— Жаль. Хорошая была добыча.

— Ну, — Маля кисло улыбнулась, — ничто не вечно.

— Да, пожалуй.

Маля не знала, выглядит ли она так же спокойно, как и Ошо. Два человека, которые притворяются сильными.

Через несколько минут начали ставить паруса. Механические шкивы скрипели и визжали, веревки ползли по побитым, кривым блокам. Карбоново-нейлоновые паруса захлопали, расправляясь, а потом надулись под свежим ветром.

Наверху клубились черные облака. Ветер гулял по палубе. Начался дождь, по спинам колотили крупные, тяжелые капли. Серые волны Потомака под дождем покрывались рябью.

Сквозь дождь она различала Аиста, Стика, Гаму и Цента, которые возились, пытаясь отвязать корабль. Маля встряхнулась и побежала помогать. Веревки наконец поддались.

«Быстрая» зашевелилась, следуя за ветром. Клипер был настоящим инженерным чудом, предназначенным для борьбы с любой погодой, но Маля все равно молилась, не уверенная, что после взрыва корабль переживет надвигающийся шторм.

Корабль уверенно набирал скорость. Из доков за ними следили солдатики. Кто-то тыкал руками в их сторону, думая, наверное, не нужно ли задержать корабль, но пока еще никто не отдавал приказов. А без командиров солдатики были ни на что не способны.

«Быстрая» спешила вперед, раздвигая носом серый туман. Паруса надулись до отказа. Корабль закачало — они достигли моря. Маля и ее команда разбежались по местам, готовясь бороться с волной.

Они были так заняты, что не заметили обломок, всплывший перед ними. Он показался на поверхности, похожий на бревно, налип на корпус, как водоросль или мусор, который скоро смоет волной.

Только этот обломок полез наверх.

Отчаянно цепляясь руками, он восстал из воды, медленно, но неудержимо, вытянул себя наверх и наконец уцепился за кормовой рейлинг, болтаясь за кормой.

Это было чудовище, истерзанное и жуткое. Создание, восставшее из ада, обгорелое и изорванное. Оживший монстр, пышущий жаром, несмотря на ливень.

Корабль шел вперед, разрезая волны.

На борту у него был неучтенный пассажир, обгорелый и дымящийся.

Пылающий гневом.

5

— За кровь, — прошептал генерал Кароа, — за кровь и историю.

И за конец ночным кошмарам.

Он поднял бокал с коньяком и посмотрел в окно своей каюты.

В шести тысячах метров под ним раскинулся Тихий океан — огромное, сияющее от лунного света пространство. На этой высоте уже можно было представить, что смотришь на другую планету, на моря ртути, на темное, неисследованное место.

Во многом так оно и было. Большая часть мира погибла в конце Эпохи ускорения, не пережив катастроф. Наводнения и цунами. Ураганы. Эпидемии и неурожай. Голод и войны опустошили планету, и огромные территории еще предстояло освоить заново.

И он занялся этим. Более тридцати лет он приходил на новые земли, подавлял восстания и устанавливал власть «Мерсье».

Каюта у него была такая, какая полагается человеку его положения: просторная, украшенная его военными трофеями. Ковер в память о нападении североафриканцев на Суэц, кинжал, вырезанный из китового уса, — сувенир на память о битве за Северо-западный проход.

На одной полке мягко светились бутылки с бренди, привезенные с сельскохозяйственной войны во Франции, а на другой, прямо над ней, громоздились книги, напечатанные на настоящей бумаге. Сунь Цзы, Клаузевиц, Шекспир. Некоторые тома очень старые, и все невероятно роскошные, учитывая ограниченное пространство и грузоподъемность дирижаблей класса «Нарвал».

«Аннапурна» брала на борт почти пять тысяч человек. Пятьсот человек командования и инженеров, две тысячи человек морской пехоты. Здесь помещались дроны, орудия, отдел логистики, командный центр, центр разведки… и все они подчинялись Кароа.

С палуб дирижабля, вооруженный электронными глазами и ушами, настроенными на спутники и следящими за перемещением войск и флота, генерал управлял четвертью планеты — обеими Америками, от полюса до полюса. Там, где его услуги нужны были корпорации «Мерсье».

На самой первой его нашивке красовалось изображение плюсового, стоящего на задних лапах, и слова: «Нападай быстро».

А еще ниже золотом были вышиты слова, которыми он руководствовался на протяжении всей своей карьеры: Feritas. Fidelitas.

Жестокость и верность.

Он потрогал нашивку и подумал, что теперь его кошмары могут закончиться.

Далеко под его ногами тянулась на север черная береговая линия — протекторат «Мерсье». Он различал костры в руинах Лос-Анджелеса и яркое ожерелье небоскребов «Мерсье», выстроенных на берегу залива.

У него ушла целая жизнь, чтобы оказаться здесь. Выше его не было почти никого. Он мог ожидать разве что включения в Исполнительный комитет компании, постоянно действующий совет, продумывающий стратегию «Мерсье» в одном из самых высоких небоскребов Лос-Анджелеса.

Если его повысят еще раз, то шансы на продвижение кончатся.

Пораженный этой мыслью, Кароа подошел к письменному столу и проверил ситуацию перед сном. В Арктике велись перестрелки, неудобные Исполнительному комитету, — возможно, китайцы увеличили давление. Обычные проблемы с пиратством в Северо-западном проходе. «ТрансСибирия» и ее солдаты-инуиты пытаются взимать «пошлины» со всех товаров, которые следуют через полюс. Это неприятно, учитывая, что большая часть его войск сосредоточена далеко на юге, на Литиевых равнинах Анд. Чтобы перенести войска с низа мира наверх, даже учитывая количество дирижаблей, понадобится какое-то время. Но зато по крайней мере солдаты уже экипированы на холодную погоду.

Генерал убрал с экрана всю информацию. Все может подождать. Он может хотя бы раз расслабиться и насладиться преимуществами своего положения. Он снова потянулся за коньяком.

Пискнул коммуникатор.

Кароа раздраженно спросил у компьютера:

— Кто там еще?

На настенном экране появилось знакомое лицо — молодое, энергичное. Аналитик. Кароа попытался вспомнить ее имя.

Кажется, он стареет…

Джонс, точно.

Юная настырная прыщавая Джонс. Бесящая Джонс. Старательная Джонс. Даже слишком старательная.

Судя по ее личному делу, она сдала пугающий квалификационный экзамен «Мерсье» лучше девяноста процентов участников. Высокая оценка позволила ей бросить прошлую жизнь и поступить на службу в «Мерсье». Стоило также заметить, что тесты она сдавала в шестнадцать лет. Значит, она, как и он, пришла в компанию очень рано и быстро росла.

Может быть, его беспокоило горячее дыхание соперников за спиной.

Он тоже когда-то был самым умным.

Но не надо только думать, что все так уж хорошо. Она, может быть, умная, как ракета с искусственным интеллектом, но она вышла с ним на связь в нерабочее время, нарушив тем самым все возможные протоколы о субординации.

— Лучше бы у вас были хорошие новости, младший аналитик Джонс.

Он потянулся к коммуникатору, собираясь выругать ее, но задумался. В конце концов настырная девица нашла его старого врага. Она просеяла кучу данных и обнаружила то, что другие упускали долгие годы.

И все-таки поощрять такую наглость не стоит. Он открыл коммуникатор и взглянул на нее:

— Почему бы вам не обратиться к вахтенному офицеру, младший аналитик?

Она подавилась словами.

— Вы любите мыть окна на высоте шести тысяч метров?

— Простите, сэр, — дрожащим голосом сказала она, — но вы… должны это увидеть.

Кароа чуть не сорвался. Он никогда не был суеверен, и мало кому удавалось его напугать. Он сражался на всех семи континентах и мог доказать это, продемонстрировав коллекцию скальпов. И все же голос аналитика его нервировал.

— В чем дело?

— Я прошу прощения за то, что беспокою вас, сэр…

— Вы уже это сделали, — рявкнул он, — забудьте!

— Я… я решила, что вам стоит на это взглянуть.

— Вы хотите, чтобы я поднялся к вам?

Она явно испугалась, но все же справилась с собой.

— Да, сэр. Вы должны увидеть это своими глазами.

* * *

Пять минут спустя Кароа поднялся на мостик и зашагал к центру стратегической разведки, на ходу застегивая китель.

Рой и Щепка, двое громадных плюсовых из морской пехоты, отступили в стороны при его появлении. Собакоросомаха и тигр. Жестокие убийцы. Они маячили поодаль, пока Кароа смотрел в объектив камеры. Когда знакомый красный луч коснулся глаза, он моргнул.

Системы безопасности просканировали сетчатку, определили его должность и наличие допуска в центр разведки. Сканер пискнул, подтверждая. Рой и Щепка расслабились. Они его знали, но все равно смотрели каждый раз. В отличие от людей они никогда не ленились и не забывали о своих обязанностях.

Feritas. Fidelitas.

Пуленепробиваемая дверь скользнула в сторону, выпустив облако теплого воздуха. Послышалось клацанье клавиатур и гул голосов — аналитики переговаривались, сидя за компьютерами. Кароа пробрался между рабочими станциями. Аналитики отдавали ему честь, когда он проходил мимо, и немедленно возвращались к работе, без устали следя за ходом операций «Мерсье».

— Что у вас такого важного, Джонс?

Она говорила что-то вахтенному офицеру, и при его появлении оба замерли. Аналитик выглядела менее уверенно, чем во время разговора — возможно, она наконец поняла, что побеспокоила командующего среди ночи. «Ну что, не такая уж ты дерзкая и умная?»