— Сигма-три, — наконец нарушил молчание Горкиен. — Соедини меня с «Рекс этерна». Вызываю Галена, капитана Ультрамаринов.

ГЛАВА 2

Массивный космический корабль длиной три километра, похожий на древнюю рептилию с Земли, бороздил просторы космоса. Покинув пределы разоренной системы Прандиум три дня назад, он полным ходом шел в открытое пространство, когда на его борт пришло сообщение. Бортовые сервиторы отметили его как срочное, и командир корабля лично передал его одному из стоявших на мостике Адептус Астартес, ветерану сержанту Ларсу Грению из Пятой роты.

Взяв закованными в сталь пальцами пласталенту, Ультрамарин невозмутимо прочел сообщение.

Брат-сержант Грений, ветеран кампании против роя-флота «Бегемота», имел за плечами бесчисленные годы службы. Его иссеченное шрамами лицо красноречиво свидетельствовало о том, где он был и что преодолел в той войне. Они были для него дороже любых медалей. Его синие доспехи поблескивали в свете ламп, мигающих по всему мостику корабля. Он был единственным Ультрамарином здесь, среди рядов сервиторов, экранов и когитаторных дисплеев, и простые люди из числа личного состава смотрели на него с благоговением, будто на святого с иконы.

Экипаж «Рекс этерна» состоял из примерно двадцати тысяч человек, и шестая часть приходилась на Адептус Астартес: костяк Пятой роты, а также отделения Девятой и Первой. Этот ударный крейсер был первой линией обороны Ультрамара, силой быстрого реагирования, а его капитан, Кайто Гален, был помимо капитана Пятой роты еще и магистром границ и относился к этой должности со всей присущей ему ответственностью.

— Это все, что там было? — спросил Грений командира корабля.

Офицер слегка поклонился. По терранским меркам тому перевалило за пятьдесят, он был аккуратным и подтянутым, с седеющей бородой, едва прикрывавшей след от ожога на щеке и шее.

— Оно было помечено как сверхсрочное. Я пока не запрашивал Иакс о подтверждении. Подумал, что лучше сразу показать его вам.

Грений еще раз взглянул на ленту, желая окончательно удостовериться, что верно понял сведения, после чего повернулся к личной консоли, стоявшей в углу нефа, словно кафедра.

— Экстренная связь с братом-капитаном Галеном, код эпсилон-три-пять-альфа.

Он обратился к командиру корабля:

— Командир Ремион, я полагаю, вы можете готовиться к изменению курса, чтобы избежать задержки.

Ремион поднял бровь, но ничего не ответил, лишь поклонился и ушел к своим офицерам в глубь нефа. Серия лаконичных приказов — и соединенные с когитаторами сервиторы принялись за работу. Гул турбин под ногами Грения начал стихать. Приказы достигли двигательных отсеков, гигантских мрачных камер в корме «Рекс этерна». Корабль замедлялся, готовясь к маневру.

Каюта Галена располагалась недалеко от мостика, в верхней части корабля, так что через несколько минут он присоединился к Грению. Задержавшись ненадолго, чтобы сотворить аквилу возле киота с образом Императора, он, не взглянув на стоявшую рядом святыню культа Механикус, быстро зашагал по пласкритной палубе к сержанту.

— Мне показалось, стало слишком тихо, — проговорил он, принимая из его рук вокс-ленту. — Ты сбросил скорость.

— Я посчитал это целесообразным, — ответил Грений.

Гален быстро ознакомился с информацией, и его лицо вытянулось.

Облаченный в украшенную золотом броню, он был чуть ниже, нежели сержант, однако черты их лиц были странным образом схожи: одни и те же массивные гладко выбритые головы, бугрящиеся под бледной кожей мускулы на шее, одинаковый взгляд холодных, глубоко посаженных глаз, сверкавших окулярной аугментикой. Но если радужки Грения были синими, словно лед, то Галена — словно освещенное солнцем зеленое море.

Оба Ультрамарина, будучи ростом чуть за два метра и вдвое шире любого обычного человека, смотрелись великанами среди прочего персонала на мостике. Похожие на людей, они все же являлись чем-то намного большим. Таких, как они, воинов создал в невообразимом прошлом сам Бог-Император, смешав их собственные гены с частицами своего вечного тела. На примитивных планетах Адептус Астартес почитались как сошедшие с небес боги — настолько удивительными они казались остальному человечеству.

Однако в сердце они оставались людьми. Так завещал великий Жиллиман, и его наследники оставались верны учению предка. Они являли собой неотъемлемую часть Империума Человечества и, более того, были его слугами, несмотря на свою невероятную силу.

— Командир, — произнес Гален тихим голосом, который, однако, был слышен по всему нефу.

Сребробородый офицер в синей форме флота Ультрамаринов вышел к нему из окружения своих помощников и приветствовал Галена, коснувшись кулаком груди.

— Капитан.

— Ремион, возьмите курс к дальнему сектору орбиты Иакса. Три-семь-два-шесть. По моим расчетам, полет должен занять не более шестнадцати часов при данной скорости. Всем кораблям разведки быть готовыми к вылету и всем системам находиться в полной боевой готовности. Приготовить к запуску также все «Громовые ястребы», кроме двух — одного для поддержки и второго для экстренной высадки. Все ясно?

— Есть, капитан.

Гален повернулся к сержанту:

— Общий сигнал боевой тревоги. В течение часа вся рота должна быть в десантных отсеках.

Грений нахмурился:

— Как прикажете, брат-капитан.

Поколебавшись мгновение, он добавил:

— Это всего лишь пропавший разведчик, брат.

Гален снова взглянул на вокс-ленту.

— Будем надеяться, что не более того. Но здесь что-то не так, Грений. Ты правильно сделал, что вызвал меня. Ты сам это почувствовал.

Сержант Ультрамаринов кивнул:

— Эти слова…

— Древний язык Терры, и я знаю только, что он существовал задолго до Великой Ереси. Уже один этот факт требует нашего внимания. Я должен послать сообщение на Макрагг. Пусть наш лучший астропат передаст все владыке Калгару или, если его нет, Тигурию в Библиариуме. Больше никому, ясно?

— Да, брат-капитан.

Гален оглядел своих боевых товарищей, огромного Ультрамарина и бородатого командира корабля. Закаленные ветераны на службе ордена, они все же обеспокоились из-за его реакции на сообщение.

— Установите отдельный канал связи с этими офицерами на Иаксе, — добавил Гален. — Все, что им известно, каждая крупица информации о том пропавшем патруле должна быть проанализирована до того, как мы прибудем туда. Когда они выйдут на связь, переключите их на меня — я в своей каюте.

Развернувшись, он вышел, и полы его алого плаща прошуршали по плитам палубы.

Когда в кают-компании раздался сигнал общего сбора, брат Терсий чистил и смазывал свой болтер. Он предпочитал лично проверять и каждый заряд. Для него это было чем-то вроде ритуала, и он беззвучно говорил что-то, протирая сияющие плосконосые цилиндры и размещая их на столе перед собой. Они выстроились на поверхности, будто солдаты на параде, готовые оказаться в магазине. Он был старшим членом отряда, и его братья хорошо знали эту его привычку. Они насмотрелись этого за десятилетия службы.

В его келье с голыми стенами удобств было немного. Помещение служило местом сосредоточения и уединения для молитв. На потолке горела единственная лампа, а мебель была грубая и без украшений. На полке стояло несколько инфопластин, а пол был вымощен пласкритовыми плитами.

Брат Терсий был одет в тяжелый хитон, в который Ультрамарины иногда облачались на борту корабля во время поста, покаяния или молитв. Они редко снимали силовую броню, путешествуя сквозь космос, и мало кто из обычных людей видел их без нее. Однако иной раз приходилось ее снимать, чтобы техножрецы роты могли провести ремонтные работы и украсить ее печатями чистоты.

Кельи, в которых жили космодесантники, располагались по обе стороны длинного коридора в жилом отсеке. Большая часть Пятой роты отдыхала после долгого дня, полного тренировок и работ. В эти часы спокойствия Адептус Астартес обычно занимались личными делами. Одни читали работы по военной тактике или истории, другие обсуждали боевые приемы — эти споры не прекращались никогда и были излюбленным досугом в ордене, а кто-то проводил эти часы, вознося молитвы Императору, испрашивая наставления, как это делали все воины со времен зари человечества.

К жилому отсеку примыкал армориум, где силовые доспехи Ультрамаринов ремонтировались, благословлялись и умащивались священными маслами. За каждым доспехом следил отдельный сервитор, помогавший хозяину брони ухаживать за ней. Именно в армориуме обитал брат Сальватор со своей механической свитой. Он контролировал не только доспехи и оружие роты, но и технику. Замкнутый, невероятно опытный технодесантник, брат Сальватор носил на своем доспехе темно-красный символ «machina opus» и со своими механодендритами и серворукой походил на какого-то сказочного зверя.

Мало кто наблюдал, чтобы он когда-либо покидал стены арсенала, и еще меньше видело, чтобы он занимался чем-то кроме ухода за истерзанным снаряжением Ультрамаринов и молитв над ним, когда он успокаивал и исцелял дух машины.