Пола Льюис

Беспечный ангел

Пролог

Когда Нора Даймонд вышла из такси у дома своей тетушки и увидела уютный палисадник, где провела столько счастливых часов, сердце девушки учащенно забилось. Она поняла, что совершила ошибку, приняв это приглашение: слишком мало времени прошло с тех пор, как расстроилась ее свадьба, и теплая семейная атмосфера будет красноречиво напоминать о том, чего она лишилась, возможно, навсегда.

Нора поспешила отогнать печальные мысли. Двери дома распахнулись, и через несколько мгновений она оказалась в объятиях тети Полли, миловидной женщины с добрыми глазами.

— Нора, дорогая, почему ты не позвонила? Морис встретил бы тебя на вокзале. — В голосе тетушки слышалась легкая обида.

— Вы же знаете, я не люблю доставлять хлопоты. — Нора расцеловала дядюшку в обе щеки, и его моложавое лицо расплылось в детской улыбке. — А где Глори? — поинтересовалась она.

— Мы ждали тебя ближе к вечеру, и Глория ушла в городской парк. Она помогает организаторам праздника, который состоится сегодня. — Полли обняла племянницу за плечи и повела в дом. — Гостевая спальня наверху так долго пустовала. Пойдем, мне не терпится усадить тебя в твое любимое кресло у окна.

Нора натянуто улыбнулась. Напоминания о прошлом теперь причиняли ей боль, словно вся жизнь, а не один злополучный день, окрасилась в мрачные тона. Тетя понимающе погладила ее по плечу, но не произнесла ни слова утешения. И, как ни странно, это сразу придало Норе сил.

Не успели они сесть за стол, чтобы выпить по чашечке чая, как в гостиную вбежала Глория.

— Нора, как я рада тебя видеть! Собирайся скорее, сегодня День города и в парке скоро начнется праздничный концерт. Если ты поторопишься, мы успеем занять хорошие места. — Она тараторила без умолку, всем своим видом давая понять, что не примет никаких возражений. — А после концерта я буду раздавать билетики желающим узнать свою судьбу, и ты обязательно должна мне помочь. Не сомневаюсь, будет ужасно весело!

Нора недовольно поморщилась.

— Ты по-прежнему ведешь бурную общественную жизнь? — насмешливо спросила она кузину.

Та вспыхнула от досады.

— А ты все такая же бука, — парировала Глория. — Можешь всю жизнь просидеть взаперти с книжкой в руках. Такой девушке, как ты, нельзя уединяться в келье. — Ее взгляд с завистью скользнул по безупречной фигуре Норы, ее густым светло-русым волосам, волнами ниспадающим на плечи, по точеному лицу с нежной кожей персикового оттенка и огромными карими глазами.

— Собираешься завести старую песню о том, какая ты дурнушка? — улыбнулась Нора. — Осмелюсь напомнить, что для Освальда ты самая красивая девушка на свете.

— Возможно.

Тень, промелькнувшая по лицу Глории, не укрылась от ее внимания, и она решила, что серьезно поговорит с кузиной сегодня же вечером. Нора нахмурилась. Пусть только этот красавчик попробует доставить неприятности ее кузине… уж она призовет его к ответу! Глория прекрасная девушка, и Освальд должен понимать, что ему крупно повезло.

Спустя полчаса девушки шли по аллее нарядно украшенного парка. Разряженные горожане, преимущественно с детьми, наслаждались погожим днем в ожидании праздника.

После окончания концерта, подготовленного местными талантами, Глория увлекла Нору в противоположный конец парка, где начинались игры и аттракционы. Суетясь возле барабана с билетиками, она изо всех сил пыталась расшевелить кузину, которая, на ее взгляд, не проявляла должного энтузиазма.

— Нора, нельзя избегать общения, к тому же не забывай, что в провинции люди добрее, чем у вас в Лондоне. — Глория осеклась, поняв, что допустила бестактность.

Глядя на ее виноватое лицо, Нора невольно улыбнулась.

— Не смотри ты так, ничего страшного не случилось. Брайан остался в прошлом. Он даже оказал мне услугу, преподав урок на всю жизнь.

— Извини, я, честное слово, не хотела…

— Оставь. Я же тебе сказала, все в прошлом. — Однако наигранная бодрость в голосе выдавала Нору красноречивее всяких слов.

В это время над парком разнесся голос из громкоговорителя, объявляющий начало увеселительной программы.

— Нам пора. — Глория расправила платье на пышных бедрах.

Когда аттракцион уже подходил к концу и в барабане осталось всего несколько билетиков, Глория ушла за лимонадом и пирожными.

На ярко-синем небе не было ни облачка, в теплом воздухе разносился аромат бесчисленных цветов. Подставляя лицо ласковым лучам солнца, Нора поняла, что атмосфера всеобщего веселья пошла ей на пользу. Непринужденная обстановка провинциального праздника разительно отличалась от напряженного ритма ее повседневной жизни: она работала помощником главы небольшой фирмы по продаже недвижимости.

1

— Какая заманчивая перспектива — узнать свою судьбу! — произнес хрипловатый мужской голос.

Нора, наблюдавшая за Глорией, ловко лавировавшей в толпе возбужденных ребятишек, резко повернула голову. Сердце екнуло у нее в груди. К счастью, жизнь в большом городе и работа в среде жесточайшей конкуренции приучили ее скрывать эмоции, поэтому по лицу девушки никто бы не догадался о мгновенно охватившей ее панике. Она успела повидать на своем веку немало серых глаз, не такая уж это редкость… но эти были особенные, темные, почти черные, зоркие и беспощадные, как глаза крупной хищной птицы, высматривающей добычу.

Глория скрылась в дверях кафе, так что от нее помощи ждать не приходилось.

— Я… — Должен же у нее быть наготове легкий, ни к чему не обязывающий ответ на это замечание, которое и было-то всего лишь светской любезностью! Однако Нора, к ужасу своему, обнаружила, что почти лишилась дара речи. — Э-это шутка, — промямлила она.

— Неужели?

Незнакомец отступил на шаг, словно давая девушке возможность хорошенько разглядеть его. А посмотреть было на что. Высокий, стройный, мускулистый, в облегающих черных джинсах и черной же шелковой рубашке — уже одного этого было бы достаточно, чтобы женское сердечко забилось, как пойманная птица. Но его лицо… Лицо с так поразившими Нору серыми глазами, опушенными густыми ресницами, казалось одновременно чувственным и жестоким. Высокие скулы безупречной лепки, решительный рот с чувственными губами, орлиный нос, — все это усиливало исходящую от мужчины ауру власти и какой-то хищной силы. Его волосы цвета воронова крыла были зачесаны назад ото лба, демонстрируя полное пренебрежение к моде, что само по себе говорило о человеке многое.

Нора не отличалась склонностью к поспешным суждениям, слишком хорошо зная по собственному опыту, что они зачастую оказываются ошибочными. Но тем не менее она сразу поняла, что незнакомец ей не нравится, более того — он ее пугает.

— Не будете ли вы так любезны достать мне билетик собственноручно? — Взгляд серых глаз снова пронзил ее, словно остро заточенный стальной клинок.

В эту минуту Нора готова была придушить Глорию за то, что попала по ее милости в столь идиотское положение. Но все неприятности были еще впереди. Незнакомец небрежно развернул голубой билетик и прочитал с выражением:

— Встреча с очаровательной незнакомкой сулит вам минуты блаженства.

— Не стоит искать в этом какой-то особый смысл, — поспешно затараторила она, даже не догадываясь, насколько явно голос выдает ее паническое состояние.

— Минуты блаженства… Не сомневаюсь, что речь идет о поцелуе. — Насмешливые нотки в хрипловатом голосе мужчины подсказали Норе, что он не только прекрасно видит ее волнение, но и откровенно им забавляется.

Да как он смеет! Она упрямо вздернула подбородок, принимая его вызов. Тем временем вернулась Глория с подносом в руках, у стола остановился еще один мужчина, но Нора видела только своего мучителя, не замечая никого вокруг.

Взгляд мужчины переместился к ее губам, и она с ужасом почувствовала, что краснеет. Словно под гипнозом, Нора шагнула навстречу незнакомцу и в следующее мгновение очутилась в его объятиях.

Он крепко держал ее, но Нора не делала ни малейшей попытки освободиться — отчасти потому, что сомневалась, сможет ли устоять на предательски ослабевших ногах. За несколько секунд ее успел окутать чувственный аромат его дорогого одеколона, и Нора ужаснулась собственной реакции: в ее теле вдруг проснулось непрошеное, совершенно неуместное в этой ситуации, но не поддающееся контролю желание. Этого только не хватало! Однако, вопреки ее опасениям, незнакомец лишь едва коснулся ее губ в легком подобии поцелуя.

— Что вы себе позволяете… — пробормотала девушка.

— Это безобидная шутка. А может, сама судьба? — Серые глаза прищурились, и черные ресницы, слишком густые для мужчины, скрыли от Норы их выражение. — Вы собственноручно вверили мне ее, мисс…

— Даймонд. Нора Даймонд. — Не станет же он теперь пожимать ей руку? Она была близка к истерике.

— Так вот, мисс Нора Даймонд, я не привык покоряться судьбе, но для вас сделал исключение.

Пытаясь подавить столь же постыдное, сколь и волнующее возбуждение, она произнесла как можно равнодушнее:

— Вам не кажется, что вести себя так в общественном месте…

— Я не хотел вас обидеть, совсем наоборот. Ну скажи же хоть что-нибудь, Глория, а еще лучше — сделай, мысленно кричала Нора. Однако заметив краем глаза, что второй мужчина завел разговор с ее кузиной, она поняла, что помощи ждать неоткуда. Глория даже повернулась спиной к Норе и ее «клиенту».

— Надеюсь, я не шокировал почтеннейшую публику? — продолжал незнакомец. — Но знаете, мисс Нора Даймонд, — он ухитрился так насмешливо произнести ее имя, что она покраснела еще гуще, — уж не знаю, стоит ли в этом признаваться, но судьба меня не обманула, я действительно побывал на вершине блаженства. Пожалуй, теперь мне необходим долгий холодный душ.

От смущения Нора была готова провалиться сквозь землю.

— Вряд ли это моя вина, не так ли? — вымученно проговорила она.

— Хм, я не сам по себе дошел до такого состояния, если вы это имеете в виду.

— Вы прекрасно поняли, что я хотела сказать, — ответила Нора тихо, теперь уже стараясь не привлекать внимания Глории и ее собеседника. — Вы ни с того ни с сего набросились на меня…

— Набросился? — Серые глаза внимательно вгляделись в ее лицо. — Да я вас едва поцеловал! И откуда вдруг такая враждебность? Вынужден заметить, что у вас имеются досадные пробелы в образовании… в некоторых областях. Когда я вас поцелую, моя колючая сельская девочка — по-настоящему поцелую, — уж поверьте, вы от меня не отшатнетесь. И в следующий раз это случится не в городском парке, а в более… подходящей обстановке.

— В следующий раз? — Прозрачный намек на то, что она всего лишь какая-то деревенская простушка, не привыкшая к знакам внимания со стороны мужчин, заставил Нору гордо вскинуть голову. Ну и нахал! Как он смеет вести себя так, будто она только и ждала, когда ее соизволят заметить! — Интересно, с какой стати вы вообразили, что этот следующий раз будет?

Он улыбнулся одними губами и негромко заметил с каким-то усталым безразличием:

— Можете поверить мне на слово. — Казалось, он не сомневается в неизбежности того, о чем говорит.

— По-моему, это было бы глупо, — возразила Нора как можно спокойнее.

— Почему вы со мной сражаетесь, Нора?

— Сражаюсь? — Почему-то вместо презрения в ее смехе слышалось что-то жалкое. — Что вы такое говорите? Я вас совсем не знаю. Только потому, что я растерялась…

— Оставим это, — перебил он. В его темно-серых глазах было что-то такое, отчего Нору прошиб озноб. Губы мужчины искривились в усмешке, и он совершенно неожиданно произнес: — До свидания, мисс Даймонд.

С этими словами он повернулся и зашагал прочь. Собеседник Глории — приятный, хотя и несколько полноватый мужчина — быстро кивнул ей и тоже удалился.

Ноги вдруг перестали держать Нору, она села на скамейку и прижала руки к раскрасневшимся щекам.

— Ну и ну, — выдохнула Глория, все еще глядя вслед обоим мужчинам. — Ты знаешь, кто это был?

— Который? Тот, кто целовал меня, или второй, который не сводил с тебя глаз? — устало спросила Нора и тут же пожалела о своих словах.

Кузина вдруг проницательно посмотрела на нее. Она, разумеется, не могла не заметить яркий румянец на щеках Норы и ее слегка затуманенный взор.

— Он тебя заинтересовал? — с любопытством протянула Глория.

— Ничего подобного! — пылко возразила Нора, и кузина понимающе улыбнулась.

— Да, теперь я вижу, он тебе понравился, признайся, — настаивала она, садясь на скамью рядом с Норой и протягивая ей пирожное.

— Глория!

— Ну хорошо, хорошо, молчу. — Та примирительно махнула свободной рукой. — Только не понимаю, что я такого сказала? Закон, знаешь ли, не запрещает девушкам интересоваться мужчинами. И ты уж точно не первая, кто положил глаз на Винсента Пламмера.

— Винсента Пламмера? — У Норы округлились глаза. — Уж не хочешь ли ты сказать, что это был тот самый Винсент Пламмер, финансовый магнат, о котором только вчера говорили в новостях?

— Он самый. — Глория покосилась на тарелку с пирожным, которую Нора все еще держала в руке. — Ты собираешься его есть или нет? Потому что лично я страшно проголодалась…

— На, возьми. — Нора сунула тарелку в руки кузине. — Но если это действительно знаменитый Винсент Пламмер, то что, скажи на милость, он делает в нашем захолустье? Ты, наверное, что-то путаешь.

— Вовсе нет. — Глория радостно улыбнулась, проглотив изрядный кусок второго пирожного. — Ты обратила внимание на моего собеседника? Это Лесли, младший сын лорда Грэхэма. Я с ним встречалась пару раз. — Она покраснела, и Нора посмотрела на нее с любопытством. — По-видимому, Винсент Пламмер гостит у них.

Нора молча кивнула. Она не раз видела через массивные ворота из кованой чугунной решетки внушительный, похожий на замок особняк Грэхэмов, красивую подъездную аллею и кусочек сада. Глория рассказывала, что поместье занимает несколько сотен акров.

— Вероятно, они играли в теннис и кто-нибудь из слуг упомянул, что уходит на праздник, вот Винсент и решил заглянуть сюда…

— Полюбопытствовать, как живут деревенские простолюдины? — неприязненно подсказала Нора.

— Вроде того, — согласилась Глория без тени неодобрения. — Он много работает, наверное решил отдохнуть и сменить обстановку.

— Бедняжка, — язвительно заметила Нора. — Как я ему сочувствую: должно быть, миллионы фунтов стерлингов давят на его душу тяжким грузом.

До Глории наконец-то дошел настрой подруги.

— А я думала, он тебе понравился!

— Значит, ты ошиблась. — Нора взяла с подноса стакан с лимонадом и отхлебнула большой глоток прохладного напитка. — Он — самый высокомерный, самый эгоистичный из всех мужчин, которых я знаю… а я, заметь, встречала их в Лондоне немало.

Глория казалась обескураженной.

— Но… мне показалось, вы с ним неплохо поладили.

— Он вел себя отвратительно. Надеюсь, я больше никогда в жизни его не увижу.

Сестры замолчали. Глория сосредоточенно доедала пирожное. Потом она осторожно спросила, не поднимая глаз:

— Значит, ты не очень обрадуешься, что нас двоих пригласили сегодня на вечеринку в особняке?

— О Господи, только не это!

— Увы, Нора. — Глория умоляюще взглянула на кузину. — Прошу тебя, пойдем со мной, ну пожалуйста! Я понимаю, тебе не понравился Винсент Пламмер, но Лесли пригласил меня впервые…

Нора уставилась на сестру в полном недоумении.

— А как же Освальд? — медленно спросила она, чувствуя, что перестает понимать, что происходит. — Он не против?

— Освальд встречается со своей секретаршей, — жалко пролепетала Глория. — Я не хотела портить тебе настроение своими проблемами.

— О, Глори… — Нора смотрела на кузину как громом пораженная.

— Да, знаю. — Глория мужественно изобразила на лице улыбку. — Но меня же не… — Она замолчала на полуслове и густо покраснела. — То есть…

— Ты хочешь сказать, что тебя не бросили у алтаря? — закончила за нее Нора.

Глория виновато посмотрела на кузину.

— Извини, я не хотела…

— Но это ведь правда, не так ли? Может быть, нам следует наконец открыто все обсудить, а не ходить вокруг да около. Да, Брайан в прямом смысле сбежал от меня из-под венца, поэтому я не думаю, что Освальд унизил тебя так же сильно, как унизили меня. Но ты его любила, как и я Брайана, так что в этом смысле мы друзья по несчастью. Ты все еще переживаешь? — Нора посмотрела в глаза кузине.

Глория тихонько всхлипнула.

— Да.

Господи, к чему мне это? — думала Нора, обреченно сознавая, что не в силах отказать кузине: душевная рана еще кровоточила… И она крепко обняла Глорию, мысленно желая Освальду сгореть в аду.

У Норы не было ни малейшего желания идти на эту вечеринку.

Она не привезла с собой нарядной одежды, но белые льняные брюки в комплекте с алой шелковой блузкой, позаимствованной по такому случаю у Глории, вполне годились даже для приема в замке. Правда, блузка была велика Норе на два размера, но она не стала застегивать пуговицы и надела под нее белый топ.

Нора посмотрелась в зеркало. На фоне молочной белизны кожи и светлых волос ее карие глаза казались еще темнее из-за застывшего в них мрачного выражения.

Боже, что я делаю! — ужаснулась она. Бросив укладывать волосы, девушка со вздохом опустилась на кровать. Меньше всего на свете ей хотелось сейчас предстать перед толпой совершенно незнакомых людей. Пять месяцев назад неожиданное приглашение на вечеринку в загородном поместье вызвало бы у нее только восторг, но теперь… теперь она совсем не та, что прежде.

Нора крепко зажмурилась, стараясь не поддаться панике, впервые охватившей ее тем январским днем. Сколько кругов сделали они вокруг церкви… пять, шесть? Ей казалось, что пятьсот. Любопытная толпа зевак, почуявших запах скандала, слетелась, как стервятники на падаль. Они заглядывали в окна машины и пялились на Нору всякий раз, когда отец снова подъезжал к воротам церкви, и постепенно его лицо становилось все мрачнее.

И по сей день у Норы по утрам, в первые секунды после пробуждения, возникало ощущение, что все это было лишь кошмарным сном. Но такие моменты случались все реже и реже, по мере того как подсознание постепенно примирялось с действительностью. Брайан ее предал, предал самым отвратительным образом… и с кем — с Хильдой.

Приказав себе не думать о грустном, Нора встала и с удвоенной энергией принялась за прическу. Она сказала кузине правду: жизнь преподала ей суровый урок, и она его очень хорошо усвоила. Когда-то Нора шла под венец с верой в себя и свою любовь. Она могла бы без колебаний вверить Брайану даже свою жизнь… Что ж, теперь она не настолько глупа. Перед ее мысленным взором неожиданно возникло усмехающееся лицо Винсента Пламмера. Девушка поморщилась: он наверняка будет на сегодняшней вечеринке. Можно себе представить его злорадство при виде Норы: она же не далее как сегодня днем с жаром утверждала, что они никогда не встретятся! Может, он не соизволит ее заметить?..

Винсент Пламмер… Если верить газетам, это человек, который сделал себя сам: тридцатипятилетний холостяк, блестящий предприниматель, финансовый магнат… Список его характеристик можно было продолжать долго — так же как и список его женщин. Нора поджала губы, вспомнив, о чем шел разговор за чаем. Дядюшка Морис предупредил, что Винсент Пламмер пользуется в желтой прессе репутацией отчаянного сердцееда, и посоветовал им обеим держаться от него подальше.