Пьер Кернер

Я, паразит

Благодарности

Я хочу поблагодарить иллюстраторов этой книги, Адриана Демийи и Алена Прюнье, за их огромный талант и фантазию, идеальную для воплощения моих безумных идей.

Благодарю членов сообщества популяризаторов науки Café des Sciences и особенно Элен и Клер, ведущих подкаста Science, за их неоценимые советы, поддержку и подсказки.

Спасибо также моим родителям, чудесно справившимся с моими паразитическими наклонностями в пору юности.

Большое спасибо Лорану Бразье, главному редактору издательства Belin, за оказанное мне доверие.

Книга, которую вы держите в руках, прошла тщательную научную редактуру Софи Лабод, доктора паразитологии. Эту услугу любезно предоставило агентство Big Bang Science Communication. Большое спасибо Алану и Кариму.

Посвящаю этот труд о паразитизме Элизе — моему симбионту и родственной душе, без которой этой книги не было бы.

...
Пьер Кернер

Предисловие

Мы решили узнать мнение нашего будущего долгосрочного партнера до того, как он примет на себя эту роль без предварительной консультации с нами, людьми. Вот подробный ответ, который он дал нам на следующий вопрос:

...

Каким паразитом вы хотели бы быть?

Для начала я хотел бы быть паразитом, который уважает своих хозяев и считается с ними. Разве я не желанный гость с этимологической точки зрения? Мое название (др. — греч. παράσιτος (параситос, «паразит»), от παρά (пара, «рядом с») и σῖτος (ситос, «зерно, пшеница, еда»), буквально означает «тот, кто принимает пищу рядом с». До использования в современном значении так именовали гостя, которого приглашали за стол богача, чтобы взамен он развлекал хозяина.

Я, Паразит, — представитель партии с нечеткими контурами, и в этом ее сила! Раз все признают, что я тот, кто живет в хозяине, то отличить мои с ним взаимоотношения от симбиоза или даже простого сосуществования довольно трудно.

Я — Паразит? И все из-за ущерба, который я наношу своему хозяину? Партия хищников придерживается той же политики, не страдая, как я, от постоянных клеветнических нападок. Уверяю вас, большинство внешне взаимовыгодных отношений — на деле едва завуалированный паразитизм.

Я, Паразит, — сторонник эксплуатации и прекрасно знаю, как использовать богатые ресурсы организмов. Я обложу налогом все: работу, материал, производимый продукт… будь то ваши тела, ваши органы, ваш обмен веществ, ваши транспортные услуги, ваши навыки самообслуживания или ваша среда обитания.

Зато я, Паразит, гарантирую вам вечную и абсолютную верность. Я буду поддерживать с вами самые тесные отношения и без колебаний сделаю все, чтобы они были долгими и неотвратимыми.

Я, Паразит, стану агентом перемен. Если из прошлого и можно извлечь какой-то урок, так это то, что любые отношения, даже продолжительные, нестабильны и с течением времени способны радикально измениться. Не превратится ли в будущем старомодный паразит в партнера-альтруиста?

Я — Паразит, мои обличья бесчисленны, а истории бесконечно разнообразны, но я ограничу свой мандат шестью главами с нижеследующей программой:

Я, Червь-солитер, представлю вам своих биографов, которые, описывая мои подвиги, способствовали зарождению паразитологии.

Я, Паразитическая оса, никогда не притязала на то, чтобы работать в одиночку. Поэтому я познакомлю вас со своим проектом профессиональной стратификации в рамках невероятного консорциума паразитарных хитросплетений.

Я, Паразит, предоставлю оппозиционной партии, в частности моим хозяевам-муравьям, бесплатную платформу для презентации стратегий, разработанных каждой из враждующих сторон в ходе наших многочисленных стычек.

Я, Саккулина, не стану скрывать от вас последствий нашего будущего сотрудничества и в условиях полной прозрачности открою вам глаза на ущерб, который неизбежно станет результатом нашего взаимодействия.

Мы, Спайники, парочка, неразлучная в прямом смысле слова, предложим вам лекции по половому воспитанию, чтобы устранить бесчисленные информационные пробелы, касающиеся наших обычаев размножения.

Я, Вирус, стану символом смирения и терпимости. Из приведенных мной примеров вы наконец поймете, почему паразиты совершенно необходимы всему человечеству, да чего уж там, всему миру!

Вы, хозяин, и я, паразит, в итоге пришли к согласию в отношении условий нашего общего договора. Так что расслабьтесь и спокойно почитайте о том, что ждет нас обоих в будущем.

Глава I

Биографы червя-солитера

Я, Червь-солитер, — спутник людей с тех самых пор, как они стали бродить по Земле на своих двоих. Из всех видов животных, служащих мне жильем, к людям я испытываю особую привязанность: только их мне удалось впечатлить до такой степени, что они исчеркали в мою честь кипы бумаги. Признаюсь, я далеко не самый скрытный из паразитов, что находят в них пристанище… В самом деле, трудно не заметить членистого червя, подчас гигантских размеров, вплоть до нескольких метров в длину, когда его труп целиком выходит с калом или рвотными массами [Ячейка 2 в посвященной мне кунсткамере]. Столетиями не подозревавшие о микроскопических паразитах люди упоминают о моем присутствии у себя под боком (а точнее, в боку) со времен возникновения письменности. Только не подумайте, что до этого меня не существовало. Знайте, что следы моих яиц обнаружены в копролитах сквалид пермского периода (то есть в более… удобоваримых выражениях, в ископаемых экскрементах акул возрастом 270 миллионов лет).

К сожалению, биографов не выбирают, и мои собственные не всегда оказывались под стать моему гению: небрежность и эгоцентризм проявляются уже в самом названии, которое они мне дали. И хотя я, будучи гермафродитом, редко завожу компаньона, проживая у них в кишечнике, характеризовать меня как солитера, то есть одинокого, явное заблуждение. Будто бы в мире существует один-единственный вид червя-солитера! Копаясь не только в своем кишечнике, но и в потрохах животных, они насчитали не менее 1000 видов моих сородичей. Затем они объединили их под общим названием цестоды (др. — греч. κεστóς, кестос, «пояс, лента»). Это прозвище прекрасно иллюстрирует патологическую манеру людей считать себя пупом земли, поскольку намекает на мое якобы сходство с предметом одежды, прикрывающим их пупок, а именно с ремнем…

Посвященная мне кунсткамера

Ячейка 1: цветы и плоды колоцинта (Citrullus colocynthis), применявшиеся в давние времена в качестве слабительного, предназначенного для моего изгнания. Сосуд с экстрактом граната (Punica granatum), использовавшимся из-за его противоглистных свойств. Ячейка 2: зловещие образцы трупов моих собратьев цепней и других кишечных червей, помещенные в банки. Ячейка 3: Готтлиб Фридрих Генрих Кюхенмейстер и его инструменты для вскрытия висельников с целью моего извлечения из их пищеварительных трактов. Ячейка 4: причудливые зарисовки червей и паразитов, сделанные Николя Андри де Буарегаром. Ячейка 5: банка с гидатидными кистами, а также изображения инвагинированных и развернутых милашек — личинок-цистицерков. Ячейка 6: портреты двух моих биографов: Николя Андри де Буарегара и Эдварда Тайсона. Ячейка 7 (в центре): анатомическая модель человека, демонстрирующая, кроме прочего, мое жилье — пищеварительную систему. Ячейка 8: модель молекулы никлозамида, (пагубного) противоглистного средства, часто используемого для геноцида представителей моего вида. Ячейка 9: микроскоп Антони ван Левенгука — инструмент, позволивший обнаружить мою «головку», сколекс, видный на изображениях взрослого червя и личинки на стадии цистицерка (на заднем плане). Ячейка 10: стела, посвященная Верминусу, малому римскому божеству, которому молились во время эпидемий ленточного червя у крупного рогатого скота. Мой вклад в вашу мифологию. Ячейка 11: профиль моего биографа Авиценны на древней вазе. Именно Авиценна подробно изучил и описал вашу систему кровообращения и пищеварения. Мешочек с семенами тыквы иллюстрирует аналогию, которую он проводил между моими члениками и этими семенами из-за их формы. Кое-где в то время меня называли cucurbitini. Ячейка 12: первые следы нашего длительного взаимодействия — мумифицированные органы пищеварения, содержащие несколько яиц представителя моего вида. Эти органы часто находили в египетских сосудах-канопах с крышкой в форме головы Анубиса, в которых обычно хранили желудки умерших. Ячейка 13: два древних биографа — Гиппократ (слева) и Аристотель (справа). Ячейка 14: первое письменное упоминание о моих подвигах — кусок камня с иероглифом «кишечный червь» и папирус Эберса, на котором можно прочитать мое имя, «червь цепень».



Вернемся к человеческому нутру. В основном туда заглядывают четыре вида цестод: пузырчатый Echinococcus granulosus, лентовидные Diphyllobothrium latum, Taenia saginata и, наконец, я, Taenia solium — вооруженный цепень, известный также под названием свиной цепень (хотя живу я в вашем кишечнике… что за манера все усложнять…). Такие точные определения виды получили только в XVIII веке благодаря биноминальной номенклатуре, созданной натуралистом Карлом фон Линнеем. До этого меня называли, используя менее вразумительный лексикон. В египетских папирусах, например в медицинском сборнике, датируемом примерно 1500 годом до нашей эры, так называемом папирусе Эберса, я изображен как длинная тонкая змея [Ячейка 14]. Чтобы от меня избавиться, в тексте советуют ставить на живот пластыри или делать припарки. Мое присутствие в кишечнике древних египтян было подтверждено в ходе анализа многих мумий, в которых обнаруживали поражения желудка, характерные для моей скромной жизнедеятельности, а также мои яйца, сохранившиеся в кишечном тракте.