И они тоже были здесь.

Ева подошла ко мне с цветочным горшком в руках.

— Это что? — поинтересовался я.

— У Даниеля не осталось свободных стаканов, — ответила она и, прежде чем сделать глоток, пожала плечами. Ева махнула рукой в ту сторону, куда, как она уже заметила, я смотрел до этого. — Ты уже с ними поздоровался?

— Я уже поговорил с Софией.

— А с Эленой? — От Евы ничего не ускользало. — Будет жаль, если после стольких месяцев переглядываний…

— Недель, — поправил я.

— Будет очень жаль, если она составит о тебе неправильное мнение из-за той дурацкой ситуации, когда у вас обоих нервы были на пределе.

Элена стояла около балкона, у единственных закрытых окон, и рассеянно смотрела на царапающие стекло ветки и листья, которые поглощали свет от дворовых фонарей.

Я решился до того, как Ева начала настаивать, потому что на самом деле она была права. В общем, я направился к Элене.

Я встал рядом, но она была так погружена в себя, что даже не шевельнулась, когда я подошел, или же просто не хотела этого делать.

Я слегка прокашлялся:

— Привет.

Элена развернулась и выпрямилась. Она была высокой, возможно, одного роста с Евой, но ниже меня. У нее были каштановые полураспущенные волнистые волосы, которые сильно завивались на кончиках. Чтобы убрать пряди с лица, она собрала их в низкий пучок, который, казалось, вот-вот развалится.

У нее были большие, слегка раскосые карие глаза теплого, почти золотистого оттенка. На подбородке с левой стороны виднелся небольшой вертикальный шрам, а другой, гораздо больше и диагональный, был на виске, на уровне глаз.

Я мог отыскать любой предлог, чтобы начать разговор… Между нами был белый лист бумаги, начало бесконечной главы, которая могла превратиться в захватывающее приключение.

— Привет, — ответила она.

Однако сейчас все, что было между нами, — это то, что произошло той ночью. И то впечатление, что я на нее произвел.

Я не знал, что сказать, но Элена взяла слово.

— Вы живете в очень красивом месте, — прошептала она.

Было заметно, что она тоже нервничала.

— Вообще-то мы с Евой снимаем квартиру этажом ниже. Здесь живет Даниель.

Элена оглянулась:

— Я не знакома с Даниелем.

— Ах да. Ну, в общем, это его квартира. — Я потер затылок.

Элена кивнула.

И мы снова погрузились в неловкую тишину, но тут я заметил, что она стояла с пустыми руками.

— Принести тебе… пива?

— Не люблю пиво.

Я хмыкнул.

— Что такое? — Элена посмотрела на меня, приподняв бровь.

Казалось, она была настроена воинственно, но мне совсем не хотелось снова нападать на нее.

— Ничего. Тебе показалось.

Элена натянуто улыбнулась, и было видно, что взглядом она кого-то ищет.

— Кажется, София меня зовет, — извинилась она, и я был очень ей благодарен за эту ложь, которую мы оба поддержали. — Хорошего тебе вечера.

— Ага, и тебе, — отозвался я, наблюдая, как она уходит.

Все произошло так быстро, и было унизительно, что Ева продолжала за нами наблюдать. Она покачала головой и вопросительно на меня посмотрела. Но я не хотел снова выслушивать ее подколы, поэтому как можно быстрее затерялся среди приглашенных.

В полночь мы задули свечи на ее торте. Потом я потерял из виду и Еву, и Даниеля, который появился незадолго до того, как мы решили закругляться с вечеринкой, и, увидев меня, подошел.

— Ты сегодня не работаешь?

— Я уволился.

Мне удалось его удивить. Даниель посмотрел на меня в недоумении и провел рукой по бритой голове. Несколько недель назад он подстриг свои и без того короткие волосы и теперь был похож на солдата.

— Да ладно тебе. Нико, любитель откладывать деньги, ушел с работы? А что с делом твоей жизни? Кто теперь будет зарабатывать деньги на покупку «Офелии»?

Я слегка улыбнулся. Даниель слишком хорошо меня знал и был в курсе моей цели, из-за которой я не бросал работу: помещение в Литературном квартале. Забавно, что мы оба делали вид, что той суммы, которую я откладывал с зарплаты на полставки, хватило бы на покупку этого места.

Когда-нибудь.

— Я нашел другую, где больше платят, — ответил я. — «У Райли».

Даниель хлопнул в ладоши, чем застал меня врасплох, а потом приобнял за плечи.

— Бесплатная выпивка! — заключил он.

Я рассмеялся:

— Не думаю, не хочу, чтобы меня выгнали, и тем более не собираюсь платить за твою выпивку.

Он намеренно меня игнорировал.

— Да-да… там посмотрим.

Я познакомился с Даниелем на первом курсе университета. У нас с ним не было той долгой дружбы, которая объединяла меня с Евой, но мы сразу поладили. Спустя некоторое время после того, как мы стали работать в паре на занятиях, выяснилось, что мы живем в одном доме. Нам очень повезло, потому что хозяин дома заключал контракты с новыми людьми каждый год.

— А знаешь, если я выиграю в лотерею, то куплю тебе «Офелию».

Я удивленно на него посмотрел:

— А ты что, играешь?

Даниель щелкнул языком и махнул рукой, как бы говоря, что, играет он или нет, не имеет особой важности.

— Сыграю, — заверил он меня. — И когда это произойдет, обязательно выиграю. Ради тебя. Ради «Офелии».

Я похлопал его по плечу:

— Прекрасная идея. Спасибо.

Я старался удержаться на ногах до конца вечеринки, а потом увидел, что даже Ева сдалась и упала на один из диванов.

Оттуда мы наблюдали, как последние гости, один за другим, покидают квартиру. Вдруг Ева вскочила на ноги, чтобы попрощаться с Софией и Эленой, с которой я не заговорил ни разу за все эти долгие часы, что длилась вечеринка.

— Посмотрите-ка, кто пришел. Я ее не заметил.

— Софию?

Даниель покачал головой:

— Элену.

Я не удивился, что он ее знает. Даниель знал всех, ну по крайней мере тех, кто представлял хоть какой-то интерес. С ним легко было завести разговор, он адаптировался к любой теме и на все имел свою точку зрения. Он всем нравился, хотя и не поддерживал дружеские отношения с одними и теми же людьми на протяжении долгого времени. Мы с Евой были исключением. Мне нравилось думать, что было в нас что-то, чем мы отличались от других, или, возможно, то, что мы были соседями, безнадежно нас сближало. В любом случае у Даниеля было много знакомых, с которыми он мог отправиться на тусовку, сорваться ни с того ни с сего в отпуск, исчезнуть на несколько дней, а вот друзей было совсем мало.

Естественно, он знал Элену. Как же иначе?

Когда Ева к нам вернулась и до того, как успела лечь между нами на одном из диванов, Даниель обратился к ней:

— Я и не знал, что ты дружишь со скалолазкой.

— С Эленой? — уточнила она. — Она соседка Софии. Они близкие подруги.

— А ты откуда знаешь, что она лазает? — встрял я.

Даниель улыбнулся, но тут же нахмурился, когда понял, что я спрашиваю серьезно.

— А ты не знаешь? — Он повернулся к Еве: — И ты тоже не в курсе?

Она слегка покачала головой. В темных глазах Даниеля зажглась искорка любопытства.

— Ух ты, а я уж было начал думать, что вы наконец-то озаботились тем, чтобы общаться с интересными людьми. — Он достал из кармана джинсов телефон и открыл приложение. Потом приложил к груди телефон экраном вниз, как бы подогревая интерес. — Вы действительно не знаете, что произошло на факультете журналистики прошлым летом?

Я в нетерпении легонько пнул его.

Он рассмеялся и передал нам телефон. Ева подвинула его поближе ко мне, чтобы я смог получше разглядеть, хотя вначале я не понимал, на что смотрел: на экране появилась крошечная фигурка; свесив ноги, она сидела на краю крыши факультета, а снизу за ней наблюдала довольно большая группа студентов.

— Черт. Это Элена? — угадала Ева.

Даниель кивнул.

— Я даже и не знала, что у этого факультета есть выход на крышу.

— Не думаю, что он есть, — ответил Даниель. — Ваша подруга забралась туда по фасаду.

Я заморгал. Наверное, у нас с Евой было одинаковое выражение лица, она слегка приоткрыла рот, не зная, что сказать, и повернулась к Даниелю.

— Но почему? — допытывалась она.

— Говорят, у нее крыша поехала после последнего экзамена. Вышла из аудитории, спустилась в кампус и полезла наверх.

— Свободное лазанье? — спросил я.

— Если ты имеешь в виду без веревки, то да. Она поднялась без веревки, без ремня, вообще без всего. — Даниель забрал телефон и принялся искать что-то в интернете. — Странно, что вы не читали. Это передавали по всем новостям.

Ева снова выхватила телефон и принялась перескакивать с одного заголовка на другой, во всех говорилось о том, как у одной из студенток второго курса факультета журналистики случился нервный срыв.

— Почему я об этом ничего не знала? — в шоке прошептала она.

— Потому что вы живете в полном неведении. А я вас просвещаю.

— А что случилось потом? — спросил я.

— Кажется, ее спустили оттуда и исключили. — Он пожал плечами: — И вроде бы после этого на учебу она не вернулась.

Я еще некоторое время смотрел на экран телефона, читал заголовки и рассматривал фотографии. Никакое из этих фото невозможно было увеличить так, чтобы рассмотреть лицо Элены, но сейчас, когда я знал, что это была она, я не мог перестать представлять ее там, наверху, с безмятежным взглядом, беззаботно сидящую и болтающую ногами.