Глава 6

— Вот я и в отпуске! — радостно возвестила мама, вечером вернувшись домой.

— Это хорошо! — порадовался я за нее. — Давай куда-нибудь сходим?

— А сегодня куда ходил? — заметила она стоящие в коридоре влажные кеды — протер тряпочкой.

— С Таней гулял, — не стал я скрывать и попросил: — Давай ей поможем?

— Ей вся советская милиция помочь не может, — сочувственно вздохнула родительница.

— А мы по-другому и немножко. Она шить умеет — возьми ее к себе помощницей на заплатки. Рубль — штука.

— Надо с Тоней поговорить, — прикинув, выдала промежуточное решение родительница и пошла звонить.

Другого от доброй мамы я и не ждал!

Через десять минут они пришли — волнующаяся Таня в зеленом (!) сарафанчике и ее грустная, худая, застенчиво прикрывшая сухими волосами подбитый левый глаз мать. Одета, как и положено, в халат — в этом мои знакомые советские дамы средних лет удивительно последовательны.

— Добрый вечер! — интеллигентно поздоровались все со всеми и пошли на кухню пить чай с покупными булочками — мама принесла.

— Чего это твой удумал? — спросила соседка, стеснительно принимая из маминых рук булку.

Таня свою уже грызет, как и я, впрочем.

Мама объяснила суть схемы.

— Тю-ю! — протянула тетя Тоня. — Харя-то не треснет, по рублю? — спросила она дочь.

Та залилась краской.

— Ну чего ты? — хрюкнула мама. — Нам Фил и так сильно переплачивает, и ему этих заплаток нужно будет много. Девчонкам с работы я говорить не хочу, — поджала губы.

— И правильно! — поддержала ее тетя Тоня.

— Так что помощница мне нужна, — подытожила родительница. — Сейчас чай допьем и покажешь, что умеешь? — спросила девушку.

— Хорошо, теть Наташ! — пообещала та.

Дамы перешли на реально важную тему — где и что в ближайшее время можно будет найти редкого или особо качественного.

— Сережке туфли нужны, — поделилась мечтами мама.

Форму она мне поправит ближе к сентябрю — я же с прошлого года подрос.

— Таньке тоже нужно, — кивнула соседка.

— Пойдем вместе? — тут же предложила мама.

Наверное, это чтобы занять как можно больше очередей сразу — уверен, с нами и тетя Надя пойдет.

Переместились в комнату, и Таня продемонстрировала свои навыки: медленно, аккуратно вырезала и пришила к остаткам джинсы́ кошачью мордаху.

— Ай, умелица! — похвалила ее мама. — Забирай, — выдала девушке подарок.

— Та куда ей, — попыталась отказаться тетя Тоня, потерпела поражение, и они с дочерью ушли домой — сырья-то еще нет, так что сегодня работы тоже не будет.

— Где-то у меня тут была… — Родительница залезла в шкаф и достала оттуда деревянный футляр.

Поставив на стол, сняла крышку, явив швейную машинку марки «Подольск». Обычно она пользуется электрической «Тулой». Надо будет полазить в шкафах, посмотреть, чего еще у нас есть, но мне почему-то стыдно — еще не совсем привык к «чужому» жилищу. «Тула», судя по всему, механизм сложный, и мама регулярно в ней что-то ковыряет, сверяясь с мануалом и тихонько ругая «какого-то козла, который за это премию получил».

Проверив старый аппарат на работоспособность, она удовлетворенно кивнула и подмигнула мне:

— Вот и средства производства!

— Настоящая маленькая артель!

— Подпольный цех! — «испуганно» округлила глаза и перешла на шепот мама.

Задребезжал звонок.

— Облава! — по инерции шутканул я.

Хихикнув, мама выдала классическое:

— Кого это там на ночь глядя принесло? — И пошла открывать.

По тону, которым она встречала гостя, сразу стало понятно — пришел государев человек. Из-за аварии, наверно.

— Ой, здравствуйте, Валерий Эдмундович. Да вы проходите, не стойте. Случилось чего?

— Случилось, Наталья Николаевна, — раздался в ответ вполне добродушный бас, и в комнату вошел милиционер в чине младшего лейтенанта. Само собой, никаких пистолетов, дубинок и наручников при нем не было. Тупо дядя Степа — косая сажень в плечах, в хрущевке ему бы пришлось пригибаться в дверных проемах.

— Здравствуйте, — поздоровался с ним я.

— Не вспомнил? — сразу же начал он выпытывать Самую Главную Тайну.

— Извините, — покачал головой.

— Да не извиняйся, ты же болеешь, — великодушно простил он. — Я ваш участковый, Валерий Эдмундович.

— Присаживайтесь, — предложила мама.

— Спасибо, — поблагодарил милиционер, снял фуражку, пригладил русые короткие волосы, пошевелил усами и достал из портфеля пару бумаг. Положив на стол, пододвинул маме и улыбнулся: — А если сын болеет, значит, нужно лечить! Вот вам путевки в Кисловодск, на целебные воды.

— Это с чего такая щедрость? — неприязненно поджала губы мама.

— Ну зачем вам эти суды, Наталья Николаевна? — грустно покачал головой оказавшийся засланцем жирного горисполкомовца участковый. — Вы же знаете, у Елистрата Венедиктовича тяжелая работа…

— Жопу на партсобраниях протирать? — предположила мама.

— Зачем вы так, Наталья Николаевна? — расстроился мусор (потому что «милиционер» — это почетно и полностью несовместимо с тем, что он тут исполняет). — Я же как лучше хочу. Ну отберут права у него — все равно с шофером ездит. Да он сам за руль и не сядет никогда больше — перепугался сильно…

— Он перепугался? — прошипела мама разъяренной химерой.

Мент поежился, кашлянул в кулак, принял беспристрастный вид и, профессионально глядя сквозь родительницу, применил кнут:

— А вы как сына воспитываете, гражданка Ткачева? Безобразничает, попрошайничает, песенки сомнительные распевает. И это — на Старом Арбате, где интуристы ходят. Страну позоришь, Андропов! — это уже глядя сквозь меня. — Еще и фамилией патрульных пугает!

— Ничего подобного, — покачал я головой. — Они сами документы попросили.

— В общем! — хлопнул мусор ладошкой по столу, заставив напуганную его монологом маму вздрогнуть. — Либо в Кисловодск, либо на учет за бродяжничество.

Пи*дец! Нормально стританул! Сам же себе говорил не высовываться и сам же без задней мысли высунулся. И это когда у нас тут кооператив сформировался — Фил-то конца ссылки ждать не станет, найдет других.

— И это — такая у нас советская справедливость? — потекли из глаз родительницы слезы. — Ребенка сбили, и он же еще и виноват?

— А вы не смешивайте! — поднялся падший участковый на ноги, надел фуражку, проверил ребром ладони козырек. — Путевки я оставляю. Поступите так, как будет лучше для сына, Наталья Николаевна.

И он прошествовал мимо бледной, плачущей, зажимающей рот ладошкой мамы. Сижу, молчу, терплю — а что я сделаю? Уже подставился, и крыть «дядю Степу» х*ями так себе идея.

— Да за что же мне это все? — простонала мама Наташа и рухнула на кровать лицом в подушку, зарыдав в полный голос.

Первый раз под молотки системы попала, да? Да ей лет-то меньше, чем мне было там. Что она вообще видела, кроме плюшевого, несмотря на все старательно насаждаемые китовьи колбасы, Советского Союза? Школа, залет, сын у бабушки, мама в училище, потом — на фабрике, потом комнату дали и перевели в фабричное ателье — от Измайловской прядильно-ткацкой фабрики. Сын послушный, на работе порядок — нередко на доске почета висит моя родительница! А тут бах, чисто мафиозный заход.

Сходив закрыть за мусором дверь — никак от этой дурной привычки не избавлюсь, все ругаются, — вернулся в комнату и аккуратно погладил маму по спине:

— Угнетать крестьян — старая традиция наших бояр.

Мама фыркнула в подушку.

— Когда я приду к власти, они оба отправятся на Колыму.

— Диктатор мой! — заплаканным голосом похвалила меня мама, сгребла в охапку и уложила рядом с собой: — Полежи со мной!

— Почему бы и не полежать? — Обнял вкусно пахнущую чем-то огуречным маму и улыбнулся грустной мокрой мордашке: — Давай знаешь что сделаем?

— Что? — шмыгнула она носом.

— Назло этим козлам хорошенько отдохнем на целебных водах!

Мама вытерла слезы наволочкой и улыбнулась в ответ:

— А давай!

* * *

В санаторий нам надлежит прибыть через три дня. Добираться будем самолетом, так что приперший вчера набитый заношенными и убитыми до полной неремонтопригодности джинсами пакет с логотипом «Кока-колы» Фил — на пару минут всего с участковым разминулся, повезло, неловкая была бы встреча — не ушел разочарованным: за два оставшихся дня мама с Таней наделают целую кучу заплаток. Вызвавшись немного проводить фарцу, в подъезде выкатил просьбу на далекую перспективу:

— Мне бы «изделий № 2» буржуйских.

— А ты не мал еще? — гоготнул он.

— Я же пионер — должен быть всегда готов! — развел я руками.

— Е*ать ты юморист! — заржал Фил, залез в карман и выдал мне картонный квадратик.

— Немецкие? — без труда опознал я язык надписей.

— ФРГ! Со смазкой, не как совковые. Одна штука, — просветил фарцовщик. — Так что не примеряй! — сопроводил совет еще одним приступом смеха.

— Сколько стоит? — спросил я.

— Тридцатник, но я с твоих «патчей» нормально наварю, — радушно похлопал меня по плечу. — И мне интересно, когда ты придешь за следующим.

— Дай жвачку еще, — попросил я.

— Ну ты не наглей! — расстроился он.

— Мама же спросит, зачем я с тобой ходил, — пояснил я.