Пенелопа Скай
Ее любовь. Его верность. Пуговицы и боль
Глава первая
Перл
— Ну, привет! Поди, соскучился по мне, а?
Я наклонила голову набок и сжала губы в ниточку. Мой голос прозвучал любяще и нежно, хотя сдерживаемая ярость придала ему некоторые звенящие обертона.
Увидев меня в дверях, Джейкоб раскрыл рот от удивления. Он выглядел так, словно только что выбрался из постели — волосы всклокочены, гол по пояс. Вероятно, приятно проводил время с какой-нибудь дурочкой, даже не подозревавшей, что ее кавалер — самый знатный говнюк на всем белом свете.
— Господи, Перл!.. Ты жива…
Первый шок миновал, и он попытался выглядеть эдаким страдальцем:
— О, как я рад тебя видеть! Я так переживал…
Удар ногой по яйцам пресек его исповедь.
— Не напрягайся, дорогой!
Джейкоб схватился руками за промежность и, застонав, наклонился вперед. Чтобы не упасть, он уцепился за дверной косяк и тяжко задышал.
— Ой, прости! Что, больно?
Джейкоб закрыл глаза и еще крепче сжал пальцы на косяке, отчего у него побелели фаланги.
— А каково, когда тебя в жопу е*ут?
Я прошла в прихожую и дальше, в квартиру, где некогда жила с ним. У меня с собой ничего не было, кроме сумочки, что я отняла у той женщины. В сумочке лежали водительские права, паспорт и небольшая сумма денег. Это было все.
Жрать хотелось… Я открыла холодильник и увидела там коробку с пиццей. Ну хоть что-то. Разогревать было слишком долго.
В кухне появилась девица в одной футболке, которая, судя по всему, принадлежала Джейкобу.
— Ты, бл*дь, кто такая?! — заорала она.
Дожевав последний кусочек, я коротко махнула ей рукой:
— Перл, бывшая девушка Джейкоба.
— А он никогда не рассказывал мне о женщине с таким именем…
— Возможно, потому, что он продал меня в секс-рабство, чтобы оплатить свои карточные долги.
Глаза барышни распахнулись от удивления, но она еще не осознала полученную от меня информацию. Сначала она взглянула на Джейкоба, что все еще корчился в дверях, а потом снова посмотрела на меня. Я понимала, что моим словам трудно поверить. История, в самом деле, вышла невероятная, так что и я сама сомневалась, все ли это произошло в действительности.
Наконец Джейкоб отлепился от косяка, перестал пальпировать свои гениталии и выпрямился. Рожа у него вся налилась кровью, и он как-то странно подергивался. Видно, я неплохо приложила его коленом — эрекции у него не будет эдак с неделю…
Доев пиццу, я бросила пустую коробку на кухонную стойку. Мне показалось, что ничего вкуснее я еще не ела. Впрочем, ничего удивительного, ведь почти сутки я питалась только орешками.
— Ох ты ж черт, вот теперь хорошо!
Девушка скрестила на груди руки и воззрилась на Джейкоба. Она чувствовала себя неловко передо мной, поэтому смотрела исключительно на него, словно из-за этого я быстрее убралась бы вон из квартиры.
Наконец Джейкоб отворил рот:
— Даниэлла, дай нам поговорить наедине.
— С чего бы? — отозвалась я. — Что, боишься, что она узнает, какая ты сволочь?
Я оперлась руками на стойку и в упор посмотрела на него. В тот момент мне жутко хотелось уделать его насмерть. Я не чувствовала к нему ни былой страсти, ни сострадания. Только ненависть.
Страшную, испепеляющую ненависть.
Джейкоб мигом заткнулся. Он прекрасно понимал, что ему нечего сказать в свое оправдание и лучше просто помолчать.
— Это правда? — спросила Даниэлла.
Теперь Джейкоб оказался под перекрестным огнем.
— Милая, пожалуйста, оставь нас на пару минут!
— Нет, ни хрена! — заявила я. — Вам, девушка, лучше свалить отсюда прямо сейчас. Я собираюсь отрезать вашему кавалеру яйца. Не думаю, что это зрелище вам понравится.
— Вот оно что, — отозвалась Даниэлла, направляясь в спальню. — Тогда я вызываю полицию.
— Стой, нет! — рванулся к ней Джейкоб, хотя боль от удара все еще давала о себе знать. Его натурально корежило от каждого движения. — Не надо полицию!
Мои губы расплылись в победной улыбке. Значит, он прекрасно понимал, что влип в историю.
— Да какого же черта, Джейкоб?! — крикнула девушка. — Она что, на самом деле твоя бывшая?
— Да, — просто ответил он.
— И ты действительно продал ее в рабство? Я улыбалась от уха до уха, не стесняясь. Было приятно посмотреть на его ужимки. Скажи он «нет», и я просто прибила бы его на месте. А если «да», то не видать ему больше этой роскошной блондинки, как своих ушей.
— Джейкоб, тебе, кажется, задали вопрос.
Он повернулся в мою сторону и смерил меня ледяным взглядом.
— О, тебе несильно идет смешивать меня с дерьмом, — заявил он.
Вероятно, он рассчитывал убить меня после того, как уйдет его девица. Это было бы хорошей развязкой для всей нашей истории: я бы, не раздумывая, вырезала у него сердце. А что, ведь я официально числилась пропавшей без вести. Вряд ли меня можно было привлечь к ответственности.
— Даниэлла, давай поговорим завтра, — твердо сказал Джейкоб.
— О господи! — прикрыла та рот ладонью. — Ты действительно…
Даниэлла бросилась в спальню и схватила свои вещи. Она даже не стала переодеваться — так и вылетела вон в его футболке, даже не оглянувшись.
— А! — сказала я. — Что, припекло пониже спины?
Джейкоб метнул в мою сторону яростный взгляд.
Мне понравилась его реакция.
— Ну-с, и что думаешь теперь делать, а?
Джейкоб взялся за край стойки. Его трясло от гнева — аж плечи свело. Он явно жаждал крови. Еще бы — я вернулась в его жизнь буквально с того света и вмиг разрушила его идиллию с этой сиськастой блондинкой.
— Ну, что замялся?
За прошедший год я многому научилась. Я стала жестокой и крепкой. И пусть Джейкоб превосходил меня по всем физическим параметрам, я уделала бы его без всяких вопросов. И не просто уделала, а…
Судя по всему, до Джейкоба, наконец, дошло, что этого боя он не выиграет. Он немного расслабился и опустил сведенные плечи.
— Что тебе нужно?
Н-да, он явно не собирался просить прощения и оправдываться. Такая же ледышка, как и тогда. Впрочем, мне так было даже легче — не нужно с ним миндальничать.
— Короче. Я хочу сто тысяч долларов. Завтра, до полудня.
Глаза Джейкоба превратились в две узенькие щелочки.
— Чего? — тем же неприязненным тоном переспросил он.
Я повторила, раздельно выговаривая слова:
— Сто. Тысяч. Баксов. Или мне написать цифру на бумажке?
— Че за херня? По-твоему, я что, печатаю деньги?
— А мне как-то пофигу, печатаешь или нет. Ты должен мне сто тысяч.
— Должен?
О, вот в тот момент я и поняла, кем на самом деле было мой бывший парень. Бесчувственная тварь из ада. Мне довелось много чего повидать за прошедший год, но Джейкобу удалось переплюнуть всех в своей мерзости. Ведь негодяй, который не понимает, что он негодяй, опаснее в разы.
— Тебе заплатили сто тысяч за меня. Но отдуваться за эти деньги пришлось мне, так что, будь любезен, возмести. Деньги должны быть завтра до полудня. Иначе я пойду в полицию и расскажу все о тебе.
— Перл…
— Никогда больше не называй меня по имени!
Мне было противно, что его — именно его — губы артикулируют звуки моего имени. Я не слышала его вечность. И не желала слышать больше.
— У тебя двенадцать часов.
— Слушай, но где я достану такую прорву деньжищ?
— Это не моя проблема, Джейкоб.
Он всплеснул руками:
— Я отдал их все, чтобы рассчитаться по долгам.
— Еще раз говорю: мне плевать. Это мои деньги. Верни их, иначе остаток жизни ты проведешь за решеткой. Выбирай. Мне что так, что эдак, все едино.
Джейкоб щелкнул зубами, а его пальцы сжались в кулаки. Он хотел ударить меня, но справедливо рассудил, что этого делать не стоит.
— Да, я намерена переночевать здесь. Так что оставь ключи.
— Но это моя квартира! — недоверчиво вякнул он.
— И что? Вали отсюда! Это самое малое, что ты можешь сделать для меня после того, как продал бандитам. Хочешь послушать, как там весело было?
Его глаза забегали. Все же стыдно стало паршивцу.
— Ладно, я попробую найти деньги, хорошо?
— Ладно не ладно, меня это не волнует. Только найди.
Я сгребла со стойки его ключи и бумажник. В нем оказалось две двадцатки.
— Можешь учесть эти сорок баксов при расчете. Ну, и пиццу — если ты совсем полное говно.
Джейкоб направился к выходу.
— Как тебе удалось сбежать? — спросил он.
— Твоими молитвами. Забирай свои шмотки и исчезни отсюда.
Он прошел в спальню и собрал вещи. Затем вернулся, взял свой бумажник и сунул его в карман.
— Еще запасной ключ, — сказала я.
— У тебя уже есть ключ.
— Запасной ключ! — щелкнула я пальцами. А как тут заснешь, когда эта гадина может в любой момент ввалиться в квартиру?
Джейкоб пристально посмотрел на меня, а затем дернул ящик стола. Ключ громко лязгнул о поверхность стойки.
— А теперь до свидания. Если до полудня я не увижу денег, то сразу же иду в полицию.
Он закинул сумку на плечо и пошел к входной двери. Та хлопнула. Это напомнило мне удар молотком по последнему гвоздю в гробовую крышку.
— И только не продавай свою новую девушку! — крикнула я вдогонку. — Теперь ты прекрасно знаешь, чем это кончается.