Единственное, о чем я жалел по-настоящему, — это о том, что не закончил обучение у мастера-мечника. Накопление энергии получалось уже неплохо, мастерство фехтовальщика значительно выросло, но с трансом были пока проблемы. Я из него постоянно вываливался. Но все равно, один из пяти спаррингов с Мастером я выиграл… однажды, когда впервые применил в бою Всполох. Жаль, больше на этот прием учитель ни разу не попался.

— Ладно, — сказал я, подняв себе оптимистичными мыслями настроение. — Пойду я.

Друзья переглянулись. Именно друзья — ни я, ни Мирс даже не пытались подкатывать к Лоран с предложениями перевести отношения в другую плоскость. У нее вообще не ладилось с мужчинами, и я догадывался почему. Найти бы ту скотину и оторвать лишнее…

— Конечно, пойдем, — сочувствующе взглянула на меня девушка.

— Да не смотрите вы так! — вспылил я. — Это же не конец Мира. Я даже рад, что так случилось.

— Да? И что же ты собираешься делать дальше?

Я угрюмо посмотрел на южанина. Вот умеет же человек настроение окружающим портить!

— В легион пойду.

— Какой легион?! Ты с ума сошел?! — практически заорал Мирс. — Да тебе с твоим Даром прямой путь в Арранский Университет! С руками оторвут.

— Знаю я, не ори! Я контракт подписал, что десять лет отслужу после учебы.

— Но ведь ты не закончил!

— И что? Деньги-то военное ведомство за четыре месяца все равно уплатило. В договоре этот пункт прописан четко, так что придется мне отслужить четыре года. Причем простым легионером.

— А ты не пытался выплатить… кхм… — Мирс осекся, поймав два красноречивых взгляда. — Понял, не дурак.

— Девушка, счет, пожалуйста! — позвал я официантку, и, расплатившись, мы направились в Академию.

Мне еще предстояло обрадовать учителя.

— Ты идиот! — обрадовался учитель, бросая в меня первым, что попалось под руку (а попался ему кувшин с ламповым маслом). — У тебя только начало получаться!

— Да ладно вам… — Я слегка замялся. — Что мне теперь-то делать?

— Иди собирай вещи и приходи сюда, а я пока пойду поговорю с твоими преподавателями.

— Зачем? — удивился я.

— Затем, что, пока ты официально не исключен, должен успеть сдать экзамены по остальным предметам.

— Все равно мне никто аттестата не даст, — воспротивился я… Это сколько же нужно будет вызубрить за одну ночь?!

— Дадут. Игнорировать официальные печати никто не решится, проблем с Арраном потом не оберешься.

— Да я не справлюсь! — Я все еще пытался отвертеться.

— Справишься — сам же говорил, только теория магии осталась… Или ты хочешь лишиться своей книги заклинаний?

— Н-нет, — искренне испугался я, резко приобретая стимул к учебе.

— А придется! Чародею без печати об успешном окончании официально зарегистрированной магической школы нельзя ее иметь… Все, иди!

— Через час буду здесь, не сомневайтесь, — прокричал я, выбегая из ворот Школы.

Учитель только головой покачал.

Добежал я до общежития мигом и, птицей взлетев по лестнице, вломился в комнату. Вещей у меня было откровенно мало, да и из тех я собирался половину выбросить, оставив себе лишь комплект дорожной одежды, купленный недавно и почти ненадеванный, а также приобретенный на днях черный (самый распространенный в Академии цвет) костюм с серебряной вышивкой. Надо же мне было в чем-то на экзамены ходить? Порядком износившуюся повседневную одежду просто оставил на кровати. Запихнул в сумку свой магический фолиант (это я так, слегка преувеличил для солидности) и несколько смен нижнего белья. Запрятал в пояс жалкие гроши, оставшиеся от выигранных в споре десяти золотых.

Спор, кстати, был очень поучительный: как-то раз во время тренировки с Мастером, проходившей на полигоне для занятий боевых магов, — учитель там обучал меня стрельбе из лука в состоянии боевого транса… Ох и нелегкое это дело, я вам скажу. Зато результат… Обостренные трансом до предела чувства позволяли почти в два раза увеличить дистанцию поражения, а о скорости стрельбы вообще не говорю. Я и раньше был неплохим стрелком (с таким-то отцом!), но теперь просто творил чудеса — кривенькие и куцые, если сравнивать с учителем, но все же. Так вот, как-то раз один из припозднившихся на полигоне студентов-стихийников то ли первого, то ли второго курса скептически высказался в адрес лука как оружия… Пока фор создавал фаербол, я успел сбить в полете десяток монет, которые после признания фором поражения и перешли в мое пользование. Наглядная демонстрация пользы гармоничного развития, ведь полагаться только на магию просто глупо, тем более если ты создаешь фаербол так долго, что даже безногий сифилитик успеет к тебе подбежать и прирезать.

Я кубарем скатился по лестнице и, всучив ключ от комнаты опешившему коменданту, побежал к Школе Меча. Естественно, Мастер еще не успел вернуться, но скучать времени не было. Я раскрыл книгу и начал повторять травничество.

Мастер вернулся спустя час в сопровождении взволнованной травницы и с объемными конспектами в руках. Ну в способности учителя добиваться желаемого я и не сомневался. Не знаю, что он пообещал старушке, но уже спустя десять минут я любовался печатью с четырехлистным клевером в своей книге. Впрочем, за этот экзамен я и не волновался: конспект у меня был, а любое из предложенных в билетах зелий я мог приготовить с закрытыми глазами.

— Ты должен успеть переписать конспект по теории магии до десяти утра, Андрес обещал зайти. К одиннадцати подойдет Дэрик, его конспект можешь не переписывать, просто просмотри. Для зачета должно хватить.

Я кивнул и, прихватив сумку и конспекты, пошел в здание школы. Здесь уже давно был мною оборудован уютный рабочий кабинет… А где прикажете хранить чертежи по боевым плетениям? В общаге?

Утро я встретил злой и раздраженный, пальцы на руках болели — кто переписывал конспект за целый курс всего за одну ночь, поймет. Но я справился, и к десяти часам все было готово.

— Это ты у нас боевой магией балуешься? — с места убил меня адер.

— Откуда вы узнали?

— Не волнуйся, официального приказа об исключении еще нет, совещание по твоему вопросу в полдень. Крон сказал, ты уже получил почти все печати, молодец. Давай книгу.

Адер достал печать и шлепнул в книге. Даже не спросил ничего… И зачем я всю ночь мучился?

— Затем, что конспект — доказательство.

Я что, вслух сказал? М-да, заработался…

— Поверь мне, кто-нибудь захочет тебя проверить. К тому же знания лишними не бывают… Удачи.

— Почему вы это делаете? Почему помогаете? — остановил я уже развернувшегося было, чтобы уйти, адера.

— Восьмая Стихия, парень, — хлопнул себя по сыто звякнувшему кошелю колдун.

Что ж, этого стоило ожидать.

C зачетом по ксенологии у меня проблем также не возникло… Восьмая Стихия, однако. И самая вездесущая из всех.

— Сим объявляю, что студиозус факультета Рун Харлаф из Больших Петухов исключен из рядов достойных студиозусов Академии магии королевства Эсхар, — хорошо поставленным голосом зачитал решение Архимага и Магистров древний старик в роскошной мантии. Этот ходячий переносчик маразма подвизался на должности секретаря Совета Магистров вот уже почти двести лет, давно став своеобразным талисманом. — Также… — Старик запнулся. — В связи с досрочной сдачей всех дисциплин, Харлаф из Больших Петухов удостаивается звания «адер» и переводится во второе сословие. — Маг взял со стола свиток и развернул. — Выбери себе второе имя, — произнес старик, обмакивая перо в чернильнице.

Я улыбнулся: недовольство, прямо написанное на лице вредного деда (он-таки проверил конспекты), пролилось мне бальзамом на душу.

Еще бы, столь резкая смена человеком статуса для Эсхара вещь редкостная. Вообще, переход между сословиями происходил постепенно, на протяжении нескольких поколений, и добивались его люди ценой огромных усилий и затрат. А какой-то сопляк сделал это за несколько месяцев!

— Бледный, Харлаф Бледный, — сумел я удивить старика. По обычаю вторым именем все выбирают себе название родного города. Логичнее было бы выбрать имя отца или другого предка, но здесь была одна закавыка — имя отца, а после замужества отца мужа по традиции к своему имени добавляли только женщины.

Маг недовольно поморщился — тоже мне, блюститель традиций… молот ему в зад. Харлаф Большой Петух… Счаз, только тапки зашнурую. Вообще, проблемы с выбором фамилии (в данном случае скорее прозвища, по примеру арранских магов из простонародья) у меня не было. В детстве меня постоянно обзывали «бледным колдуном», что ж, теперь это можно делать на вполне законных основаниях и без риска получить по кумполу, если обращаться вежливо и с почтением. И пусть шутку пойму разве что только я, но ведь смешно же? Особенно учитывая мою внешность.

Глашатай протянул мне свиток, и хотя выдирать бумагу из его цепких костяшек пришлось силой, я поблагодарил деда скупым кивком. Но вредный старикан еще не закончил:

— Согласно договору между Харлафом Бледным и военным ведомством, — со злорадством начал читать следующий документ секретарь, — вышеназванный Харлаф Бледный, ранее именовавшийся Харлаф из Больших Петухов, обязан прибыть в крепость Дортверн для прохождения службы в звании рядового. Срок службы четыре года.

Я мысленно послал проклятье и деду-гаду и всему военному ведомству скопом. Второй легион, граница с Лантаром. Да я же там со скуки сдохну! А о практических испытаниях боевых плетений можно забыть — войн с Лантаром не случалось уже лет сорок.

Настроение испортить все же смогли, сволочи. Я развернулся, чтобы уйти, но вспомнил важную вещь:

— Когда я обязан прибыть к месту службы?

— Через двадцать три дня ты должен быть в Довере, — ответил мне незнакомый маг с военной выправкой. — Поедешь в Дортверн вместе с новобранцами.

Мое настроение от такой новости опять резко пошло вверх — по подсчетам выходило, что я успею перед отбытием на службу заехать на недельку-другую домой, порадовать отца и сестру. Да и, чего уж там греха таить, покрасоваться перед земляками хотелось.

За дверью меня ждала делегация по встрече: Мастер, Мирс с Лоран… и толпа человек в пятьдесят, гудевшая подобно пчелиному рою, так оживленно меня обсуждали. Едва я вышел, гул тут же стих и все с интересом повернулись ко мне.

— Все хорошо, — старательно игнорируя толпу, успокоил я друзей. — Мне приказали покинуть пределы Академии в течение часа.

— Мы проведем тебя до ворот.

Неловкое молчание.

— Пошли, чего тянуть?

Спустя несколько минут я уже стоял за пределами Академии, метрах в десяти от ворот. Было грустно… но не очень. А дальше настало время прощаний и напутствий — я расцеловался с Лоран, крепко обнялся с Мирсом, со всей дури похлопав его по спине и пообещав заехать в гости поохотиться на орков. И повернулся к учителю:

— Спасибо вам за все, Мастер.

— Всегда пожалуйста. — Мечник сжал мою ладонь своими тисками. — Ты мой лучший ученик, но не забывай тренироваться каждый день, — наставительно произнес Крон. — Особенно уделяй внимание удержанию в трансе. Эта проблема хорошо известна многим воинам — со временем все получится… — Учитель протянул мне нечто, завернутое в ткань.

Я в недоумении взглянул на него, осторожно развернул сверток… и онемел. Это был тот самый пояс, приглянувшийся мне в день поступления. Помнится, я как-то рассказывал об этом случае…

— Зачем? Это же дорого.

— Ничего, деньги у меня есть, а вот тратить их некуда.

— Спасибо, учитель. Я…

— Не надо, это подарок, — прервал меня Ронгар. — И еще держи свиток — это рекомендации в имперские Школы Меча.

— Спасибо… — Я надел пояс, сбросив старый Мирсу на руки. Вместе с черным с серебром костюмом пояс смотрелся просто великолепно, я даже залюбовался. Повесив ножны с мечом Духа и рассовав мелочи по разнокалиберным кармашкам, я пару раз подпрыгнул на месте, поправил метательный нож и, не сказав больше ни слова, развернулся и пошел прочь. Меня ждала где-то там новая жизнь — неизвестно, хорошая или плохая. Главное — новая, а это уже хорошо.

Глава 6

Снова знакомая дорога — позади остался памятный трактир, а впереди показалось место моего позора. Хотя, если подумать, то благодаря этому ограблению я и смог стать, кем стал… Кстати, Кнуту я так и не отомстил, хотя он бы со мной, наверное, не согласился — подчиненные Харальда на протяжении двух месяцев травили его банду, как волков, и в довершение совершили удачную облаву на воровскую хату, уничтожив практически всех бандитов. Сбежать удалось лишь главарю и парочке его ближних… Жаль, Харальд не смог продолжить поиски — его контракт с магистратом Стратона закончился, и он вынужден был покинуть пост главы стражи. При последней встрече капитан говорил, что собирается покончить с наемничеством и вернуться на родину, в Норк. Приглашал в гости.

Так, размышляя и планируя свои дальнейшие действия, я и не заметил, как наступил вечер. К этому времени я уже прошел почти половину пути. Не знаю, что было тому причиной — то ли более длинный летний день, то ли я шел быстрее, а может, имел место эффект знакомой дороги. Ведь не секрет, что знакомая дорога всегда короче, чем незнакомая. Если все будет хорошо, то завтра к вечеру я уже буду в Петухах… Эх, если б знал, то вместо парадного костюма купил лошадь… Уже дома сидел бы. Я завертел головой, высматривая остановившихся на ночевку путников, — теперь-то уж ни один крестьянин не посмеет пренебрежительно высказаться в мой адрес (меч говорил о статусе человека лучше любых слов).

Спустя пару минут я заметил немного в стороне от тракта небольшой костер и веселым шагом направился туда — что ни говори, а целый день на ногах, к тому же после бессонной ночи и больших переживаний, вымотает кого угодно. К костру я подошел, ступая как можно тише — не стоит сломя голову бросаться в объятия незнакомцев, мало ли? У костра, спиной ко мне, сидели пятеро самого обычного вида мужиков, разве что оружия при них было больше, чем требуется. Впрочем, времена сейчас опасные… Я собирался уже обозначить свое присутствие, но метрах в десяти от костра почувствовал неладное.

За последние месяцы я не только развил свои способности эмпата, но и научился неплохо закрываться от Мира. Только сильные эмоции, а особенно агрессия и ненависть, направленные на меня самого, пробивались сквозь броню контроля чувств. И сейчас в мою сторону были направлены не самые приятные эмоции со стороны пятерки сидящих около костра людей.

Конечно, умнее было бы сейчас убежать, но тут во мне неожиданно взыграли гордость и азарт.

— Кто вы такие? — спросил я спокойно. Один из мужиков вздрогнул, но остальные повели себя более уверенно и с большим самообладанием. Где-то в стороне, метрах в двадцати, я услышал шорох — еще один «мужик». Какие-то они странные…

— Путники, идем в Стратон, — произнес один из незнакомцев, поднимаясь с бревна и поворачиваясь в мою сторону с дружелюбной улыбкой на изуродованном шрамом лице. Хотя почему незнакомцев? Я не поверил своим глазам — передо мной стоял и улыбался… Кнут!

Видимо, мой взгляд не остался бандитом незамеченным, так как он нахмурился, отчего его лицо стало особенно уродливым.

— А-а, старый знакомый! — обрадовался разбойник. — Братва, гляньте, это ж наш цыпленок, несущий золотые яйца! — Я заскрежетал зубами. — Решил опять помочь бедным голодным разбойникам денежкой? Ты, я смотрю, разбогател, костюмчик новый прикупил. Молодец, а то мой совсем поизносился… Видишь, Крыс, правильно я тогда не дал его убить — сколько пользы он еще нам принесет!

Я злорадно ухмыльнулся. Ну-ну, ребята, пользы, говорите?!

— Вы, как я погляжу, сменили стиль работы? Лень даже на дорогу выходить?

Кнут зло сверкнул глазами:

— А зачем? Ты и сам к нам пришел, верно?

— Да я подумал, вы просто стражи боитесь… Извините за неуважение, — шутовски поклонился я.

— Что ты об этом знаешь?! — прорычал бандит, подходя ко мне практически вплотную. — Говори, гнус, и я, может быть, оставлю тебя в живых!

— Не так уж и много, — покорно произнес я. — Только то, что ты трусливо сбежал, когда твоих людей вырезали наемники… — Кнут шумно засопел. — А я ведь просил взять тебя живым…

— Так это ты? Из-за тебя я потерял все, из-за тебя вынужден прятаться в лесу, как барсук? — Бандит медленно потянул из ножен меч. — Убью!

Остальные разбойники во время нашего разговора разошлись полукругом и приготовили оружие, двое лучников положили стрелы на тетивы.

Дожидаться атаки бандитов я не стал. Соскользнув в транс, я привычно плавным движением взмахнул рукой, и разбойников захлестнуло волной ярко-оранжевого пламени. Вот и испробовал Всполох на практике. Ошеломленные и обожженные бандиты заорали, завизжали на разные голоса — им показалось, что они горят. Что ж, очень похоже. Не медля ни секунды, я извлек меч из ножен и стремительным движением вспорол Кнута от паха до подбородка, вскрывая, как кабана. Великолепный клинок даже не почувствовал сопротивления не прикрытой доспехами плоти.

Следующим ударом я полоснул бестолково размахивавшего коротким клинком коренастого бандита… и выпал из транса. Как же не вовремя! Ничего, и так справлюсь. Промелькнувшая возле самого уха стрела заставила отбросить мысли прочь. И спустя пять секунд лучники валялись на земле безжизненными тушками — единственным оставшимся в живых был подраненный мною попутно крысоморд… Хотя нет, я забыл о сидевшем в засаде бандите!

Я убрал щит концентрации и полностью открылся Миру: в сознание хлынули потоки новой информации, но я справился, выделив из десятков светящихся комков один, самый большой, источающий вокруг себя на много метров прямо-таки животный ужас. Он убежал уже довольно далеко, но это было неважно. Вызвав из памяти плетение фаербола и быстро напитав Силой, я метнул его вдогонку последнему бандиту. Со скоростью, превышающей скорость арбалетного болта, огненный шар ударил в спину беглеца, прожигая дыру в спине и зажаривая внутренние органы. Ого! Фаербол пролетел еще метров десять и погас прямо в воздухе.

Я медленно повернулся к тихо скулящему и баюкающему культю Крысу, пытавшемуся уползти прочь, но у него ничего не получалось — страх превратил мышцы ног в кисель.

— Ну здравствуй еще раз! — Крысоморд мелко задрожал, а его зубы начали отбивать чечетку. — А скажи-ка ты мне, дружок, — я ткнул бандита мечом с бедро, вызвав этим громкий взвизг с его стороны, — где вы храните награбленное?

А что, нужно же мне возместить убытки, полученные в результате их деятельности?

— Нету у нас ничего… Не убивай меня, я тебе все отдам… возьми… у атамана в поясе золото есть… Не убивай!

Я подошел и начал обшаривать пояс Кнута — впрочем, долго мне этим заниматься не пришлось. Монеты я нашел почти сразу. В поясе оказалось всего семь золотых монет и полтора десятка серебра — не много, но и не мало.

— Что еще можешь предложить за жизнь? — Я с интересом посмотрел на Крыса. Наверняка же что-то еще припрятано — если бы нет, то я бы не ощущал того букета эмоций, которым благоухал бандит: жадность, ненависть, страх…

— Больше ничего нет, клянусь!

— Ты врешь, — произнес я спокойно, с поразившим меня самого хладнокровием отрубая крысоморду ногу в колене. Я вовсе не забыл, как вел себя мелкий бандит, когда сила была на его стороне, — это давало крепкий иммунитет к жалобным стонам и взглядам. — Я чувствую ложь, — произнес я со стальными нотками в голосе, перекрывая истошный визг и прижигая Всполохом рану.