— Прости! — Он наклоняется вперед, тяжело дыша. — Я бежал всю дорогу.

— Где ты был? Я волновалась! — восклицаю я.

— Прости, пожалуйста. — Он выглядит виноватым. — Я проспал.

— Проспал? — Я хлопаю его по руке и усмехаюсь. — А я думала, с тобой что-то случилось! Уже собралась заехать в паб, убедиться, что все в порядке.

— Правда? — Он улыбается мне в ответ, по-прежнему тяжело дыша. — Ты была готова даже увидеться с моими родителями, чтобы узнать, как я?

— Конечно!

Он смотрит мне через плечо:

— Это твой папа?

— Да. — Я корчу гримасу. — Вчера вечером я должна была сказать тебе, что он хочет с тобой познакомиться.

Похоже, Джо обеспокоен.

— Хорошо, — выпрямляется он.

Мы с трепетом направляемся в сторону машины. Папа опускает стекло.

— Привет, — здоровается он, когда мы подходим ближе.

— Папа, это Джо. Джо, папа.

— Здравствуйте, мистер Симмонс. Миссис Симмонс, — кивает он маме, сидящей на переднем пассажирском сиденье, пока пожимает папину руку, высунутую из окна. Я рада, что папа остался в машине. Все и так более чем формально.

— Джим и Мэри, — дружелюбно говорит папа, направляя большой палец на себя и на маму. — Элис сказала, ты живешь рядом?

Джо указывает через поле:

— В пабе в соседней деревне.

— Может, мы заедем туда, когда поедем назад.

Похоже, мне пора возвращаться в машину.

— Было бы здорово, — отвечает Джо, и я внутренне содрогаюсь. У меня нет никакого желания возвращаться в паб в ближайшее время.

— Дай мне минуту, — прошу я папу, и он поднимает стекло. Я веду Джо к задней части машины, где нас не видно.

— Ты придешь сегодня вечером? — спрашиваю я.

— Мне казалось, вы собираете приехать ко мне сегодня днем, — отвечает он.

— Если мы не… — мнусь я.

— Не беспокойся насчет моих родителей, — пытается убедить меня он. — Я не дам им вас потревожить. Садитесь снаружи! — радостно предлагает он.

— Хорошо, — нехотя отвечаю я. — Но если я не…

— Буду здесь в одиннадцать тридцать. По воскресеньям мы закрываемся раньше.

— Но ты весь измотан. — Я вспоминаю, из-за чего он проспал. Последние несколько дней ему постоянно приходилось ходить пешком до нашего дома и обратно.

— Но я приду, — обещает он, заключив мое лицо в ладони. Я тянусь вверх, чтобы его поцеловать. — Тебе пора.

— Увидимся позже.

— В пабе, — настаивает он.

Я киваю и залезаю обратно в машину. Он стоит и смотрит, пока мы не скрываемся из виду. Только после этого папа заговаривает:

— Симпатичный.

— Правда? — радуюсь я.

— Но вот серьга в брови не в моем вкусе.

Я закатываю глаза и улыбаюсь. Ничто не может испортить моего настроения.

Вечером, когда мы приходим в паб, я следую совету Джо, и мы садимся на улице. Папа идет, чтобы сделать заказ, и возвращается за столик с напитками и пакетиками соленого арахиса.

В дверях появляется Джо, и у меня замирает сердце. Он замечает меня и сразу подходит к нам.

— Привет! — Я сажусь ровнее.

— Привет. — Похоже, он мне очень обрадовался, но целовать перед родителями не стал. — Как гигант? — спрашивает он у них.

— Большой! — восклицает мама.

— Не совсем то, что я ожидал, — обиженно говорит папа, и мы с мамой ухмыляемся. Размер огромного эрегированного пениса гиганта вызвал у него недоумение. Эти люди из железного века такие грубые! Если фигура гиганта действительно из железного века — в этом никто не уверен.

Джо садится рядом со мной, так близко, что наши руки соприкасаются. У меня сразу встают дыбом волосы, и мне хочется лишь одного, чтобы мир вокруг растворился и я могла его поцеловать. Под столом я кладу руку ему на колено.

— Трудный был день? — спрашивает папа у Джо.

— Да, довольно суматошный.

— Здесь очень красивый вид, — добавляет папа.

— Нам повезло, — отвечает он.

Несколько минут мы болтаем о том о сем, но потом Джо с сожалением поворачивается ко мне.

— Я лучше вернусь к работе, пока никто не заметил моего отсутствия.

Я печально киваю.

— Приятно было познакомиться, — говорит он папе.

— Полагаю, скоро увидимся, — отвечает папа.

Джо кладет свою ладонь на мою, по-прежнему лежащую на его колене под столом, и сжимает ее. Мама и папа поворачиваются друг к другу и делают вид, что поглощены чем-то другим.

— Все же придешь сегодня? — тихо спрашиваю я.

— Да, если ты хочешь.

Я быстро киваю, он улыбается и поспешно целует меня в губы, прежде чем встать.

— До встречи! — радостно говорит он моим родителям.

Я замираю от волнения, пока он благополучно не возвращается внутрь, а после глубоко вздыхаю.

— Думаю, нам пора, — говорит мама.

— Умираю от голода, — отвечает папа, залпом выпивая остатки пива. — И через час мне пора будет выезжать в Лондон.

Когда мы проходим через двор паба, я слышу нытье Дайсона, и мне очень грустно, что нельзя подойти к нему и погладить. Должно быть, он очень страдает, что его так привязывают. Я испытываю прилив любви к псу и даю себе обещание запастись угощениями к вечернему приходу Джо.

Глава 8

Примерно в середине моих каникул Джо берет выходной, чтобы вместе поехать на остров Браунси. Остров относится к заповедной зоне, и говорят, там невероятно красиво. Но собак брать с собой нельзя, и Джо очень переживал, что придется оставлять Дайсона на целый день с родителями, пока не вмешалась моя мама:

— Оставь его со мной. Он составит мне компанию в саду.

— Но он кошмарно себя ведет, — ответил Джо. — Может опрокинуть ваш мольберт или съесть краски.

— Все будет нормально. Он хороший пес. — Мама ласково потрепала Дайсона. — Если начнутся проблемы, я выгоню его на парковку.

Джо сомневался.

— С ним будет все в порядке, обещаю! — настояла мама.

— Вы уверены?

— Абсолютно.

Похоже, она, как и мы, беспокоится, что Дайсон на целый день останется с ужасными родителями Джо. В конце концов Джо сдается.

Приходит корабль до острова, и мы забираемся на борт. Садимся спереди, с левой стороны. Джо обнимает меня и прижимает к себе. Я кладу голову ему на плечо, пока мы ждем отправления. Вскоре мы уже несемся мимо белых скал, возвышающихся над головой, и заглядываем в пещеры контрабандистов.

Гид рассказывает нам по громкоговорителю, что эти места послужили вдохновением для многих книг Энид Блайтон.

— Ты в детстве читал Энид Блайтон? — спрашиваю я у Джо.

— Да, серия о великолепной пятерке — просто потрясная.

— Ага. Мне еще нравился цикл «Тайна волшебного дерева».

— Да! — подхватывает он. — Про дерево, на вершине которого были разные страны…

— А на его ветвях росли разные фрукты!

Мы проплываем скалу Старый Гарри — высокую известняковую стену, растущую из океана. По легенде, она названа в честь Гарри Пайе, печально известного пирата, который прятал здесь свою контрабанду. Сидящий перед нами мужчина рассказывает эту историю двум восторженным мальчишкам, пока их мама любуется окрестностями.

— Какая же интересная у этих мест история, — говорит Джо.

Я хмурю лоб. Он сам такой интересный — и такой заинтересованный, что я не могу понять, почему он не хочет поступить в университет. Может, я рассуждаю как сноб?

Я крепко обнимаю его и кладу голову ему на грудь. Он прижимает меня к себе еще сильнее.

Вскоре перед нами появляется остров Браунси и его прекрасный замок. Мы причаливаем к пирсу и направляемся ко входу, чтобы купить билеты. Мы привезли корзину для пикника и продолжаем идти, пока не приходим на лужайку. Вокруг бродят несколько павлинов, гуси, утки и куры. Я бросаю маме-утке и ее утятам кусочки хлеба.

— Ты доигралась, — шутит Джо, когда к нам с кудахтаньем подбегают куры. Вскоре вся дикая природа собирается возле нас. Цыпленок забирается на наше одеяло для пикника.

— Это уже слишком, приятель, — говорит Джо, отталкивая его ногой. Тот сразу возвращается обратно. — Черт, какие настырные птицы.

Я начинаю смеяться — павлин трясет на нас перьями со своего хвоста.

— Тише, мальчик, — предупреждает Джо.

— Ух ты, смотри, — восклицаю я, глядя за павлина. — Маленький павлин! Я еще ни разу не видела маленьких павлинов. Напомни, как называются самки павлина? — спрашиваю я, разглядывая его коричневую, куда менее яркую мать.

— Понятия не имею. Надо будет выяснить.

— Я думала, мегамозг здесь я?

— Это становится невыносимо, — говорит он, отталкивая еще одного цыпленка.

— Но признай, эти курочки довольно хорошенькие. Если бы я собиралась завести курицу, я хотела бы именно такую.

— Если через десять лет мы еще будем общаться, я тебе такую куплю.

Я улыбаюсь:

— Почему через десять? Не через два?

— Через два ты еще будешь учиться в университете. Сомневаюсь, что твои соседи по комнате оценят мой жест.

— Точно. В любом случае «десять лет» звучит неплохо. — У меня сжимается сердце. — Мы ведь по-прежнему будем общаться через десять лет, правда?

— Хочется верить, — отвечает он. Его улыбка тает, и он целует меня. — Вставай, пойдем погуляем, пока птицы не попытались съесть и нас.