— Вы что, с ума сошли все трое? — не выдержала наконец женщина. — Я же говорю вам, что там кто-то поет… в подвале.

Заглянув за угол коридора, Валентина увидела мадам Бардушон, которая несла стопку тарелок. Именно она и напевала какую-то веселую песенку.

— Мадам Бардушон? — удивленно спросила Валентина.

— Ах, мадам Валентина! Какой приятный сюрприз!

— Для меня этот вечер просто полон сюрпризов, уж поверьте.

Две женщины остановились в нескольких шагах друг от друга.

Свет погас.

Щелк.

Когда снова стало светло, Валентина действительно испугалась. В нескольких сантиметрах от нее внезапно появился Виктор Кормоль.

— Извините, мадам Гайард… Но мне нужно идти, — пробормотал почтальон. И, не сказав больше не слова, он проскользнул мимо Валентины и направился в сторону выхода из подвала своей характерной разболтанной походкой.

Валентина была, мягко говоря, озадачена.

Адвокат Хавьер и мадам Бардушон обменялись встревоженными взглядами. Фабо нервно крутил в руках край своей куртки, а Аннетт пыталась придумать, что же сказать маме, чтобы не выдать их секрета.

— Я ошибаюсь, — прошептала Валентина, — или это действительно был синьор Кормоль?

— Вы не ошибаетесь, — ответила мадам Бардушон, ставя тарелки на небольшой выступ рядом с ней. — Как поживает ваш муж?

— Мне кажется, этот вопрос не вполне сейчас уместен, мадам Бардушон. Не хотите объяснить мне, что творится в этом подвале?

— Ох… Ну… Ничего не творится.

— Я вам не верю. Мои дети, потом адвокат Хавьер, вы… и месье Кормоль… все вы здесь, в подвале. Почему?

— Ну, скажем, совпадение. А вы что думаете, адвокат?

— Согласен, — ответил тот, потирая свои усы.

Аннетт не могла больше вести эту двойную игру со своей мамой. И она совсем не хотела, чтобы адвокат Хавьер и мадам Бардушон покрывали ее и Фабо.

— Как по-твоему, мама, что мы делали в подвале?

— Точно не уверена, мадемуазель… Но я не уйду отсюда до тех пор, пока вы мне не объясните, что вы тут замышляете.

— Мы все тебе расскажем, обещаю… — продолжила Аннетт, пытаясь поймать взгляд брата. Фабо уставился в пол, а адвокат и мадам Бардушон выглядели немного смущенно. — Но… если бы ты была… Королем Эллертоном…

— При чем тут Король Эллертон, Аннетт!

— Конечно, при чем… — фыркнул Фабо, по-прежнему не поднимая головы.

Адвокат и мадам Бардушон согласно покивали головами.

— Если бы ты была Королем Эллертоном, мама… какие выводы ты бы сделала?

— Это что, проверка какая-то?

— Ну, в каком-то смысле да, — согласился адвокат Хавьер, догадавшись, куда клонит Аннетт.

— Адвокат, и вы с ней заодно? — удивленно воскликнула Валентина.

— Сопоставьте улики, — предложила мадам Бардушон.

— Улики, говорите?

— Именно.

— Сегодня вы все кажетесь мне немного сумасшедшими… ну ладно, как хотите. У меня не так много времени, потому что мне надо еще переодеться… Но поскольку вам всем так приспичило поиграть… Что ж, хорошо… Как там говорится? Если карта сама идет в руки…

— Ничего не остается, кроме как начать игру, — продолжил Фабо расстроенным тоном.

Но Валентина Гайард уже приняла этот странный вызов и, не обращая внимания на слова сына, начала вслух размышлять:

— Прежде всего… Вы не передвигали никакие коробки в подвале. В этом я уверена, потому что Аннетт одета в свою любимую лиловую кофточку, а она бы никогда ее не надела, если бы знала, что кофточка может испачкаться… далее… Покажите ваши руки. И вы тоже, адвокат… — Валентина кивнула. — Как я и думала, у вас руки чистые.

— Может быть, мы их вымыли, — предположил Хавьер.

— Раковина есть только наверху, во дворике. Так что…

— Продолжайте, — кивнула мадам Бардушон.

— Я знаю своих детей. Они ужасно любопытные. Любопытные и сластены к тому же. У вас, мадам Бардушон, в руках несколько тарелок Одна большая, как поднос, и на ней осталось несколько крошек от…

Валентина провела пальцем по тарелке, а потом внимательно осмотрела палец. Именно в этот момент лампочка снова выключилась, а когда опять стало светло, крошки уже исчезли.

Валентина довольно кивнула:

— Пирог с каштанами. Кстати, безумно вкусный.

— Спасибо…

— Пожалуйста… Итак, тарелок семь. Четыре человека стоят здесь, потом еще синьор Кормоль, который так быстро ушел… не хватает еще двоих. Ваш сын, возможно? — Валентина Гайард внимательно посмотрела на мадам Бардушон. — Он прячется где-нибудь внизу? Или… он уже ушел? Постойте! Когда я вас искала, я заметила, что лифт поднимается на верхний этаж, в мансарду. Тут еще и Лалу замешан? Один, два, три… семь. Вот все члены этого странного заговора. Но для чего вы объединились? Чтобы покрасить дом? Не верю. Настольные игры? Возможно, но я бы знала: когда речь касается игры, то Фабо мне рассказывает все без утайки. Значит, это что-то секретное. Возможно даже, немного запретное. Что-то, о чем нельзя рассказывать маме…

Все присутствующие обменялись задумчивыми взглядами. Последовало длительное молчание, продолжавшееся до тех пор, пока свет опять не погас и вновь не зажегся.

— Неплохо, — объявил адвокат Хавьер.

— Совсем неплохо, — согласилась мадам Бардушон.

— А вы нам никогда не говорили, что ваша мама такая умничка! — улыбнувшись, воскликнул адвокат.

Ребята начали что-то мямлить, затылком чувствуя на себе обиженный взгляд Валентины.

— С ее помощью мы сможем наконец разгадать Загадку месяца! — улыбнулась мадам Бардушон.

— Опять Король Эллертон… — вздохнула Валентина. — Похоже, он тут играет не последнюю роль, да?

Хавьер ударил кулаком по раскрытой ладони:

— Черт возьми! Я же говорил!

— Да, но… — произнесла мадам Бардушон. — Что теперь делать?

— По-моему, не должно быть никаких сомнений, — ответил Хавьер.

— По-моему, тоже.

— Ребята?

— Блин… мама… — пробормотал Фабо.

— Я «за», — ответила Аннетт.

— Можно узнать в конце концов, о чем вы говорите? — не выдержала Валентина.

Вместо ответа адвокат Хавьер взял ее под руку, но на этот раз потянул совершенно в другую сторону. В сторону квартиры великого Дарбона.

Пять минут спустя мама Аннетт и Фабо сидела в зеленом кабинете Дарбона, в огромном кресле из красной кожи. Она растерянно осматривала странные вещи, собранные в этой комнате.

— Надо же, какая история… И вы утверждаете, что не шутите…

— Конечно нет.

— Это все правда, мама.

— Теперь этот кабинет — место собраний нашего сыскного общества.

— И как же называется ваше общество?

— О, этот вопрос до конца еще не решен, моя дорогая, но, возможно, через пару месяцев… или лет… название само придет нам в голову. — Мадам Бардушон вдруг замолчала.

Она услышала позвякивание ключей, а потом скрип шагов по старому деревянному полу. В кабинет вошел ее сын.

— Я увидел свет и… — Тут молодой человек увидел жену инспектора Гайарда, резко остановился и покраснел. — Мадам!

— Мы потом тебе все объясним… — прошептала мадам Бардушон.

— Но…

— Она застала нас врасплох на выходе из камина.

Молодой Бардушон, все еще смущенный, сел на свое место во главе стола.

— Может, стоит позвать остальных, — предложил он.

— О, нет… — прошептала Валентина. — Не надо никого звать. Я… я сейчас уйду. Я даже представить себе не могла… Значит, вы говорите, что это квартира Дарбона?

— Именно. Вы его знаете?

— Ох, ну конечно. Кто же в Париже его не знает! — Валентина и сын мадам Бардушон обменялись долгими взглядами. — Если не ошибаюсь, он был аристократом, просвещенным и очень эксцентричным человеком.

— Романтиком… — вспыхнув, добавил Бардушон.

— И… и он предпочитал днем закрывать ставни и зажигать свечи, а ночью выходить из дому и размышлять.

— Именно так! — воскликнул сын мадам Бардушон.

— Я не знала, что он жил в нашем доме. И даже представить не могла, что вы… то есть… а что вы вообще тут делаете, в его квартире?

— О, мы расследуем какие-нибудь небольшие происшествия, — ответил адвокат Хавьер. — Ну, чтобы занять время.

Валентина посмотрела на детей:

— Это ваша идея была, да?

— Нет. Честно говоря, моя, — уточнил сын мадам Бардушон.

— Играете в сыщиков?

— Мы имеем право пользоваться квартирой Дарбона, только если мы и есть сыщики, синьора Гайард…

— Зовите меня Валентина.

— …Валентина.

— И как же вы стали сыщиками, простите?

— Ну, время от времени проводим некоторые расследования…

— Но со всей осторожностью…

— Чаще всего просто общаемся с людьми на рынке…

— Или в суде, когда надо. Я завел несколько полезных знакомств, прежде чем ушел на пенсию…

И опять взгляд Валентины остановился на детях.

— А вы мне ничего не рассказывали…

— Это секретное общество, мадам… Э… Валентина, — уточнил молодой Бардушон.

— Что же скажет мой муж, когда обо всем этом узнает?

— Но ему не обязательно знать, — сказал сын мадам Бардушон.

— Моя жена, например, ничего не знает, — вмешался в разговор адвокат Хавьер.

— К тому же… Аннетт и Фабо не делают ничего плохого.

— И безусловно, это гораздо лучше, чем торчать целый день перед компьютером.

Валентина покачала головой, хотя у нее и не было никаких возражений.