Министра иностранных дел Ирана Джавада Зарифа после подписания СВПД в Иране встречали как национального героя. Жители страны радовались и праздновали грядущее снятие санкций прямо на улицах. В ожидании позитивных изменений последовал бурный экономический рост. Еще бы: в Тегеран слетелись предприниматели и представители крупных компаний со всего мира. Такой огромный рынок (население около 85 млн человек) — и практически нетронутый! При том что со многими западными брендами, годами ввозившимися в страну нелегально, иранцы уже были отлично знакомы. Подписывались первые контракты на закупку самолетов и необходимого оборудования для иранской промышленности. Благодаря снятию части банковских санкций оживилась торговля. Менялся вид иранских городов: тут и там появлялись модные кафе и бутики, строились новые отели в ожидании притока туристов.

Увы, заключенное с такой помпой соглашение продержалось всего несколько лет. Уже в 2018 году президент США Дональд Трамп вышел из СВПД и ввел дополнительные ограничения в рамках политики «максимального давления». На этот раз под действие санкций попали все экспортные поставки иранской нефти, а также более 700 банков, компаний и физлиц.

На практике выяснилось, что в наши дни санкции со стороны США почти равны глобальным санкциям. Европа, Россия и Китай выступили категорически против, но никакого реального противодействия не оказали. В итоге Америка нивелировала почти все экономические достижения ядерной сделки и снова ввергла Иран в глубокий кризис. Экспорт и импорт товаров и услуг резко упали. Помимо нефти под ограничения попал и экспорт промышленных металлов — крупный источник доходов. По оценкам МВФ, торговый дефицит Ирана в 2020 году составил $3,45 млрд. А в 2021 году, по данным Центробанка Ирана, уже $4,5 млрд.

После выборов нового президента Соединенные Штаты предсказуемо решили вернуться в соглашение. Но доверие Ирана очень сильно подорвано. И хотя страна безумно устала от санкций, возрождение сделки займет много месяцев, если не лет.

Пока же Иран старается справляться с санкционными ударами всеми возможными средствами, основным из которых является провозглашенная в стране «экономика сопротивления».

Данное понятие стало широко применяться в Иране в 2012 году, с введением самых тяжелых санкций за многие десятилетия. «Экономика сопротивления» — национальная программа, помогающая Ирану жить под санкциями — была подробно сформулирована в 2014 году. Эти идеи выдвинул и поддержал верховный лидер страны, аятолла Али Хаменеи, а его слово является решающим. Тогда же он подчеркнул, что Иран вовсе не стремится порвать связи с мировой экономикой. Но страна должна стать самодостаточной. Экономика сопротивления включает следующие характеристики:

• динамичные действия правительства, которые обеспечивали бы рост экономики и занятости населения, повышение производительности труда, сокращение инфляции — все это с особым вниманием к вопросам социальной справедливости;

• готовность противостоять потрясениям (от землетрясений до «экономических войн» и мировых кризисов), запас прочности;

• опора на внутренние возможности (уже имеющиеся у страны географические, природные, научные и финансовые преимущества);

• широкое участие народа в экономическом развитии, повышение финансовой грамотности населения;

• создание необходимых резервов продовольствия, медикаментов и других стратегических товаров. На первом этапе — накопление того, что страна пока производит недостаточно, на втором — переход к полному самообеспечению (импортозамещение);

• сокращение зависимости от нефтяных доходов, участие частных компаний в нефтяном экспорте, увеличение экспорта газа, нефтепродуктов и нефтехимии;

• переориентация с европейских контрагентов на азиатские, диверсификация цепочек поставок;

• рациональное потребление и отказ от расточительности (но без перегибов, к аскетизму никто не призывает);

• борьба с коррупцией, создание прозрачной и безопасной экономической атмосферы для предпринимателей;

• курс на инновационную экономику, максимальное использование научных достижений и передовых технологий;

• поощрение предпринимательства, оптимизация производственных процессов;

• развитие специальных и свободных экономических зон с целью получения технологий и развития внутреннего производства.

Однако в краткосрочной перспективе программа оказалась не слишком эффективна. Она смогла лишь несколько смягчить удар по национальной экономике от ужесточения международных санкций.

Уход из Ирана многих зарубежных компаний в последние десятилетия привел к активному развитию отдельных отраслей. Среди них: нефтепереработка и нефтехимия, фармацевтика, автомобильная промышленность. Однако это развитие ограничено отсутствием доступа к западным технологиям. Главным поставщиком технологий стал Китай.

Санкции привели к тому, что в стране возник собственный Интернет — National Information Network, а также появились местные аналоги многих популярных западных сервисов.

После падения стоимости иранской валюты в стране набрал обороты туризм, который ранее не считался важной отраслью экономики.

Даже если начавшиеся в 2021–2022 году переговоры о «ядерной сделке» в новом формате завершатся успешно, Ирану все еще предстоит большой и непростой путь. Ведь попасть под санкции нынче куда проще, чем добиться их снятия. А восстановление экономики и ее полномасштабное включение в мировые финансовые процессы может занять десятки лет.

Часть 1

Макроэкономика Ирана

Нефть, несомненно, является кровью иранской экономики и главным продуктом экспорта. По подсчетам экспертов Ирану принадлежит около 9 % мирового запаса черного золота. Но это вовсе не означает, что наука, техника и индустрия в стране не развиваются. Нам следует помнить, что страна пережила не только резкую смену режима сорок лет назад, но и кровопролитную Ирано-иракскую войну, унесшую миллион жизней и продолжавшуюся восемь долгих лет. На этом фоне даже скромные достижения впечатляют, и каждый год для иранцев открываются новые перспективы и возможности, в особенности — в больших городах. «Закрытая» с точки зрения многих страна активно торгует с большинством государств Европы и Азии. Санкции оказались очень серьезным, но не непреодолимым препятствием для развития Ирана.

Распределение иранской экономики по основным отраслям во многом соответствует постиндустриальной: сельское хозяйство — 9 %, промышленность — 40 %, сфера услуг — 51 %.

После нефти, полезных ископаемых и сельскохозяйственной продукции, важнейшей статьей иранского экспорта являются персидские ковры. Иран производит треть ковров ручной работы, продаваемых по всему миру.

А вот чем еще может похвастаться Иран:

• Самый большой рынок автомобилестроения на Ближнем Востоке (до 10 % ВВП, вторая отрасль в стране после нефтяной). В 2014 году в стране продан 1 млн автомобилей собственной сборки.

• Один из самых многообещающих рынков мира в сфере IT и мобильных коммуникаций.

• Ориентация на инновации и наукоемкие отрасли промышленности: активное развитие медицины (в 2019 году 15-е место в мире в сфере медицины по научным статьям и развитию медицинских институтов и 7-е место в мире по фармацевтике), нанотехнологий (в 2021 году 4-е место в мире по научным публикациями — 11 582 статьи), лазерных технологий (в 2019 году 11-е место в мире по научным публикациям), генной инженерии (в 2019 году Иран вошел в первую двадцатку стран по количеству научных статей в этой области), успехи в освоении космоса (запуски спутников, включая военный «Нур» в феврале 2020 года и спутник дистанционного зондирования Земли «Хайям» в 2022 году, запущенный с помощью России).

Но и экономических проблем в стране хватает. По данным МВФ, ВВП на душу населения (по паритету покупательной способности) в 2020 году составлял в стране всего 13 300 долларов США, это 123-е место в мире (в России, например, этот показатель был равен 28 200 долларов США). Санкции мешают нормальному импорту и экспорту, торговым и банковским операциям. Даже доступ иранского правительства к своим же валютным активам в международных банках ограничен.

В целом экономика Ирана непрозрачна, коррупционная составляющая очень велика. Инфляция не останавливается: так, в апреле 2019 года она составила в среднем 51 % по сравнению с тем же периодом 2018 года (пищевые продукты при этом подорожали аж на 84 %).

Официально уровень безработицы в Иране составляет 10–15 %, но некоторые неофициальные источники говорят о 25–30 %. При этом Иран сильно страдает от «утечки мозгов»: целеустремленная молодежь, получив хорошее образование, стремится устроить жизнь за границей, где экономика стабильнее и зарплаты куда выше.

Глава 1

Нефть, газ и полезные ископаемые

Нефть — основной экспортный товар Ирана и главный источник поступления валюты в страну (при этом 70 % экспорта составляет сырая нефть).

Ничего удивительного, ведь на Иран приходится 9 % (208 600 млн баррелей на 2021 год, по данным ОПЕК) доказанных мировых запасов черного золота. А по объемам добычи нефти Иран занимает 9-е место в мире (1 985 000 баррелей в день на 2020 год, по данным ОПЕК). Даже при текущих интенсивных темпах добычи иранских запасов хватит еще минимум на 70–100 лет.

Но для многих стран черное золото превращалось в проклятие. Охранять такое богатство трудно. За концессии по добыче нефти в Иране боролись многие мировые державы. Американские и английские нефтяные компании хозяйничали в стране вплоть до Исламской революции 1979 года — и самим иранцам от добычи нефти на их земле перепадали лишь крохи.

Сейчас все по-другому: нефтедобыча полностью находится под контролем государства. Иностранный инвестор обязан на сто процентов вложиться в разведку и разработку месторождения, если потом хочет получать с него доход. И если не уложится в отведенный срок — деньги ему не вернут. Но даже если нефть начнут добывать, возврат капиталовложений в разработку растягивается на весь срок эксплуатации скважины — что крайне невыгодно для концессионера, зато хорошо для страны.

Конец ознакомительного фрагмента