всегда так официально разговаривают? Такая скука.

Аттикус махнул рукой, призывая старого мага замолчать.

— О каком пророчестве ты говоришь, Дрангус?

Дрангус откашлялся.

— Ночь наступает. Тьма пробуждается. Безрогий командир ведёт нас в битву и так далее… Так оно начинается. Я не помню весь текст, и это не очень хороший перевод. Это не совсем в моей компетенции. Раньше его учили все минотавры. Говорят, что Дэнни, первый минотавр, покинувший царство ночи, увидела будущее своего народа, когда шагнула в день, и написала пророчество о самой прекрасной последней битве, которая произойдёт в конце дней. В такие ночи я всегда о нём вспоминаю.

Реллик что-то тихо забубнил, и все повернулись к нему. Вскоре он начал декламировать:

Ночь наступает. Тьма зовёт.
Безрогий вождь ведёт нас в битву.
Бледные мечи и чёрные кони
Бросаются в последний бой.
Кто войдёт в дверь,
Чтобы издать боевой клич?
Отец, сын, безумный маг
Или тёмно-синий зверь.
С разбитым сердцем. Верный навсегда.
Четверо войдут в ту дверь,
Чтоб разбить демонов орду.
Четверо войдут в ту дверь,
Но больше никого. Больше никого.

Реллик перестал декламировать, и все замолчали. Орёл пронзил облако и закричал на луну, а Дрангус с уважением посмотрел на древнего, выжившего из ума мага.

— Это мастерский перевод оригинала, сэр.

Реллик пожал плечами.

— Именно в таком виде я давным-давно узнал его от… — Внезапно он замолчал. — От кого-то…

— Что это означает? — спросил Финниган. — Эти слова не дают мне покоя. — Он сжал губы, и его огромное лицо помрачнело. — Невольно напрашиваются кое-какие параллели.

— Параллели? — переспросил Дрангус.

— Которые касаются нас всех, — ответил Аттикус. — Я тоже это заметил. Отец. Сын. Тёмно-синий зверь — это ты. И безумный маг. Реллик, без обид, но это про вас.

— Я не обижаюсь. Все мы безумны в той или иной мере.

Дрейк сел.

— Это не про нас. Я читал одну книгу. «Призраки древнего будущего» Хималки. Там говорится о последней битве минотавров, которые восстают, чтобы спасти мир. Даже учёные, которые верят в пророчество, полагают, что оно должно сбыться лишь через три или четыре тысячи лет.

Сидевший у костра Аттикус хмыкнул.

— Учёные не могут точно определить срок годности хлопьев для завтрака, не говоря уж о дате апокалипсиса.

— Аттикус, вы же не думаете, что это про нас?

Аттикус замолчал.

Финниган неловко заёрзал на месте.

— Все персонажи уже здесь, а Фейтер мог появиться лишь для того, чтобы объявить о конце мира, верно?

— Конце известного нам мира, — поправил Реллик.

— Но вас-то в стихотворении нет, Аттикус, — внезапно оживился Дрейк. — Без вас не сходится!

Аттикус задумчиво поджал губы.

— Возможно, я там есть, но только между строк. У тёмно-синего зверя разбито сердце, к тому же вы все входите в дверь, а мне известна лишь одна дверь, связанная с религией минотавров. И мне известна цена открытия этой двери.

— Дверь на Зета Прайм? — Дрейк вскочил. — Но мы ведь направляемся не туда? Мы должны найти Саймона!

Реллик тихо хмыкнул.

— Может быть, он как раз там. Он ведь мой наследник, а значит, любит драму. И он не мог выбрать место хуже.

— Но…

Аттикус жестом заставил его замолчать.

— Мы пока ничего не знаем. Мы отправимся в Скеллигард, как и планировали, найдём колодец и всё выясним. Но сейчас наступило время испытаний. Магические миры подвергаются нападению. Фейтер, который должен изменить ход всех вещей, находится в плену. Разве это не начало конца? Мы его друзья, его ближайшие союзники. Разве сложно представить, что ваше священное старое стихотворение посвящено именно нам? Время покажет.

— Время всё расставит по своим местам, — мудро заметил Дрангус.

— Кроме шуток, — пробормотал Реллик. — Если не считать того, что вы станете старым, сморщенным и забудете половину того, что знали…

Финниган ухмыльнулся.

— Над тобой хорошо подшутили, да, Реллик?

На лице Реллика появилось обиженное выражение, но через секунду он расхохотался.

— Ещё бы…

Дрейк снова лёг на одеяло и принялся ворочаться. Он смотрел на луну, но больше не видел её красоты. Ему не нравилась мысль о том, что Пророчество Анихило может оказаться правдивым, и он вовсе не хотел оказаться одним из его главных действующих лиц.

— Саймон, — прошептал он, обращаясь к ночи, — где бы ты ни был, поскорее возвращайся к нам. Без тебя тут полное безумие.

Глава 9

Дом с колодцем

«В глухой ночи без берегов, когда последний свет потух, благодарю любых богов за мой непобедимый дух…».

Уильям Эрнест Хенли [Знаменитый одноногий британский поэт, который, помимо всего прочего, стал прототипом Джона Сильвера из «Острова сокровищ».].

Дрейк всегда считал «Каллиопу» внушительным космическим кораблём, но частный боевой корабль правителя минотавров сумел её посрамить. Он был меньше «Каллиопы», но изящнее и быстрее, и всего через несколько часов они приземлились на пристани у внешних ворот замка Скеллигарда. Вода звёздного неба покрылась рябью под острым носом корабля, искажая отражение высоких башен города-замка, возвышавшегося в ночи. Как только они приблизились к пристани, Дрейк спрыгнул с корабля. Приземлившись, он увидел вспышку и услышал звук, похожий на выстрел. А потом низкий голос прогремел:

— Я Браккус из Круга Восьми, и я охраняю этот замок. Ещё один шаг, и любой, кто не является моим другом, умрёт.

Как только могучий голос Браккуса стих, полоса красного огня осветила зубцы главных ворот. Дрейк догадался, что это запись, включившаяся сразу после прибытия чужаков.

— Он всегда любил драму, — заметил Аттикус, сходя на пристань рядом с Дрейком. — Так и хочется остановиться и подумать, считает ли он тебя другом, правда? Почему ты лежишь на земле?

Дрейк поспешно встал и отряхнулся.

— Просто захотелось отдохнуть.

— Он тебя напугал, сынок? — Дрангус остановился рядом с Аттикусом.

Аттикус извлёк свой пылающий меч, гордо поднял его над головой и шагнул вперёд, объявляя о своём прибытии тем, кто следил за ними сверху. Ворота тут же распахнулись. Двор был пуст, но они заметили несколько магов, в том числе и учеников, которые с любопытством наблюдали за ними с крепостного вала. Дрейк понял, что они охраняют замок. Скеллигард ожидал очередного нападения. Дрейк с Аттикусом отправились в путь сразу после событий в башне Гладстона и исчезновения Саймона, а Браккус остался охранять Скеллигард, ещё не зная, к чему это всё приведёт.

В этот момент в дальнем конце двора появился сам Браккус и зашагал к ним. Его тёмная кожа блестела в лунном свете, а длинные волосы, собранные в хвост, покачивались при каждом шаге. Его меч был вставлен в ножны, прикрывавшие лишь половину клинка, так что любой мог заметить сияющее лезвие, с которого падало изумрудное пламя [Дрейк не понимал, как он может ходить в таком виде и ничего не поджигать. У магов были свои тайны…]. Дрейк никогда не видел ничего подобного, потому что ещё не встречал членов Круга в боевых доспехах.