Возвращаясь в отель в новой красивой куртке, Руби чувствовала себя несчастной. Новая прическа и стильный макияж не смогли изменить состояние ее души. Руби по-прежнему испытывала глубокое чувство вины из-за своего прошлого. Изысканная одежда была притворством — точно таким же, как и ее брак с Сандером.

Притворством для нее, но не для близнецов. Они никогда не узнают, какие муки испытывает их мать. Меньше всего на свете она хотела бы, чтобы они выросли с ощущением того, что она принесла себя в жертву ради них. Мальчики должны верить в то, что мама счастлива.

Руби хотела сразу пройти в номер, однако оценивающий взгляд дамы, стоявшей в вестибюле, а затем ее легкая улыбка, явно говорящая о том, что Руби не может сравниться с ней, задела гордость молодой женщины, и она, изменив решение, направилась в кафе при отеле.

Вышколенный официант провел ее к маленькому столику, стоявшему на самом видном месте, посреди зала. Руби предпочла бы спрятаться где-нибудь в темном уголке. Желание самоутвердиться мгновенно улетучилось, она была смущена и чувствовала себя очень одиноко. Руби не привыкла бывать в обществе одна. С ней всегда были мальчики или кто-нибудь из сестер.

Когда подошел официант, чтобы принять заказ, Руби попросила принести чай. Она не ела целый день, но не испытывала голода, поскольку была слишком взволнована.

Кафе постепенно наполнялось. В зале появились несколько красивых женщин и группа бизнесменов в деловых костюмах. Один из вошедших так внимательно взглянул на Руби и так тепло улыбнулся ей, что лицо ее вспыхнуло.

Она собиралась налить себе чашку чая, когда увидела близнецов, спешивших к ней. За ними следовал Сандер. Его волосы, как и волосы мальчиков, были мокрыми, будто он только что вышел из душа. Сердце Руби запрыгало в груди. Рука ее задрожала, и ей пришлось поставить чайник на стол. Мальчики, подбежав, наперебой стали рассказывать ей о том, где они были, но Руби, как ни старалась сосредоточиться на болтовне сыновей, глаз не могла отвести от Сандера. А он смотрел на нее.

Не ее новый облик заставил его резко остановиться. Прическа и макияж были лишь внешним лоском, который подчеркнул то, что Сандер и так уже знал — с того момента, как Руби открыла перед ним дверь своего дома. Он знал, что она обладает редкой и изысканной красотой.

Совсем другое чувство заставило его остановиться. При виде женщины, сидевшей за столиком, и мальчиков, льнувших к ней, он испытал необыкновенное ощущение мужской гордости. Это были его сыновья и их мать. Но Сандер гордился не только близнецами, он гордился всеми ими вместе. Они были единым целым, принадлежали друг другу — и принадлежали ему. Сандер потряс головой, пытаясь избавиться от незнакомых чувств и злясь на себя. Эти чувства совершенно противоречили его настрою по отношению к Руби. Что с ним происходит?

Молодая женщина, затаив дыхание, ждала, что скажет Сандер насчет ее внешности. Ведь он остановился как вкопанный, когда увидел ее. Однако Сандер, подойдя к столику, только нахмурился и строго спросил, почему она не заказала какое-нибудь блюдо.

— Потому что мне достаточно чашки чая, — ответила она.

Неужели ему не понравилась ее новая прическа? Может быть, поэтому он выглядит таким мрачным? Но она конечно же не задаст ни одного вопроса. Руби повернулась к мальчикам:

— Вам было интересно в историческом музее?

— Да, — закивал Гарри. — А потом папа повел нас поплавать.

Поплавать? Руби обеспокоенно взглянула на Сандера.

— В отеле есть бассейн, — объяснил он. — Так как мальчики будут жить на острове, мне надо убедиться в том, что они хорошо плавают.

— Папа купил нам новые плавки, — сообщил Фредди.

— С ними должны быть два взрослых человека, когда они плавают! — не сдержавшись, возмутилась Руби. — Ребенок может захлебнуться за считанные секунды и…

— Там был дежурный спасатель, — прервал ее Сандер. — Мальчики прекрасно чувствуют себя в воде. Наверное, умение плавать заложено в них генетически. Мой брат участвует в соревнованиях по плаванию в составе юношеской сборной Греции.

— А у мамы другие волосы, — неожиданно заявил Гарри.

Руби смутилась. Теперь, наверное, Сандер скажет что-нибудь о ее новом облике, хотя бы намекнет, одобряет он его или нет. Ведь именно он был инициатором ее похода в косметический салон. Но Сандер невозмутимо заметил:

— Надеюсь, ты приобрела все, что тебе понадобится. У нас не будет больше времени для посещения магазинов. На следующий день после брачной церемонии мы вылетаем на остров.

Руби кивнула. Глупо расстраиваться из-за того, что Сандер ни одного слова не произнес по поводу ее преображенной внешности. Очень глупо, даже опасно. Высказал он одобрение или нет — это вообще не должно ее волновать.

Мальчики, наверное, голодны, а она устала. Она — их мать, и ей гораздо важнее сосредоточиться на этом, а не мучиться вопросом, что думает Сандер по ее поводу.

— Я пойду с мальчиками в номер и накормлю их, — сказала она Сандеру.

— Хорошая мысль. А мне надо согласовать несколько вопросов с представителями компании «Эмбасси», — отрывисто бросил он, коротко кивнув.

— А как насчет ужина? — Во рту у нее мгновенно пересохло, поскольку Сандер промолчал. Руби почувствовала, что задала очень неприличный вопрос — будто попросила его лечь с ней в постель.

Злясь на себя за то, что она дала Сандеру повод предположить, что она хочет поужинать вместе с ним, Руби с усилием проглотила комок в горле.

Почему простой вопрос молодой женщины снова пробудил в нем те чувства, которые он только что испытывал? Сандер взбесился. На секунду он представил, как они ужинают вдвоем. Вдвоем?! Конечно, вчетвером, потому что из-за близнецов — и только из-за них — он снова впустил эту женщину в свою жизнь. Он никогда не позволит себе попасться в ловушку женских чувств, будь они материнскими или любовными. Ему хорошо известно, что эти чувства мгновенно возникают из ниоткуда и так же быстро исчезают в никуда.

— Я ужинаю сегодня с одним старым другом, — солгал Сандер. — И не знаю, когда вернусь.


«Со старым другом», — сказал Сандер. Может быть, он собирается поужинать с женщиной? С любовницей, например? Руби терялась в догадках, пока мальчики допивали чай, а она заставила себя немного поесть. Она очень мало знает о жизни Сандера и совсем не знает его друзей. Постепенно ее стала охватывать паника.

— Мама, давай посмотрим на остров, — предложил Фредди, встав перед ноутбуком и пытаясь открыть его.

— Нет, Фредди, не трогай его, — встревожилась Руби.

— Все в порядке, мамочка, — заявил Гарри с потрясающей — и такой знакомой — мужской уверенностью. — Папа сказал, что мы можем посмотреть.

Фредди включил компьютер — как многие дети, близнецы умели прекрасно пользоваться новейшей техникой. Прежде чем Руби успела что-то возразить, на экране возник остров в форме полумесяца, с горным хребтом по центру.

В юные годы после встречи с Сандером Руби пыталась узнать о нем как можно больше, отказываясь верить, что она для него — всего лишь девушка на одну ночь.

Она выяснила тогда, что остров, чьим ближайшим соседом был Кипр, множество раз переходил из рук в руки, что в жилах Сандера со времен Крестовых походов течет мавританская кровь. Нынешние жители острова, однако, считают себя греками. Ей также стало известно, что семья Сандера правит островом на протяжении многих веков и что его дед во время Второй мировой войны создал компанию, занимающуюся морскими перевозками, обеспечив островитян работой и сделав их богатыми. Но когда Руби поняла, что она ничего не значит для Сандера, она перестала разыскивать информацию о нем.

— Вам пора идти в душ, — твердо сказала она сыновьям.

Когда они сидели в кафе, им доставили новую одежду и очень красивые новые сумки. Руби намеревалась, уложив мальчиков в постель, заняться распаковкой и укладкой вещей, чтобы подготовиться к поездке на остров.

Но лишь только мальчики были выкупаны и уложены, она снова подошла к ноутбуку, будто ее кто-то тянул за руку. Мысли ее не покидал соблазнительный образ острова.

Почти не осознавая, что делает, она кликнула мышкой красный маленький кружок, означавший столицу. Появилось несколько свернутых картинок. Руби открыла первую из них, и на экране появилась ослепительно белая крепость, возведенная на краю скалы, над сине-зеленым морем, с башнями в мавританском стиле, устремлявшимися в небо. Открыв другие картинки, Руби увидела фасад того же здания, выполненный в традициях классической греческой архитектуры. Стражи были одеты в традиционную голубую униформу с белыми рубашками.

На других фотографиях были песчаные пляжи, раскинувшиеся возле подножия скал, маленькие бухточки для рыбаков и горы со снежными вершинами, поросшие дикими цветами. Контрастом явились снимки оборудованных по последнему слову техники доков и маленьких городков с ярко-белыми домиками и затененными улочками. «Невозможно остаться равнодушной к этим картинам», — призналась себе Руби. Но в то же время ее не покидала тревога — настолько чужим выглядел этот остров по сравнению с тем, к чему она привыкла. Правильно ли она поступила? Руби ничего не знала ни о семье Сандера, ни о его жизни, а ведь на острове она будет полностью зависеть от него. Однако, если она не поедет с ним, он попытается отнять у нее сыновей, в этом Руби не сомневалась. Именно поэтому ей придется смириться.

Руби почувствовала, как в душе ее поднялась яростная волна материнской любви. Сыновья значили для нее все. Их благополучие — нынешнее и будущее, — их счастье для нее важнее всего и, конечно, важнее унизительного и невольного влечения к Сандеру. Во рту у Руби пересохло. В семнадцать лет она еще могла оправдать себя тем, что попала под воздействие его сексуальной притягательности, но сейчас ей не семнадцать лет. И не важно, что у нее после него не было мужчины. Хотя он, несомненно, переспал с множеством женщин после того, как столь безжалостно вычеркнул ее из своей жизни.

Руби взглянула на экран, не в силах подавить желание набрать в поисковой строке имя Сандер. Это не было любопытством, ни в коем случае. У нее есть сыновья, о которых она должна заботиться.

Глаза женщины расширились, когда она наткнулась на информацию о том, что Сандер в настоящее время является правителем острова — а именно королем. Хотя, как было написано в статье, он, в отличие от своих предков, предпочитает более демократичные формы правления.

Родители погибли в авиакатастрофе, когда Сандеру было восемнадцать лет. Самолет пилотировал кузен его матери. Руби вздрогнула будто от удара электрического тока. Они оба стали сиротами почти в одном и том же возрасте. Родители Сандера, как и ее, погибли в результате несчастного случая. Если бы она знала об этом, когда они встретились в первый раз… Но разве что-либо изменилось бы тогда? Нет, ничего.

Сандеру сейчас тридцать четыре года, ей — двадцать три. Он находится в расцвете сил. По телу Руби пробежала дрожь — словно любовник лизнул ее чувствительную кожу. В голове мгновенно закружились образы: загорелая рука Сандера обхватывает ее обнаженную грудь, язык облизывает напрягшийся сосок. Легкая дрожь превратилась в мучительное содрогание. Руби попыталась отогнать от себя соблазнительные картины и закрыла ноутбук. Она снова почувствовала тошноту. Нетвердой походкой молодая женщина направилась в ванную.

Глава 6

— Объявляю вас мужем и женой.

Все было кончено. Обратной дороги нет. Руби била дрожь, но она решительно не желала показывать Сандеру, насколько расстроена.

Расстроена?! Тело ее трепетало под кремовым платьем от Веры Вэнг, которое Руби отвергла, однако консультант включила его в список покупок, и женщина поняла, что ей придется надеть его. Все-таки это ее свадьба. Дрожь, которую она едва могла сдержать, не прекращалась. Что с ней происходит? Чего она ждала? Поздравлений и цветов? Заверений в вечной любви? Ведь она вышла замуж за Сандера — того самого Сандера, который даже не взглянул на нее во время брачной церемонии, состоявшейся в каком-то отдаленном, никому не известном бюро регистрации. Он наглядно продемонстрировал Руби, насколько «страстно» хочет видеть ее своей женой. Впрочем, не больше, чем она его — своим мужем.

Сандер взглянул на левую руку Руби. Кольцо, которое он только что надел на палец жены, казалось немного великоватым, хотя по размеру оно точно подходило ей. Руби была очень хрупкой, а теперь, похоже, еще больше похудела. Но почему это должно его волновать?

Нет, это его нисколько не беспокоит. Женщины склонны притворяться, чтобы обмануть других. Руби — прекрасная мать, любящая и заботливая, и без нее мальчикам будет плохо. В этом возрасте Сандеру была очень нужна мать. Горькие чувства охватили его, вызвав тоскливые воспоминания.

После смерти родителей он часто задумывался о том, почему отец охотно удовлетворял финансовые запросы жены. Потому что любил ее? Да, любил, хотя и не признавался в этом, а она использовала любовь мужа против него. Сандер поклялся, что его никогда не постигнет подобная участь.

И все же он теперь женат на женщине, которая отдалась ему так искренне и страстно, что до сих пор, по прошествии многих лет, он не может забыть об этом. И он будет дураком, если позволит себе снова сблизиться с ней. Он не допустит, чтобы это произошло.


В отель они возвращались на такси — и всю дорогу молчали. Руби знала, что у Сандера на сегодня еще назначены деловые встречи, поэтому с облегчением думала о том, что сможет побыть одна и обдумать свое новое положение. Она в очередной раз напомнила себе о том, что, собственно, сама вынудила Сандера жениться на ней.

Сандер проводил ее до номера и оставил, не сказав ни слова.

Мальчики были перевозбуждены, они явно устали. Пребывание в Лондоне стало для них волнующим событием. Короткий сон им совсем не помешает, а ей поможет избавиться от спазмов в желудке и головной боли.

Сняв свадебное платье и надев удобный домашний халат, Руби уложила близнецов. Убедившись, что они уснули, она прошла в ванную комнату и, порывшись в сумочке в поисках лекарства от головной боли, случайно нащупала противозачаточные таблетки. Хотя Сандер и заставил ее принимать их, она не позволит ему затащить ее в постель. Эти мысли вызвали новый приступ головной боли, но, к счастью, сейчас Руби не тошнило.

Она была так измождена, что после ванны у нее не хватило сил вытереться, не говоря уже о том, чтобы надеть ночную рубашку. Совершенно голая, мокрая, она забралась под одеяло и мгновенно уснула.


Руби проснулась, охваченная каким-то ноющим тревожным чувством. Ей потребовалось всего несколько секунд, чтобы осознать: ее встревожила тишина. Близнецов не было слышно. Как долго она спала? Сердце ее сильно забилось, когда, взглянув на часы, женщина поняла, что прошло три часа после того, как она уложила мальчиков спать. Что случилось?

Дрожащими руками откинув одеяло, Руби схватила полотенце, которое бросила возле кровати, завернулась в него и босая побежала в комнату близнецов.

Она была пуста. Сердце Руби замерло.

На подгибающихся ногах она металась по номеру, открывая двери и зовя мальчиков, даже проверила, заперта ли входная дверь. И все это время воображение ее рисовало ужасные картины.

В ужасающей тишине, царящей в гостиничном номере, — только родители знают, какой зловещей может быть тишина, если не слышны детские голоса, — Руби без сил опустилась на диван.

Наверное, Сандер их увез. Другого объяснения нет. Он вернулся, когда она спала, и воспользовался этим. Ведь он не хотел на ней жениться — точно так же, как она не хотела выходить замуж за него. Все, что его интересовало, — это мальчики. Его сыновья. И теперь он украл их у нее.

Может быть, они уже летят в самолете на остров? Его остров, на котором Сандер устанавливает свои законы и откуда Руби никогда не сможет забрать сыновей. Между прочим, их паспорта находятся у него. «Юридическая формальность», — сказал он, и она по глупости согласилась с ним.

Шок, горе, страх и ярость охватили молодую женщину, но сильнее всех чувств была тревога за сыновей и злость на Сандера, который мог причинить им вред.

Вдруг Руби услышала какой-то звук. Это открылась входная дверь. И тут же раздались знакомые голоса.

Близнецы!

Руби мгновенно вскочила, боясь, что звонкие детские голоса ей почудились. Но вот сыновья уже здесь, в гостиной. Они бегут к ней и радостно сообщают:

— Папа повел нас в кафе попить чаю, потому что ты спала.

От них пахло свежим холодным воздухом, который они принесли с собой.

Опустившись на колени, Руби прижала к себе крепкие детские тельца, не в силах вымолвить ни слова. Близнецы были ее жизнью, ее сердцем, всем.

Сандер стоял, глядя на нее, и она вспомнила, что единственной одеждой, прикрывавшей ее тело, является полотенце.

Вернувшись в спальню, Руби сбросила полотенце, схватила чистые трусики и старый велюровый халат. Она была слишком взволнована и хотела как можно быстрее вернуться к сыновьям, поэтому совсем не думала о том, как она выглядит и что подумает о ней Сандер. Он не увез мальчиков на остров, но ощущение потери, которое Руби испытала, не могло пройти бесследно. Теперь, как никогда, она еще больше была уверена в том, что сделает все возможное, пойдет на любые жертвы — лишь бы не разлучаться с сыновьями.

Руки ее дрожали, когда она завязывала пояс на халате. Из гостиной донесся звук включенного телевизора, и когда она вернулась назад, мальчики сидели рядышком и смотрели мультфильм, а Сандер расположился за маленьким столом перед включенным ноутбуком.

Сандер и Руби молчали, и напряжение, возникшее в воздухе, без всяких слов свидетельствовало о том, какую враждебность испытывают они друг к другу.

Головная боль прошла, сменившись ноющим чувством вины. Через час Руби читала книгу накормленным, выкупанным и уложенным в постель мальчикам. Она смотрела, как дети сладко засыпают после вечерней сказки. Сегодня произошло то, чего с ней никогда не случалось. Она так крепко заснула, что не слышала, когда Сандер пришел и забрал ее сыновей. Как такое могло произойти? Почему она утратила бдительность?

Больше она их не покинет и останется с ними на всю ночь.

Дверь спальни открылась. Мгновенно напрягшись, Руби прошептала:

— Что ты хочешь?

— Я пришел пожелать спокойной ночи своим сыновьям.

— Они спят. — Она встала и направилась к двери, собираясь закрыть ее, но Сандер придержал дверь, оттеснив жену, и за дверью, таким образом, оказалась она. Он подошел к спящим мальчикам и поцеловал их.

Руби направилась в свою комнату. Но прежде чем скрыться в ней, она не выдержала и, повернувшись к Сандеру, заявила:

— Ты не имел права забирать мальчиков, не спросив меня.

— Они — мои сыновья, так что право я имею. А что касается того, чтобы сообщить об этом тебе…

Сообщить, а не спросить, отметила Руби. Испытанный ею шок сменился гневом.

— Ты спала, — продолжал он.

— Ты мог разбудить меня. Ты должен был разбудить меня! Как мать я имею право знать, где находятся дети.

— Ты имеешь право, я имею право… А как насчет их прав? Разве они не имеют право на мать, которая думает прежде всего о них, а не о себе? Неудивительно, что женщина, по ночам развлекающаяся с мужчинами, спит днем. Зная тебя, я уверен, что ты этим самым и занималась.