Последними в череде отсеков, идущих в направлении пусковых ангаров, были Ультима Санкторум, благословенные имперские святилища. Одно из них было посвящено Бессмертному Императору и демонстрировало изображение Спасителя Человечества во всей его силе и славе. Другое, Часовня Основателя, возвели в честь Робаута Жиллимана, примарха XIII легиона, древнего воинства, из которого происходили все Ультрамарины. Также там располагалась часовня Омниссии, которая, впрочем, была не столь богато украшена или посещаема, как другие две. В основном туда заходили брат Сальватор и Адептус Астартес из экипажа боевой техники и космических кораблей ордена.

Ультрамарины шагали мимо этих святилищ, уходя в бой и возвращаясь из боя. Таким нехитрым образом поддерживались традиции ордена. Пятая рота находилась на борту «Рекс этерна» уже четыре месяца, и ей предстояло пробыть тут еще восемь, пока их не сменят или не разразится война, и их призовут покинуть свой огромный корабль, чтобы обрушить возмездие и гнев Императора на головы врагов.

Когда завыла сирена тревоги, Ультрамарины в жилом отсеке отреагировали спокойно и действовали уверенно. Большинство из них уже облачились в доспехи, так что им оставалось лишь пройти в арсенал и взять со стоек свое древнее оружие. Многие болтеры были старше самих владельцев. Эти реликвии ордена, покрытые молитвенными пергаментами, сияли от священных масел.

Те немногие, кто, как брат Терсий, не были готовы к битве, сбрасывая хитоны, вставали напротив своих стоек, а сервиторы принимались за работу, облачая их в броню. Когда на торсе космодесантника оказывались крупные ее части, то сам доспех, казалось, оживал. Кабели и трубы выскальзывали из-под кирасы и с шипением и щелчками присоединялись к груди Ультрамарина. Они подключались к имплантам под кожей Адептус Астартес, так что плоть и металл сцеплялись.

Космодесантники носили свою броню словно вторую кожу, несмотря на то что она весила сотни килограммов, и бронированные конечности связывались напрямую с нервной системой, многократно усиливая их и без того огромную физическую мощь. Затем на спину устанавливался энергоблок, и раздавался легкий гул, когда броня получала приток энергии и фиксировалась. Наконец на голову надевался герметичный шлем, входивший в шейные пазы с легким шипением воздуха.

По коридору шли техножрецы, тихо переговариваясь друг с другом на бинарном, посылая традиционные благословения стоявшим в строю гигантам. За ними шагали сержанты, оглядывая своих бойцов, которые образовали два ровных ряда в огромном отсеке. Командиры отрядов прикасались к бронепластинам, шлемам, проверяли болтеры, чтобы удостовериться, что все в полном порядке. И это тоже было традицией.

Наконец появился брат Сальватор. Он прошел вдоль строя, и над его головой, словно хвост скорпиона, возвышалась огромная серворука, прикрепленная к спине. Он также инспектировал Ультрамаринов, а сопровождавший его гусеничный сервитор что-то лопотал на бинарном. Там собралось восемь полных отрядов Пятой роты. Опустошители Девятой и ветераны Первой роты были расквартированы в другом месте, ближе к месту хранения своих более мощных доспехов и таинственному реклюзиаму, где располагались самые ценные реликвии — тактические дредноутские доспехи.

Развернувшись, Ультрамарины направились в сторону десантных отсеков с «Громовыми ястребами» и капсулами. Проходя мимо святилищ, многие боевые братья касались бронированными кулаками шлемов или аквилы на своей груди. Они делали это сотни раз на тренировках или перед боем.

Оказавшись на полпути к огромным, словно пещеры, пусковым ангарам, они услышали рев прогревающихся двигателей «Ястребов» и грохот автоматов заряжания. «Рекс этерна» разминал мышцы, будто пробуждаясь ото сна.

Войдя в отсек, они моментально разделились на взводы, следуя за своими сержантами в красных шлемах. Опустошители Девятой роты уже находились там, поскольку базировались рядом с нижними палубами. Отдельным отрядом стояли четыре ветерана из Первой роты, закованные в терминаторскую броню, возвышавшиеся даже над остальными Адептус Астартес. Эти бойцы, имевшие за плечами сотни лет сражений, были элитой ордена, все же удостоились чести служить в Первой роте всего шестьдесят лет назад, ибо никто из ее воинов не пережил вторжения флота-улья «Бегемот».

Возглавлял этих могучих солдат брат-сержант Кай Штарн. Стоя с непокрытой головой, он оценивающе оглядывал ряды Адептус Астартес, шагавших мимо. Его глаза сверкали, как полированная сталь, жесткие черные волосы на голове были коротко острижены, а высокий лоб украшали штифты — знаки отличия за выслугу лет. Даже среди Ультрамаринов он выделялся неистовостью, и все знали, что в бою он никогда не отступит и будет стоять до конца. Некогда он служил в Пятой роте, но около тридцати лет назад удостоился повышения.

Среди ветеранов-терминаторов находился знаменосец роты — брат Герд Амеронн, на сей раз, однако, без знамени, поскольку существовала вероятность боя в космосе. Он был опоясан могучим и древним силовым мечом по имени Гнев, а на его броне, словно капли алой крови, мерцали почетные знаки. Повернув голову в похожем на птичью голову шлеме «VI Корвус», украшенном белоснежным венком, он наблюдал, как в тени гудящих «Ястребов» выстраиваются ряды его братьев.

Более сотни Ультрамаринов, разделившись по отрядам, сейчас ждали в десантном отсеке, готовые к бою, а вокруг них суетился экипаж «Рекс этерна», заправляя «Громовых ястребов» топливом, подвозя ящики с оружием и боеприпасами. Однако никого из командного состава роты, кроме брата Амеронна, здесь пока не было.

Капитан Кайто Гален в полном боевом облачении стоял во главе длинного стола, расположенного в центре комнаты переговоров. Сделанный из макраггского дуба, он напоминал присутствующим о родной планете. Другой мебели, кроме стола и когитаторного терминала, в комнате не было.

На панелях вокруг были выбиты надписи — сотни, а может, тысячи: даты боев «Рекс этерна», в которых погибли братья, и их имена. Если она не была занята, любой мог войти сюда и молча молиться, глядя на списки погибших.

Кроме Галена в каюте находились еще четыре Ультрамарина, также в доспехах, но без шлемов, которые воины положили на стол перед собой. Когда Гален молча оглядел их, они дисциплинированно и уверенно, как подобает космодесантникам, встретили его взгляд.

Там присутствовал высокий, даже по меркам Адептус Астартес, сержант Грений, чей холодный проницательный взгляд не упускал ничего. Обладавший талантом блестящего стратега, он, возможно, станет когда-нибудь капитаном, если доживет до этого момента. О лучшем заместителе Гален не мог и мечтать. Они заслужили свои награды, сражаясь бок о бок против флота-улья «Бегемот», а также в битвах на границе с эльдарским миром-кораблем Каран-Ске.

Рядом с Грением стоял брат Фило, ротный апотекарий. Как у всех бойцов Пятой роты, на его белоснежном наплечнике с черной окантовкой красовался символ профессии. К его руке был прикреплен нартециум, и острие его бура зловеще поблескивало.

Фило был высокого роста, и его мертвенно-бледное лицо, по мнению Галена, напоминало морду голодного пса. Но его большие карие глаза были невероятно живыми и выразительными. Когда он улыбался, его лицо делалось чуть перекошенным из-за шрама на щеке. Сейчас он был сосредоточен, ожидая, что скажет капитан.

Брат Мерторий являлся его противоположностью. Облаченный в угольно-черную броню, он носил шлем в форме черепа цвета слоновой кости и занимал должность ротного капеллана последние пятнадцать лет. Он был огромного роста, а на его широком лице выделялись черные брови под стать таким же черным волосам. Могучую шею Мертория украшали татуировки — цитаты из священных текстов. Данное ему кем-то прозвище Бык он принял благодушно и носил даже с некоторой долей гордости. Несмотря на все, они с Фило были близкими друзьями, и во множестве битв саркастичный апотекарий и яростный капеллан удерживали позицию, даже когда, казалось, все было кончено. Бык был известен своей нетерпеливостью и гневливостью, но сейчас он вместе с остальными боевыми братьями ожидал, когда капитан заговорит.

Последним был брат Ульфий, библиарий роты, старший из всех присутствующих здесь. Его волосы были седыми, словно покрытыми изморозью, а черные следы на белках глаз говорили о том, что он десятилетиями сражался с обитателями имматериума. Бесчисленные битвы с Губительными Силами наложили на него свой отпечаток. Его руку заменили на протез после того, как ее оторвал тиранидский ликтор в битве за хребет Хладной Стали несколько десятилетий назад. Лицо библиария, серое и обветренное, словно камень, оставалось совершенно бесстрастным. Даже Галену порой было сложно вынести взгляд его глубоко посаженных глаз.

Сам Гален, положив ладонь на рукоять силового меча, оглядывал своих братьев. Он получил повышение недавно, однако на его синем доспехе имелись награды за пять военных кампаний, а лавровый венок говорил о проявленной храбрости, исключительной даже среди Адептус Астартес. Он был отмечен им за бои против эльдаров пятнадцать лет назад, когда командовал экспедиционным корпусом «Цест». Вся его служба прошла в Пятой роте — Черной роте, как ее часто называли в ордене.