Пегги Морленд
Маленький секрет большого штата
Глава первая
Гил Райли был простым парнем с простыми вкусами. Ему нравилось носить поношенные джинсы, пить холодное пиво и кататься на лошадках, покладистых ровно настолько, чтобы прогулка доставляла удовольствие. Женщины, считал Гил, должны быть такими же, как лошади.
Поколение, к которому он принадлежал, отрицало семейные ценности, а труд считало делом зазорным. Девизом его были слова: «Живи, как живется». Однако сам Гил придерживался других взглядов. Выше семьи он ставил только Бога, свою мать считал ангелом, спустившимся прямо с небес, а отца — самым мудрым человеком на земле. Он верил, что тяжелая работа закаляет мужской характер, был обходителен с женщинами и всегда думал о последствиях своих поступков.
Он и сам не понимал, как оказался в этом душном зале, среди такого количества подлиз, хвастунов и сплетниц. Этим людям, видимо, никогда и в голову не приходило, что человек имеет право на личную жизнь и в эту личную жизнь никто не имеет права вторгаться.
Гил пробирался сквозь толпу, пожимая руки незнакомым людям и механически повторяя одну и ту же фразу: «Я тоже очень рад вас видеть».
«Долг, это твой долг», — мысленно напоминал себе Гил.
Хотя его рукопожатия и слова были искренними, он раздавал их с молниеносной скоростью: боялся, что кто-то попросит об одолжении или женщины начнут расставлять свои сети. А завтра утром в газете появится статья с шокирующим заголовком.
Гил продолжал улыбаться, но глаза его уже искали пути возможного отступления. Сделав несколько шагов в сторону выхода, он натолкнулся на чью-то мясистую руку. Стараясь не показывать недовольства, Гил повернулся, и увидел лысого, похожего на бочонок виски мужчину и молодую женщину с лошадиным лицом.
— Губернатор, разрешите представить вам мою племянницу Мелани. Она приехала из Калифорнии, — лучезарно улыбаясь, произнес толстяк.
«Еще одна претендентка на роль первой леди Техаса», — устало подумал Гил.
В такие минуты ему хотелось плакать. Гил был холост. Высокий пост губернатора привлекал к нему внимание молодых женщин всего штата. За последний год он получил предложений больше, чем любая проститутка за всю свою жизнь.
Гила так и подмывало сказать Мелани: слухи о том, что он гей, чистая правда. Это разрушило бы все ее надежды. Однако протокол и хорошие манеры, наряду с врожденным чувством собственного достоинства, требовали совсем другого.
— Рад познакомиться с вами, мисс Мелани, — протянув руку, учтиво произнес Гил.
— Весной Мелани с отличием окончила университет в Стэнтоне, — гордо сообщил толстяк. — Ум и красота в одном лице. В наши дни не каждая женщина может похвастаться такими достижениями.
Толстяк резко вздернул подбородок, отвисшая кожа под ним задрожала.
— Да, сэр, редкое сочетание, — вежливо ответил Гил, думая, куда бы ему от всего этого скрыться.
Рукопожатие Мелани было таким цепким, что Гил с трудом освободился от него. Девушка будто хотела сказать: «Я отпущу тебя только после того, как ты наденешь кольцо мне на палец».
Вдруг кто-то позвал его по имени. Гил повернулся и помахал рукой.
— Прошу прощения. — Он обаятельно улыбнулся Мелани. — Надеюсь, вы прекрасно проведете время в Техасе.
Кивнув на прощание дядюшке Мелани, Гил, пробираясь сквозь толпу, продолжил путь к двери. Прежде чем нырнуть в нее, он осмотрелся и убедился, что никто из собравшихся в зале не смотрит в его сторону. Подав своему телохранителю знак, он скрылся за дверью.
Не успел Гил перевести дыхание, как дверь снова открылась и ударила его в спину, заставляя пройти вперед.
— Икра готова. Можешь тащить поднос. Вынеси побольше шампанского. Эти свиньи лакают его быстрее, чем алкаши одеколон.
Гил посмотрел между висевшей у него перед глазами кухонной утварью. В противоположной стороне комнаты спиной к нему стояла женщина. Балансируя на невероятно высокой платформе розовых кроссовок, она что-то размешивала в большой кастрюле. Светлые волосы были собраны на макушке и закреплены стеклянной заколкой в форме звезды. Она больше была похожа на участницу панк-рок-фестиваля, чем на служащую фирмы общественного питания.
Гил продолжал оставаться в своем укрытии.
— Когда будешь в зале, собери пустые бокалы из-под шампанского. Эти идиоты никогда не попросят налить еще в свой опустевший бокал. Они хватают новый каждый раз, когда официант проходит мимо, — обиженно сказала женщина.
Ее резкие выражения развлекли Гила. Их прямота выгодно отличалась от подслащенных улыбок и фальшивых комплиментов, с которыми он имел дело в соседнем зале.
— А вы бы раздали им пластиковые стаканы, поставили здесь бочку с шампанским и разливали бы им из окошечка, — выходя из своего укрытия, предложил Гил.
Женщина резко повернула голову. По глазам он понял, что она узнала его, и решил, что сейчас последуют извинения, но женщина отвернулась и продолжила размешивать что-то в большой кастрюле.
— Если вы заблудились, то банкет за этой дверью, — сказала она.
— Я не заблудился. Я прячусь, — ответил Гил.
Она постучала ложкой по стенке кастрюли, отставила ее в сторону и, вытирая руки об огромный передник, пошла к холодильнику.
— Знаете что, спрячьтесь где-нибудь в другом месте. Здесь и без вас хлопот хватает.
Хотя тон женщины был далеко не дружелюбным, она нравилась Гилу значительно больше, чем грациозно-фальшивая политическая элита, собравшаяся в соседнем зале. Женщина подошла к холодильнику и что-то достала оттуда. Когда она двигалась, полы ее передника распахивались, открывая маленький упругий зад и стройные ножки, обтянутые леопардовыми легинсами. Гил восхищенно присвистнул.
Подойдя к кастрюле, он заинтересованно заглянул внутрь. Дразнящий запах жидкого шоколада вызвал у него активное слюноотделение.
— Я могу вам чем-нибудь помочь? — спросил он симпатичную блондинку.
— Разумеется, — не задумываясь, ответила она, вливая молоко в шоколадную массу. — Мытье посуды — самое подходящее занятие для губернатора Техаса.
Прищелкнув языком, Гил скинул пиджак и швырнул его на спинку стула.
— Нельзя судить о книге по ее обложке, — рассудительно заметил он, ослабляя галстук.
Обернув кухонное полотенце вокруг пояса, он взял из рук женщины ложку, которой она размешивала шоколадную смесь.
— Почему бы вам не отнести этот поднос с икрой гостям? Не дай бог, они сами придут сюда искать его. Тогда мое убежище будет раскрыто.
Блондинка выхватила ложку из рук Гила.
— За сервировку отвечает мой персонал. Я занимаюсь только приготовлением пищи, — холодно сообщила она.
Пытаясь скрыть улыбку, Гил опустил руки и отошел в сторону.
— Я просто хочу быть вам полезным.
— Если хотите быть мне полезным, убирайтесь поскорей из моей…
В этот момент дверь распахнулась и в комнату вошла молодая девушка. В руках у нее был тяжелый поднос с грязной посудой. Поставив поднос на стол, она резко выдохнула — при этом ее челка взлетела вверх, — затем оперлась рукой о стол и вытащила ногу из туфли.
— Клянусь, Сьюзи, если бы ты не пообещала мне, что я увижу здесь губернатора, я ни за что не согласилась бы обслуживать это сборище, — пожаловалась девушка. Туфля с грохотом упала на пол. Жалобно простонав, девушка начала растирать затекшие стопы. — Но ни один человек не стоит этой боли, даже губернатор.
Еще один камень в его огород. Давно уже Гилу не было так весело.
— Вы уверены в этом? — с усмешкой спросил Гил.
Девушка вздрогнула, посмотрела в его сторону и в ту же секунду спряталась за стойку. Щеки ее запылали стыдливым румянцем. Беззвучно ругаясь, она пыталась втиснуть в туфлю свою распухшую ногу. Наконец-то туфля налезла. Девушка вышла из-за стойки.
— Извините, губернатор, — промямлила она, расправляя юбку. — Я и не думала, что вы здесь.
Гил улыбнулся и прижал палец к губам.
— Ш-ш-ш. Только никому не говорите. Я прячусь.
— Прячетесь? — девушка сначала с любопытством взглянула на Гила, потом посмотрела вокруг. — От кого?
Гил кивнул в сторону двери.
— От них.
Потерев пальцем у себя под носом, девушка прошептала:
— Я не осуждаю вас. Они все просто дешевки. — Она вытерла руку о юбку и, широко улыбаясь, протянула ее Гилу. — Привет. Меня зовут Рене.
Гил слегка поклонился и пожал ей руку.
— Гил Райли. Рад познакомиться, мэм.
— О! Ради всего святого! — почти простонала Сьюзи. Решительно шагая, она прошла сквозь их соединенные руки, разорвав рукопожатие, взяла со стола поднос с намазанными икрой крекерами и сунула его своей помощнице. — Все! Церемонии окончены, неси это дешевкам.
Рене взяла поднос и, тяжело вздохнув, пошла к двери.
— Помни. Никому ни слова! — сказал ей вслед Гил.
Рене улыбнулась и подмигнула ему.
— Не беспокойтесь, губернатор, ваша тайна умрет вместе со мной, — сказала она, толкая бедром дверь.
Гил рассмеялся, взял в руки ложку, оставленную Сьюзи, и начал размешивать шоколадную смесь.
— Симпатичная девчонка, — сказал он, когда дверь захлопнулась.
— Руки прочь! Запретный плод. Рене несовершеннолетняя.
— Симпатичный запретный плод, — сказал Гил.
В этот момент зазвенел таймер, и Сьюзи повернулась к плите. Достав из духовки противень с миниатюрными пирожными в форме ракушек, она поставила его на стол.
— Ох уж эти мужчины, — проворчала Сьюзи, снова вырывая ложку из рук Гила.
Он был просто очарован ею, но не мог понять, почему.
— Вы что-то имеете против мужчин? — спросил Гил, сложив руки на груди.
— Была бы моя воля, я бы их всех кастрировала.
— Ох! — Гил вздрогнул.
Сьюзи кивнула в сторону пластикового контейнера с кухонной утварью.
— Если вы хотите быть полезным, передайте мне вон тот половник.
Гил достал половник и передал его Сьюзи.
— Что-нибудь еще, босс? — игриво спросил он.
— Да, — резко ответила она. — Не называйте меня боссом.
— А как мне вас называть?
— Сьюзи.
— Сьюзи?.. — Гил сделал выразительную паузу, ожидая, что женщина назовет ему свою фамилию.
Она искоса посмотрела на него.
— Просто Сьюзи.
— Прекрасно, просто Сьюзи. Меня зовут Гил. Наполняя пирожные шоколадом, Сьюзи округлила глаза.
— Можно подумать, что я не знаю, как вас зовут.
— Судя по всему, это не производит на вас никакого впечатления.
— Почему это должно производить на меня впечатление?
Гилу так понравился ответ Сьюзи, что он готов был расцеловать ее.
— Действительно, почему это должно производить на вас впечатление? — улыбаясь, сказал он.
Снова зазвенел таймер. Гил тут же подошел к духовке и достал оттуда еще один противень с пирожными в форме ракушек. Сьюзи не успела остановить его. Он поставил противень на стол и продолжал наблюдать, как Сьюзи заполняет пирожные шоколадной смесью.
Гил знал: по тому, как человек выполняет свою работу, можно многое сказать о нем самом, о его характере и настроении. Движения Сьюзи были точны и выверены. Они говорили о том, что на кухне она не новичок. И в то же время во всем ее теле чувствовалось напряжение. Губы были сжаты. Гил понимал, что его присутствие раздражает ее. Чуть выдвинутая нижняя челюсть и гордая посадка головы говорили о ее решительности и независимом характере. Всем своим видом она заявляла: «Я не нуждаюсь ни в чьей помощи».
Но черт побери! Какая же она была хорошенькая! Несмотря на яркий макияж и безумную прическу! Гил наблюдал, как Сьюзи плечом пытается убрать с раскрасневшейся щеки непослушную прядь. Он был так очарован этим зрелищем, что захотел подойти и помочь ей убрать волосы за ухо. Но, вспомнив ее замечание о тотальной кастрации мужчин и сообразив, что на кухне слишком много острых предметов, вовремя передумал.
Гил недоумевал. Что же могло заставить Сьюзи так возненавидеть мужчин? Его взгляд скользил по ее лицу. В эту минуту оно было сосредоточенным и раздраженным, губы поджаты. Вдруг он подумал: «А что, если я поцелую ее? Если у этой лошадки чувства такие же сильные, как и характер, я все равно оседлаю ее, чего бы мне это ни стоило».
— Вы работаете в фирме общественного питания? — спросил Гил, надеясь побольше узнать о ней.
— Я сама — фирма общественного питания.
— Это должно произвести на меня впечатление?
Сьюзен посмотрела на Гила.
— На подавляющее большинство мужчин это производит впечатление, — ответила она, затем, подняв бровь, добавила: — Хотя они не всегда ценят мою работу.
— Тогда они, должно быть, ценят вашу яркую индивидуальность?
— И это тоже.
Откинув голову назад, Гил с удовольствием расхохотался. Ему нравилась эта словесная дуэль.
— А что просто Сьюзи делает в свободное от работы время?
— Губернатор! Сэр!
Гил повернулся и увидел в дверях своего телохранителя.
— Да, Дэйв?
— Люди начали волноваться из-за вашего отсутствия.
Горестно вздохнув, Гил сорвал с себя полотенце. Он снова ощутил весь груз ответственности.
— Уже иду.
Дэйв покрутил пальцем у виска и скрылся за дверью так же неожиданно, как и появился.
Гил снял со спинки стула пиджак и надел его.
— Приятно было поговорить с вами, просто Сьюзи.
— Да, да, — пробормотала она, сосредоточенно выкладывая на пирожные свежие ягоды малины.
Гил не смог удержаться от соблазна еще немного подразнить ее. Он подошел к ней сзади, наклонился к уху и сказал:
— Может быть, я все-таки смогу быть вам чем-нибудь полезен?
Она отпрянула в сторону и посмотрела на него, прищурив глаза.
— Вы хотите помыть грязную посуду? А может быть, вы имеете в виду что-нибудь более интимное?
Рассмеявшись, Гил затянул потуже галстук.
— Все, что вам будет угодно, — произнес он, направляясь к двери. — Только дайте мне знать. Я всегда к вашим услугам.
Темный переулок, в котором был припаркован фургончик фирмы общественного питания, освещали только лампы сигнализации. Рене крутилась возле Сьюзи, теребя ноготь на большом пальце.
— Мне кажется, все эти слухи о том, что он гей, неправда.
Вспомнив недвусмысленные намеки губернатора Сьюзи нахмурилась. Запихнув последнюю коробку со стаканами в грузовое отделение фургона, она нехотя буркнула в ответ:
— Возможно.
Рене сдвинула брови и тяжело вздохнула.
— Я думаю, он не гей. Он совсем не похож на гея, правда? — Девушка мечтательно вздохнула. — Ты видела, какие у него глаза? Как у Пола Ньюмена. А голос? Готова побиться об заклад, что секс для него не проблема.
Сьюзи взялась за дверцу фургона и отошла назад, потянув за собой Рене.
— Разве тебя не устраивают отношения с Расти?
— Устраивают, но что, уж и помечтать нельзя? — Рене вздернула подбородок.
Сьюзи хлопнула дверцей фургона немного громче, чем следовало.
— Это я уже слышала, — сказала она. — Обычно так говорят мужчины, у которых жены обнаружили следы губной помады на воротнике. — Поймав удивленный взгляд Рене, Сьюзи немедленно пожалела о своей резкости. — Не обращай внимания. Я просто устала, — сказала Сьюзи, положив руку на плечо девушки.
— Я тоже, — ответила Рене. — Хочешь, я провожу тебя до дома и помогу разгрузиться?
— Нет. Я буду разгружаться завтра утром, — сказала Сьюзи.
— Ты уверена? — переспросила Рене.
Сьюзи обняла ее и подтолкнула в сторону стоянки машин.
— Да, уверена. А теперь давай бегом отсюда. И не забудь поцеловать за меня Расти.
Рене на прощание помахала рукой.
— Обязательно. Спокойной ночи, Сьюзи.
— Спокойной ночи.
Сьюзен подождала, пока Рене сядет в свой автомобиль и уедет. Затем она направилась к водительскому месту фургона. В эту минуту ей хотелось только одного: скорее доехать до дома и лечь в постель. Обслуживание мероприятий такого масштаба и значения отнимало у нее много энергии. Для восстановления сил требовалось несколько дней, но их у нее не было. Завтра днем она должна будет обслуживать ланч в местном клубе садоводов. «Вернее сказать, уже сегодня», — подумала Сьюзи, вставляя ключ в замок дверцы автомобиля.
Вдруг она услышала, как за спиной захрустел гравий. Сьюзи замерла. Чья-то тень закрыла свет от лампы сигнализации. В эту минуту она пожалела о том, что не попросила кого-нибудь из охранников проводить ее к фургону. Вынув из замка ключи, Сьюзи выкинула вперед руку так, будто это были не ключи, а пистолет.
Тень оказалась мужчиной. Он резко остановился и, сделав вид, что страшно испуган, поднял руки вверх. Ключи уперлись ему в грудь.
— Эта штука заряжена? — спросил он.
Лицо мужчины оставалось в тени, но Сьюзи узнала его голос. Это был губернатор. Страх сменился гневом.
— Вы с ума сошли! — сердито сказала она, опуская руку. — Нельзя так подкрадываться к людям. Вас могут убить.
Гил опустил руки.
— Вы не скучали без меня? — улыбаясь, спросил он.
Лицо Сьюзи по-прежнему было хмурым. Она резко открыла дверцу фургона и хотела залезть в кабину.
— Спуститесь на землю.
Гил схватил ее за локоть, пытаясь остановить.
— Я скучал без вас.
Его низкий с хрипотцой голос был искренним. На секунду Сьюзи задержалась. Но только для того, чтобы сказать ему:
— Да вы же меня совсем не знаете.
Гил положил руку на дверцу машины.
— Но я хочу узнать. Поужинаем вместе?
— Спасибо, я сыта.
— Тогда выпьем чего-нибудь?
— Я не хочу пить.
Опершись ладонью о фургон, Гил наклонился к Сьюзи, гипнотизируя ее своим чарующим взглядом. Она отпрянула.
— Тогда к черту условности! — сказал он голосом, способным разрушить любую крепость целомудрия. — Пойдем сразу в постель. У тебя или у меня?
Сьюзи выкинула руку вперед и, упершись ладонью ему в грудь, остановила Гила.
— Ни у тебя, ни у меня. — Сьюзи с силой оттолкнула его. — Вот что, Ромео, давай-ка отсюда, не то я сейчас закричу. Все полицейские Остина через мгновение будут здесь.
Гил мог бы возмутиться или применить силу, но вместо этого громко расхохотался, закинув голову назад, затем быстро чмокнул ее в щеку.
— Как ты мне нравишься, Сьюзи!
— Не только тебе, всем мужчинам, — ответила она.
Гил отступил и, сняв руки с капота, засунул их в карманы.
— Мы можем встретиться еще раз?
— Если я увижу тебя первой, никогда.
Сьюзи вскочила в кабину и хлопнула дверцей. Заведя мотор, она на предельной скорости тронулась с места. Было слышно, как в багажном отделении фургона загрохотала посуда.
Поворачивая на улицу, Сьюзи опустила боковое стекло. Она могла поклясться, что слышала смех губернатора, доносившийся ей вслед.
Гил замер у окна губернаторского особняка, сложив руки на груди. Внизу под ярким полуденным солнцем раскинулся чудесный розовый сад, но Гил не замечал этой красоты. Перед глазами у него стояло сосредоточенное лицо забавной блондинки.
Всю неделю он думал о женщине, которую встретил на приеме в прошлые выходные. Гилу трудно было сосредоточиться и выполнить даже самое простое действие. Все это было совсем не похоже на него! Он не мог вспомнить ни одной женщины, которая так сильно захватила бы его воображение.
Разумеется, в его жизни было много женщин, но среди них не было ни одной, хотя бы чуть-чуть похожей на Сьюзи.
Просто Сьюзи.
Гил снова вспомнил ее и улыбнулся. Вот она стоит рядом с фургоном в этих нелепых розовых кроссовках на чудовищной платформе и леопардовых легинсах и угрожает ему ключами. Она держала их, как пистолет, и, если бы он не заговорил, пустила бы их в ход. «Чертовка!» — подумал он с нежностью. Ее дерзость восхищала его.
— Гил, ты меня слышишь?
Вздрогнув, он посмотрел на свою секретаршу и снова грустно улыбнулся.
— Извини, Мэри. Я что-то задумался.
Мэри с шумом захлопнула свой ежедневник и, неодобрительно поджав губы, поднялась с места.
— Ничего удивительного. Ты слишком много работаешь. Совсем себя не щадишь. Тебе необходимо отдохнуть. Почему бы тебе не уехать на пару деньков на ранчо?