— О деньгах не беспокойтесь…

Ну да, конечно. Старый трюк: всё хорошо, покуда дело не дойдёт до оплаты. Вот тут-то клиент частенько начинает юлить и изворачиваться… А богатеи — особенно. Прижимистая публика.

— Я всегда о них беспокоюсь, друг мой. Гонорары — это то, на что я живу.

Он с готовностью вытащил бумажник. Я не шелохнулся.

— Вы всё ещё не сказали мне, что же, собственно, произошло.

Янтарные глаза дворецкого внезапно наполнились слезами.

— Убийство… — выдавил он.

* * *

Марж вёл дино быстро, но аккуратно. Вообще-то, я предпочитаю другие виды транспорта, но своеобычные для теплого времени рикши зимой не работали, а носильщики паланкинов запрашивали за труды несуразно много. К тому же, куда приятнее ехать в тёплом салоне, чем в продуваемой всеми ветрами будке. Дорога предстояла длинная: усадьба Эддоро располагался за городской чертой. Я рассеянно поглядывал в окно. Улица словно вымерла: там, где раньше сновал народ и кипела жизнь, теперь царил покой — лишь изредка нарушаемый одинокими прохожими. Конечно, в центре публики было побольше, но и здесь ощущалось зимнее запустение.

Криобиоз… Просто долгий сон — очень глубокий и без сновидений; по крайней мере, все мои друзья-фроги описывали его именно так. Отключаешь отопление, ложишься в гуттаперчевую ванну — или устанавливаешь в домашний бассейн специальный вкладыш, чтобы лед не разломал его стенки. Мало-помалу холод сковывает твои члены — должно быть, не слишком приятное ощущение, но раса амфибий воспринимает перепады температуры куда легче нас, людей. Через некоторое время его перестаёшь ощущать — и засыпаешь, а вода вокруг тебя мало-помалу превращается в лёд… Говорят, это даже полезно, по крайней мере, в финансовом отношении уж точно. Забавно, но наибольший процент впадающих в зимнюю спячку — среди бедняков и богатеев. Средний класс далеко не всегда позволяет себе роскошь отдохнуть до весны. Полиция, армия, многочисленные коммунальные службы и те, без чьего ежедневного труда город не может обойтись, вынуждены бодрствовать вне зависимости от своих предпочтений.

Миновали последние дома. Диномобиль слегка тряхнуло, движение замедлилось: мы выехали на заснеженную дорогу и теперь в ход пошли полозья. На ветровое стекло оседали снежинки. Пожалуй, для Эддоро такой транспорт — насущная необходимость, а не каприз нуворишей, как я было подумал вначале.

Архитектура усадьбы представлялась типичной для жилищ состоятельных фрогов: обилие крытых веранд, плоские крыши которых поддерживались множеством колонн, пруды, подступающие к стенам… Затейливая планировка намекала на вложенные в проект немалые средства. Я окинул взглядом сугробы.

— Похоже, летних помещений куда больше, чем зимних, a?

Марж кивнул.

— Да, отапливаются лишь несколько комнат в глубине дома… Здесь всё обустроено по старинке, и мы экономим на угле.

— А как же это? — Я кивнул на решетчатую антенну энергоприемника, возвышающуюся над крышами.

— Разумеется, мы пользуемся некоторыми благами цивилизации, — пожал плечами дворецкий. — Но легко можем обойтись без них. Главный корпус возведен более ста лет назад, всё необходимое для автономного существования у нас есть. Да и народу не так уж много. Молодые господа предпочитают квартировать в Амфитрите, поближе к деловым кварталам… Постоянно здесь живут только старый господин Ло с племянницей и мы.

— «Мы» — это кто?

— Мы, слуги. Я, моя жена — она готовит на всех. Микш и Торо — они занимаются работами по дому… Ну, и Эрхенио, наш сторож и охранник.

— Охранник? Только один? — удивился я.

— Мы живем на отшибе… — он пожал плечами.

Что ж, в этом есть резон. Чем больше народу вокруг — тем больше вероятность преступления. Хотя уединенная жизнь отнюдь не гарантирует безопасности — в чем Эддоро и убедились на собственном горьком опыте…

Повозившись с ключами, дворецкий отпер замок. Мы миновали длинный стылый коридор, прошли под кирпичной аркой и очутились в помещении с низким потолком. Большую его часть занимал бассейн или, скорее даже, маленький пруд с каменистыми берегами и песчаным дном. Снега здесь не было и в помине, а лёд оказался столь гладок, что сквозь него ясно можно было разглядеть переплетения узловатых корней кувшинок. Пол, выложенный цветной керамической плиткой, на стенах светильники, маленькие и тусклые. В общем, довольно стильно — хотя и мрачновато.

— Это зимняя спальня, — едва слышно шепнул мне Марж. — Крыша здесь раздвижная. Весной, когда сойдёт снег, солнечные лучи быстро нагревают бассейн…

— Я смотрю, он промерз до дна. У вас тут стужа посильней, чем на улице, — я поёжился.

— Скрытые хладоэлементы. Зимний сон не должна прервать случайная оттепель…

Я кивнул, с любопытством поглядывая на коленопреклоненную фигуру в центре ледяного поля. Скудное освещение скрадывало детали. Глубокий старик, лицо — воплощенная маска скорби. Должно быть, Ло Эддоро собственной персоной, кто же ещё… На что это он смотрит? Я осторожно ступил на скользкую поверхность.

— Гхм. Здравствуйте! Меня зовут Монтескрипт, Эдуар Монтескрипт…

Он не шелохнулся. Ни единого жеста, ни слова — я вообще не понял, осознаёт он моё присутствие или нет. Шаг, ещё один, ещё… И тут я наконец увидел.

Она лежала возле самого дна, вмёрзнув в лёд. Сказочная принцесса, спящая красавица, тонкорукая дева в лёгком сиреневом платье — его складки, прихваченные льдом, казались высеченными из камня. Только лица не было видно: в том месте, где находилась её голова, от поверхности льда шла вниз мутно-белая колонна. Я не сразу понял, что это такое, а поняв — не сразу поверил… Кто-то пробурил во льду скважину, почти до самого дна. Вокруг отверстия высилась горка крошева… И оно было розовым. Розовым, а не белым.

— Господин Ло так и сидит здесь, вот уже несколько часов… — сдавленным голосом прошептал дворецкий. — Я не знаю, что с ним делать… Не могу сдвинуть с места.

— Это его племянница? — на всякий случай спросил я. Марж молча кивнул. Крупная слеза поползла по его щеке.

— Вы сообщили в полицию?

— Я послал Торо, сразу, как только увидел это… А потом вспомнил о вас, прыгнул в дино и помчался в город. Все в один голос говорят, что вы лучший… — он внезапно подался вперед и стиснул мою руку. — Господин Монтескрипт, умоляю — возьмитесь за это дело! Такое злодеяние просто нельзя оставить безнаказанным, нельзя!

— Успокойтесь, — холодно отозвался я. — Я ведь уже согласился провести предварительное расследование, верно? Так что не мешайте.

Марж шмыгнул носом и послушно отошел в сторону. Я закурил. Не могу сказать, что это убийство оставило меня равнодушным, нет. Было в нем что-то на редкость циничное. К погруженной в зимний сон девушке отнеслись, как к вещи — никчемной и бесполезной. Но мне довелось повидать немало смертей — и несколько лет назад, во время Трехдневного восстания, когда в столице царил ад кромешный, да и позже, расследуя некоторые дела. Я не имел права поддаваться эмоциям. Сейчас самое важное — взять след.

— Кто из вас обнаружил тело?

— Должно быть, господин Ло… Я нашел его тут. Понимаете, у нас существует правило… Встаём мы рано, и ещё до завтрака я получаю распоряжения по дому — относительно необходимых закупок, визитов и прочего… Когда я не застал господина Эддоро в кабинете, я немного занервничал, и…

— Занервничали? Почему? — перебил я.

— Я же говорю вам, у нас сложился определенный порядок, и он не менялся уже много лет… В общем, я пошел искать его, ну и…

— А когда вы последний раз заходили сюда? Я имею в виду, до сегодняшнего утра?

Он моргнул.

— Н-не помню, довольно давно… Дней десять, или пятнадцать…

— А поточнее? Попытайтесь вспомнить, это важно.

И полиция, друг мой, не успокоится, покуда не получит ответа на этот вопрос, добавил я про себя. Кстати, о полиции: неплохо бы поторопиться. Я обошел дворик кругом. Никаких следов. Злодей соткался из воздуха, сделал своё черное дело и испарился… Если, конечно, злодеем не был сам господин Эддоро или один из его домочадцев. А ведь похоже на то!

— Где-нибудь в вашем хозяйстве имеется ледовый бур? — поинтересовался я.

— Н-нет, откуда?

— Ну мало ли — вдруг кто-то здесь увлекается зимней рыбалкой?

Марж покачал головой. Подобное хобби никем из обитателей усадьбы не практиковалось.

— А где вообще хранится весь инвентарь? Инструменты и всё такое?

— По большей части в сторожке, Эрхенио часто возится с ремонтом…

— Так что, вспомнили, когда вы последний раз здесь были?

Глаза дворецкого неожиданно прояснились.

— Да! Четыре дня назад я заглядывал сюда, проверял, всё ли в порядке с крышей — как раз после первого сильного снегопада…

— Значит, вы последним видели девушку живой?

Он уставился на меня с обидой и недоумением.

— Не знаю, что вы имеете в виду, господин Монтескрипт; но если то, что я думаю…

— Я вынужден задавать вопросы, в том числе и неприятные, — пояснил я. — Даже и вам, моему нанимателю. Такова моя работа.

— Господин Эддоро заходит сюда почти каждый день, — сухо сказал Марж. — Он очень любит… Любил свою племянницу. Что до остальных — понятия не имею. Вам лучше спросить их самих.