Полина Аронсон
Любовь: сделай сам. Как мы стали менеджерами своих чувств
Вопреки всем трудностям моей истории, вопреки неудобствам, сомнениям, разочарованиям, вопреки побуждениям со всем покончить, я не перестаю внутренне утверждать любовь как ценность. Я выслушиваю все аргументы, используемые самыми разными системами, дабы разоблачить, ограничить, зачеркнуть, короче — принизить любовь, но продолжаю упорствовать: «Отлично знаю, но всё же…» Недооценку любви я связываю с обскурантистской моралью, с несуразным реализмом, против которых водружаю реальность ценности: противопоставляю всему, что в любви «неприглядно», утверждение того, что в ней непреходяще…
Ролан Барт. «Фрагменты речи влюбленного»
Как странно то, что затеваю я:
Подобие любви создать из жажды..
БГ. «Орел, Телец и Лев»
Предисловие [Фрагменты этой главы были опубликованы в выпуске журнала Forbes Life за сентябрь 2019 года. URL: https://www.forbes.ru/forbeslife/383637-rynok-svobodnoy-lyubvi-kak-ekonomika-vliyaet-na-otnosheniya-otnosheniya-na. — Здесь и далее, если не указано иное, примечания автора.]
Еще никогда мы не были свободнее.
Еще никогда мы не были бессильнее.
Зигмунт Бауман
Все, что нужно знать о том, как устроены отношения, я поняла одним июльским днем, стоя на платформе берлинской подземки (станция Naturkundemuseum, линия U6). Со стены слева (направление Alt-Tegel) на меня смотрела реклама приложения Fiverr — платформы, соединяющей фрилансеров с потенциальными заказчиками. На плакате Fiverr были изображены две женщины, стоящие спиной друг к другу и вперившие вопросительный и вдохновенный взгляд куда-то в будущее — каждая в свою сторону. «Ей нужна SMM-стратегия и SEO» — утверждала подпись в районе подбородка одной. «Она разработает идеальное решение в течение суток», — гласила надпись возле другой. На стене справа (направление Alt-Mariendorf), строго напротив плаката Fiverr, радостно хохотала реклама Tinder. Девушка, тонущая в мыльных пузырях и блестках, сообщала: «Single does what single wants» — одинок и делаю что хочу.
Два этих плаката — рассказ о жизни немалой части сегодняшнего городского населения в Берлине, Москве или Тель-Авиве, доведенный при этом до гротеска. С 9.00 до 18.00 мы сидим в коворкинге и пишем код (или статьи про любовь, пресс-релизы для фестивалей и сценарии к детским праздникам) или, если повезло чуть больше и удалось к тому же устроиться на работу по контракту, то мы пингуем в слаке сотрудников на аутсорсе. Кофе мы делаем сами, но обед нам приносит «Яндекс. Еда». А вечером, закрыв окна всех рабочих мессенджеров, мы отправляемся на убере на свидания, организованные алгоритмами Tinder, Grindr или Bumble. И наше рабочее, и наше свободное время (включая время, проведенное в постели с кем-то) подчинены одной и той же логике: быть в нужное время в нужном месте с нужным продуктом. И кто не успел, тот опоздал.
Эта книга о том, почему любовь в XXI веке, казалось бы, такая свободная по сравнению с другими эпохами, на самом деле подчинена жестким правилам, законам и нормам. Мы поговорим о том, как изменился сам язык наших чувств (от «любви» — к «отношениям»), как идея личностного роста стала важнее идеи романтического переживания и как сфера чувственного сделалась полем деятельности разных экспертов — от психотерапевтов до разработчиков алгоритмов дейтинговых приложений. Эта книга — не пособие по самопомощи, вы не найдете в ней советов и рекомендаций, как стать счастливее в любви. Наоборот, многое в ее содержании может даже вас огорчить — но это неизбежно. Социология, по меткому выражению Пьера Бурдье, — это «боевое искусство». Ее задача — не подсластить жизнь, а напомнить читателю, что «моральный смысл нашего существования состоит не в погоне за счастьем, а в приумножении знания и в стремлении к справедливости», — пишут Эдгар Кабанас и Ева Иллуз [пишут Эдгар Кабанас и Ева Иллуз: Cabanas, E., Illouz, E. & Cabanas, E. Manufacturing happy citizens: how the science and industry of happiness control our lives. Cambridge, UK Medford, MA: Polity Press, 2019. С. 183.].
Материал, на основе которого написана эта книга, можно разделить на три части.
Первая — это исследования социологов эмоций, философов и психологов, анализирующих эмоциональные культуры в западных обществах. В том числе Уильяма Редди [Уильяма Редди: Reddy W. The Navigation of Feeling: a framework for the history of emotions. Cambridge University Press, 2001.], Евы Иллуз [Евы Иллуз: Illouz E. Why love hurts: a sociological explanation. Polity Press, Oxford, 2012; Illouz E. Saving the modern soul: therapy, emotions, and the culture of self-help. University of California Press, Berkeley, 2008; Illouz E. Cold intimacies: the making of emotional capitalism. Polity Press, Cambridge, UK; Malden, MA, 2007.], Лори Эссиг [Лори Эссиг: Essig L. Love, Inc: dating apps, the big white wedding, and chasing the happily neverafter. University of California Press, Oakland, California, 2019.], Эрика Кляйненберга [Эрика Кляйненберга: Кляйненберг Э. Жизнь соло. Новая социальная реальность. М: Альпина, 2014.] и других.
Часть вторая — это работы российских ученых, которые заняты трансформацией эмоций и интимности в обществах постсоциалистических: Анны Темкиной и Елены Здравомысловой [Анны Темкиной и Елены Здравомысловой: Новый быт в современной России: гендерные исследования повседневности / под. ред. Здравомыслова Е, Роткирх А., Темкина А. СПб: Издательство ЕУСПб, 2009; Критическая социология заботы: перекрестки социального неравенства: сборник статей / под. ред. Бороздина Е., Здравомыслова, Е., Темкина, А. СПб: Издательство ЕУСПб, 2019.], Марины Травковой [Марины Травковой: Травкова М. Т. Любовь в «традиционных отношениях» // Психология и психотерапия семьи. № 1. Февраль 2019 года. Доступно на: https://familypsychology.ru/travkova-m-t-lyubov-v-traditsionny-h-otnosheniyah/..], Мишель Ривкин-Фиш [Мишель Ривкин-Фиш: Rivkin-Fish M.R. Women’s health in post-Soviet Russia: the politics of intervention, New anthropologies of Europe. Indiana University Press, Bloomington, IN, 2005.], Анны Шадриной [Анны Шадриной: Шадрина А. Не замужем. Секс, любовь и семья за пределами брака. М: НЛО, 2014.], Катерины Лишковой [Катерины Лишковой: Lišková K. Sexual liberation, socialist style: communist Czechoslovakia and the science of desire, 1945–1989. Cambridge University Press, New York, 2018.]… В этой книге я ссылаюсь не только на публикации этих авторов, но и на интервью, которые я провела с ними для этой книги.
И, наконец, третья часть — это материал, собранный и проанализированный мной и моими коллегами Владиславом Земенковым и Юлей Лернер. Сюда относятся блоги и дискуссии в соцсетях, публикации поп-психологов, а также ряд социологических интервью, посвященных интимным отношениям и эмоциям — так называемым романтическим биографиям, которые мы собрали в марте 2020 года в одном из российских городов-миллионников.
* * *
«Всё на свете — про секс, и только секс — про власть», — утверждает расхожая мудрость, и с ней сложно не согласиться. К ней можно добавить не менее затертое высказывание феминистки Кэрол Ханиш о том, что «личное — это всегда политическое». При этом для интимной причастности к той или иной политико-экономической формации совершенно необязательно подпирать подломившуюся ножку кровати «Капиталом» Маркса. Достаточно того, что каждый из нас проживает свою жизнь (трудовую, творческую, семейную, сексуальную), ориентируясь при этом на ту или иную рациональность: то есть на представления о том, что работает, а что — нет; что одобряемо, а что — не очень; что приносит успех, а что ведет к поражению. И эту рациональность невозможно оставить за порогом спальни.
Рациональность, на которую мы ориентируемся сегодня (и которая нашла такое удачное воплощение в рекламе Tinder и Fiverr), — это так называемая экономика события (gig economy), движущая сила неолиберализма. На этом месте следует сделать отступление и определиться с понятиями: под термином «неолиберализм» скрывается такое множество явлений, что использовать его, не дав конкретной дефиниции, — значит подвергнуть опасности точность и правдивость самого высказывания. В этой книге понятие «неолиберализм» используется в том смысле, в котором его определили социологи Эдгар Кабанас и Ева Иллуз:
...Неолиберализм следует рассматривать как нечто гораздо большее и фундаментальное, чем теория политико-экономических практик. ‹…› Напротив, неолиберализм необходимо понимать как новую стадию капитализма, для которой характерны ничем не сдерживаемое распространение экономической логики на все культурные слои; растущий запрос на научно-технические критерии для управления социальной и политической сферой; возвращение акцента на утилитарные принципы выбора, эффективности и максимизации выгоды; экспоненциальный рост рисков в сфере занятости, экономическая нестабильность, высокая рыночная конкуренция, децентрализация организационных процессов; увеличивающаяся коммодификация символической и нематериальной сферы, включая идентичности, чувства и стили жизни; и, наконец, консолидация терапевтического этоса, который ставит во главу угла эмоциональное здоровье и самореализацию в рамках социального прогресса и институционального устройства. Но самое главное: неолиберализм следует понимать как индивидуалистическую социальную философию, которая сосредоточена главным образом на отдельной личности и чье понимание человеческой природы основано ‹…› на представлении о том, что «мы все являемся независимыми, автономными акторами, пересекающимися на рынке, теми, кто строит общество в процессе создания своей собственной судьбы» [в процессе создания своей собственной судьбы: Кабанас и Иллуз цитируют социолога Николь Эшофф: Aschoff N. The New Prophets of Capitalism. London: Verso, 2015. С. 87.]. В этом отношении неолиберализм нужно понимать ‹…› в перспективе его этических и моральных императивов, согласно которым все индивиды являются (и должны быть) свободными, стратегически мыслящими, ответственными и автономными субъектами, способными управлять своим эмоциональным состоянием по своей воле, реализовывать свои интересы и преследовать то, что считается главной целью их существования: достижение личного счастья [достижение личного счастья: Cabanas E., Illouz E. Manufacturing Happy Citizens: How the Science and Industry of Happiness Control our Lives. Polity Press, 2019. С. 50–51.].
Любовь с точки зрения неолиберальной рациональности — это тоже проект, который можно и нужно непрерывно оптимизировать — с тем чтобы она приносила максимум удовольствия. Название этой книги родилось из разговора с тридцатилетним Павлом, одним из участников наших интервью. «Любовь — это проект DIY: Do It Yourself, — говорит он. — Это целый фронт, на котором нужно потрудиться. И она становится только круче от того, что она хендмейд. Если все это можно было бы визуализировать, то, наверно, так: я вижу витрину магазина DIY, где лежит красное сердечко в виде конструктора. Сделай свою любовь сам!»
У императива «Сделай сам» есть громадный освободительный потенциал — и именно за это мы ценим эпоху, в которую мы живем. Быть свободными от давления родительского авторитета, религиозных догм, мнения княгини Марьи Алексевны — это большое счастье. Феминизм, движение за гражданские права, улучшение социальной политики в развитых странах позволили, наконец, многим людям жить так, как им хочется, и собирать свою судьбу, как «конструктор», а не существовать по готовой схеме. Сделай сам: выбирай кого хочешь да и делай с ним/ней все, что дозволено Уголовным кодексом и не выходит за рамки взаимного согласия. Но все не так просто.
