Алекс принялась раскладывать письма на полу. Она почему-то побледнела. Многие конверты были помечены красными штампами, которые гласили: ПРОСРОЧЕНО… ПОСЛЕДНЕЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ… ВЫ ЗАБЫЛИ… НАЛОГОВАЯ ИНСПЕКЦИЯ…

— Так… я уверена… это какое-то недоразумение, — еле слышно произнесла Алекс.

Она открывала конверты один за другим, вытаскивала оттуда письма и читала их.

— Энергетическая компания пишет, что отключит электричество… э… вчера?

— Но не отключили, — заметил Макс.

— Да… да… — Алекс кивнула. — Может быть, они просто угрожают…

— Мама и папа часто спорят из-за счетов.

— Они должны много денег, — сообщила Алекс. — Разным людям. Они никогда не говорили об этом?

— Да… но друг с другом, а не со мной, — ответил Макс. — Папа обещал, что всё уладится. Он постоянно кому-то звонил. Он велел маме не беспокоиться… он собирался начать работу с какими-то крупными клиентами.

— Твой папа говорил это до того, как мама опять заболела? — уточнила Алекс.

Макс кивнул.

— А потом всё снова рухнуло?

— Ну да.

Алекс шумно выдохнула. Широко раскрытыми глазами она смотрела на конверт. Макс подполз к ней и тоже взглянул на письмо.

Оно пришло из компании под названием «Сэвил Банк». Надпись огромными буквами, по диагонали, гласила: ИЗВЕЩЕНИЕ О ВЗЫСКАНИИ.

— Это что-то плохое? — предположил Макс.

Алекс разорвала конверт и прочитала то, что было написано на бланке.

— О боже. О боже мой…

— Нас выкинут из дома? — догадался Макс.

— В точку, — ответила девушка. — Через три недели.

5

— Три недели? — уточнил Макс, внимательно взглянув на неё.

Трудно было понять, шутит она или нет. Макс надеялся, что на сей раз Алекс шутила. И добавил: — Ха-ха.

— Посмотри на меня, — потребовала она. — Шучу я обычно с другим выражением лица.

— Но… это невозможно, — произнёс Макс.

Алекс заходила туда-сюда.

— Ты так думаешь, да? Бред какой-то. Я не… я не… КАК ТАКОЕ МОЖЕТ БЫТЬ?

— И что делать? — спросил Макс.

— Позвонить твоим родителям, наверное.

Макс представил, что звонит папе. Если он это сделает, мама догадается. Если она узнает правду, то расстроится. Если расстроится, то заболеет ещё сильнее. А если она заболеет ещё сильнее…

— Нет. Нельзя, — заявил Макс.

— Другого выхода нет, — запротестовала Алекс.

Макс покачал головой.

— Нет. Нет, нет, нет, нет.

Алекс достала из кармана телефон.

— Прости, мальчуган. Я на это не подписывалась. Если бы я могла позвонить своим родителям и попросить помощи, я бы так и сделала. Но у них нет лишних денег. Отчасти именно поэтому я не стала поступать в колледж. У нас просто нет выбора..

— НЕЕЕЕТ! — Макс бросился на неё и выхватил из рук у Алекс телефон.

— Отдай! — потребовала та.

— Мама страшно расстроится, — попытался объяснить Макс.

— А я? Я тоже расстроена! — Алекс подошла ближе и протянула руку. — Ладно. Ладно. Предлагаю компромисс. Мы расскажем только твоему папе. Маме попросим не передавать.

— Она всё равно узнает!

— Макс, мне неприятно это говорить, но твои родители поставили нас в крайне неудобное положение. Я в курсе, что они были заняты и не могли уделять внимание всему сразу. Но это их дом, и они должны были сказать нам, что происходит. Ты любишь факты? Так вот, нам бы пригодились некоторые факты. Прямо сейчас.

— Нет, нет, нет, нет, нет, нет! — кричал Макс.

— Веди себя разумно, — велела Алекс.

— Я ТЕБЯ НЕНАВИЖУ!

Алекс бросилась за телефоном.

— Мне всё равно, какой запах ты чувствуешь и что у тебя за болезнь, ты, мелкий избалованный паршивец! Отдай сейчас же мобильник!

Макс отскочил и стукнулся головой о треснутое стекло. Оно разбилось. Макс упал на пол.

— О боже. — Алекс закрыла лицо руками.

Макс с трудом поднялся. Теперь он был зол. Он ненавидел этот запах — резкий и едкий, как кошачья моча.

— Уйди, — прорычал он. — Просто уйди. Сейчас же!

— Твоя голова… — начала Алекс.

— Я буду жить здесь один! — не слушал её Макс. — Ты мне не нужна. Это мой дом, и моя мама умирает, и если меня выгонят отсюда, я проберусь обратно, и я не желаю тебя видеть!

Он протянул руку, чтобы выкинуть телефон в окно, и тут Алекс бросилась к нему. Макс поскользнулся на конверте. Плечом он ударил Алекс в грудь. Они вместе свалились на пол. Алекс крепко прижимала его к себе. Макс сопротивлялся, но девушка не пускала. На глаза у него навернулись слезы, отчего Макс ещё больше разозлился. Он начал бить её по плечам кулаками и выкрикивать слова, в которых уже не отдавал себе отчета.

— Прости, прости… — повторяла Алекс.

Макс боролся с ней, но она была крупнее и сильнее. Она не выпускала его и всё крепче сжимала в объятиях.

— Успокойся. Я не буду звонить. Обещаю. Я импульсивна. Все так говорят.

— И правильно, — буркнул Макс.

— Я слишком поспешила. Надо было подождать до завтра, — продолжала Алекс. — Наверное, я не готова за тобой присматривать.

Макс задышал чаще. Он не любил, когда его обнимали. Но он почувствовал, что вновь начинает владеть собой, и от этого стал меньше злиться на Алекс.

— Кажется, всё нормально, — наконец проговорил он. — На самом деле я не готов жить без мамы и папы. Я о таком даже не читал. Не знаю правил на этот счёт.

Алекс улыбнулась.

— Иногда невозможно приготовиться к тому, что надо сделать, — произнесла она. — Ты просто берёшь и делаешь. И в процессе становишься готовым.

— Ну да, — протянул Макс. — Надеюсь, мы что-нибудь придумаем.

Он расслабился. И закрыл глаза. Объятия были неприятны, но если бы Алекс его отпустила, он разлетелся бы на миллион кусочков. Макс ощутил на лице что-то странное, неприятное и понял, что плачет. С его губ торопливо срывались слова, и он ничего не мог с ними поделать.

— Мама… больна. Очень больна.

— Знаю, — сказала Алекс. — Знаю.

— Что с ней будет, если она…

— Не говори так. Ничего страшного не случится.

— Кстати, у меня нет никакой болезни, — заметил Макс. — Я умею шутить. Я остроумный и смышлёный.

— Я ничего такого не имела в виду. Прости, Макс. Это у меня проблемы, а не у тебя. Я бываю слишкой эмоциональной и упрямой.

— Что будет со мной, если дом отнимут?

Алекс крепко прижала его к себе. Долгое время она молчала. А потом схватила Макса за плечи и повернула к себе лицом.

— Надо мыслить позитивно.

— От мыслей ничего не меняется, — возразил Макс.

— Мы что-нибудь придумаем. Во-первых, я заклею порез пластырем и приготовлю что-нибудь поесть. — Алекс коснулась его щеки. — Болит?

— Это просто царапина, — ответил Макс.

— Ха! — Алекс усмехнулась. — «Монти Пай-тон и Священный Грааль»?

— Н-ни!

— Чувство юмора в наличии. Неплохо. Нам обоим оно понадобится, когда мы закатаем рукава и начнём думать, как заплатить по счетам.

— У тебя есть деньги?

— Нет. Я найду работу.

— Ты же никудышная официантка.

— Я буду стараться, — сказала Алекс. — Или найду ДРУГУЮ работу. Устроюсь кассиршей в магазин. Пойду стричь газоны. Быстро напишу роман и продам его за стопятьсот тысяч долларов.

— На всё это нужно время, — заметил Макс.

Алекс ненадолго задумалась.

— Прямо сейчас я могу продать машину.

— Она тебе понадобится.

— Ты прав.

— Можем продать какие-нибудь вещи, — предложил Макс. — Через Интернет.

Алекс ухмыльнулась.

— Мне нравится ход твоих мыслей, братишка!

— Я кузен, — поправил Макс.

— Кузен, — согласилась Алекс.

— В подвале есть фортепиано, — продолжал Макс. — И ещё куча вещей на чердаке.

— Я насчитала три телевизора. Они вам все нужны?

— Ненавижу телевизор!

Алекс воздела в воздух кулак.

— Вперёд!

— Да! — закричал Макс.

Запах кошачьей мочи пропал. С самого утра Макс ещё ни разу не чувствовал себя так хорошо.

Это пока ни о чём не говорило. Всё только начиналось.

На часах было девять, когда Макс положил на ковёр в гостиной тостер. Не считая тостера, фортепиано и телевизоров, они нашли два маленьких столика, три кофеварки и одну кофемолку, вафельницу, четыре колеса от велосипеда, три велосипедных насоса, семь старых, но рабочих ноутбуков, два старомодных айпода, детскую кроватку, безобразный скатанный ковёр с ярлычком, на котором было написано «С окончанием школы!», и стопку совсем новых рубашек и галстуков.

Алекс включила какой-то панк-рок, и Макс принялся танцевать вокруг кучи лежавших на полу вещей.

— Потрясающе!

— Ты умеешь танцевать! — воскликнула Алекс.

— А ты умеешь замечать очевидные вещи, — парировал Макс.

— Я тебе это ещё припомню, — погрозила Алекс, записывая суммы на листке бумаги. — Пара долларов тут, пара там… Ну, пара сотен. Что там на чердаке?

Макс перестал скакать. Он ненавидел чердак. В детстве он слышал, как там танцуют привидения. Родители говорили, что это белки, но он им не верил.

«Рыба. Вонючая рыба».

— Я туда не пойду, — заявил Макс.

— Почему?

— Там темно. И стрёмно.

Алекс рассмеялась.

— Это просто чердак.

— В любом случае, там просто хлам.

— Какой? — уточнила Алекс.

— Старый, — ответил Макс. — Мама и папа раньше много путешествовали — до того как я родился. Они складывали там сувениры из разных мест. Странные вещи. У моих родителей странный вкус.