— Он похож на отца и сына Дугласов, — подумала Марина и неожиданно усмехнулась от такого пришедшего в голову сравнения. — На Керка и на Майкла.

Заметив промелькнувшую улыбку, незнакомец тоже улыбнулся, и не отрывая глаз от дороги, произнес.

— Меня зовут Олег. А вас?

Потом, уже познакомившись, сказал.

— Я и вправду приезжий, так что говорите мне, где нужно поворачивать. Никогда я не был на этой вашей площади Тургенева.

Когда уже повернули с Невского на Садовую и пересекли Сенную площадь, Олег спросил.

— Вы каждый день так поздно возвращаетесь домой? Это ведь опасно.

— Почти каждый, — кивнула Марина. — Конечно, опасно, да ведь что поделаешь. Нужно.

— А кем вы работаете? — бросил на нее взгляд Олег, на мгновение оторвав его от бегущего навстречу машине обледенелого асфальта и немилосердно торчащих трамвайных рельсов.

— В театре — ответила Марина после короткой паузы. — В кукольном театре. Я актриса.

Ей почему-то не захотелось говорить о том, что она танцует по вечерам в ночном клубе. Сама она не видела в этом ровным счетом ничего дурного или особенного, как и все кто ее окружал, но в эту минуту отчего-то рассказывать об этом не захотелось. Мало ли, ведь все люди разные, этот Олег совсем ее не знает и может неправильно расценить…

— Пригласить его на чашку кофе? — спросила себя Марина, когда машина остановилась возле ее мрачного подъезда на краю темной в этот час площади.

— Ведь я ему благодарна. Надо же поблагодарить.

Потом тут же вспомнила о том, что в холодильнике пусто, в квартире не прибрано с утра. Да и другое… Вдруг этот Олег неправильно поймет ее приглашение? Выйдет скандал, обида, только хуже будет.


* * *

В театральном институте, который закончила Марина, все знали, что красивые девчонки поступают на драматический факультет. Там нужны красивая фигура, лицо и всякое такое. А кто лицом и фигурой поплоше — те поступают на кукольное отделение.

Актера-кукольника зритель все равно не видит. Тут важны голос, ловкость рук при управлении куклой и даже, как ни странно, физическая выносливость, куклы бывают разные по весу…

— Зачем тебе эти куколки? — часто спрашивали у Марины в студенческие годы.

— Ты ведь не уродина какая-нибудь, чтобы за ширмой прятаться. Перевелась бы на драматический факультет.

Марина и сама иногда задавала себе этот вопрос. Она и впрямь не была уродиной, а даже совсем наоборот. Рост сто семьдесят три, густые каштановые волосы, ладная фигурка без признаков грядущей полноты. С такими данными вполне можно быть нормальной актрисой — хоть в драмтеатре, хоть в кино.

Но дело в том, что ей нравились куклы.

Привязанность к кукольному театру — это своего рода болезнь. Случайных людей тут почти не бывает. Тот, кто приходит и втягивается, остается в этом кукольном мире навсегда. Так происходит уже хотя бы потому, что овладеть мастерством актера-кукольника гораздо сложнее, чем просто актерствовать на сцене.

Плохим драматическим актером может стать каждый. Вышел на сцену — и ходи себе, излагай текст. А научиться водить куклу не так просто.

Верховые куклы, то есть те, которые располагаются наверху ширмы, бывают тяжелы, и очень тяжело манипулировать такой куклой в течение часа или полутора, что идет спектакль. Тут нужно иметь привычку, а то руки отвалятся, особенно у женщины. А ведь при этом кукла должна двигаться, и еще нельзя забывать про текст роли.

А куклы-марионетки? Это совсем другое дело, тут свои трудности. Марионетка не тяжела, она изящна, но ею нужно управлять сверху при помощи тонких веревочек. То есть кукла на сцене, а ты стоишь на коленях на помосте наверху и согнувшись в три погибели, без устали двигаешь пальцами, на которые нанизаны веревочки — от каждой руки марионетки, от каждой ноги.


Пойдите, попробуйте…

Самое легкое в кукольном спектакле — это так называемый открытый прием, когда актер просто ходит по сцене и водит рядом с собой куклу. Многие актеры больше всего любят именно открытый прием, потому что только в таком спектакле у кукольника появляется возможность выйти к зрителю лично. Хотя и ставится задача, чтобы зритель смотрел только на куклу, а сам находящийся рядом актер не привлекал к себе внимания, для многих актрис такой самостоятельный выход на сцену очень важен.

Только не для Марины — она больше всего любила классических верховых кукол — так называемых петрушек. Надеваешь такую куклу на правую руку, продеваешь пальцы в специальные петли, чтобы петрушка могла махать руками — и вперед.

А показывать себя у нее и так была возможность — после двух часов танцев в ночном клубе недостатка в зрителях Марина не ощущала. Хорошо, что она в детстве училась танцевать, а в институте была отличницей по сценическому движению — вот и приработок теперь.

Драматические актеры в последнее время могут рассчитывать на приглашение сниматься в бесчисленных сериалах. Сериалов делается много, и будь ты самый паршивый артист, а какие-нибудь второстепенные роли для тебя найдутся. А кукольникам на сериалы рассчитывать не приходится — их не берут.

Глядя на своих подруг-коллег по театру Таню Тушеву и Оксану Заболоцкую, с которыми еще вместе учились в институте и вместе пришли в театр, Марина испытывала жалость. Обе подруги были типичными актрисами-кукольницами — коренастыми, с короткими ногами. Да и личики, когда-то миленькие, к тридцати годам утратили большую часть привлекательности. Таким только за ширмой и работать, а танцевать в клуб не примут. Да и не умеют Таня с Оксаной танцевать толком…

— Везет тебе, — с завистью говорили Марине многие в театре.

— К тридцати годам сохранить такую фигуру! Конечно, ты еще можешь телом зарабатывать!

В ночном клубе Марина была самой старой из танцовщиц. Кроме нее тридцатилетних тут не было — одни молоденькие девчонки. Но ведь ей и деньги были нужны больше, чем другим. У Тани с Оксаной хоть мужья имеются, а попробуй поднять ребенка в одиночку.

Муж Марины пропал уже давно. Они поженились на последнем курсе института, и тогда Валера производил прекрасное впечатление. Красивый парень с шелковистой бородкой, он заканчивал режиссуру и подавал большие надежды. Море свежих идей, преданность театру, загадочная улыбка на устах — что еще нужно, чтобы произвести впечатление на театральных женщин?

На поверку все оказалось пшиком, одной видимостью. Из красивых слов не сделаешь хорошего спектакля, из свежих идей не всегда выходят интересные постановки, а из загадочного мужчины-интеллектуала не получился настоящий муж и отец.

Родился Антошка, и сразу же семейная жизнь стала в тягость молодому режиссеру. Семейный бюджет, пеленки, детское белье, коляска, прогулки — это так скучно и утомительно. Валере хотелось совсем другого, блистать в тусовках, кружить головы девушкам, ставить спектакли. Да мало ли чего хочется молодому режиссеру вместо докучных забот о семье…

Сначала Валера уехал ставить спектакль в Петрозаводск, потом в Казань, а оттуда, уже не заезжая домой — в Челябинск.

С тех пор начались его странствия по бескрайним просторам России. Из города в город, из театра в театр, от спектакля к спектаклю в качестве приглашенного режиссера. Хлопотно? Неуютно? Зато сколько возможностей сразу! Новые города, новые люди, новые интрижки с актрисами! Можно ночи напролет сидеть в компаниях и рассуждать об искусстве, о философии, пить вино и курить! А наутро репетиция и сладкое ожидание очередного сценического успеха…

Есть такие люди: перекати-поле. Так тоже можно жить и быть довольным судьбой. Почему нет?

Когда Марина поняла, что семейная жизнь не сложилась, она сразу подала на развод. Не стала жаловаться, хныкать и умолять вернуться. Стыдно и бессмысленно. Если человеку наплевать на собственного ребенка, уговаривать его бесполезно.

С Валерой она с тех пор виделась только один раз, когда он приехал на развод. В тот раз он даже не захотел зайти в бывший дом, чтобы взглянуть на Антошку — ему было неинтересно, он спешил в Дом актера на встречу со старыми питерскими коллегами… — Завтра зайду, — пообещал он Марине после суда, и она согласно кивнула. Знала, что он не придет, но спорить не стала.

— Счастливый по своему человек, — даже подумала она тогда о бывшем муже.

— Он живет только впечатлениями сегодняшнего дня, а о чем-то большем не задумывается. Ни угрызений совести, ни рефлексии — полная пустота. Тоже счастье своего рода.


* * *

Утром, выходя на работу, Марина спешила. Чтобы успеть переодеться и подготовиться к репетиции нужно быть в театре без четверти десять. Перед уходом заметила, что Антон в своей комнате оставил все вещи разбросанными, подумала о том, что нужно не забыть отругать его за это вечером. Да ведь когда успеешь? Когда по вечерам Марина танцевала в клубе, она днем едва виделась с сыном. После дневного спектакля едва хватает времени на то, чтобы заскочить домой и приготовить обед, а потом уже сразу нужно бежать.

Во дворе, как назло, она столкнулась с Ленькой…

Как ни стараешься избежать встречи с кем-либо, сделать это трудно, если живешь с ним в одной парадной.