Патриция Грассо

Ирландская роза

Пролог

Лондон, Англия, ноябрь 1563 года

— О'Нейл!

Услышав свое имя, Хью О'Нейл обернулся и обвел внимательным взглядом переполненную галерею Уайт-Холла, дворца королевы Елизаветы. Представительный мужчина средних лет с серебристой седой шевелюрой медленно шел к нему, прокладывая себе дорогу в толпе пышно разодетых придворных.

— Лорд Фицджеральд? — спросил Хью, протягивая руку.

— Да, — подтвердил Фицджеральд, с плохо скрытым изумлением оглядывая собеседника.

А посмотреть и впрямь было на что. Молодой ирландец шести футов ростом, широкоплечий и узкобедрый, обладал мощной фигурой солдата. Непокорная грива блестящих каштановых волос, румяная физиономия и сверкающие карие глаза выдавали отличное здоровье и беспечный нрав. Хью О'Нейл в свои двадцать семь лет был наделен неотразимым обаянием, власть которого над людьми лишь возрастала с годами.

— Вы недавно прибыли из Ирландии? — с улыбкой спросил Хью, несколько удивленный внимательным взглядом старика.

Лорд Фицджеральд кивнул и быстро осмотрелся по сторонам, чтобы убедиться, что их никто не подслушивает.

— Берк просил передать вам, что ваш дядя ждет рождения мальчика. Вам следует подумать о подарке на крестины.

Услышав эту новость, Хью широко улыбнулся. Его дядя Шон никак не мог обзавестись наследником, и появление юного претендента на Тирон все еще оставалось делом будущего. Перед внутренним взором Хью невольно возник образ дядиной жены — медные волосы, зеленые глаза… Потрясающая красавица! Хорошо знакомый с дядюшкиным норовом, о котором недаром шла дурная слава, Хью почти жалел маленькую английскую леди. В прошлом году он встречал ее при дворе — и был очарован ее. Он едва не потерял голову.

— Простите? — Хью вдруг понял, что его собеседник что-то говорит.

— Я сказал, — повторил лорд Фицджеральд, — что моя дочь Фиона стоит вон там. Я хотел бы вас ей представить.

— Почту за честь!

Двое ирландцев начали пробираться через заполненный толпой зал, но их остановил сэр Генри Сидней.

— Лорд Бегли хотел бы поговорить с вами, — сказал он, обращаясь к Хью.

Пообещав вскоре вернуться, Хью извинился и покинул зал вместе с сэром Генри. Они молча прошли по лабиринту полутемных коридоров и оказались в кабинете премьер-министра.

— Добрый вечер, — приветствовал их Бегли и жестом предложил гостям сесть.

Сэр Генри и Хью опустились в кресла, стоявшие перед письменным столом.

— Последние известия из Ирландии таковы: у Шона О'Нейла родилась девочка, его надеждам обрести наследника не суждено было сбыться, — сказал Бегли, наблюдая за реакцией молодого человека.

Хью едва не раскрыл рот от удивления, но затем улыбнулся и с видимым облегчением вздохнул.

— Ее Величество чрезвычайно добры, соблаговолив сообщить мне об этом, — сказал молодой человек. — Должен ли я испросить позволения на то, чтобы вернуться в Ирландию и занять принадлежащее мне по праву место в парламенте?

— Не торопитесь, мальчик мой, не торопитесь… — Доверяя своей интуиции, которая почти никогда его не подводила, лорд Бегли решил, что удивление молодого человека было вполне искренним. Этот О'Нейл явно не пользовался услугами шпионов. — Мы должны дать вашему дяде время обдумать и принять наши условия, иначе он рискует поставить юную Кэтрин Деверо в крайне щекотливое положение.

— Я страстно хочу дождаться того дня, когда смогу занять свое место в парламенте Дублина и на деле доказать моей королеве свою преданность, — мягко проговорил Хью, — но, разумеется, я всецело полагаюсь на величайшую мудрость Ее Величества.

Лорд Бегли довольно улыбнулся. Несомненно, этот О'Нейл будет преданно служить Англии и королеве.

Глава 1

Дублин, апрель 1567 года

«Ирландский туман, — подумал он, — все одинаково скрывает: и деяния святых, и козни грешников…» Ему было приятно вновь почувствовать себя дома. Боже, как давно он здесь не был!

Двигаясь по дублинским дорогам к своему дому, который давно перестал быть ему родным, Хью О'Нейл радовался как ребенок, ощущая, как сырой туман охлаждает его разгоряченное лицо. Наконец-то он вернулся в родные края! Как долго ждал он этого дня!

Хью думал о том, что теперь первым делом сможет отомстить за убийство своего отца и брата. Его отец, Мэтью, старший, но незаконнорожденный сводный брат Шона О'Нейла, когда-то давно рассорился с Шоном. Каждый из братьев желал главенствовать в Ольстере. Парламент Дублина поддержал притязания Мэтью, но жители Ольстера были на стороне Шона. Все кончилось тем, что люди Шона, напав на Мэтью из засады, схватили и убили его.

Но Хью отомстит за отца! А потом обрушит карающий меч на двоюродного брата Терлоу, дабы отплатить этому негодяю за смерть своего старшего брата Брайена. Когда Шон был в Лондоне и вел с королевой переговоры о мире, Терлоу убил Брайена. Хью не сомневался, что сделал он это по приказу Шона.

Хью упивался мыслями о мщении. И самым приятным было то, что англичане не станут ему мешать, а дублинский парламент, безусловно, поддержит все его притязания на Тирон.

Королева верила в преданность Хью О'Нейла, он ведь воспитывался в Англии и много лет провел при дворе Ее Величества.

— Сделайте все, что нужно, чтобы очистить Ольстер от наших врагов, — приказала ему королева, благословляя его на разные подвиги.

«И это была ее первая ошибка, — подумал Хью. — Даже если ирландец проживет в Англии тысячу лет, его сердце все равно будет принадлежать родине».

— Господи, как я ненавижу ирландский климат, — пожаловался сэр Генри Сидней, прерывая размышления своего спутника. — Неужели на этом небе никогда не бывает ни солнца, ни звезд?

— Сейчас в Англии тоже идет дождь, — напомнил ему Хью.

— Это так, мой друг, — кивнул сэр Генри, — но английский дождь… как бы это сказать…

— Не такой мокрый? — услужливо подсказал Хью.

— Не такой пронизывающий, — пытался объяснить сэр Генри. — Он как-то дружелюбнее…

Съехав с основной дороги, путники двинулись по широкой тропе, которая вела ко двору, расположенному позади особняка О'Нейла.

— Я когда-нибудь рассказывал вам, как моя семья получила свой герб, Красную Руку Ольстера? — спросил Хью.

— Нет, по-моему, мне не приходилось слышать эту историю, — покачал головой сэр Генри.

— Борясь за плодородные земли Ольстера, — начал Хью, — вожди О'Нейлов и О'Доннелов решили так: они поплывут на своих лодках по озеру Лох-Ней. Тот, кто первым коснется берега, и будет владеть этим краем. Увидев, что противник опередил его и вот-вот причалит к берегу, мой знаменитый предок отрубил себе руку, бросил ее на берег, до которого еще не успел дотронуться О'Доннел, и провозгласил себя правителем Ольстера.

Сэр Генри искоса взглянул на своего спутника.

— Очаровательная история… — тихо произнес он.

— Интересно, сможет ли кто-нибудь из нас, нынешних О'Нейлов, принести такую жертву? — задумчиво проговорил Хью.

— Ну, если вы настолько безрассудны, что собираетесь разбрасываться кусками собственного тела, — фыркнул англичанин, — то не отрубайте себе хоть ту руку, в которой держите меч. Она может вам еще пригодиться.

Хью тихо рассмеялся.

— Благодарю за совет, — промолвил он.

Войдя в просторный холл, Хью с радостью отметил, что тут все сделано как надо. Восстановление и перестройка дома, которыми он занялся после смерти Брайена, стоили потраченных на них денег.

Хью провел сэра Генри в кабинет, налил два маленьких стаканчика виски и протянул один из них англичанину. В этот миг раздался стук в дверь, дубовая створка распахнулась, и в комнату вошла полная женщина средних лет.

— Пег? — спросил Хью.

Экономка кивнула и достала из кармана запечатанное письмо.

— Человек от вице-короля доставил это сегодня для сэра Генри Сиднея. — Она протянула послание хозяину, а тот передал его сэру Генри. — Может, принести вам чего-нибудь поесть? — осведомилась Пег.

— Нет, подождем до вечера, — ответил Хью, отпуская ее.

Экономка вышла, затворив за собой дверь. Сломав печать, сэр Генри прочел послание, поднял глаза и рассмеялся.

— Вице-король пишет, что вам пока нечего бояться. Шону О'Нейлу не до вас. Он занят другими делами.

— Какими же? — приподнял брови Хью.

— Он готовится внезапно напасть на О'Доннелов, — ответил сэр Генри.

— А как об этом узнал Рассел? — спросил Хью, явно не заинтересовавшись.

Сэр Генри пожал плечами.

— Видимо, у него есть в Ольстере надежный соглядатай, — предположил он.

«И соглядатай этот затаился в доме Шона, — подумал Хью. — Возможно даже, это молодая красавица-жена или недовольный член клана?»

— Надеюсь, вы заночуете у меня? — предложил Хью с любезной улыбкой.

— Нет, — сэр Генри потянулся за своим плащом, — Рассел ждет нас сегодня вечером в Дублинском замке.

— Сегодня вечером? — Хью недовольно взглянул на собеседника, потом улыбнулся. — Что ж, я пятнадцать лет ждал встречи с домом. Еще несколько часов уже не имеют значения.

Рядом со старинной крепостью Хаскулф-Дан возвышался Дублинский замок — символ английского могущества в Ирландии. Это большое четырехугольное здание было одновременно цитаделью, резиденцией вице-короля и тюрьмой — средоточием силы и власти Англии.

Хью и сэр Генри Сидней последовали за молодым английским солдатом, который повел их по лабиринту темных коридоров в комнату Совета. Путь мужчинам освещал лишь факел, который держал в руке солдат.

«Почему за нами послали в столь поздний час? — с беспокойством думал Хью. — Что случилось? Какие-то срочные вести — или это ловушка? Не вонзится ли сейчас мне в сердце кинжал убийцы?»

Солдат постучал в дверь, потом открыл ее и предложил гостям войти. Увидев трех знакомых мужчин, вставших при их появлении, Хью облегченно улыбнулся.

— Садитесь, — пригласил их сэр Вильям Рассел, наместник королевы Елизаветы.

Поприветствовав кивком лорда Фицджеральда и лорда Берка, членов дублинского парламента, Хью сел за стол и повернулся к вице-королю.

— Что за неотложное дело заставило вас послать за нами в столь поздний час? — спросил молодой человек, беря стаканчик виски, который предложил ему солдат.

— Настал день вашего торжества. Ваш враг Шон О'Нейл повержен, — ответил Рассел, потом кивнул солдату, и тот, выглянув в коридор, пригласил войти какого-то человека, стоявшего за дверью.

В комнату стремительно шагнул воин из клана О'Доннелов. В руках он держал грязный, вонючий сверток.

— Положи на стол, — приказал вице-король, а потом добавил: — Разверни.

— Боже мой! — воскликнул лорд Фицджеральд.

— Черт возьми, — пробормотал лорд Берк.

Хью побледнел. На столе лежала отрубленная и вымазанная дегтем голова мужчины.

— Что это такое? — севшим голосом спросил молодой человек.

Вице-король достал из железного шкафа тысячу марок, пересчитал их и протянул воину. Солдат проводил посланца О'Доннела до двери.

— Вы не узнаете своего дядю Шона? — осведомился вице-король. И, не дожидаясь ответа, повернулся к солдату и приказал: — Насадите ее на пику и выставите у северо-западных ворот. Путь весь Дублин знает, что ждет изменника, выступившего против королевы.

Минуту или две Хью ошеломленно смотрел на вымазанную дегтем голову, чувствуя, как в нем медленно закипает ярость. Бешеная гордость О'Нейлов взыграла в нем. Пальцы Хью сжали рукоятку кинжала, но Берк положил руку на плечо молодого человека и предостерегающе покачал головой.

«Я должен был победить Шона в честном поединке, — подумал Хью, — и устроить ему потом похороны, достойные поверженного правителя этих земель. Никто не смел осквернять его останков! У жителей Ольстера долгая память, и англичане еще поплатятся — жестоко поплатятся — за это бессмысленное зверство!»

— Ну? — сказал вице-король.

— Наконец-то мы одержали верх над О'Нейлом, — проговорил сэр Генри, глядя на Хью, — но вас, похоже, это не слишком обрадовало.

Чертыхнувшись в душе, Хью выдавил из себя улыбку:

— Все хорошо, Генри, но я чувствую себя обманутым: меня лишили возможности отомстить.

Вице-король усмехнулся.

— Надеюсь, вы это переживете, — с довольным видом заявил он.

Данганнон, Ольстер, Ирландия

Шон О'Нейл, надежда и опора мятежных обитателей Ольстера, был мертв. Холодные серые облака, мрачные и угрюмые, низко нависали над землей, словно сами небеса оплакивали его кончину.

Кэтрин Деверо О'Нейл, одетая во все черное, опустилась на колени у могилы мужа и попыталась молиться, но мысли постоянно возвращались к земным делам и тревогам. Что теперь с ней будет? Шон ушел, предоставив ей самой заботиться о себе, их четырехлетней дочери и о том ребенке, которого она, Кэтрин, носила под сердцем. Как она сможет сказать детям, что в могиле лежит обезглавленное тело их отца? Или о том, что собственный двоюродный брат предал Шона, положив начало тем событиям, которые закончились его ужасной смертью? С другой стороны, как она может скрыть от них правду? И что им теперь делать? Куда идти? Должна ли она вернуться в Англию, к своим родным, — или остаться в этой варварской стране ради наследника, который через несколько месяцев появится на свет?

— Как же мне поступить? — в отчаянии воскликнула Кэтрин.

— Мама, ты что-то сказала? — спросила Мев. Дочка Кэтрин была миниатюрной копией матери — рыжие волосы, изумрудно-зеленые глаза…

— Я разговариваю с твоим отцом, — ответила Кэтрин.

Малышка огляделась вокруг и снова удивленно посмотрела на мать.

— С отцом? А где он? Я его не вижу! — разочарованно заявила она.

— Это не значит, что его здесь нет, — мягко проговорила Кэтрин. — Ты же не видела сегодня солнца, но оно на небе, ты не можешь увидеть своего брата, но он здесь, у меня в животе.

— Я уже так долго жду, — капризно протянула девочка. — Когда же я его увижу?

— Я же говорила тебе! — с улыбкой отозвалась Кэтрин. — Он будет с нами осенью.

— И отец тоже? — спросила Мев.

— Нет, — ответила Кэтрин. — Твой отец теперь на небесах.

«Хотя едва ли Шон после смерти попал в рай», — подумала женщина, вздохнув. Она тяжело поднялась с колен и, взяв дочь за руку, увела ее с кладбища.

Братья Патрик и Конел О'Доннелы, воины, служившие Шону О'Нейлу, поджидали Кэтрин во дворе.

— Не сомневаюсь, — сказал Конел, — что Терлоу провозгласит себя правителем и наследником О'Нейла и двинется на Данганнон.

— Хью сейчас в Дублине, — заметил Патрик, наблюдая, как Кэтрин и Мев идут по дорожке к дому. — У него больше прав на Тирон, чем у Терлоу.

— Если мы перейдем на его сторону, — задумчиво проговорил Конел, — то нам, возможно, удастся отомстить за смерть Шона.

— А как быть с Кэтрин и Мев? — спросил Патрик, искоса взглянув на брата. — Мы же поклялись защищать их.

— Кейт решила вернуться домой, — откликнулся Конел. — В Данганноне ей придется несладко — особенно когда сюда заявится Терлоу.

— Думаешь, Хью поможет нам отвезти ее в Англию?

— Не знаю, — ответил Конел, — но, пожалуй, стоит попытаться. Ты останешься здесь с Кейт, а я поеду в Дублин.

Издали увидев мужчин, Мев стремительно бросилась к тому, кого любила больше всех.

— Дядя Патрик! — закричала она. Рассмеявшись, Патрик подхватил ее на руки.

— Мой отец теперь на небесах, — сообщила ему Мев. — И еще я увижу своего маленького братика, только забыла когда.

— Правда? — Мев кивнула:

— Так сказала мама.

— Ну, значит, так оно и есть, — улыбнулся Патрик. — А как насчет поцелуя?

Мев звонко чмокнула его в губы.

— А как насчет меня, девушка? — спросил Конел. Наклонившись вперед, Мев прикоснулась губками к его щеке, и Патрик улыбнулся, отметив ту сдержанность, с которой малышка поцеловала его брата.

— Есть срочное дело, которое нам нужно обсудить, — сказал Патрик, обращаясь к Кэтрин.

Забрав у него Мев, Кэтрин поставила девочку на землю и сказала:

— Иди в дом, Мод или Полли дадут тебе попить. — Когда малышка убежала, Кэтрин выжидательно посмотрела на братьев.

— Терлоу возвращается в Данганнон, — сообщил ей Патрик.

— Убейте его! — вскричала Кэтрин. — Я хочу, чтобы он умер.

— Это не так просто, — сказал Конел. — Терлоу будет новым главой клана О'Нейлов.

— А мой ребенок?

— Шон объявил Терлоу своим преемником, и ничего нельзя изменить, пока он жив, — объяснил Патрик. — Клан поддерживает его.

— Терлоу предал Шона, — возразила Кэтрин. — Неужели О'Нейлы пойдут за изменником?

— Да, он вероломный негодяй, но доказать это невозможно, — мрачно проговорил Патрик. — А кроме того, О'Нейлы не могут ждать, когда родится и вырастет сын Шона. Клану нужен вождь, чтобы сдерживать наступление англичан.

— А моим детям что-нибудь угрожает? — спросила женщина.

— Вдова Шона и его дети всегда будут под защитой клана, и даже Терлоу не посмеет вас тронуть, — заверил ее Конел.

— И что мне теперь делать?

— Пока оставайтесь здесь, — посоветовал ей Патрик. — Хотя бы до тех пор, пока мы не поймем, куда ветер дует.

— Я отправлюсь в Дублин, чтобы подготовить ваш отъезд, — сказал ей Конел. — Тогда в случае необходимости вы сможете быстро отплыть в Англию.

— И не делайте ничего такого, что могло бы разозлить Терлоу, — предупредил ее Патрик, глядя вслед удаляющемуся брату.

— Что ты имеешь в виду? — насторожилась Кэтрин. Она скорее умерла бы, чем легла в постель с распутным мерзавцем, который однажды уже пытался ее изнасиловать.

— Я имею в виду, — ответил Патрик, — что вам следует оставить вашу очаровательную привычку сводить мужчин с ума.

На губах у Кэтрин впервые за много дней мелькнула улыбка.

— Я попытаюсь, — пообещала женщина, — но это будет нелегко. Что же касается Терлоу, то никакие мои усилия не помогут. Боюсь, мне придется либо уступить ему, либо его разозлить.

— Ничего… Мы что-нибудь придумаем, — промолвил Патрик.

Конел меж тем отправился в путь и через несколько дней сумасшедшей скачки прибыл в Дублин. Здесь Конел узнал, что Хью живет в доме, построенном его дедом, Конном О'Нейлом, первым графом Тирона. В этом особняке старик останавливался, когда дела приводили его в город.

Подъехав прямо к дому О'Нейла, Конел представился экономке, открывшей ему дверь. Пег пригласила его войти и поспешила в библиотеку сообщить о посетителе. Услышав, кто к нему пожаловал, Хью встал с кресла и обошел стол, чтобы встретиться лицом к лицу с одним из самых верных и славных воинов О'Нейла.

— Ну? — вопросительно поднял он бровь, когда Конел молча остановился перед ним.

— Я ваш родственник Конел О'Доннел из Ольстера, — представился гость. — Шон О'Нейл мертв.

— Знаю, — сказал Хью, окидывая оценивающим взглядом могучую фигуру человека, о котором много слышал, но которого никогда прежде не видел. — Трудно было не заметить его голову, торчащую на пике.

Конел опустился на одно колено.

— Я присягаю вам на верность от своего имени и от имени моего брата Патрика, — торжественно произнес он.

— Встань, — промолвил Хью и протянул ему руку. — Твой брат всегда был любимчиком Шона и, насколько я помню, никогда не лез за словом в карман.

— Да уж, он такой! — ухмыльнулся Конел. — Послушаешь его — обхохочешься, если только он не вздумает вышучивать вас. Вот тогда вам станет не до смеха…

— А почему он не приехал сюда и сам не присягнул мне на верность?

— Патрик остался в Данганноне. Охраняет вдову Шона и его дочь, — пояснил Конел. — Мы поклялись Шону, что никому не дадим их в обиду.

Хью тут же вспомнил красавицу-англичанку, у которой ему удалось однажды украсть поцелуй. Маленькая и изящная, с нежным цветом лица без единой веснушки; грива медно-рыжих волос, полыхающих, как солнце на закате; крошечный прямой носик, очаровательная улыбка, поразительные глаза, изумрудная зелень которых могла бы поспорить с лугами Ирландии.