Эван подошел к почтовому ящику, приютившемуся в пучке высоких коричневатых стеблей, которые мама называла травой. На взгляд Эвана траву это ничуть не напоминало, но у мамы имелось множество чудны́х названий для разных вещей. Он потянул дверцу ящика. Ту, как обычно, заклинило, так что Эван дернул сильнее. Ящик оказался полон. Понедельник — по понедельникам почты всегда много.

Эван доставал письма и журналы, балансируя, чтобы не уронить ничего на мокрую землю.

Он выгреб все, сложил журналы, обернув ими письма, и тут услышал что-то — шипение и щелчок, как от электрической искры. Сперва Эван подумал, что в провода над его головой попала молния — хотя никакой молнии он не видел. Шел дождь, но грозы не было.

Мальчик поднял голову к проводам, натянутым между столбами вдоль всей дороги, и уголком глаза увидел вспышку. Но не на проводах. Что-то вспыхнуло в доме на другой стороне улицы.

Прищурившись, Эван посмотрел на дом. Дом Мануэля. Для Эвана было большим сюрпризом узнать, что Мануэль живет прямо через улицу. Вообще-то, дома у него Эван не был — в основном потому, что друг ни разу его не приглашал. Бо льшую часть времени Мануэль держался особняком: наверное, изучал влияние фотонных потоков на божьих коровок или строил антигравитационный аппарат у себя в комнате.

Снова вспышка. Может, Мануэль возится с чем-то похуже антигравитации. (Эван толком не знал, что такое антигравитация, но звучало это как что-то опасное.) Пару мгновений мальчик стоял неподвижно, не понимая, что следует предпринять. Но третья вспышка была еще длительнее, и Эван уверился в том, что происходит что-то очень неправильное. Вдруг там… пожар?! Он стиснул почту под мышкой, как мяч для регби, и рванул через улицу — к крутой дорожке, ведущей к дому Мануэля.

Эван не заметил, что одно из писем, ярко-красный конверт, выскользнуло и упало в заросли высоких стеблей под почтовым ящиком. На лету оно ярко сверкнуло. Но Эван не увидел и этого.

Глава третья

Побег

«Сейчас мы погибнем».

Эта и другие безотрадные мысли захватили разум Рука, когда он с Финном и рыжеволосой девочкой понеслись к скалистой земле внизу. Плотный туман клубился вокруг почерневших деревьев. Голые горные пики выстроились подобно огромным шипам, готовые пронзить беглецов.

Рук закрыл глаза. Он не хотел смотреть на то, во что вот-вот врежется.

Вдруг он обо что-то ударился и ощутил, как желудок подскакивает к горлу. Но это что-то, на что приземлился Рук, двигалось, словно он продолжал лететь.

Открыв глаза, Рук почувствовал, как в лицо ему бьет ветер, и всмотрелся в неспокойное красное небо. Он свалился — точнее, все трое свалились — на что-то скользкое и чешуйчатое и очутился между крупных шипов…

Таннин!

Осознав, что они сидят на спине старого друга, летающего дракона и морского чудовища с размахом крыльев как у «Боинга-747», Рук громко рассмеялся. Рыжая девочка вторила ему.

— Могла бы предупредить! — Рук постарался перекричать рев ветра.

Таннин заложил вираж, уклоняясь от небобрюха — одного из множества огромных серых объектов, паривших в зловещих небесах.

— Тогда не получилось бы так весело! — откликнулась девочка, и ее крик едва не унес ветер. — Кстати, я Айви!

— О, я Рук! А это Финн, — Рук кивнул в сторону полуметаллического узника, прильнувшего к одному из шипов Таннина.

Сам Финн, казалось, окаменел и не мог ничего сказать.

— Ага, я знаю. Рувах сказал. Держитесь!

Дракон пикировал в долины и кренился, огибая горы. Рук знал, что Таннин вытворяет это, по большей части, для развлечения. Ему не слишком часто доводится выбираться из воды.

Бросив взгляд вниз, Рук увидел серое облако, несущееся прямо на них.

— Энты! Внизу! — крикнул он Таннину.

Тот повернул голову и выпустил струю голубого пламени.

Большие насекомые из металла, похожие на механических бабочек, тревожно заверещали — словно тысяча ногтей царапнули по тысяче школьных досок. Люди сморщились от мерзкого звука, не в состоянии заткнуть уши: приходилось крепко держаться за шипы Таннина. Но залп огня из пасти расчистил дракону путь сквозь рой энтов.

— Хороший мальчик! — крикнул Рук, когда опасность миновала.

Рой энтов пытался преследовать беглецов, но не мог тягаться с Таннином: разогнавшись, дракон набирал скорость беркута, пикирующего на добычу.

По мере того как они пересекали пропасть, отделявшую Скотос от остального Агоратоса, небо из красного делалось золотым. Мост Слёз — единственный мост над расселиной — превращался из спутанной охапки черных металлических балок в затейливый каменный мостик, покрытый мхом. Пейзаж тоже менялся: горы выглядели уже не угрожающими, а скорее величественными, леса из непривлекательно черных становились зелеными и колышущимися. Яркими сполохами на волнистых зеленых лугах появились цветы. Беглецы уже достаточно отдалились от крепости, и Рук расслабился, наслаждаясь поездкой.

— Что… это… такое? — прокричал бывший пленник Руку, словно только сейчас пришел в себя в достаточной мере, чтобы заговорить. — Похоже на… дракона…

— О да! — выкрикнул Рук в ответ. — Таннин — в некотором роде дракон, но не совсем. Он не опасен. По крайней мере для нас.

— А еще с его помощью хорошо жарить маршмеллоу! — смеясь, прибавила Айви.

Они сделали круг над большой и очень высокой горой, вершина которой терялась в облаке. Пиков выше в Агоратосе не было. Рук обернулся поглядеть на восхищенное выражение лица Финна.

— Что… это… за гора? — выдохнул узник, у которого в голове никак не укладывались такие масштабы.

— Скоро ты все узнаешь, — пообещал Рук.

Вдруг Таннин вильнул и спикировал на вершину пониже, окольцованную пухлыми белыми облачками.

— Эй! Мы разобьемся! — завопил Финн, видя, как прямо на него несется гора.

Остальные двое лишь рассмеялись.

— Держись крепче! — предупредил Рук. — Приземления даются Таннину не очень-то хорошо.

Дракон «бочкой» ввинтился в облака, которые разошлись, открывая взгляду огромный сверкающий замок. Финн ахнул, завидев бесконечную вереницу башен и башенок, и едва не ослабил хватку — в этот миг Таннин шлепнулся на пузо, проехался по широкому двору и в итоге затормозил перед большими узорными воротами, сверкавшими, точно бриллиантовые.

— Ему хорошо даются приводнения, — заметила Айви.

Рук рассмеялся. Финн, похоже, был ошеломлен: человеческие части его тела позеленели так, словно беднягу вот-вот стошнит.

Таннин раскрыл пасть, словно собираясь еще раз пальнуть огнем:

— Горп.

Это прозвучало как длинная отрыжка. Гигантское создание сложило крылья и склонило голову, давая пассажирам слезть. Айви спустилась первой, съехав по длинной шее на гладкий мраморный пол. Рук двинулся следом, помогая Финну справиться с шипастой шеей и оказаться на твердой земле.

— Ты в порядке? — спросил Рук бывшего узника.

Финн, все еще дрожа, кивнул. Он ошеломленно уставился на прекрасный замок. Замок, окруженный облаками, ослепительно сверкающий на солнце. Не веря глазам, Финн потряс головой.

— Да… Я в порядке, но… Я правда свободен? — заикаясь, выдавил он.

— Да, благодаря Руваху, — ответил Рук.

— Кому?

В этот момент сияющие врата отворились, и в них появилось крошечное создание, закутанное в пурпурную мантию. Лицо существа было скрыто под низко надвинутым капюшоном, хотя Руку показалось, что он видит два маленьких огонька, которые вполне могли быть смотрящими на них глазами.

— Рувах! — радостно воскликнула Айви, подбегая к существу.

Девочка наклонилась, чтобы обнять Руваха за скрытую под складками мантии шею. Рук еще ни разу не видел, чтобы Рувах хотя бы касался кого-то, не говоря уже об объятиях.

— Рад видеть тебя, принцесса Айви, — проговорило существо своим звучным голосом, который никак не соответствовал небольшому тельцу.

Оно повернулось к Руку, который встал на колени, склонив голову и опустив руку на эфес меча:

— И тебя, принц Рук. Ты освободил другого пленника — хорошая работа. Я рад видеть, что ты справился с обратной дорогой.

В голосе Руваха Рук расслышал легкую иронию.

— Все было под контролем, — заверил он, покосившись на Айви. — Но… Я все равно благодарен за помощь.

— Обращайся, — ухмыльнулась ему Айви.

— В общем, это…

— Финн, — проговорил Рувах, и капюшон повернулся к Финну: — Ты долгое время пробыл узником, не так ли?

Финн кивнул, бросив взгляд на свое тело, по большей части металлическое. Вот что происходило с пленниками в Скотосе. Постепенно они обращались в металл: человеческие черты исчезали, и в итоге узники переставали отличаться от поддельщиков — грозных прислужников Понероса, врага.

— От меня не так много осталось того, что можно было спасать.

— Ты хочешь быть исцеленным?

Финн изумленно посмотрел на маленькую фигуру:

— Вы… можете это сделать?

— Могу. Но ты должен хотеть этого.

Финн постарался утвердительно кивнуть, но его голова почти не пошевелилась:

— Конечно хочу. В смысле — кто бы не захотел?

— Ты удивишься, — с глубоким вздохом ответил Рувах.