Новые возможности

Мой путь к посту генерального секретаря ООН начался в январе 2004 года, когда президент Но Му Хён назначил меня министром иностранных дел. Сеул решал, стоит ли претендовать на пост генерального секретаря или лучше попытаться получить непостоянное представительство в Совете Безопасности ООН. В конце концов правительство решило, что стоит выдвинуть кандидатуру южнокорейца как преемника Кофи Аннана после 31 января 2006 года. И я не был главным кандидатом.

В начале 2006 после долгих и жарких дебатов с участием высокопоставленных корейских послов и советников правительство решило не претендовать на непостоянное представительство в Совете Безопасности несмотря на значительную поддержку со стороны государств-членов. Мы считали, что у нас еще будет шанс занять место в СБ, а вот другая возможность южнокорейцу стать генеральным секретарем ООН представится вряд ли. Обычно нельзя претендовать одновременно на место в СБ и на пост Генерального Секретаря. Эта должность, как и другие, предоставляется по неофициальному принципу региональной ротации, и практически все были согласны, что сейчас «очередь Азии».

К 2005 году двое или трое бывших министров иностранных дел и влиятельный издатель рассматривались Синим домом как кандидаты на пост главы ООН. Хон Сок Хён, издатель влиятельной газеты «Чунъанъ ильбо», считался фаворитом администрации, и его отправили послом в США, чтобы будущий кандидат получил дипломатический опыт до начала кампании. Когда политик из ближайшего окружения президента пришел ко мне и предложил назначить Хона послом Кореи в Вашингтоне, я был удивлен, но все же рекомендовал его президенту Но. Этот влиятельный политик, на тот момент член кабинета министров, позднее настоял на том, чтобы Хона выдвинули в качестве следующего кандидата на пост генерального секретаря ООН. Я воспротивился этому, возразив, что это будет несправедливо и неуважительно по отношению к правительству США. На нашей очередной встрече с президентом Но тот ни словом не упомянул о Хоне как о кандидате на должность в ООН.

К сожалению, посол Хон оказался замешан в коррупционном скандале и был вынужден уйти с должности посла. В следующие несколько месяцев по личным или политическим причинам отпали и другие корейские кандидаты, так что никого не осталось. Это напомнило мне конфуцианскую поговорку «Большая гора, на которую никто не взбирается». Вскоре Хона вызвали обратно в Корею для расследования, а меня президент Но пригласил на совещание за завтраком, тет-а-тет. Он предложил мне стать послом в Вашингтоне и рассмотреть возможность выдвижения моей кандидатуры на пост генерального секретаря.

Это было для меня полной неожиданностью, и я не сразу сообразил, что отвечать. Я предупредил, что у корейского кандидата мало шансов стать генеральным секретарем, потому что Корея находится в военном альянсе с США, что может спровоцировать вето со стороны России или Китая. Я постарался вернуть разговор к обсуждению должности посла, сообщив президенту, что, безусловно, приму назначение в Вашингтон. Я также уведомил его, что Корее придется подумать об изменении своей обычной практики отправлять высокопоставленных бывших министров и политических лидеров в Вашингтон, потому что американское правительство лучше взаимодействует с послами в ранге помощника госсекретаря или заместителя госсекретаря, но не выше. Некоторые наши бывшие премьер-министры или министры иностранных дел сердились на то, что роль их оказывалась сильно ограниченной. Президент Но сразу меня понял и попросил остаться министром иностранных дел. О выдвижении моей кандидатуры на пост Генерального Секретаря мы решили побеседовать позже.

Но мысль об этом не шла у меня из головы. Генеральный секретарь ООН — это голос мира и гуманизма. Генеральный секретарь должен быть безупречен во всех профессиональных и личных делах, соблюдать и внушать другим высшие принципы безопасности, прав человека и развития. Как главный в мире дипломат он (а когда-нибудь она) должен поддерживать политический нейтралитет в решении международных споров, ведущих к конфликтам. У этой должности нет детального описания, и в то же время она подразумевает всеобъемлющую ответственность. Кроме того, генеральный секретарь должен обладать административными навыками управления организацией со штаб-квартирами на всех континентах, шестью официальными языками и как минимум дюжиной миротворческих операций, проводимых одновременно.

Я был осторожен, даже пессимистичен, в своих прогнозах относительно шансов корейского кандидата на пост генерального секретаря, но Сеул продолжал строить планы, и я решил взвесить, действительно ли готов стать кандидатом. Я чувствовал больше опаску, нежели уверенность, но знал, что сумею служить мостом между народами, потому что многому научился в Корее, которая при мне развилась из страны, разрушенной войной, в индустриальную державу, причем в рекордные сроки. Стоит ли попытаться? Что я смогу дать этой должности, ООН и всему миру?

Президент Но произнес свою первую речь перед Генеральной Ассамблеей 14 сентября 2005 года по случаю шестнадцатой годовщины ООН. (3) Но считал этот визит своей официальной обязанностью, я же мечтал скорей войти в здание ООН и увидеть знакомые лица. Как оказалось, тот день стал для меня судьбоносным. Мой президент наблюдал, как множество иностранных министров, послов и даже персонал организации тепло приветствовали меня. Никто, кажется, не узнавал президента Но, пока я его не представил. Он часто оказывался в одиночестве, и это было очень неловко.

Позднее в тот же день мы с президентом Но в его лимузине пробирались по запруженным улицам. Обычно путь от штаб-квартиры ООН до отеля «Уолдорф-Астория» занимает не больше десяти минут, но в дни крупных мероприятий, как, например, ежегодных дебатов, сотни полицейских блокируют проезды. Как правило, по дороге мы обсуждаем речи и наши беседы с другими государственными деятелями, решая, кто из них может стать нашим союзником в вопросах по Северной Корее. Но в тот раз президент Но сидел на удивление тихо. Чтобы прервать молчание, я объяснил ему, что грузовики, расставленные по всей территории ООН, заполнены мокрым песком на случай обстрела или взрыва бомбы. Безопасность всегда важна. Мне показалось, что президент меня не слушает. Но он видел и собак, вынюхивающих взрывные устройства, и толпы охранников. Хотя нам не следовало их замечать, я указал ему на снайперов на крышах ближайших зданий и полицейских в штатском, стоящих вдоль улицы.

— Министр Пан, — обратился он ко мне, — вы будете выдвигаться на пост генерального секретаря? Я бы поддержал вашу кандидатуру.

Я не ожидал такого прямого вопроса. Только не сейчас. Я был удивлен, обрадован и польщен. Сердце мое заколотилось, дыхание оборвалось. Потом мое эго воспрянуло, говоря, что я наконец награжден за годы преданной службы. Синий дом ценит меня, доверяет мне. Это наполнило меня гордостью. Я старался держаться скромно, но, должен признать, такое чувство меня радовало. Внутри боролись разные эмоции, но насчет ответа я не сомневался.

— Почту за честь, — сказал я с официальностью, соответствующей моменту.

Я испытывал облегчение, но не представлял, каковы мои шансы — корейца, выходца из разделенной нации, поддерживающей военный альянс с США. Однако у меня не было другого выбора, кроме как продолжать.

— Я принимаю ваше предложение, но позволите ли вы мне задержаться в Нью-Йорке еще на пару дней? Мне хотелось бы прощупать почву, — сказал я. Президент немедленно согласился, и я тут же стал продумывать свою будущую стратегию.

— Я бы предложил пока держать эту новость в тайне, — сказал я. — Хотя бы до тех пор, пока я не узнаю о настроениях пятерки ключевых стран-членов.

Самое главное было разведать мнение пяти постоянных членов Совета Безопасности, чье вето могло лишить меня надежды стать кандидатом. К счастью, у меня были хорошие отношения с большинством послов еще со времен работы в Генеральной Ассамблее.

Я знал, что против Кореи уже имеются два аргумента: страна разделена на Северную и Южную, а Юг находится в военном альянсе с Соединенными Штатами. Связь с Вашингтоном может обеспокоить много столиц, в первую очередь Москву и Пекин. Кроме того, я волновался, что мы поздновато начинаем игру на уже занятом поле. Первым и наиболее перспективным кандидатом на тот момент считался вице-премьер Таиланда Суракьярт Сатиратай, которого десять стран выдвинули общим кандидатом от Ассоциации государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН). (4)

В президентском люксе я попросил президента Но переговорить с президентом США Джорджем Бушем, президентом Китая Ху Цзиньтао и президентом России Владимиром Путиным. Эти три лидера должны были прибыть в Корею для участия в саммите по Азиатско-Тихоокеанскому экономическому сотрудничеству (АПЕК) в Бусане в ноябре, и их поддержка моей кандидатуры имела решающее значение.

По возвращении в Корею я рассказал Сунтхэк, что мне предложили выдвигаться от Кореи на пост генерального секретаря ООН. Моя жена всегда сохраняет спокойствие, и в этот раз тоже была немногословна. С присущей ей мягкостью она поддержала меня. Сунтхэк прошла со мной тридцать пять лет государственной службы, и я был благодарен ей за это. Тем не менее я уже думал о том, как изменятся наши жизни. Возможно, даже окажутся в опасности.