После того как я разместил этот текст на сайте, Клэр сообщила мне, что ей нравится мой стиль, а Джон, мой босс, просто испытал облегчение от того, что блог наконец заработал. Я стал дожидаться появления комментариев, позволяя себе небольшие фантазии, в которых мое произведение неизменно вызывало сетевой ажиотаж — читатели блога, перебивая друг друга, начинали до хрипоты спорить об их собственных любимых литературных убийствах. Вот мне звонят с НПР [НПР (NPR, National Public Radio) — крупнейшая некоммерческая организация, которая собирает и распространяет новости с почти 800 радиостанций США. Финансируется за счет пожертвований слушателей.] и просят выступить в прямом эфире, чтобы обсудить эту самую тему…

В конце концов мой текст удостоился всего двух комментариев. Первый поступил от некоего SueSnowden, который написал: Круто! Сколько книг я теперь могу добавить к своей стопке!!, а второй — от пользователя ffolliot123 — следующего содержания: Тот, кто составляет список идеальных убийств и не включает туда хотя бы одного Джона Диксона Карра [Джон Диксон Карр (1906–1977) — американский писатель, автор детективных романов, по праву считающийся одним из видных представителей «Золотого века детективного жанра» наряду с Агатой Кристи, Г. К. Честертоном, Гастоном Леру и пр.], просто ни черта не смыслит в детективах.

Вся штука с Джоном Диксоном Карром в том, что я просто не могу врубиться в его книги — ну не цепляют они меня, и все тут, — пусть даже комментатор наверняка был прав, возмутившись их отсутствием. Карр специализируется на «тайнах запертых комнат», невероятных преступлениях, которые трудно вообразить себе в реальной жизни. Сейчас-то смешно об этом вспоминать, но в то время я был всерьез обеспокоен данным мнением, наверняка потому, что в определенной степени был с ним согласен. Даже подумывал написать нечто вроде добавки к предыдущему посту — может, что-то вроде «Восьми еще более идеальных убийств». Но вместо этого мой следующий пост представлял собой перечень наиболее понравившихся мне детективов, прочитанных в прошлом году, и все это я навалял ровно за час. Заодно придумал, как залинковать упомянутые в тексте названия к нашему интернет-магазину, за что Джон был мне дико благодарен. «Мы просто пытаемся продавать тут книги, Мэл, — сказал он тогда. — А не устраивать дискуссии».

Глава 3

Агент Малви протянула мне распечатку, вытащенную из сумки. Я взял ее, проглядел собственноручно составленный список, после чего произнес:

— Да, помню, только это было довольно давно.

— Помните книги, которые вы отобрали?

Я еще раз глянул на распечатку. Глаза немедленно наткнулись на «Двойную страховку», и я вдруг понял, чем обязан визиту Малви.

— Ах да, — сказал я. — Человек на железнодорожных путях. Думаете, это на основе «Двойной страховки»?

— Думаю, что это ничуть не исключено. Он постоянно ездил одним и тем же маршрутом. Пусть даже убили его в каком-то другом месте, все обставлено так, будто он сам выпрыгнул с поезда. Когда я про это услышала, то сразу подумала про «Двойную страховку». Про фильм, по крайней мере. Книгу я не читала.

— И вы пришли ко мне, потому что ее читал я? — спросил я.

Она быстро заморгала, после чего помотала головой.

— Нет, я пришла к вам, поскольку когда мне пришло в голову, что это преступление может имитировать фильм или книгу, то я погуглила и «Двойную страховку», и «Убийства по алфавиту». И в результате наткнулась на этот ваш перечень.

Малви выжидающе посмотрела на меня, пытаясь установить прямой зрительный контакт, и я ощутил, как мои собственные глаза ускользают от ее взгляда, обшаривают ее широкий лоб, ее почти невидимые брови.

— Меня в чем-то подозревают? — спросил я, после чего расхохотался.

Она слегка откинулась на стуле.

— Нет, официально вы не подозреваемый. В противном случае допрос проводила бы не только я одна. Но я и в самом деле рассматриваю вероятность того, что все эти преступления совершены одним и тем же злоумышленником и что этот злоумышленник имитирует преступления из вашего списка.

— Разве мой список единственный, в котором одновременно фигурируют и «Двойная страховка», и «Убийства по алфавиту»?

— Сказать по правде, очень похоже на то. Ну, по крайней мере, ваш список самый короткий из всех, в которых упомянуты оба произведения. Обе книги одновременно есть и в других перечнях, но те значительно длиннее — вроде «Сто детективов, которые вам обязательно нужно прочесть, пока вы еще живы», — и ваш сразу же выделяется из прочих. Он посвящен «идеальным убийствам». В нем упоминается всего восемь книг. Вы работаете в магазине детективной литературы в Бостоне. Все преступления совершены в Новой Англии. Послушайте, я понимаю, что все это может оказаться простым совпадением, но все равно считаю, что эту линию бросать не стоит.

— Понимаю, что в первом случае действительно очень похоже, будто кто-то копирует «Убийства по алфавиту», но человек на путях?.. По-моему, «Двойная страховка» тут малость притянута за уши.

— Вы хорошо помните эту книгу?

— Вполне. Она из моих любимых. — Это была чистая правда. «Двойную страховку» я прочел еще в тринадцатилетнем возрасте и был настолько захвачен ею, что разыскал киноверсию с Фредом Макмюрреем и Барбарой Стэнвик [Фред Макмюррей (1908–1991) — американский актер, наиболее известный как раз по роли в «Двойной страховке»; Барбара Стэнвик (1907–1990) — американская актриса, модель и танцовщица, популярная в 1940-х гг.], выпущенную в тысяча девятьсот сорок четвертом году. Этот фильм и затянул меня в темную нору нуара, и все подростковые годы я рыскал по видеопрокатам, разыскивая классические ленты в этом жанре. Но из всех фильмов, которые я посмотрел благодаря «Двойной страховке», ни один так и не превзошел тот самый первый зрительский опыт. Иногда мне кажется, что саундтрек Миклоша Рожи [Миклош Рожа (1907–1995) — венгерско-американский композитор, известный как академическими сочинениями, так и киномузыкой.] к этому фильму навеки отпечатался у меня в голове.

— В тот день, когда на железнодорожных путях нашли тело Билла Мансо, один из аварийных выходов в окнах в том поезде был выбит — с той же стороны, на какой обнаружили тело.

— Так что не исключено, что он и впрямь выпрыгнул?

— Это совершенно исключено. По мнению криминалистов, Мансо был убит в каком-то совершенно другом месте и уже потом подброшен на пути. И коронер [Коронер — должностное лицо, устанавливающее причину смерти, происшедшей при невыясненных обстоятельствах, и при необходимости принимающее решение о проведении следственных действий.] подтверждает, что погиб он в результате удара каким-то тупым предметом по голове, то есть от какого-то рода орудия.

— Ладно, — сказал я.

— А это означает, что кто-то — наверняка тот самый человек, который убил его, или его сообщник — находился в поезде и разбил стекло аварийного выхода, чтобы все выглядело так, будто Мансо выпрыгнул сам.

Впервые с начала нашего разговора я ощутил смутный укол тревоги. В книге, равно как и в фильме, страховой агент влюбляется в жену нефтяного магната, и они вместе задумывают убить его. Они делают это ради друг друга, но также и ради денег. Страховой агент, Уолтер Хафф, оформляет ложный полис страхования от несчастных случаев на Нёрдлинджера — человека, которого они планируют убить. В полис включается условие «двойного страхового покрытия», при котором сумма возмещения удваивается, если несчастный случай происходит в поезде. Уолтер и Филлис, неверная жена, ломают ее мужу шею в машине, а потом Уолтер, изображая Нёрдлинджера, садится в поезд. На ноге у него фальшивый гипс, а под мышками костыли, поскольку настоящий Нёрдлинджер недавно сломал ногу. Уолтер решает, что гипс — это самое то, поскольку пассажиры наверняка запомнят его, причем смотреть будут в основном на гипс, а не на лицо. Он отправляется в вагон для курящих в хвосте поезда и выпрыгивает оттуда на малом ходу. А потом Уолтер и Филлис оставляют мертвеца на путях, так что все выглядит так, как будто Нёрдлинджер просто выпал из вагона.

— Итак, вы хотите сказать, что все определенно было проделано так, чтобы походить на убийство из «Двойной страховки»?

— Совершенно верно, — подтвердила она. — Хотя я пока единственная — единственная, кто убежден, что тут есть какая-то связь.

— Что представляли собой все эти люди? — спросил я. — Люди, которых убили?

Агент Малви бросила взгляд на подвесной потолок подсобки, после чего произнесла:

— Насколько мы можем судить, пока что нет возможности каким-то образом связать их между собой — если не считать того, что все они погибли в Новой Англии, и не принимать во внимание тот факт, что все они стали жертвами преступлений, скопированных из литературных источников.

— Из моего списка, — добавил я.

— Верно. Ваш список — это одно из возможных связующих звеньев. Но есть и еще одно связующее звено… ну, не совсем звено, скорее интуиция с моей стороны… Дело в том, что все эти жертвы… были в общем и целом не такими уж плохими людьми, но и хорошими их тоже не назовешь. Не думаю, чтобы хоть кто-то из них пользовался всеобщей любовью.

Я ненадолго задумался. В подсобке становилось все темнее, и я машинально глянул на часы, но до вечера было по-прежнему далеко. Перевел взгляд в сторону кладовки с запасами книг, два окна которой выглядывали на переулок позади здания. На их стекла уже налип снег, и та часть улицы, которая еще за ними просвечивала, показалась мне сумрачной, как перед закатом. Я включил лампу на письменном столе.

— К примеру, — продолжала агент Малви, — взять того же Билла Мансо. Биржевой брокер, давно в разводе… Детективы, которые опрашивали его взрослых детей, выяснили, что те не видели его больше двух лет и что он не из тех людей, у которых особо развиты родительские инстинкты. Было ясно, что даже его собственные отпрыски откровенно его недолюбливают. Да и Робин Каллахан, как вы наверняка читали, тоже была довольно неоднозначной личностью.

— Напомните, — попросил я.