Марта присела на софу рядом с дочерью и нежно провела ладонью по ее русым волосам.

— Эйша, тебе не за что извиняться, — ласково произнесла она. — Ты самая смелая, самая храбрая девочка из всех, что я когда-либо встречала.

— И это чистая правда, — подтвердил Майкл. — Уж я-то знаю.

На щеках юной Петтерс появился румянец смущения.

— Ну, раз вся семья в сборе, — встрял в разговор Джордж, — предлагаю обсудить план дальнейших действий. Мы выехали с запасом, поэтому можем себе позволить задержаться в Петербурге, чтобы лучше узнать этот город. Что скажете?

Брат и сестра переглянулись.

— Я думаю, в этом нет необходимости, — ответил за всех Майкл. — Давайте сегодня же покинем столицу и поедем дальше.

— Но Эйша не успела посмотреть достопримечательности.

— О, пап, не надо волноваться по этому поводу! Всю необходимую информацию я смогу узнать из маминого путеводителя. Давайте скорее доберемся до Самарина.

Девочка посмотрела на отца и обезоруживающе улыбнулась.

— Ну что же. Если это общее желание, значит, так тому и быть. Едем дальше.

В номер постучали.

Когда Петтерс открыл дверь, на пороге он увидел двоих мужчин.

Первый — средних лет, с аккуратно подстриженными, завитыми вверх усами — был облачен в темно-зеленый двубортный военный мундир. Джордж, словно невзначай, скользнул взглядом по гостям, отмечая про себя важные нюансы. На боку сабля, на груди ордена, погоны с тремя звездами на эполетах.

«Боевой офицер, причем в звании генерал-лейтенанта от кавалерии», — решил про себя Петтерс [Ордена говорили об участии в боевых действиях, три звезды на погонах с эполетами — о звании генерал-лейтенанта, а наличие сабли — о принадлежности к кавалерии, у офицеров других родов войск была бы шпага.].

Второй являл собой полную противоположность. Он был гораздо моложе своего спутника, гладко выбрит, а из одежды имел черный двубортный сюртук с отложным воротником и в тон ему брюки, словно только с дороги [В начале царствования Александра II для военных и гражданских чиновников были определены следующие, отличные друг от друга, виды одежды: парадная, праздничная, обыкновенная, будничная и дорожная. Исходя из этой классификации, Джордж и подумал, что мужчина только что с дороги.]. Стоял он слева и на полшага позади первого, что говорило о подчиненном положении, и хотя он не имел знаков различия в одежде, выправка и спокойная уверенная улыбка на лице дали понять бывшему сотруднику Британской секретной службы, что перед ним явно не ямщи́к [Ямщик — представитель зависимого населения Руси, назначенный в установленном порядке из крестьян или горожан для исполнения ямской повинности, включая извоз и почтовые перевозки. До отмены повинности в XVIII веке лица, определенные в ямщики, переселялись в ямы — поселения при вновь создаваемых почтовых станциях, где им, помимо прочего, выделялась земля для ведения хозяйства. Позже этим словом стали называть людей, занимающихся частным извозом. // Блистательному герру Адольфу Гитлеру, фюреру и канцлеру Германского рейха! // С самого начала нашего понтификата мы хотим заверить вас, что по-прежнему горячо заботимся о духовном благополучии германского народа, находящегося под вашим руководством. Мы молим Господа Всемогущего даровать народу рейха истинное блаженство, какое проистекает из религии. // Мы с великим удовольствием вспоминаем годы, проведенные нами в Германии на посту апостольского нунция, когда мы делали все, что в наших силах, ради достижения гармоничных отношений между церковью и государством. Теперь, когда наши пастырские обязанности расширились, мы еще более ревностно молимся за то, чтобы эта цель была достигнута. // Пусть немецкий народ с Божьей помощью придет к процветанию и добьется прогресса во всех областях! // Позже папа в разговоре с Бергеном, подчеркивая значение, придаваемое этому посланию, отметил, что даже нарушил принятый протокол и подписал не только официальное обращение на латыни, но и подготовленную собственноручно немецкую версию (Bergen to State Secretary Weizsäcker personally, March 18, 1939, n. 35, PAAA, GBS, R261178, 04).].

Мужчина в мундире произнес на прекрасном английском:

— Добрый день, мистер Петтерс. Меня зовут Анненков Иван Васильевич, я обер-полицмейстер Петербурга, а это мой помощник — Григорий Михайлович Виноградов. — На этих словах штатский слегка наклонил голову и заулыбался еще шире. — Вы позволите нам войти?

Джордж сделал шаг назад, освобождая дорогу гостям.

Поприветствовав остальных членов семьи, Анненков продолжил:

— Извините нас за визит без приглашения, но дело чрезвычайно важное и не терпит отлагательств.

— Я так понимаю, это связано со вчерашними событиями? — не столько спрашивая, сколько утверждая, сказал Джордж.

— Именно так, именно так, — тихо, словно беседуя сам с собой, проговорил полицмейстер.

— Боюсь вас разочаровать, Иван Васильевич, — включилась в разговор Марта, — но мы стали случайными свидетелями покушения и знаем о нем не больше вашего.

— О, не беспокойтесь, миссис Петтерс, — добродушно улыбнулся Анненков, — ваши показания не потребуются. Преступник схвачен, во всем признался и ожидает суда.

— Тогда чем же мы можем вам помочь, сэр? — спросил Майкл.

— Дело в том, что один из членов вашей семьи… — Анненков перевел взгляд на Эйшу, — оказал неоценимую помощь в поимке злодея. А посему… — полицмейстер вновь сделал паузу, при этом не отводя глаз от девочки, — государь император хотел бы поблагодарить ее лично.

Щеки Эйши покрыл румянец.

— Как это лично? — тихо произнесла она.

— Мы приехали, чтобы сопроводить вас в Зимний дворец к его величеству.

Девочка округлила от удивления глаза, при этом раскрасневшись еще сильнее. Казалось, на мгновение она потеряла дар речи и сейчас сидела на софе, беспомощно хлопая большими ресницами и не зная, что ответить.

На помощь пришел папа:

— Это большая честь для нашей семьи, обер-полицмейстер. Если вы дадите нам немного времени на сборы, мы будем благодарны.

Анненков примирительно поднял руки:

— Конечно, конечно, мистер Петтерс. Приводите себя в порядок, а мы с Григорием Михайловичем подождем вас внизу.

Спустя четверть часа Петтерсы, надев парадные платья и костюмы, приготовленные ко дню венчания дочери Самарина, в сопровождении визитеров направились к экипажу. На кóзлах [Козлы — передок конного экипажа, на котором сидит кучер.] сидели двое крупных мужчин сурового вида с бородами и в папáхах [Папаха — мужской меховой головной убор, распространенный у многих народов, является элементом военной формы одежды.].

Майкл вопросительно посмотрел на отца. Перехватив взгляд сына, Джордж наклонился к его уху и тихо произнес:

— Это казаки из Собственного Его Величества конвоя — личная охрана государя.

— Казаки? Никогда не слышал о них, — так же тихо ответил Майкл.

— Это особое служилое сословие в России, профессиональные воины, как-нибудь я тебе о них расскажу, — прошептал сыну Петтерс.

Вся процессия погрузилась в повозку, и один из бородачей деловито хлестнул вожжáми [Вóжжи — часть упряжи, состоящая из длинного ремня и служащая для того, чтобы управлять упряжной лошадью.]. Экипаж тронулся с места и покатил по мостовой.

До Зимнего дворца ехали в полном молчании.

Глава 13

Божьей милостью

Мы, Александр II

Проехав по набережной реки Невы и обогнув Зимний дворец с западной стороны, экипаж выкатил на Дворцовую площадь.

Вопреки ожиданиям Эйши, которая уже успела нафантазировать себе, как войдет в роскошные палаты и предстанет перед императором, окруженным многочисленной свитой, Петтерсов повели не в тронный зал и даже не в гостиную, а в обычный рабочий кабинет. И когда девочка наконец не выдержала от любопытства и задала мучащий ее вопрос напрямую, Анненков спокойно ответил:

— Дело в том, юная мисс, что все разговоры о делах государственных его величество ведет в своем кабинете, а то, что произошло вчера и свидетелем чего вы стали, — случай уникальный в истории России и, безусловно, имеет государственную важность [Покушение на императора Александра II, произошедшее 4 апреля 1866 года, стало первым революционно-террористическим актом в истории России.].

Поднявшись на второй этаж юго-западного ризалита [Часть Зимнего дворца, отведенная под покои Александра II и его супруги, императрицы Марии Александровны.], процессия остановилась у массивных деревянных дверей. У входа в кабинет их уже ожидал молодой человек в длинном кафтане с каракулевым воротником. Юноша заметно нервничал, теребя в руках шапку и переминаясь с ноги на ногу.

— Вы уже здесь, голубчик, — улыбнулся ему Иван Васильевич, — прошу меня извинить за ожидание. Я тут же доложу о вас его величеству.

— Что вы, что вы, — явно сконфузившись, затараторил юноша, — я все понимаю и готов ждать сколько прикажете.

Анненков скрылся в покоях государя и уже спустя пару минут вернулся.

— Прошу, дамы и господа, вас ожидают, — продекламировал он, широко открывая двери кабинета.

Молодой человек слегка заколебался, но все же вошел первым, за ним последовали Петтерсы.

Кабинет императора оказался на редкость скромным. Рабочий стол, на котором лежали письма, рядом с ним чуть меньше журнальный, опять-таки заваленный стопками бумаг, у одной стены секретéр [Секретер — тип мебели, изобретенный во Франции в середине XVIII века, а затем получивший распространение в Англии, Германии, России и других странах. В секретере соединяются откидная доска, служащая письменным столом, и миниатюрный шкаф с множеством потайных ящиков и секретных механизмов для хранения тайных писем, драгоценностей и важных деловых бумаг.], у другой — небольшая софа, на стенах портреты царственных особ прошлого и настоящего, а в красном углу [Красный угол, или, как говорили славяне в древности, «красивый», «прекрасный», «святой» угол, — самое почетное место в избе. Обычно он был обращен на юго-восток, там ставили стол и размещали иконы. Позже вне зависимости от сторон света «красным углом» считался правый дальний угол от входа.], как и полагается, лик Спасителя. И если Эйшу привлекла именно живопись, то вниманием Майкла завладели фигурки солдатиков, стоящие на полках под колпаками вдоль одной из стен [Второе по значимости увлечение Александра II, после охоты.].

Александр II стоял недвижно у окна, заложив руки за спину, погруженный в свои мысли. Спустя несколько мгновений после того, как двери кабинета закрылись, он повернулся к вошедшим.

Рослый, выше Джорджа [Рост императора составлял 185 см.], в военном мундире, с безупречной осанкой и аккуратно подстриженными усами и бакенбардами. Ярко-синие глаза смотрели спокойно и пронзительно. Весь вид императора внушал трепет, являя собой мощь и силу великой державы.

Приглашенные поклонились.

— Оставьте церемонии, друзья. Это мне следовало бы кланяться вам в благодарность за то, что вы вчера совершили.

Голос государя был тихим и мелодичным, чего нельзя было сказать о гулком баритоне Виноградова — спутника обер-полицмейстера, который устроился за спиной Петтерсов и взял на себя роль переводчика.

— Коли Провидéнию было суждено переплести наши судьбы, давайте знакомиться.

Анненков указал рукой на молодого человека:

— Осип Комиссаров, ваше величество.

Император внимательно посмотрел на юношу:

— Откуда ты родом, Осип? Чем зарабатываешь себе на жизнь?

— Я… я… шапочных дел мастер, государь… из Костромской губернии… Из крестьян мы, — проговорил молодой человек, слегка запинаясь от волнения.

— Извини, дружок, не могу по достоинству оценить твою работу. Перед государем обычно шапки снимают.

Шутку, если сказанное императором вообще было шуткой, поняли не все. Точнее, только Анненков, который, как и подобает подданному, во весь рот заулыбался услышанному. Государь же, без тени радости, продолжил:

— Из крестьян, говоришь…

— Так точно, ваше величество.

— Так точно… — тихо промолвил государь и в упор взглянул на юношу. — Служивый?

От пристального и пробирающего до печенок взгляда императора Осипу стало не по себе. Хочешь соврать, да не получится. Собрав в себе последние остатки смелости, он все же ответил:

— Никак нет, ваше величество.

— А почему перед оружием не оробел?

Молодой человек вновь замялся.

— Дык некогда было. Сердце, как-то так, особенно забилось, когда… стало быть, крик ее услыхал… — На этих словах Осип указал рукой на Эйшу. — А потом… его увидел с пистолем. Честно признаюсь… — Юноша опустил глаза в пол. — Страшно стало… Думаю… вот как по руке ударю, а он в кого-нить пальнет… Иль в меня… вот руку кверху и повернул.

Несмотря на сбивчивую и беспорядочную речь крестьянина, Александр II слушал внимательно и не перебивал. И лишь когда Осип закончил свой рассказ, заметил:

— Ну, коли не служил, еще послужишь. Тем более уже начал.

Он сделал короткую паузу, а затем громко и официально продолжил:

— Божьей милостью Мы, Александр Второй, Император и Самодержец Всероссийский, награждаем тебя орденом Святого Владимира IV степени [Императорский орден Святого равноапостольного князя Владимира — один из орденов Российской империи. Существовал в четырех степенях и давался за военные отличия и гражданские заслуги.], а в придачу к нему жалуем титул потомственного дворянина! [Дворянство в России подразделялось на три класса: титулованное дворянство, к которому относились князья, графы и бароны; потомственное дворянство, передававшееся законным наследникам, и личное дворянство, полученное за личные заслуги, но не передающееся по наследству. Потомственное дворянство в эту эпоху давалось автоматически при награждении орденами Святого Георгия и Святого Владимира.]

Юноша бухнулся на колени перед государем:

— Спасибо, батюшка!

— Отныне будешь зваться Осип Комиссаров-Костромской.

Анненков еле слышно кашлянул. Император вопросительно посмотрел на обер-полицмейстера.

— Он временнообязанный [Временнообязанные крестьяне — бывшие помещичьи крестьяне, получившие личную свободу по Манифесту об отмене крепостного права, но не выкупившие у помещика землю и потому продолжавшие нести повинности за пользование помещичьей землей.] у барона Кистера, государь, — тихо проговорил Иван Васильевич.

— Ну, так реши этот вопрос. Сам справишься?

Император внимательно посмотрел в глаза генерала.

— Конечно, ваше величество, — не робея, ответил тот.

— Вот и ладненько. А если по существу более вопросов и возражений нет, значит, так тому и быть.

Император сделал небольшую паузу.

— Иван Васильевич, распорядитесь.

Генерал-лейтенант склонил голову, щелкнул каблуками и удалился, провожая с собой новоиспеченного дворянина.

— Теперь вы.

Император беглым взглядом прошелся по всей семье Петтерсов и остановился на Эйше.

— Пока не пришел мой верноподданный, сможете представиться сами?

Девочка решительно шагнула вперед и сделала кни́ксен [Книксен — поклон с приседанием как знак приветствия или благодарности со стороны лиц женского пола.].

— Эйша Петтерс, ваше величество! Имею честь быть сестрой очень храброго брата Майкла, а также дочерью самых замечательных родителей — Джорджа и Марты Петтерс!

Родители непроизвольно прыснули от смеха и виновато посмотрели на Александра II. В ответ император одарил их столь же беззлобной улыбкой.

Конец ознакомительного фрагмента