Глава 5
На следующее утро Кони разбудило солнце, лившееся в щёлку между шторами. Маленькие часики Иды показывали четверть девятого. Девушка тихонько посапывала и улыбалась во сне, как будто ей снился Артур. Очевидно, все тревоги, включая вчерашнего призрака, были позабыты.
Кони оделась, хмуро возясь с пуговицами и поясом фартука. Она нахлобучила на голову шляпку, поскольку не хотела причёсываться: спутанные волосы, во всяком случае, вились, напоминая локоны. Затем, сунув ноги в мягкие парусиновые туфли, она вышла на прогулочную палубу. Кони не хотела тратить даром ни минуты своего первого дня в море.
Палуба была почти пуста, не считая двух пассажиров в отдалении, которые играли в кольца. Эта игра, судя по всему, предполагала бросание верёвочных колец в нумерованные квадраты и изрядное количество сквернословия, когда кольца сносило вбок ветром, который сегодня заметно усилился.
Кони придерживала шляпку, второй рукой ухватившись за нагретые солнцем деревянные перила, и смотрела на океан. На поверхности воды играли ослепительные солнечные блики. Девочка чувствовала тепло на спине и вкус соли на языке. Огромный корабль мерно скользил по волнам, то и дело слегка покачиваясь, так что приходилось стоять, расставив ноги.
— Мисс Кэрью! Решили встать с утра пораньше?
— И вы тоже, мистер Лебланк.
— Это моя работа, мисс Кэрью. Я должен убедиться, что всё в полном порядке.
Девочка невольно посмотрела на импресарио с уважением: ей нравился такой подход.
Луи Лебланк, прямо-таки шикарный в своём полосатом свитере, положил руку на плечо Кони.
— Позвольте, я покажу вам место, которое, мистер Бамбергер приготовил для своих гостей. Пойдёмте, юная леди, тут слишком ветрено.
Он отвёл Кони в другую часть корабля. Действительно, там меньше дуло — и там Кони увидела огороженную канатами площадку. Рядами на солнце стояли длинные деревянные шезлонги с ярлычками на спинках.
— Если погода позволяет, днём на палубе обычно становится очень людно. Тогда все шезлонги разбирают, — объяснил Луи Лебланк, складывая руки на груди. — Я вижу, кто-то решил не тратить время даром!
Это была Мюриэль Поуп, которая поспешно поднялась, выронив шитьё.
— Боже мой, мистер Лебланк! Надеюсь, я поступила не слишком невежливо. Кажется, я заняла чужой шезлонг…
Её голос беспомощно оборвался, а Кони пустилась вдогонку за катушкой, которая, разматываясь, покатилась по палубе.
— Не волнуйтесь, миссис Поуп. Я вас теперь оставлю, познакомьтесь получше. Вы помните мисс Кэрью?
Кони наматывала нитку на катушку, как проделывала сотни раз для тёти Доротеи.
— Хотите, я положу её сюда? — спросила девочка, указав на большой гобеленовый ридикюль, стоявший рядом с шезлонгом.
— Большое спасибо, милая, — поблагодарила миссис Поуп, забирая у неё катушку, — но сначала я вдену новую нитку.
Кони посмотрела на крепдешиновую ткань, лежащую на коленях у женщины.
— А что вы делаете?
— Просто пришиваю пуговицу на блузку миссис Картмел, — миссис Поуп вздохнула. — Одна из моих мелких обязанностей — следить за её костюмами и шляпами.
Кони подумала, что у Корнелии Картмел наверняка того и другого в избытке. Она неловко села. Девочка не знала, как уйти, не показавшись грубой.
— На твоём месте я бы сидела на этих штуках очень осторожно, — заметила Мюриэль Поуп. — На вид они не особенно прочные. — И опять вздохнула. — Ох, милая, глаза у меня не те, что раньше… — Она смотрела сквозь очки на иголку, пытаясь вдеть нитку.
— Давайте я помогу, — предложила Кони.
Она заметила, что миссис Поуп вновь приколола на ворот блузки свою брошь. Резной узор тускло блестел на солнце.
— Какая красивая брошка, — вежливо заметила девочка.
Миссис Поуп погладила украшение и слегка улыбнулась.
— Мне подарил её мой муж, когда мы] познакомились, — и тут же губы женщины скривились. — А через два года он сбежал и бросил меня! Остерегайся мужчин, милая!
— Кажется, миссис Картмел ещё спит, — произнесла Кони после неловкой паузы. — Вы давно у неё служите?
Миссис Поуп коротко и невесело рассмеялась.
— Около двух недель. Полагаю, мне повезло. Если бы она имела время приглядеться, то ни за что не взяла бы меня в компаньонки. В любом случае я нанята только на время путешествия. Она выразилась недвусмысленно.
Кони не удивилась. Всем было ясно, что миссис Картмел уже успела счесть свою компаньонку совершенно бесполезной особой.
— Сейчас мне нужно будет пойти к ней и проверить, принесли ли завтрак, — миссис Поуп отложила шитье. — Но здесь так красиво и спокойно. Я плохо спала. Всю ночь слышала, как кто-то топал туда-сюда.
Кони навострила уши.
— В коридоре за дверью вашей каюты?
— Нет-нет, на палубе. Топ-топ-топ всю ночь. Как будто расхаживал человек в тяжёлых сапогах.
— Вы не выглядывали?
— У меня не хватило духу… — Мюриэль Поуп содрогнулась. — Мне было слишком страшно. Глупо, конечно. Я подумала — а вдруг это…
Она сложила блузку, аккуратно убрала тонкую материю в ридикюль и встала. Её длинная юбка безжизненно повисла.
— Не хочу тебя пугать. Ты ещё маленькая. Не надо было тебе рассказывать…
Кони часто замечала, что, если она сидела молча и внимательно слушала, взрослые забывали, сколько ей лет, и делились интересными вещами. Её заинтриговали слова компаньонки. Может быть, Мюриэль Поуп решила, что услышала призрачные шаги утонувшего юноши?
Но, к сожалению, миссис Поуп уже поспешила прочь, прижав ридикюль к груди, и от этого было ещё заметнее, как она сутулится.
Приближалось время завтрака. Нужно было вернуться в каюту и разбудить Иду. Кони уже. хотела встать, когда чей-то голос с акцентом произнёс:
— А, та дьевочка, которая нашла мой несессер!
К ней шагала Радмила Обломофф, сногсшибательно красивая в мужской сорочке с галстуком и плиссированной юбке до лодыжек.
— Здравствуйте, мисс Обломофф, — сказала Кони.
А она-то думала, что знаменитости всё утро проводят в постели.
— Мадам. У мьеня есть где-то муж, если не ошибаюсь. Но ты, дьевочка, можешь звать меня Радмила.
Кони сомневалась, что у неё хватит духу назвать такую блистательную особу просто по имени, но она вполне оценила оказанную ей честь.
— Вы уже завтракали?
Радмила выпятила губы.
— Ох уж этот завтрак. Ни икры, ни копчёного лосося! Вот с чем приходится мириться, чтобы выполнить желание Сергея! А в гимнастическом зале нет станка, поэтому приходится треньироваться в ванной, держась за… как это называется… вьешалку для полотенец!
— Тренируйтесь в бальном зале, — предложила Кони. — Днём там никого нет.
Кроме Артура, который репетирует вечернее выступление. Как ему приятно будет увидеть там своего кумира!
— Прекрасная идея, моя дорогая! Сергей обрадуется, когда узнает, что я не бросила треньировки даже на море.
— А кто такой Сергей?
Радмила изумлённо взглянула на Кони.
— Великий Дягилев, разумеется. Импресарио, директор знаменьитого Русского балета, который потряс Париж и всю Европу! Скоро он приедет и в Нью-Йорк, если я сумею его убедить. Дягилев возложил на меня большую отвьетственность, и я должна была согласиться. Он ненавидит плавать, видишь ли, вот мне и пришлось поехать вместо ньего.
Кони была впечатлена. Она задумалась, удастся ли американцам расшифровать речь Радмилы, которая говорила с довольно-таки ощутимым русским акцентом.
Радмила принялась оглядываться, шурша юбкой.
— Где тут моё имья на табличке? Не могу прочитать. До смьерти хочу сесть. Я с самого рассвета делала плие в ванной.
— Вы, должно быть, устали, — Кони поднялась. — Я вам помогу. Правда, я не уверена, что есть разница, на какой шезлонг садиться…
— Конечно, есть, — ответила Радмила. — У меня на родине существуют правила для всех, для высших и для низших, и их следует соблюдать. Бальерины… — она воздела руки драматическим жестом, — пользуются большим уважением в Москве. Это город высокой культуры. Поэтому я ожидаю найти какой-нибудь особенный шезлонг.
— По-моему, они все одинаковые, — заметила Кони.
Она отыскала шезлонг Радмилы и указала на него. Он действительно стоял чуть в стороне от остальных, и на нём лежали полосатые сине-белые подушки. Миссис Картмел наверняка пришла бы в ярость.
Радмила зашагала к шезлонгу.
— Спасибо, дьевочка, — любезно произнесла она и уже собиралась сесть, когда вдруг Кони кое-что бросилось в глаза.
— Минутку, мадам!
Перекладина на спинке шезлонга была сломана. Если бы Радмила Обломофф села или откинулась на спинку, шезлонг бы упал.
— В чём дьело? — нетерпеливо спросила балерина.
Кони указала пальцем.
— Шезлонг сломан.
— Что? — Радмила наклонилась. — Однако ты права!
Она устремила на Кони испуганный взгляд огромных тёмных глаз.
— Кто-то хочет, чтобы я пьерестала танцевать! Ведь так? Сергей предупреждал — я должна быть очень осторожна, чтобы не случилось ньесчастья. Если бы не ты, дитя моё, я могла сломать спину! Спасибо, спасибо!
В следующее мгновение Радмила обвила Кони руками и крепко прижала к своей костлявой груди. Девочка чуть не задохнулась.
Конец ознакомительного фрагмента