— Может, Робертсон Эй поможет… — начала она.
— Робертсон спит в кладовке, завернувшись в вашу лучшую кружевную шаль. И ничто не разбудит его, — отрезала миссис Брилл, — ни трубы, ни пушки! Так что, если вы не возражаете, я иду упаковывать свои вещи. Сейчас же отпустите меня! — вскрикнула миссис Брилл, так как со всем почтением, на какое только был способен, Трубочист вдруг принялся усердно пожимать кухарке руку. Неохотная улыбка расплылась по лицу миссис Брилл.
— Ну, ладно, в первый и в последний раз! — смилостивилась она и отправилась на кухню.
Трубочист, улыбаясь, повернулся к Элен.
— Не трогайте меня! Отойдите немедленно! — закричала она испуганно. Но Трубочист твердо взял ее за руку, и скоро Элен тоже начала улыбаться.
— Так и быть, но только никакого мусора на ковре! — предупредила она и поспешила вернуться к своей работе.
— Пожмем руки друг другу! — предложил Трубочист, поворачиваясь к детям. — Это принесет вам удачу!
Он оставил на каждой ладошке по черной отметине, и детям сразу стало чуть-чуть веселее.
Затем Трубочист протянул руку миссис Бэнкс. И пока она пожимала его теплые черные пальцы, самообладание постепенно возвращалось к ней.
— Мы должны найти какой-то выход из создавшегося положения, — сказала она детям. — Я снова дам объявление в газету, и, быть может, к нам придет какая-нибудь няня.
Джейн и Майкл вздохнули с облегчением. По крайней мере, она раздумала посылать за мисс Эндрю.
— А что вы делаете, когда хотите пожелать удачи себе? — спросила Джейн, проходя за Трубочистом в гостиную.
— Тогда я пожимаю руку себе самому, — ответил тот, энергично просовывая щетку в дымоход.
Весь день дети смотрели, как работает Трубочист, и спорили, кому из них подавать щетки. Время от времени в гостиную заходила миссис Бэнкс — пожаловаться на шум и поторопить Трубочиста.
А над улицей за окном расстилался туман. Все звуки были приглушены. Птицы попрятались. Остался лишь один старый линяющий скворец, который то и дело заглядывал сквозь щели в ставнях, будто искал кого-то.
Наконец Трубочист вычистил дымоход и удовлетворенно улыбнулся.
— Очень мило с вашей стороны! — поспешно сказала миссис Бэнкс. — Ну, думаю, теперь вам пора собираться и отправляться домой…
— Я не спешу, — заметил Трубочист. — Чай я пью в шесть часов, так что еще часок у меня есть.
— Но вы, надеюсь, не собираетесь провести его здесь! — испуганно вскрикнула миссис Бэнкс. — Мне еще нужно привести в порядок комнату до прихода мужа!
— Я вот что предлагаю, — рассудительно заметил Трубочист. — Если бы у вас нашлось несколько ракет, я бы взял детей в Парк и показал им фейерверк. Вы бы отдохнули, а я бы развлекся. Я всегда был неравнодушен к ракетам, с тех самых пор, когда был маленьким мальчиком.
У детей вырвался восторженный вопль. Майкл подбежал к окну и отдернул занавеску.
— Ой, посмотрите! — торжествующе закричал он.
И действительно, посмотреть было на что. Вишневая улица совершенно изменилась. Холодный серый туман рассеялся, и дома осветились теплым мягким светом. Далеко на западе догорали бледно-розовые отблески солнечного заката.
— Не забудьте надеть пальто! — крикнула миссис Бэнкс детям, которые сломя голову понеслись в Детскую одеваться. Подойдя к буфету под лестницей, она вынула из него увесистый сверток.
— Вот! — Она протянула сверток Трубочисту. — И поосторожнее, пожалуйста! Берегитесь огня…
— Огня! — рассмеялся Трубочист. — В огне я разбираюсь как никто другой! А еще в саже, которая получается после.
Дети, словно щенята, радостно прыгали вокруг Трубочиста, когда они проходили по садовой дорожке.
Миссис Бэнкс присела отдохнуть на один из зачехленных стульев. Скворец некоторое время смотрел на нее сквозь ставень. Затем разочарованно покачал головой и улетел прочь…
День угасал, сумерки сгущались. У ограды Парка дети с Трубочистом увидели Берта, Спичечника. Разложив рядом мелки, он поставил на тротуар свечу, зажег ее, чтобы вокруг стало светлее, и принялся рисовать картины.
Увидев входящих в Парк детей, Берт весело кивнул им.
— Ну, приготовим все необходимое для фейерверка! — сказал Трубочист. — Итак, пучок сухой травы…
— Которого вы не получите! — раздался внезапно голос позади них. — В пять тридцать Парк закрывается!
Из полумрака важно появился Смотритель Парка.
— Но ведь сегодня Пятое ноября! День Гая Фокса! — хором возмутились дети.
— Правила есть правила! — возразил Смотритель. — И они действуют в любой день!
— Ну а где же нам тогда пускать ракеты? — нетерпеливо поинтересовался Майкл.
В глазах Смотрителя зажегся хищный огонек.
— У вас с собой фейерверк? — спросил он. — Что ж вы раньше не сказали! — Выхватив сверток у Трубочиста, он принялся развязывать веревку. — А спички у вас есть? — поинтересовался он, сопя от усердия.
— Пожалуйста, — ответил Спичечник и, подойдя ближе, протянул ему зажженную свечу.
Наконец Смотритель распаковал сверток. Там были и петарды, и шутихи, и римские свечи, и огненное колесо, и бенгальские огни, и ракеты…
— Между прочим, они наши! — напомнил ему Майкл.
— Можно я вам помогу? Пожалуйста! — попросил Смотритель. — Я не устраивал фейерверков с тех пор, как был маленьким мальчиком!
Не дожидаясь разрешения, он поджег петарды и бенгальские огни от свечи Спичечника. Тут же шипящие огненные струи ударили вверх, и — бум-бум-бум! — во все стороны полетели разноцветные искры. Смотритель схватил огненное колесо и повесил его на ветку дерева. Еще минута — и колесо начало бешено вращаться, разбрасывая вокруг фонтаны искр. Смотритель так разошелся, что, казалось, остановить его не смогут ни потоп, ни землетрясение. Он как сумасшедший носился от римских свечей к шутихам и обратно и зажигал фитиль за фитилем.
От влажной травы поднимался пар, а сверху, из темноты, лился золотой дождь. Повсюду вспыхивали ослепительно-яркие цветы, к веткам взлетали пылающие шары, а в воздухе извивались огненные змеи. Дети прыгали и вопили от восторга. Смотритель по-прежнему как сумасшедший носился по лужайке. Спичечник, напротив — тихо стоял и смотрел.
— А теперь!.. — воскликнул Смотритель, успевший уже охрипнуть от крика. — Теперь переходим к ракетам!
Кроме трех ракет, в свертке к тому времени уже ничего не осталось.
— Нет! — сказал Трубочист, когда Смотритель попытался схватить их. — Поступим по справедливости.
Он дал Смотрителю одну ракету, а другие оставил для себя и детей.
— Ну-ка, ну-ка! — важно сказал Смотритель, втыкая ракету в землю и зажигая фитиль от пламени свечи.
Искра, шипя, побежала по фитилю. Потом — вж-ж-ж! — ракета взмыла ввысь. Сверху донесся хлопок, и водопад синих и красных звезд хлынул из темного неба.
— Ух ты! — невольно вырвалось одновременно у детей и Трубочиста. Это было единственное, что они смогли произнести при виде такой красоты.
Теперь настала очередь Трубочиста запускать ракету. Свет свечи плясал на его черном лице, когда он поджигал фитиль. Раздался хлопок, потом громкий удар, и в небе рассыпались бело-зеленые звезды. Словно кто-то раскрыл над парком купол яркого зонтика. Все снова ахнули, не в силах сдержать своего восторга.
— Теперь наша очередь! — закричали Джейн и Майкл. Воткнув ракету в землю, они зажгли фитиль и отступили назад. Нить золотистого огня побежала по шнуру. Вью-ю-ю-ю! Ракета со свистом унеслась в небо, в самую вышину. Джейн и Майкл затаили дыхание.
Наконец откуда-то издали донесся слабый хлопок.
«Теперь очередь звезд», — подумали они про себя.
— О-о-ох! — ахнули все снова, но на этот раз не от радости, а от разочарования. Никаких звезд из третьей ракеты не вылетело. Небо было темно и пустынно.
— Да, ненадежная вещь эти ракеты! — вздохнул Трубочист. — Иногда попадаются такие, которые не взрываются! Ну, пора домой. Чего зря глазеть?
— Время закрывать! Все выходят из Парка! — важно объявил Смотритель.
Но Джейн и Майкл не обращали внимания. Они стояли рука об руку и с надеждой смотрели вдаль: просто они видели то, чего не замечал никто другой. Вверху, в небе, раскачиваясь из стороны в сторону, парила крошечная искорка.
«Что это такое? — недоуменно размышляли они. — Не ракета, потому что она должна была давным-давно погаснуть, не звезда, потому что она движется…»
— Может, это особый вид ракеты, у которой только одна искра? — предположил Майкл.
— Может быть, — ответила Джейн, наблюдая за крошечным огоньком.
Так они стояли и смотрели вверх. Даже если там всего одна искра, они будут любоваться ею, пока она не погаснет. Но, странное дело, искра не гасла! Мало того, она росла!
— Пора домой! — настаивал Трубочист, а Смотритель Парка повторял:
— Время закрывать! Все выходят из Парка!
Но Джейн с Майклом ждали. Искра постепенно становилась больше и ярче. У Джейн перехватило дыхание. Майкл открыл от изумления рот. «Неужели это возможно?» — спрашивали их взгляды.
А искра летела вниз, становясь все больше и больше. Подлетев, она приняла какие-то странные и вместе с тем удивительно знакомые очертания. Из ярких лучей сложилась человеческая фигура в черной соломенной шляпке и синем пальто с серебряными пуговицами. В одной руке фигура несла что-то похожее на ковровую сумку, а в другой — ох, неужели это правда? — зонтик с ручкой в форме головы попугая!
