Глава 2

Дженни припарковала машину на подъездной дорожке к ранчо «Тройное «Р». Приехать сюда было не лучшей идеей, но она больше ничего не могла придумать, а отказываться от попыток помочь бедной девочке не собиралась.

Она точно знала, что чувствует ребенок, который остался в одиночестве, без поддержки родных. Ее собственная мама отказывалась верить, что отчим и сводные братья обижают ее, и не слушала просьб о помощи, хотя должна была приложить все усилия, чтобы защитить свое дитя.

Именно поэтому она решила стать учительницей — человеком, с которым дети всегда могли поделиться своими печалями, который всегда их поддержит. Дженни любила помогать ученикам раскрывать свой потенциал, реализовывать мечты, находить свой путь в жизни.

Но все ее усилия прошли прахом, когда она проиграла битву за одного из своих учеников. У Льюиса Гарсии были все шансы поступить в отличный колледж, и Дженни провела много времени, стараясь помочь ему подготовиться к вступительным экзаменам. Но однажды Льюис попытался защитить другого ученика и подрался. Оказалось, что у кого-то из ребят был с собой карманный нож. Директор предпочел встать на сторону богатого мальчика и его друзей, ненавидевших Гарсию, обвинил во всем Льюиса и немедленно исключил из школы без права восстановления. Дженни умоляла директора пересмотреть свое решение или хотя бы позволить мальчику сдать экзамены экстерном, чтобы он мог попытаться поступить в колледж, но натолкнулась на стену безразличия. Она знала, что Льюис больше никогда не вернется в школу, его жизнь была сломана, и она ничего не смогла сделать.

Ее охватило отчаяние. Дженни больше не могла находиться в школе, которой управляли бесчестные люди. Она взяла отпуск на время весеннего семестра, чтобы собраться с мыслями, понять, как быть дальше Она чувствовала, что сильно привязалась к своим ученикам, принимая их проблемы слишком близко к сердцу. А что она делает сейчас? Отец Грейси четко дал понять, что не хочет, чтобы она вмешивалась в жизнь его дочери, но разве это могло остановить Дженни? Если ребенок просил о помощи, Дженни должна была убедиться, что его услышат. Глаза Грейси Рефферти кричали о том, что ей нужна помощь и поддержка.

Дженни вышла из машины и оглядела большой двухэтажный дом, за которым располагались виноградник и пастбища. Сделав несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, она поднялась на крыльцо и позвонила. Дверь открыл высокий, широкоплечий, седовласый мужчина.

— Кто это у нас тут? — Он широко улыбнулся. — Здравствуй, девочка.

— Здравствуйте, меня зовут Дженни Коллинс, и я ищу мистера Рефферти, — ответила она, чувствуя, как ее губы сами собой расползаются в ответной улыбке.

— И кто из нас тебе нужен: я или мои сыновья, Эван и Метью?

Теперь Дженни знала, от кого Эван Рефферти унаследовал свою привлекательную внешность. Жаль, что в комплекте не шло обаяние его отца.

— Я хотела бы поговорить с Эваном, надеюсь, он не слишком занят?

— Его еще нет дома. Почему бы вам не зайти и не подождать его вместе со мной? Выпьем чаю… Меня, кстати, зовут Син.

— Я не хотела бы вам мешать…

— Такая красивая девочка, как ты, не может помешать мне, — рассмеялся отец Эвана. — Входи, скрасишь день старика своим присутствием.

— Хорошо, спасибо за приглашение.

Дженни последовала за Сином по холлу мимо маленькой гостиной и столовой, где вокруг длинного антикварного стола выстроился почетный караул стульев, чересчур официальный для семейных встреч, в большую, светлую кухню, облицованную деревянными панелями.

— Мы, Рефферти, предпочитаем общаться в неформальной обстановке, находясь при этом как можно ближе к еде. Кухня идеально подходит. Садись. — Син кивнул в сторону большого деревянного стола. — Ты предпочитаешь горячий или холодный чай? — спросил он, подходя к холодильнику.

— Тот, который вам будет проще приготовить.

За соседней дверью виднелась еще одна гостиная, с большим, на вид очень удобным диваном, телевизором и длинной вереницей книжных шкафов.

— У вас прекрасный дом, мистер Рефферти.

— Во-первых, пожалуйста, зови меня Син.

— Только при условии, что вы будете звать меня Дженни.

Он с улыбкой кивнул в ответ и продолжил:

— А во-вторых, этот дом принадлежит Эвану и его дочери. Мы с Меттом переехали сюда примерно год назад, после смерти Меган.

— Сочувствую вашей потере.

— Спасибо. Это было непростое время для моего сына и для малышки, поэтому мы хотели сделать все, что в наших силах, чтобы поддержать их. Правда, я не помогаю на ранчо, это занятие Эвана, а теперь и Метта.

— Значит, вам принадлежит виноградник? — предположила Дженни.

— Нет, он тоже принадлежит Эвану. Я просто готовлю и мою бутылки для вина.

— По-моему, вы преуменьшаете свой вклад в жизнь этого ранчо.

Син весело рассмеялся:

— А ты мне нравишься, Дженни Коллинс. Давно ты живешь в Керри-Спрингс?

— Я работала здесь летом два года назад, а теперь взяла на себя управление «Потайным стежком».

— О, это тот очаровательный магазин напротив бара «Рори»?

— Да. В бар я еще не заходила.

— Это очень уютное место, я бываю там каждые выходные. Можно поиграть в бильярд или дартс и потанцевать. Вам стоит заглянуть туда. Но позвольте узнать, что моему сыну понадобилось в магазине лоскутных одеял?

— К нам зашла Грейси. Она хотела узнать о занятиях, которые я провожу.

— Почему-то это меня совсем не удивляет. Последнее время она все время говорила о лоскутных одеялах, которые шила Меган.

— Да. И я здесь, чтобы помочь ей осуществить свое желание.

— Надеюсь, у вас все получится, — кивнул Син, внимательно глядя ей в глаза.

— Папа, а можно я пойду в гости к Керри? — осторожно спросила Грейси.

Эван, заметив в зеркале заднего вида умоляющие глаза дочери, тяжело вздохнул:

— Не думаю, что это хорошая идея. Тебе завтра утром в школу.

— Нет, папа, я хочу пойти к Керри на выходные. Там будет пижамная вечеринка. Все мои друзья будут там, и я тоже очень хочу.

Но Эван совершенно не был готов отпустить свою маленькую дочь одну куда-либо на ночь.

— Твои друзья могут прийти поиграть к нам, — сдержанно произнес он.

Он ожидал, что Метт выскажет свое мнение, но брат промолчал. В отличие от его отца, который не уставал повторять, что ему не нравится, как Эван изолирует Грейси от других детей.

— Папочка, но это будет вечеринка с ночевкой. Старшая сестра Керри сделает нам всем макияж и покрасит ногти в любой цвет, который мы выберем.

Эван чуть поморщился — Грейси еще слишком маленькая для подобных мероприятий.

— Я подумаю, — уклончиво ответил он.

В этот раз Метт не смог промолчать:

— Это ей не повредит. Грейси нужно больше общаться с другими девочками.

— Не думаю, что она почувствует себя обделенной, если ее ногти на ногах останутся ненакрашенными, — ответил он, стараясь говорить спокойно.

— Откуда ты знаешь? Ты ведь не маленькая девочка. Мы с тобой росли как обычные мальчишки, и нам никто ничего не запрещал.

— И вспомни, в какое количество неприятностей мы успели влезть.

— Но мы выжили, Эван, — ухмыльнулся Метт. — И с Грейси все будет в порядке. Детям нужно учиться самим решать свои проблемы.

— Грейси уже достаточно пережила, она может не справиться с новыми сложностями, так что давай сейчас мы закроем эту тему?

— Чтобы тебе не пришлось справляться с новыми сложностями? У Грейси нет проблем, брат, они есть у тебя. Это ты не можешь двигаться дальше и не даешь ей делать это.

Эван подъехал к дому и недоуменно оглядел незнакомую машину, припаркованную у входа.

С порога он услышал звонкий смех, доносившийся с кухни. Когда он увидел Дженни Коллинс, что-то весело обсуждающую с его отцом, у него перехватило дух. Она была очаровательна в своих узких черных джинсах и красной блузке. Ее волосы мягкой золотистой волной ложились на узкие плечи.

— Неужели я умер и попал в рай? — промурлыкал Метт, входя на кухню.

Син наконец заметил их и широко улыбнулся:

— Ну, вот вы и дома.

Грейси выглянула из-за спин мужчин и с удивлением уставилась на гостью.

— Дженни? — На лице девочки засияла улыбка, и она подбежала к ней. — Ты у меня дома!

— Да, — с улыбкой кивнула Дженни. — Я приехала, чтобы поговорить с твоим папой.

Эван был не слишком рад этому сюрпризу.

— Грейси, тебе нужно отнести учебники в свою комнату и переодеться, — сказал он.

— Хорошо. Только не уходи, Дженни, я сейчас вернусь. Я хочу тебе кое-что показать.

— Обещаю, когда ты вернешься, я буду здесь, — ответила она, с вызовом взглянув на Эвана.

Грейси вышла из комнаты. Но до того, как Эван успел выразить свое мнение о присутствии Дженни в его доме, заговорил Син:

— Дженни Коллинс, познакомься, это мой сын, Метт.

Она улыбнулась молодому человеку, как две капли воды похожему на Эвана. Темные глаза Метта могли вызвать желание у любой девушки.

— Здравствуйте, Дженни, — промурлыкал он, пожимая ей руку. — Вы, наверное, недавно приехали в наш город? Или я ослеп и пропустил такую красавицу, даже не поздоровавшись с ней?

— Очень приятно познакомиться, Метт. Я стала управляющей магазина лоскутных одеял. И именно поэтому я здесь: хочу убедить вашего старшего брата в том, что Грейси уже достаточно взрослая и может посещать курсы шитья в «Потайном стежке».

— По-моему, это отличная идея.

— Это не может быть отличной идеей хотя бы потому, что у меня нет времени возить ее на эти занятия, — не выдержав, вклинился в разговор Эван.

Но Дженни не собиралась сдаваться:

— Мистер Рефферти, я уверена, что если мы все обсудим, то сможем что-нибудь придумать. Грейси очень хочет закончить свое одеяло, это важно для нее.

— Я не видел никакого одеяла.

Дженни испугалась, что, сама того не желая, она выдала секрет дочери.

— Возможно, вам стоит поговорить с ней об этом? — осторожно спросила она.

— Я планирую поговорить с ней.

Дженни не знала, что теперь делать. Эван четко дал ей понять, что беседа окончена, но она ведь обещала Грейси дождаться ее возвращения.

Заметив ее волнение, Син пришел на выручку:

— Дженни, не хочешь ли остаться на ужин? Будут мои знаменитые отбивные.

Дженни взглянула на страдальческое лицо Эвана, мечтающего, похоже, только о том, чтобы выставить ее из дома, и упрямо нахмурила брови.

— Спасибо, как я могу отказаться от такого предложения! — улыбнулась она Сину, стараясь не смотреть в сторону Эвана. — Я могу вам чем-то помочь?

— Нет, ты ведь наш гость.

По лестнице простучала дробь шагов, и в комнату вбежала чуть запыхавшаяся Грейси.

— О, хорошо, что ты все еще здесь! — Она взяла Дженни за руку и потянула за собой. — Хочешь посмотреть мою комнату?

— Конечно, с удовольствием, — ответила она, следуя за девочкой.

Эван в ярости, которую он с таким трудом сдерживал в присутствии дочери, повернулся к отцу:

— Что ты творишь?!

— Это называется гостеприимство. Я и представить себе не мог, что придет день, когда один из моих сыновей будет груб по отношению к гостю. Тебе пора выбраться из пещеры, куда ты сам себя загнал. Возможно, ты и не понимаешь этого, но твоя дочь нуждается в тебе, Эван.

— Да уж, брат, как ты можешь грубить такой красавице? Если бы отец не пригласил ее, это сделал бы я, — встрял в разговор Метт.

— Успокойся, эта леди здесь ради Грейси, а не ради тебя. — Син погрозил младшему сыну пальцем. — Даже она, будучи посторонним человеком, видит, что девочке нужно внимание.

Эвану очень не нравилось, что все подряд вмешивались в его жизнь и в его отношения с дочерью. Он просто хотел, чтобы его наконец оставили в покое.

— Малышке не повредит общение с женщиной, которое не можем дать ей мы. Так что, сынок, пересмотри взгляды на происходящее, это не проблема и не проклятие, это дар божий!

Дженни рассматривала очаровательную маленькую спальню, оформленную в лавандовых и желтых тонах, пока Грейси показывала ей свои любимые игрушки, рядком выстроившиеся на полках и сидящие в изголовье кровати, накрытой красивым лоскутным одеялом.

— Моя мама сшила мне это одеяло в подарок на шестой день рождения.

Дженни с интересом изучила узор из цветных шестигранников с сердцем посередине.

— Очень красиво. Похоже, твоя мама проделала замечательную работу.

— Она сшила еще несколько одеял. Хочешь на них посмотреть?

— Конечно.

Грейси поманила Дженни за собой. Они спустились на первый этаж и вошли в другую спальню. Уже через секунду Дженни поняла, что не должна здесь находиться. Это была спальня хозяина ранчо. Она не ожидала увидеть на большой кровати обычное шерстяное одеяло, которое казалось теплым и уютным.

Грейси подошла к стоящему рядом сундуку и с трудом откинула крышку.

— Все одеяла, которые сшила мамочка, здесь. Папа убрал их сюда после смерти мамы.

— Возможно, тогда нам не стоит их трогать без разрешения твоего папы? — осторожно спросила Дженни, чувствуя себя так, словно вторглась в личное пространство Эвана.

На комоде у противоположной стены стояли рамочки с семейными фотографиями. На одной из них молодой Эван обнимал за плечи красивую темноволосую женщину с младенцем на руках. Оказывается, у него красивая улыбка.

Дженни заставила себя отвести взгляд от этой милой сцены.

— Грейси, я не хочу, чтобы у нас с тобой были неприятности.

— Но мое одеяло где-то здесь! — в отчаянии воскликнула девочка. — Оно мое, значит, мне можно его взять.

Поняв, что у нее не осталось выбора, Дженни опустилась на колени рядом с сундуком и начала помогать Грейси доставать сложенные одеяла. Все они были яркими, красивыми, с интересными и своеобразными узорами. Похоже, Меган Рефферти была настоящим мастером.

— Посмотри, вот оно! — наконец произнесла Грейси и вытащила из сундука спрятанное в пакет одеяло и развернула его на кровати, чтобы получше рассмотреть. Выбранный узор назывался «обручальное кольцо». Он был только начат: несколько разноцветных колец уже были сшиты друг с другом, и еще несколько ждали своей очереди в пакете.

— Мы с мамой вместе выбирали цвета и начинали шить, но потом она сильно заболела и не смогла работать дальше. Ей все время надо было оставаться в постели.

Дженни посадила ее к себе на колени и обняла. Сколько же пришлось пережить этой малышке? Ни один ребенок не должен проходить через подобное. Грейси положила ей голову на плечо и продолжила:

— Я не могла часто видеть мамочку, потому что она все время спала.

Дженни была уверена, что Меган Рефферти отчаянно боролась за жизнь, чтобы как можно дольше оставаться рядом со своей дочерью.

— Солнышко, твоя мамочка очень любила тебя и хотела быть рядом. Она очень старалась поправиться. Посмотри, какие красивые одеяла она шила для тебя.

Из глаз девочки потекли слезы.

— Она сказала мне то же самое, когда я пришла с ней попрощаться. А еще попросила закончить это одеяло, раз она не смогла. И я пообещала ей! Я должна, должна это сделать!

Эван стоял в коридоре у приоткрытой двери в спальню. Раньше эта комната безраздельно принадлежала Меган — именно она занималась ее оформлением, старалась, чтобы все было идеально. Так она и выглядела — для постороннего человека. Но сам Эван всегда чувствовал себя здесь чужим. Чувствовал, что подвел свою жену. А теперь он понял, что подвел и Грейси.

Странная боль клещами сдавила его сердце. Дженни Коллинс обнимала его дочь, гладила ее по голове, шептала ей что-то на ухо, пытаясь успокоить. Грейси не пришла со своей болью и печалью к нему, но она открылась незнакомке.

Вдруг Дженни подняла голову и встретилась с ним взглядом. Ее шоколадно-карие глаза были непроницаемы, он не мог прочитать ее мысли. Возможно, она думает, что он плохой отец, который не смог позаботиться о своем ребенке? Черт побери, какое ему дело до того, о чем она думает? Зачем она вообще вторглась в его жизнь?

Дженни очень надеялась, что Эван не войдет сейчас в комнату и не нарушит связь, установившуюся между ней и Грейси. Девочка отчаянно нуждалась в возможности разделить с кем-то свою боль.

— Что еще сказала твоя мама? — спросила Дженни, осторожно вытирая слезы со щек Грейси.

— Она попросила меня быть хорошей девочкой, — после секундного раздумья ответила она.

— Так и есть, — заверила ее Дженни. — Что-нибудь еще?

— Помогать папе, потому что он будет чувствовать себя очень одиноко. — Огромные, такие же как у Эвана, сапфировые глаза снова наполнились слезами. — Но я не знаю как.

Дженни пришлось глубоко вздохнуть, чтобы самой сдержать рыдания.

— О, моя милая, просто дай ему время. Он почувствует себя лучше, если ты напомнишь ему, как хорошо вам было всем вместе. Ты можешь рассказать ему о своих любимых воспоминаниях о маме, так она навсегда останется в ваших сердцах.

— Я могу рассказать ему, как весело было шить одеяло вместе с мамой?

— Конечно. И если он не разрешит тебе заниматься на моих курсах, не расстраивайся. Просто подожди немного. Твоя мама поймет.

Грейси крепче прижалась к ней, обняв обеими руками за талию.

— Я очень рада, что ты приехала повидать меня, Дженни. Ты будешь моей подругой?

Дженни сморгнула слезинку и сильнее прижала маленькую девочку к груди.

— Конечно, Грейси. — Она бросила взгляд на Эвана, который все еще стоял у двери. Она видела, что слова дочери повлияли на него так же, как и на нее. В голубых глазах Эвана она прочла боль и тоску.