— Мы говорили о полиции…

— Ах да, конечно, amigo. Конечно. Полиция придерживается самой очевидной версии.

— Это какой же?

— Кому выгодно убивать самого лучшего в мире мага… того, у которого всегда аншлаг на его великолепных представлениях?

— Второму лучшему в мире магу! — воскликнул Фабо.

— Именно, amigo.

— То есть они подозревают Невероятного Ре-нарда?

— Не официально… но так поговаривают, Виктор.

Почтальон кивнул:

— В конце концов, тем вечером они поругались…

Аннетт заглянула в свой блокнот:

— В полночь.

— А полчаса спустя появился этот псих и приложил Оффенбаха вазой, — добавил Фабо. — Выглядит как самая обычная месть.

— Я так и сказал.

— Невероятный Ренард… — повторила Аннетт.

— Можно узнать, где он живет? — спросил Виктор.

— Как я уже говорил, он живет в Париже. Но… — Повар внимательно посмотрел на него. — Почему вы задаете мне все эти вопросы? Вы напоминаете мне того надоедливого сыщика, который сидит в соседней комнате.

— Фабо без ума от мага Оффенбаха… — быстро ответил Виктор. — Когда я сказал ему, что знаю одного человека, работающего в отеле «Этуаль», он попросил меня тут же познакомить его с тобой.

— Тебе не хватает новостей из газет?

— Меня учили не доверять газетным «уткам».

Ксави весело рассмеялся:

— Молодец, малыш! Все именно так. Если хочешь что-либо узнать, нужно сунуть нос в самую гущу.

— Кстати, о носе, синьор Хави… — продолжил Фабо, у которого давно уже слюнки текли. — Нельзя ли попробовать один из этих прекрасных десертов?

Глава 6

Сенсационное представление

В середине следующего дня Аннетт, Лалу и Фабо стучали в дверь комнаты, которую Валентина Гайард переделала под свой кабинет.

Увидев, как дети заходят один за другим с нерешительным видом, Валентина тут же поняла, что они хотят попросить ее о чем-то, но притворилась, что полностью погружена в работу.

— Что такое, ребята? — спросила она, заметив, что никто из них не собирается начинать разговор.

— Как ты сходила вчера в театр? — начала Аннетт.

Фабо добавил:

— Ты написала хороший отзыв?

— Мы не сильно вас беспокоим, мадам Гайард? — спросил Лалу.

Валентина покрутила в руках карандаш, которым делала исправления в корректуре.

— Что вам надо?

Дети вытаращили глаза, а Лалу, смущенный донельзя, опустил взгляд.

— Нам?

— Ничего!

— Мы пришли только, чтобы…

— Ну да, — прервала их Валентина. — Нужно сделать что-то для вашего общества сыщиков-дилетантов, так?

— Нууу… возможно…

— Но это не совсем просьба.

Валентина со вздохом откинулась на спинку стула.

— Смелее, говорите, что вам надо.

— Так вот…

— Мы хотели бы знать…

— В общем… ты ведь журналистка…

— И пишешь статьи про всякие представления…

— У нас…

— Мы должны…

— Нам бы хотелось…

— ДЕТИ!

Лалу сделал маленький шажок вперед и показал ей билет в театр:

— Дело в том, мадам Гайард, что я купил билет на представление мага Оффенбаха на этот вечер…

— Того самого, которого убили…

— Его не убили, но он все еще в коме. — Лалу помахал билетом. — В любом случае, все его представления отменили, а Оффенбаха заменили Невероятным Ренардом.

— А…

— Конечно, мне могут вернуть деньги за билет, — продолжил Лалу.

— Невероятный Ренард и в подметки Оффенбаху не годится! — воскликнул Фабо.

— А ты откуда знаешь?

— Это все знают, — отрезал мальчик, а потом добавил: — Мне это Лалу сказал.

— Да, но мне кажется, что Лалу все-таки хочет пойти на представление, — парировала Валентина.

— В этом-то и дело, мадам. Многим фанатам не понравилось, что Ренард занял место Оффенбаха как ни в чем не бывало. И он даже выглядит довольным.

— Существуют суровые законы сцены, ребята. Но в любом случае, я не понимаю, при чем тут я.

— Мама… — вмешалась в разговор Аннетт. — Мы подозреваем, что Невероятный Ренард имеет отношение к нападению на мага Оффенбаха.

— Понимаешь… он все время второй…

— Они всегда ругались…

— И в тот вечер тоже…

— Толкали друг друга…

— Потом Ренард ушел, весь взбешенный…

— А чуть позже появился этот человек.

— Полиция тоже подозревает Ренарда…

— Но его еще не допрашивали…

— Пасквиат не вылезает из отеля «Этуаль»…

Ребята замолчали. Валентина еще немного повертела карандаш между пальцев, а потом сказала:

— И что я должна сделать?

Театр был погружен в темноту. Невероятный Ре-нард поднялся на сцену с белыми голубями, которые разлетелись по всему залу и исчезли в полутьме. Это был мужчина среднего роста, с круглой головой и блестящими волосами, и конечно же он был одет как маг.

Валентина сморщила нос:

— Интересно, почему защитники животных никогда не защищают голубей от магов.

— Шшш! — прервал ее Фабо.

Аннетт, напротив, улыбнулась. Она всегда разделяла любовь матери к животным.

Следующие полтора часа маг Парижа посвятил своим лучшим фокусам: скрипка превращалась в цветной платок, колода карт исчезала и обнаруживалась в самых неожиданных местах зала, женщину в сундуке протыкали двадцатью семью шпагами, обезьянка Додо исчезала в шкафу и появлялась на другом конце сцены…

Валентина громко зевала. Аннетт следила за движениями мага, пытаясь заметить оплошность, которая могла бы помочь ей понять, в чем хитрость, а Лалу и Фабо следили за каждым номером с открытым ртом. В конце они неистово хлопали.

— Это потрясающе!

— Мне понравилось, когда он воткнул все эти шпаги в сундук… Не знаю, в чем фокус, но я бы никогда внутрь не полез!

— А мне понравился номер с обезьянкой!

— А тот со скрипкой?

— Ребята! — окликнула их Валентина. — Вы куда?

Все трое были так увлечены обсуждением своих впечатлений от выступления, что направились в сторону фойе — к выходу из театра, куда шли все зрители.

Мадам Гайард помахала журналистским пропуском:

— Вы помните, что мы пришли сюда не ради спектакля…

Фабо хлопнул себя по лбу:

— Ах, ну да! Расследование.

Валентина с детьми подошли к двери, которая вела к гримерным. В этот момент к ним подошел другой журналист, который, узнав мадам Гайард, широко улыбнулся ей и пожал руку:

— Валентина… как приятно видеть тебя!

— Маршанд! Что ты тут делаешь?

— Видимо, то же, что и ты… это все твои малыши?

— Только двое. Аннетт и Фабо…

Фабо не захотел пожимать руку человеку, который обозвал его «малышом», но красноречивый взгляд матери заставил его передумать.

— Лалу их близкий друг. Мы с Маршандом работали вместе в «Эсквайре».

— И еще учились вместе в школе журналистов, — уточнил мужчина. Потом показал на закрытую дверь к гримерным: — Ты тоже хочешь что-нибудь разузнать?

— Прости, что?

— Да ладно тебе! Один маг лежит в больнице… а полиция подозревает Ренарда.

— А… нет! Я не пишу для уголовной хроники.

— А как же муж-комиссар? Где еще найти такой хороший источник информации?

— Мой муж никогда не говорит о работе дома, — отрезала Валентина. — В любом случае, я здесь не ради этого.

— Вот как.

— Я пишу о… о несанкционированном использовании голубей в спектаклях магов. Знаешь, есть противники этого.

— Чепуха какая! Но… могу представить, для каких женских журналов ты пишешь.

— Ну да, — согласилась Валентина. — Действительно бред.

Послышался звук открывающейся с другой стороны двери.

— Пойдешь первым? — спросила Валентина.

Маршанд слегка поклонился:

— Конечно нет. Первая ты.

— Очень любезно, Маршанд…

— Позвони мне как-нибудь. Выпьем кофе… как в старые времена!

— Разумеется!

После этого Валентина подтолкнула своих детей и Лалу в коридор.

— Дура! Дура! — воскликнула она вполголоса, когда они шли по небольшому коридору в сторону гримерки мага.

— Но почему, мама?

— Что случилось, мадам?

— Что это за скользкий тип?

— Этот скользкий тип, Фабо, главный редактор уголовной хроники в «Фигаро».

— Да ну?

— Очень известный журналист. Если он сюда лично приехал… а не послал одного из своих подчиненных… значит, тут и правда что-то неладно…

— А почему ты себя дурой обзываешь?

— О, это старая история! Скажем так… я не совсем правильно себя повела. Черт бы побрал эту идею с голубями! Как она мне только пришла в голову? Теперь он подумает, что я пишу для самых ужасных журналов Франции!

— Мне показалось, что он очень рад тебя видеть.

— Даже слишком, — сказал Фабо, останавливаясь перед закрытой дверью, на которой было написано: «НЕВЕРОЯТНЫЙ РЕНАРД». — Пришли.

— Все помнят, что мы должны у него спросить? — вмешалась Аннетт.

— Я хорошо выучила урок, ребята, — ответила Валентина, постучав в дверь.

Та приоткрылась.

Внутри гримерной стоял Ренард, уже закончивший переодеваться. На нем была чистая рубашка; было видно, что он только что принял душ.

— Гайард? — спросил он.

На зеркале висел листок с фамилиями журналистов, которые попросили его об интервью.

— Добрый вечер, месье Ренард. Я взяла на себя смелость привести к вам еще и ваших юных поклонников.

— Только пусть не заходят в гримерную, — неприветливо отозвался маг, — здесь повсюду мой реквизит, а я не хочу, чтобы дети совали свой нос в мои дела. — Он начал застегивать пуговицы на пиджаке.