— Не обязательно. Единственное…Вы же на машине? Была бы очень благодарна, если бы Вы отвезли меня куда-нибудь поближе к нашему району. Сейчас с транспортом уже проблематично. Троейбус придется долго ждать. А до ближайшей остановки трамвая идти слишком долго.

Я кивнул и направился туда, где оставил «Волгу». Комарова молча топала за мной.

Уже по дороге, когда мы переехали мост, она все-таки нарушила тишину, заговорив о наступающем дне и о событии, с этим связанном.

— Учитывая, что Вадим так внезапно убежал, думаю, действовать будем по заранее оговоренному плану. Как и решили изначально. Если бы что-то изменилось, он бы в любом случае сказал. Несмотря на сильное эмоциональное переживание, связанное со смертью вашей актрисы, на кону слишком важная информация. Сами понимаете… Он не откажется от нее. Поэтому, сколь сильно он бы сейчас не злился, все равно не сорвет операцию. Кстати… Вы думали, это Марков убил Лиличку?

— Я уже вообще ничего не думаю…

— Он бы не успел. — Уточнила Комарова, словно я сам не понимаю данного факта.

— Знаю. И меня сильно напрягает этот факт. Будь убийцей Вадим, я чувствовал бы себя гораздо спокойнее. Хотя бы никого больше не надо подозревать. И сюрпризов ждать тоже не надо. А так…совершенно непонятно, кому и за каким дьяволом это понадобилось. Лиличка — мой связной. Других грехов за ней не водится. Значит, убили ее из-за меня. Но… Как Вы заметили, а я уверен, Вы точно заметили, Марков наоборот, решил, будто убийца — я. Тоже интересно, конечно…

— Да уж… — Комарова помолчала несколько секунд. — Ну, сейчас-то нам уже точно не до этого. Времени нет, чтоб выяснять, кто, зачем и почему убил актрису. Завтра прилетает делегация…Я буду среди встречающих. Как и договорились. Весь город знает, что прибудет Фидель Кастро. Так что… Затесаться в толпе тех, кто желает поприветствовать команданте, будет не сложно.

— Да… Я все помню. Кому и что нужно делать, тоже помню…

Александра Сергеевна покосилась на меня с каким-то странным выражением во взгляде, но говорить больше ничего не стала. Мы снова погрузились каждый в свои размышления.

Неподалеку от общежития Комаровой я притормозил. Она выбралась из машины, кивнула, прощаясь, а потом ушла в сторону трёхэтажного старого здания.

Я же вырулил обратно на дорогу, развернулся и поехал к Филатовой. Адрес помнил хорошо. Еще в первые дни когда изучал личные дела, в голове отложились и улица, и номер дома. Жила Ниночка неподалёку. Они тут все кучкуются рядом. Инженер, Нина Ивановна, Комарова…

Внимательно смотрел на дома, мимо которых двигался, чтоб не пропустить нужный номер. Наконец, увидел те самые цифры. Подъехал с торца и остановился. Это была кирпичная пятиэтажка. Из разряда тех, которые называют «хрущевками».

Выбрался из машины, подошёл к подъезду. С обеих сторон в палисаднике виднелись достаточно густые кусты сирени. Что за дурацкая у них манера устраивать такие заросли под окнами? Просто рай для всякого жулья и ворья.

Я задержался у входной двери, задумчиво рассматривая сирень. Вспомнился почему-то вечер, когда убили актрису. Я ведь перед тем, как войти, обратил внимание на посторонние звуки. Потом решил, будто в темноте ширится кот. Но… Может и не кот это был вовсе…Может, это как раз убийца прятался в кустах. Увидел, как я иду к актрисе, и прыгнул в палисадник, чтоб избежать встречи. Но тогда получается… Он точно знает меня в лицо. А что еще более важно, я тоже его знаю. Иначе на кой черт ему от меня нужно таиться.

В любом случае, сейчас время вспять не повернёшь. Надо было проверить эти дурацкие кусты возле дома Лилички. Конечно, актрисе моя бдительность здоровья не прибавила бы, но глядишь, нашел бы кое-кого поинтереснее кота. А теперь остается только ломать голову. В том числе о странном послании, которое актриса мне оставила. Если, конечно, я все понял правильно.

Крот… По идее, выходит, есть рядом не́кто, работающий на две стороны. И дневник… Если дневник существует, где Лиличка могла его спрятать? В квартире только. Наверное. Больше-то негде. И домой к ней явились, наверное, не просто так. Тем более, человек этот блондинке был знаком. Она сама его впустила.

Черт…чисто по логике, все упирается в Маркова. Он знает меня, я знаю его, и обоих нас знает актриса. Если бы не одно маленькое «но». Белобрысый реально не мог вообще никак сделать все это. Ему нужно было бы оказаться в квартире блондинки минимум за час до моего появления. А он в это время находился в домике Ведерникова.

Потупи́в еще несколько минут возле подьездной двери, я плюнул на все и вошёл внутрь. Время идет. Мне бы еще поспать не мешало.

Зачем тратить время на эти мысли, терзания совести и размышления «если бы, да кабы…». Все, теперь как есть. Нужно отталкиваться от нынешнего положения вещей.

Разыскал нужную квартиру, остановился возле нее и задумался. Будет, конечно, тот еще номер, если я сейчас начну левым ключом открывать левую дверь. Соседи чего доброго за вора-домушника примут.

Однако, обошлось без лишних движений. Моих, естественно, лишних движений. Дверь нужной квартиры тихо распахнулась и оттуда выглянула Нина Ивановна. Посмотрела на меня, а потом кивнула, приглашая войти.

— Ну… Значит не ошибся. Ключ — это просто намек. — Констатировал вслух, сам себе. Филатова уже скрылась в квартире.

Честно говоря, имелось странное ощущение. Чувство тревоги. Так, наверное, можно сказать. Но я все равно переступил порог и прикрыл за собой дверь. Что уж может быть хуже всей той хреновины, которая творится вокруг меня? Оказалось, может.

— Нина Ивановна…

Я тихо позвал хозяйку квартиры, осторожно двигаясь по коридору вперед. Не стоять же в дверях, честное слово. Хотя, казалось бы, на хрена осторожно? Что мне может сделать эта особа? Чисто теоретически — ничего. Но мы уже ученые своей новой жизнью в роли Беляева. Нам уже прилетало от всяких особ, которые тоже ничего плохого сделать не могли. Чисто теоретически. А сделали. Тем более, от Филатовой я точно приятных сюрпризов не жду.

— Проходите, Максим Сергеевич, не стесняйтесь. — Раздался ее голос из спальни.

Ниночка ждала меня в комнате. Она сидела в кресле, закинув ногу на ногу. Симпатичного вида халатик разъехался в стороны в районе коленок, позволяя эти коленки наблюдать во всей красе. Женщина в подобной позе всегда вызывает у меня какие-то ожидания. Как правило. Либо она сейчас начнет процесс соблазнения… Однако мы с Филатовой данный этап уже прошли. По крайней мере, сильно на это надеюсь. Нина Ивановна, конечно, особа с большим количеством тараканов, но будет жаль потраченного времени, если она снова решила взяться за старое.

Либо… либо у особы, выбравшей такую позу, есть, что сказать. И мне тема разговора может очень не понравится.

— Хотелось бы понимания… — Я замер на пороге комнаты, оперся плечом о дверной косяк и пока проходить не торопился.

Заодно прислушивался к звукам в квартире. Есть весьма большая вероятность, что Филатова тут не одна. С кем? Кандидатур много. Хотя бы тот же Марков. Правда, тогда возникает логичный вопрос, зачем нужно было устраивать великую тайну с передачей ключа. Могла бы просто позвать. Но с другой стороны, может это какой-то хитроумный план.

— Думаю, нам есть, о чем поговорить. — Ниночка вскинула голову и посмотрела на меня с высокомерной улыбкой. Роковая, мать ее, женщина. Вот такая имелась претензия в этой улыбке.

Ну, ясно…значит, все-таки, беседа.

— Весь во внимании. — Я пока не спешил с высказываниями. Хотелось понять, что конкретно мутит эта дамочка.

Представить не могу, какого поведения она от меня ждала. Может, думала, я начну нервничать, переживать, волноваться. Не знаю. В любом случае, мое спокойствие ее слегка раздражало. Нина Ивановна постукивала ноготками по деревянному подлокотнику и этот жест выдавал ее настоящее состояние.

— Максим Сергеевич, кто Вы?

Ниночка смотрела прямо на меня. Внимательно. Ждала, что я отвечу. Зря ждала. Я обсуждать данный вопрос точно не собираюсь.

— То есть Вы весьма странным способом пригласили меня к себе домой, чтоб спросить вот это? Ну, знаете… — Я покачал головой, недоумевая с глупости ситуации. — Извините, Нина Ивановна, завтра тяжёлый день у меня. Не до Ваших игрищ, знаете ли. Рано вставать и все такое. Так что Вы уж не обессудьте, но я пойду.

Развернулся, чтоб покинуть комнату, однако не успел сделать и шага.

— Я знаю, что Вы знакомы с Марковым. А еще я знаю, кто такой Марков. На протяжении почти года он неоднократно обращался ко мне с просьбой добыть ту или иную информацию, связанную с работой завода. Я, может, выгляжу глупой блондинкой, но не настолько же. Естественно, вполне очевидно, Марков — шпион. Враг советского народа, который работает на наших противников.

— Интересно… — Я снова повернулся к Филатовой лицом. — Думаю, Вы отдаете отчет своим действиям. Просто если нет…Только что от Вас прозвучало признание, будто Вы помогали человеку, которого, так-то, есть все основания поставить к стенке.

— Отдаю, Максим Сергеевич. Не сомневайтесь. Давайте продолжим выстраивать логическую цепочку. Итак…Марков — шпион. И, да, я причастна к его деятельности по ряду причин. Эти причины сейчас не столь важны. Идем далее. Не так давно Вадим Александрович велел мне добыть чертежи, связанные с работой специальной группы. Как Вы помните, они касаются усовершенствования некоей модели самолёта, производимого на нашем заводе. Тот самый ТУ-128. Перехватчик. И как Вам известно, сейчас ведется работа, связанная с его модификацией — ТУ 128-Б. Проект фронтового бомбардировщика-ракетоносца. Опять же, мы оба в курсе, работа поручена нашему отделу в тесной связке с отделом конструкторского бюро Туполева. Маркову нужны были определенные сведения по этому направлению. Так понимаю, интерес его начальства связан с некоторыми договорённостями между нашей страной и Соединёнными Штатами о разрядке напряжённости и ограничению вооружения. То есть, по сути, мы как бы эти договорённости нарушаем. Но… Произошло нечто странное. Сначала пропал Лев Иванович вместе с теми чертежами, которые были нужны Маркову. Затем Лев Иванович столь же внезапно нашелся, но мертвый. И в тот же день чертежи снова оказались на месте. При этом, могу точно Вам сказать, ни к факту исчезновения инженера Маслова, ни к его гибели, Вадим Александрович не имеет никакого отношения. Более того, его весьма сильно расстроили оба факта.