— Действительно, — кивнул молодой Бардушон, — мы ведь не полиция. Если мы попробуем сунуться в такой отель, как «Этуаль», охранники попросту вышвырнут нас оттуда пинком под зад.

— Ну, если только в этом проблема… — вполголоса произнес Виктор, пожимая своими костлявыми плечами.

Все с любопытством посмотрели на него.

— Я всего лишь хотел сказать, что я знаком кое с кем… ну, кое с кем, кто мог бы помочь нам попасть внутрь отеля.

— Директор отеля? — спросил Лалу.

— Какой еще директор… шеф-повар! — ответил Виктор.

— Это даже лучше, — заметил адвокат Хавьер. — Никому не интересно, кто там входит через кухню.

— Великолепно! Нам осталось только составить план и начать наше расследование! — с воодушевлением воскликнул Фабо.

Все согласились.

«Началось расследование попытки убийства мага Оффенбаха», — записала педантичная Аннетт в свой розовый блокнотик.

Друзья быстро разработали план, и собрание сыщиков с аллеи Вольтер завершилось в приятной и веселой обстановке. Такая обстановка возникала всегда, когда на горизонте начинала маячить новая загадка. Мадам Бардушон собрала тарелки из-под пирога, выключила свет в зеленом кабинете, и все члены клуба по очереди вышли через секретный проход в камине.

Аннетт и Фабо покинули квартиру последними. Сама мысль об этом расследовании и особая атмосфера знаменитого отеля приводили их в восторг.

— Знаешь, я тут прочитала в газете, что Оффенбах приехал в отель «Этуаль» на ежегодное собрание магов, — вполголоса сказала Аннетт, когда они с братом шли по темному секретному коридору, ведущему из зеленого кабинета Дарбона.

— Я тоже это читал. Думаю, в этом отеле собрались все самые лучшие маги мира. Может, один из них…

— Ну да, может, один из соперников Оффенбаха хотел…

Но догадки брата и сестры были прерваны самым ужасным образом. Голос за их спинами раздался как гром среди ясного неба:

— Эй! Вы двое!

Глава 4

Раскрыты!

Аннетт и Фабо резко остановились. По их спинам пробежал холодок. Дети застыли в темноте, словно надеясь, что останутся незамеченными. Может быть, они ошиблись, может, они слышали не тот голос…

— Эй! Я к вам обращаюсь! — беспощадно повторил голос.

Человек начал приближаться к ребятам, ощупывая стены в поисках выключателя.

С мягким щелчком в подвале загорелся слабый свет.

— Аннетт! Фабрис! Можно узнать, почему вы не отвечаете? — Валентина смотрела на детей, уперев руки в бока и нахмурив брови.

Брат и сестра сжались в комочек. Когда мама называла сына Фабрисом, это означало, что она действительно злится!

Аннетт ответила первой:

— Привет, мама. А что ты тут делаешь?

Валентина еще сильнее нахмурила брови.

— Что я здесь делаю? — взорвалась она. — А что вы тут делаете? — Женщина посмотрела на часы: — Вы хоть знаете, сколько сейчас времени?

— Эээ… нет. Не знаем, — пробормотал Фабо.

— Блин, — сказала Аннетт, посмотрев на часы. — Время ужина.

— Вот именно. Я вас уже тысячу раз звала и даже ходила за вами в кафе! С каких это пор вы уходите, не предупредив меня?

— А папа уже дома?

— Не меняй тему, Фабрис! В любом случае, папа сегодня вечером не придет. А мне нужно будет пойти в театр!

— А какой спектакль ты будешь смотреть?



— Фабрис! Я тебя предупредила!

— Я всего лишь хочу узнать, на что ты идешь!

— Между прочим, я тебя ругаю! Точнее, ругаю вас обоих! Что вы делаете в подвале? С каких пор у вас есть ключи? Вы тайком взяли их с крючка на стене, да?

Дети подавленно молчали, опустив глаза. Увидев их такими тихими и унылыми, Валентина почувствовала, что гнев, переполнявший ее, куда-то исчез. Причин для злости было несколько: детей не было дома, и Валентине пришлось в спешке самой накрывать на стол, а потом судорожно собираться, чтобы не опоздать на спектакль. К тому же она была расстроена из-за того, что ей опять придется идти в театр одной, без мужа.

— Сегодняшний спектакль называется «Трагедия бедного богача», — заговорила наконец Валентина.

— Что?

— Ты же спросил меня, что я буду смотреть? Я иду в «Люмьер», где сегодня дают «Трагедию бедного богача».

— Фи!

— Фабрис! Теперь ты еще смеешься над спектаклем, который я собираюсь смотреть?!

— Но… я же ничего не сказал! — запротестовал мальчик.

— Неправда. Ты сказал «фи»! Что означает… «гадость». Вообще-то ты бы лучше сам время от времени ходил в театр, чем тратить все свои карманные деньги на эти глупые фильмы о звездных войнах.

— Я тебя уверяю, что ничего не говорил!

— А я все же тебя слышала! Ну-ка, марш домой!

— Но…

Аннетт попыталась успокоить брата, хлопнув его по спине своим розовым блокнотиком. Валентина тут же заметила:

— А это что? Зачем он тебе?

Аннетт спрятала блокнот за спину, но сделала это недостаточно быстро.

— Да просто так, мама! Правда, просто так!

— Дай посмотреть!

— Мама… уже поздно, ты права, пойдем ужинать!

— Блокнот! Живо! — раздраженно приказала Валентина.

Аннетт оказалась в безвыходном положении: если бы она начала настаивать на своем и не отдала матери блокнот, в который записывала каждую улику, казавшуюся ей важной для расследований сыщиков с аллеи Вольтер, то мама начала бы что-нибудь подозревать; а если бы она отдала ей блокнот, то Валентина могла бы догадаться, чем они занимаются.

Ситуация разрешилась неожиданным вмешательством нового действующего лица.

— Фух! — произнес Белый Голубь, выходя на свет. Когда адвокат Хавьер увидел жену инспектора, то спрятался в темном углу подвала. — Я, конечно, не могу считаться театральным критиком, синьора Гайард, но, по моему скромному мнению, «Трагедия бедного богача» слишком уж слезливый спектакль.

После этих слов, как будто неожиданное появление адвоката не вызвало нужного эффекта, погас свет. Как и во всех общественных помещениях дома, в коридорах подвала освещение действовало именно так: свет горел ровно две минуты, а потом автоматически выключался. Очень эффективный метод экономии электричества! Темно было всего несколько секунд, потом Валентина Гайард снова щелкнула выключателем. Когда свет зажегся, женщина удивленно посмотрела на неожиданно появившегося Хавьера:

— Адвокат? Вы тоже здесь?

В те несколько секунд, что свет не горел, розовый блокнот Аннетт исчез из ее рук и был спрятан в кармане пиджака адвоката.

— Мадам Гайард…

— Можно узнать, что здесь происходит? Что вы все трое делаете здесь, внизу?

Адвокат удивленно посмотрел на ребят:

— А что? Разве это запрещено правилами нашего дома?

Валентина начала раздраженно оправдываться:

— Простите, но вы меня не так поняли.

— А вы не так поняли меня. Ваши дети очаровательны и прекрасно воспитанны.

— Спасибо, но…

— И это я воскликнул «фи», когда услышал, на какой спектакль вы собираетесь пойти этим вечером! И позвольте мне отговорить вас, мадам. Это не самый лучший спектакль.

— Может быть, адвокат, но у меня уже есть билеты. К тому же я должна написать по нему рецензию.

— Вы можете написать ее и не посещая этот спектакль, — улыбнулся Хавьер. — А я… — тут он потер руки, — пойду, пожалуй, ужинать. Пока моя жена не начала меня разыскивать… — И адвокат снова улыбнулся мадам Гайард. — Обещайте, что ничего не расскажете ей! Мне надо было передвинуть несколько коробок в подвале до того, как она бы обнаружила, что я этого еще не сделал… и… ваши дети были настолько любезны… — Старый хитрец подмигнул ребятам, предлагая им вмешаться в разговор, чтобы с честью выйти из этой затруднительной ситуации.

Аннетт тут же подхватила:

— Ну да, огромные коробки! Не могли же мы позволить месье Хавьеру одному их таскать!

— Тяжелейшие коробки! — подтвердил Фабо.

Валентина недоверчиво посмотрела сначала на адвоката, потом на своих детей:

— Коробки, говорите?

— Точно! Коробки! Целая куча коробок! — еще раз подтвердил Фабо.

— Адвокат… — улыбнулась Валентина. — Знаю, что вам это покажется странным, но все это звучит очень подозрительно. Мой сын Фабо, который помогает кому-то, выполняя тяжелую работу по своей воле… Это самая невероятная вещь, которую я слышала за последние несколько лет.

— Ты забыла ту сумасшедшую, которая хранила триста котов у себя дома в морозилке, мама!

— Фабрис! Дома поговорим.

Адвокат Хавьер вежливо взял Валентину под руку, мягко подталкивая ее к выходу из подвала:

— Ваш сын очень напоминает меня в молодости, знаете? Быстрый язык, крепкий дух… Вы должны серьезно подумать о том, чтобы сделать из него адвоката! И, мадам, почему бы нам не уйти из этого сырого места?

Вмешательство Хавьера в ситуацию, казалось, почти удалось. Если бы вдруг…

— Тра-ля-ля!

Валентина резко остановилась:

— Вы слышали?

Конечно, они все слышали. Все трое. Но дети энергично покачали головой.

— Слышали?

— Прости, что слышали?

В свою очередь адвокат Хавьер принялся сильнее подталкивать Валентину, чтобы поскорее вывести ее из подвала.

— Нет… Я тоже ничего не слышал.

— Тра-ля-ля-ля!

— Но все же! Кто там поет? — настаивала Валентина.

— Поет? Да никто! Вы, ребята…

— Неееет…

— Конечно нет…