Мы пробираемся через сосны и подходим к обрыву.

— Не стой слишком близко! — Я встревоженно оттягиваю его от края.

— Все в порядке! — с усмешкой упирается он.

— Просто отойди от края.

Я в ужасе.

— Я далеко от края, Элис.

— Еще дальше!

Похоже, у меня начинается паническая атака. Он делает, как я прошу, тревожно на меня поглядев.

— Я не хочу тебя потерять, — говорю я. — Я не могу тебя потерять.

— Ты меня не потеряешь, — тихо, заботливо обещает он. — Я не у края.

У меня снова возникает странное желание заплакать. Ситуация выходит из-под контроля.

Можете называть меня экстрасенсом, можете психом, но вдруг я просто почувствовала, что он сделает мне больно, и я не могу этого предотвратить.

Он берет меня за руки, сжимает их.

— Прости, — говорю я, вымучивая нервный смешок.

— Пойдем вниз, на пляж. — Он пытается вывести меня из странного состояния.

— Пойдем, — быстро киваю я. Он идет впереди, и я благодарю бога, что не напугала его своим странным поведением.

Я успокаиваюсь к тому моменту, как мы доходим до крутых ступеней, ведущих к пляжу. До отплытия всего несколько часов. Мы садимся возле растрескавшейся кирпичной стены, встроенной в скалу.

— Как здесь хорошо, — восхищается Джо. — Волшебное место.

— Маму бы сюда, — отвечаю я. — Ей бы тут понравилось.

— Посоветуй ей поехать сюда в какой-нибудь выходной с твоим отцом.

— Только если ты прикинешься больным, чтобы в нашем распоряжении был целый дом.

Он смотрит на меня и резко отводит взгляд. Меня охватывает трепет — интересно, он думает о том же, что и я? Я хочу стать к нему ближе. Еще ближе. Близко, насколько возможно быть с другим человеком.

Вдруг я вспоминаю про Лиззи, и мне становится немного не по себе…

Мы с Лиззи ходили в школу для девочек, и нас обеих раздражали некоторые девочки из класса. Была одна маленькая группа, возглавляемая девочкой по имени Пиппа — они были одержимы желанием потерять девственность до того, как пойдут в университет. Пиппе восемнадцать исполнилось раньше, чем нам, и она постоянно стонала: «Поверить не могу, мне восемнадцать, и я все еще девственница…»

Разумеется, мы с Лиззи тоже были — и есть — девственницами, и нам было неприятно слушать, как кто-то рассуждает о том, что это плохо. Мы обе хотели дождаться кого-то особенного, и нам было совершенно неважно, успеем ли мы сделать «это» до поступления в университет. Но Пиппа была словно одержима. На Пасху она поехала на Ибицу и переспала с каким-то случайным парнем. Она утверждала, что он был особенным, что она была от него без ума и они поклялись друг другу не терять связи. Разумеется, впустую. И сложно поверить, что где-то в глубине души Пиппа не сожалеет о содеянном.

Я знаю — просто знаю, — что Лиззи не поймет меня насчет Джо. Не поймет, если потеряю с ним девственность за несколько недель до предполагаемого начала новой, свободной, одинокой, взрослой жизни. Она подумает, я сделала это зря. Подумает, что я как Пиппа.

Я пытаюсь не думать о подруге.

— Вот было бы круто, если бы мы могли переночевать прямо здесь? Не ехать обратно, — с улыбкой говорит Джо. — Я бы развел на этих скалах костер, а спали бы мы в тени тех папоротников на холме.

— Что бы ты приготовил на ужин? — спрашиваю я, увлеченная идеей.

— Курицу? — спрашивает он, и мы оба смеемся.

— Мне бы очень хотелось остаться здесь с тобой, — тихо признаюсь я, немного помолчав. Он обнимает меня за талию. Мое тело трепещет от нетерпения, когда он поднимает ладонь выше. Я забираюсь рукой к нему под рубашку, и он резко втягивает в себя воздух. Я притягиваю его к себе, мне хочется стать с ним гораздо ближе.

Детский визг заставляет нас оторваться друг от друга. Семья, которая приехала с нами на корабле, проходит мимо нас по песку. Мать бросает на нас неодобрительный взгляд, я чувствую, что краснею, и убираю руку с груди Джо. Он растерянно мне улыбается:

— Пойдем?

Я киваю, по-прежнему краснея.

— Пойдем поищем рыжую белку.

Он пытается говорить бодро и весело, но это не сильно помогает мне справиться со смущением. Я встаю, и он помогает мне пройти через камни к ступеням.

Мы возвращаемся ранним вечером, после чудесного дня, проведенного вместе. Дайсон безумно счастлив видеть Джо.

— Как он себя вел? — спрашивает Джо у мамы.

— Прекрасно, — отвечает она. — Я еще не кормила его ужином, наверное, он голодный.

— Хорошо. Я покормлю его, когда мы вернемся в паб.

— Звонила Лиззи, — говорит мне мама. — Ты забыла взять свой телефон.

— Ой, спасибо. — Я даже не заметила его отсутствия. Кое-кто заставил меня забыть обо всем. — Как она?

— Хорошо. Сьюзан так хорошо переносит химиотерапию, что Лиззи, возможно, сможет приехать к нам на эти выходные.

— Правда?

Я очень рада новостям про Сьюзан, но у меня внутри все невольно падает, когда я осознаю вторую половину сказанного мамой предложения. Какая-то крохотная часть меня не хочет знакомить Лиззи с Джо. Странно: мы с ней делились всеми нашими влюбленностями начиная с девяти лет, но Джо мне с ней делить не хочется. Я слишком боюсь, что она не увидит в нем того, что вижу я. Не хочу, чтобы она его хоть в чем-то очерняла.

— Как здорово, — радуется Джо, не подозревая о мыслях, роящихся у меня в голове.

— Ух ты, да. — Я стараюсь делать вид, что довольна.

Джо поворачивается ко мне.

— Я лучше пойду. Еще раз спасибо, — говорит он маме.

— Рада помочь.

Я провожаю его до калитки.

— Погуляем завтра утром? — спрашивает он.

— Разумеется, — с улыбкой отвечаю я, и он целует меня в губы.

— Я люблю тебя, — вдруг говорит он так, словно уже говорил мне это миллион раз. Вид у него сразу становится потрясенный, но у меня на губах — широченная улыбка.

— Я тоже тебя люблю.

— Правда? — Он тоже начинает широко улыбаться.

— Разве это не очевидно?

Дайсон начинает лаять.

— Мне пора, надо кормить его ужином.

— Хорошо. Увидимся утром.

— Или сегодня? — предлагает он.

— Ты правда хочешь тащиться сюда вечером, проведя со мной целый день?

— Ты устала, — догадывается он.

— Дело не в этом. Я забочусь о тебе. Я всегда предпочту сну встречу с тобой.

— Тогда увидимся вечером.

— Хорошо.

Еще один поцелуй, и он уходит.

Глава 9

— Ура, ты приехала! — визжу я. Посетившие меня сначала эгоистичные сомнения прошли, и я дождаться не могла, когда увижусь с Лиззи. И вот она со мной на платформе станции в пятницу вечером.

— Я так рада! — визжит она в ответ.

Мы крепко обнимаемся.

На обратной дороге к дому она рассказывает мне про маму. Химиотерапия ужасно тяжелая, но врачи оптимистичны насчет выздоровления Сьюзан, и у моей подруги есть вера в то, что все будет хорошо.

— А теперь расскажи про себя! — допытывается Лиззи. — Тот парень еще в игре?

Я начинаю ужасно нервничать. Мне так хочется, чтобы она поняла меня.

— Джо? — Я стараюсь говорить спокойно. — Да.

— Ты нас с ним познакомишь?

— Я думала, сегодня вечером мы можем сходить к нему в паб.

— Круто. Если только вы не будете передо мной целоваться взасос.

— Ерунда! — Я пытаюсь смеяться.

— Не хочу быть третьей лишней, — добавляет она, и я понимаю, что это ее тревожит. На ее месте я бы чувствовала то же самое.

— Обещаю, что не будем, и там в любом случае будут его родители.

— Ну, надеюсь, там найдется какой-нибудь пылкий красавчик и для меня.

— Надеюсь! — невозмутимо соглашаюсь я, хотя я больше не видела там симпатичных парней. С другой стороны, я смотрела только на Джо и никого больше не искала.

В шесть вечера мы отправляемся в паб после раннего ужина с моей мамой. У папы вечером важная встреча, и он будет только к девяти — поэтому Лиззи приехала на поезде, а не вместе с ним.

Мы решаем отправиться в паб пешком через поле, и я удивляюсь и немного волнуюсь из-за того, как он далеко. Поверить не могу, бедный Джо ходил так до моего дома и обратно два раза в день, не считая расстояния до Танцующего Рифа, которое мы проходим вместе. Неудивительно, что он такой спортивный… Ох, как я надеюсь, что Лиззи со мной согласится!

Когда мы доходим до паба, я вне себя от волнения. Мы заходим внутрь, чтобы сделать заказ, и видим его — он наливает пиво в кружку как раз в нашей стороне бара. Он поднимает взгляд, видит меня, и — БАХ! — снова это чувство, как в нашу первую встречу. Магнит… Металл… Сердце бешено стучит. Он улыбается мне, потом Лиззи.

— Привет, — застенчиво здороваюсь я, когда мы подходим к бару.

— Привет, — ласково отвечает он. — Ты, наверное, Лиззи? — улыбается он подруге.

Я оборачиваюсь и вижу, как она кивает. Неужели она… Покраснела?

— Очень приятно, — говорит она.

Я замечаю отца Джо, он обслуживает клиента на другом конце бара и стоит к нам спиной. Его матери нигде не видно.

— Что будешь пить? — спрашивает Джо у Лиззи, опуская кружку на стойку и наливая еще одну.

— Гм…

— Сидр? — спрашивает он у меня, пока она колеблется.

— Да, пожалуйста.

— Мне тоже сидр, — говорит она.