Обычно мы предпочитаем методы, не доставляющие нам неприятных ощущений и дискомфорта. И в то же время хотим исцелиться. Однако практика бодхичитты так не работает. Воин принимает факт: мы не знаем, что случится с нами в следующий момент. Обычно мы стараемся контролировать то, что не поддается контролю, стремимся к надежности и предсказуемости, комфорту и безопасности. Но правда в том, что невозможно избежать неопределенности. И эта неопределенность одновременно интригует и пугает нас.

Практика бодхичитты не обещает хэппи-энда. Скорее, просто «я», которое так стремится к безопасности, которое все время хочет за что-то уцепиться, наконец-то повзрослеет. Суть пути воина не в том, чтобы избегать неопределенности и страха, а в том, чтобы научиться принимать дискомфорт и неприятные ощущения. Практикуя, мы работаем с трудностями, с эмоциями и непредсказуемыми событиями повседневной жизни.

Слишком часто мы похожи на робких птенцов, которые не осмеливаются покинуть гнездо. Оно уже начинает дурно пахнуть, никто не прилетает, чтобы покормить нас, никто не защищает и не согревает нас. А мы всё сидим в гнезде, надеясь, что мама-птичка вернется к нам.

Мы окажем себе огромную услугу, покинув его. Конечно, это требует мужества, и вряд ли мы сможем обойтись без ценных советов других. Мы можем сомневаться, что готовы к пути воина, но следует спросить себя: «Что я предпочитаю: повзрослеть и жить полной жизнью или жить и умереть в страхе?»

Все существа способны почувствовать нежность — переживать сердечную боль, горе и неуверенность. И значит, просветленное сердце бодхичитты присуще каждому из нас. Учитель медитации Джек Корнфилд был свидетелем этому в Камбодже в период правления красных кхмеров. Пятьдесят тысяч людей были вынуждены стать коммунистами под дулами автоматов: им угрожали смертью, если они продолжат практиковать буддизм. Однако, несмотря на опасность, в лагере для беженцев был создан храм, и двадцать тысяч человек пришли на церемонию открытия. Не было ни речей, ни молитв, лишь безостановочно звучало одно из главных учений Будды:

...

Ненависть не искоренить ненавистью,

Исцеляет только любовь.

Это древний и вечный закон.

Тысячи людей повторяли эти слова и плакали, зная, что истина этих слов сильнее, чем их страдание.

Вот какой силой обладает бодхичитта. Она вдохновляет и поддерживает нас и в хорошие времена, и в трудные. Мы будто раскрываем в себе мудрость и мужество, о существовании которых и не догадывались. Как благодаря алхимии можно превратить любой металл в золото, так и бодхичитта может, если мы только позволим ей, обратить каждое действие, слово или мысль в средство для пробуждения нашего сострадания.

Глава 2

Соединение с источником

Человек — это часть целого, которое мы называем Вселенной, часть, ограниченная во времени и в пространстве. Он ощущает себя, свои мысли и чувства как нечто отдельное от всего остального мира, что является своего рода оптическим обманом.

Для нас эта иллюзия стала тюрьмой: она ограничивает нас миром собственных желаний и привязанностью к узкому кругу близких нам людей. Наша задача — освободиться из этой тюрьмы, расширив сферу своего участия до всякого живого существа, до целого мира, во всем его великолепии,

Альберт Эйнштейн

Когда мы копали землю под фундамент ретритного центра в монастыре Гампо, мы наткнулись на твердую породу, и в ней появилась трещина. Минуту спустя оттуда начала сочиться вода, и через час поток стал сильнее, а трещина расширилась.

Обнаружение бодхичитты подобно этому: мы открываем источник живой воды, который был временно замурован в камне. Когда мы соприкасаемся с глубокой печалью, принимаем дискомфорт, не стараясь ничего изменить, когда мы осознаем боль осуждения или предательства и позволяем ей смягчить нас — именно в такие мгновения мы соединяемся с бодхичиттой.

Это переживание может вызывать в нас чувство неуверенности и беспокойства, но оно также приносит облегчение и меняет нас. Позволяя себе соединиться с бодхичиттой, хотя бы на мгновение, мы проявляем по отношению к самим себе настоящую доброту. Конечно, чтобы принять свои страхи, требуется сострадание и мужество, и этот шаг определенно не кажется нам логичным. Но именно это необходимо сделать.

Положение человека одновременно и смешно, и горько. Обладая мудростью и нежностью, мы, сами того не осознавая, блокируем их, чтобы защититься от неопределенности. Обладая потенциальной возможностью быть свободными, как бабочка, мы почему-то предпочитаем маленький, ограниченный кокон эго.

Одна подруга рассказала мне про своих пожилых родителей, которые живут во Флориде, в неблагополучном районе, где уровень насилия довольно высок. Надеясь защитить себя от возможных опасностей, они огородили дом высоким забором и завели сторожевых собак. К сожалению, теперь они все больше боятся выходить за пределы своего участка. Им хотелось бы пойти на пляж или поиграть в гольф, но они слишком испуганы, чтобы решиться на это. Сейчас они даже наняли человека, который ходит для них в магазин, но чувство незащищенности только усиливается. Теперь родители моей знакомой с подозрением относятся даже к работникам, приходящим в дом: садовникам, водопроводчикам и электрикам. В результате такой изоляции они утратили способность взаимодействовать с непредсказуемым миром. Наше эго работает точно так же.

Как сказал Альберт Эйнштейн, трагедия человека в том, что, ощущая себя отделенным от остального мира, он сам заключает себя в тюрьму. И что еще печальнее, нас все больше пугает возможность свободы. И когда эти барьеры рушатся, мы не знаем, что делать. Поэтому нам нужно заранее представлять себе, каково это, когда стены начинают рассыпаться. Мы должны понимать, что страх и дрожь сопутствуют взрослению и что для того, чтобы принять происходящее, требуется мужество. Такое мужество — позволяющее пойти туда, где страшно, — невозможно без сострадательного изучения того, как работает эго. Поэтому мы спрашиваем себя: «Как я поступаю, когда мне кажется, что я не контролирую происходящее? В чем я черпаю силу, в чем нахожу опору?»

Будда учил, что гибкость и открытость придают нам сил, а попытки убежать от неопределенности делают нас слабыми и причиняют боль. Однако важно понимать, что открытость возникает не из подавления своих страхов, а из близкого знакомства с ними. Поэтому очень важно изучить, как мы пытаемся избежать того, что пугает нас.

Вместо того чтобы разрушать эти стены, мы начинаем честно исследовать их, сохраняя доброжелательный настрой. Когда мы прикасаемся к ним, ощущаем их запах и рассматриваем, то постепенно начинаем видеть сильное желание и отторжение, которым подчинена наша жизнь. Мы осознаем стратегии и убеждения, при помощи которых возводим эти барьеры: какие истории я рассказываю сам себе? Что отталкивает меня и что привлекает? Мы начинаем с интересом наблюдать за тем, что происходит. Не оценивая происходящее как правильное или неправильное, мы просто стараемся быть максимально объективными. Однако не будьте слишком строги, относитесь к себе и к другим с юмором. Так, год за годом мы учимся быть открытыми и принимать все, что возникает. Медленно, очень медленно, трещины в стенах становятся шире — пока, как по волшебству, не заструится свободный поток бодхичитты.

В практике бодхичитты мы опираемся на учение о трех демонах материализма. Для того чтобы оградить себя от изменчивого и непредсказуемого мира и обрести иллюзию безопасности, мы используем три стратегии. Учение о трех демонах знакомит нас с ними, и мы начинаем осознавать, что постоянное стремление к удобству и спокойствию лишь укрепляет наши страхи.

Первый из трех демонов материализма — это демон формы. Он проявляется, когда в поисках опоры мы обращаемся к внешним объектам. Обратите внимание, как именно вы пытаетесь уклониться от происходящего. Что я делаю, когда испытываю тревогу и подавленность, скуку или одиночество? Отправляюсь по магазинам? Обращаюсь к алкоголю или еде? Пытаюсь взбодриться при помощи наркотиков, секса или ищу приключений? Наслаждаюсь красотой природы или погружаюсь в восхитительный мир книг? Убиваю время телефонными разговорами, сижу в интернете или часами смотрю телевизор? Некоторые из этих методов опасны, другие забавны, третьи — даже полезны. Суть в том, что любую деятельность, любое вещество можно использовать для того, чтобы убежать от неопределенности. Если мы впадаем в зависимость от демона формы, то создаем причины и условия для умножения страдания. Как бы мы ни старались, все это не принесет длительного удовлетворения. Более того, те чувства, от которых мы пытаемся убежать, становятся лишь сильнее.

Традиционный пример, который помогает нам лучше понять боль, причиняемую демоном формы, — это мышь, которая не устояла перед искушением съесть кусочек сыра и попала в мышеловку. Далай-лама рассказывает интересную историю на эту тему. Когда он был маленьким мальчиком и жил в Тибете, то пытался ловить мышей. Не для того чтобы убивать их, просто ему хотелось перехитрить их. Но ему так ни разу не удалось поймать ни одной, и теперь Его Святейшество считает, что мыши в Тибете, должно быть, значительно умнее других своих собратьев. Они стали для него примером просветленного поведения. В отличие от большинства из нас, эти мыши поняли: лучше воздержаться от краткого удовольствия ради долгого — от сыра ради жизни. Далай-лама призывает нас последовать их примеру.