— А я-то думаю, откуда воняет? — попробовала сострить я.

— Очень смешно, — буркнул он и вогнал лопату в землю.

— Мак — это твой начальник?

Эдди кивнул.

— Угу. А заодно владелец этого места. Там вот у него офис. — Он мотнул головой в сторону обшитого дранкой двухэтажного здания на другом конце поля. — Мак над ним живет. Представляешь? На кладбище домашних животных.

— Ну дела, — сказала я. Тут мне на глаза попался здоровенный зеленый мешок для мусора, лежащий под деревом. — Эдди, а это что? Неужели…

— Угу. Дохлая псина, — ответил он. — Вчера ночью порешили.

Я моргнула.

— Ой, мамочки. Вчера ночью?

Эдди отшвырнул в сторону полную лопату земли.

— Хозяин говорит, волк задрал. — Он повернулся ко мне. — Как тебе это нравится? Волк в Шейдисайдском парке, почти рядом с твоим домом!

Он не сводил с меня глаз.

— Ау, Эмми? Что с тобой? Ты дрожишь как осиновый лист.

5

Не успела я ответить, как нас окликнули. Мы с Эдди дружно обернулись. К нам рысцой бежал здоровяк в сером спортивном костюме.

— Привет, как дела? — крикнул он.

Эдди представил его мне. Мак Стэнтон, владелец кладбища. Он был рослый и широкоплечий, из-под спортивной толстовки выпирало внушительное пузо. Голова у него была обрита наголо, лицо круглое, в правом ухе поблескивало серебряное колечко, а шею украшала какая-то непонятная черная татуировка.

Мак улыбнулся, сверкнув золотым зубом.

— Привет, Эмми, добро пожаловать в «Зверюшкин рай», — говорил он сиплым, скрипучим фальцетом. — Я тот, кто заставляет этого парня вкалывать. — Он хлопнул Эдди по плечу.

— Между прочим, Мак, я почти закончил, — сказал Эдди, опять вытирая лоб.

Мак придирчиво оглядел выкопанную яму, потирая пальцами-сосисками двойной подбородок.

— Кажись, тут фута не хватает, — изрек он наконец и потянулся, упершись кулаком в поясницу. — Рад бы помочь, да что-то спина болит. — Он подмигнул мне. — Не при девушке рассказывать, как я ее надорвал.

— Ничего страшного, Мак, — ответил Эдди, переложив лопату в другую руку. — Я рад, что у меня есть работа. Сам знаешь, моей семье сейчас позарез нужны деньги.

Мак кивнул и потер лысину.

— Надо бы мне уйти в тенек, пока не сгорел. Я человек запальчивый. — Он хохотнул над собственной шуткой. — Приятно познакомиться, Эмми.

Он развернулся и удалился в сторону офиса.

— Он маленько неотесан, а так ничего мужик, — заметил Эдди.

Я наблюдала, как он углублял могилу. Это не заняло много времени. Затем я перевела взгляд на разбухший мешок для мусора. Представила, как огромный волк кидается на пса. Черный волк. Нет, это воображение опять разыгралось. Сны не становятся явью. Умом я это понимала. Но…

Эдди со стоном вылез из могилы. Вытерев вспотевшие ладони о джинсы, он взялся за мешок и поволок его к могиле.

— Черт! — вскрикнул он: мешок лопнул. Мертвая собака вывалилась на траву прямо мне под ноги.

Я взвизгнула и отшатнулась. Собачий труп был окостеневшим и уже порядком попахивал. Черный лабрадор, до того изуродованный, что я с трудом опознала породу. Его глаза запали в глазницы. А шерсть… шерсть… шерсть на спине была ободрана. В уцелевших клочьях засохли кровавые сгустки. Шкура под ней была багровая и тоже изодранная.

Как кусок гниющего мяса.

— О-о-о-о-о! — я не сдержала стон. Я не могла оторвать глаз от омерзительного зрелища.

Это было невыносимо. Желудок взбунтовался, я начала давиться.

— Ты в порядке? — до меня долетел голос Эдди. Только он почему-то звучал издалека. — С тобой все нормально?

Нет, я была не в порядке.

— Уррррп. — Судорожно сглотнув, я все-таки удержала завтрак внутри. А потом зажала рот рукой, развернулась и бросилась прочь.

6

Я обняла рукой тоненькое деревце. Тяжело дыша и лихорадочно сглатывая, ценой немыслимых усилий удержалась от рвоты. Гнилостный смрад стоял в носу, и как я ни моргала, все равно не могла избавиться от этого зрелища — розовое безволосое тело, покрытое рваными ранами и кровяными потеками.

Меня всю колотило. Приступы тошноты никак не проходили. Я прижималась к стволу, вцепившись в него так, будто от этого зависела моя жизнь.

Пса освежевали. Ошкурили заживо.

И как бы я ни старалась выбросить из головы свой сон, он на повторе прокручивался у меня в голове. Я снова увидела черную волчицу с ужасными голубыми глазами, как она роет лапами топкую землю, рыча и скалясь, истекая слюной. Как кидается в атаку с гортанным звериным воплем. Остервенело рвет когтями и зубами.

Всего лишь сон.

Но в нем я тоже была волчицей. Голубоглазой волчицей с шерстью черной как вороново крыло. Я тоже бросилась в атаку.

Этот бедный пес погиб в то же время, когда я была волчицей во сне.

Есть тут какая-то безумная связь, или я ее сама выдумала?

«Ну конечно, выдумала, — сказала я себе. — Какая тут может быть связь?»

Совпадение. Жуткое совпадение.

Перестань сама себя запугивать, Эмми.

Мне слегка полегчало. Живот по-прежнему бурчал, но волны тошноты улеглись. Сердце тоже успокоилось.

Обернувшись, я увидела Эдди, серьезного и встревоженного.

— Эмми, ты как? Прости за это зрелище. Оно тебя расстроило?

Я кивнула.

— Да. Эта собака… там все сырое, красное…

— Все, ее больше нет. — Эдди положил руку мне на плечо. — Я похоронил ее.

Он сморгнул каплю пота. Солнце уже садилось за деревьями, но духота никуда не делась.

— Я ухожу, — сказал он. — Пойдем. Мне надо кое-что спросить у Мака.

Взяв лопату, он обнял меня другой рукой за плечи, и мы пошли вдоль рядов надгробий к офису на пригорке. Мак стоял у стеклянной двери, прислонившись к стене, и залипал в телефон.

Наконец он оторвался от экрана и посмотрел на нас.

— Эдди, дружище, ты закончил?

Эдди кивнул.

— Да. Куда лопату поставить?

Мак указал.

— А вон, к стеночке. Увидимся в понедельник после школы, договорились?

— Договорились, — ответил Эдди. И, немного помедлив, добавил: — Слушай, Мак… можно попросить тебя об одолжении?

Мак засунул телефон в карман штанов и, прищурившись, посмотрел на Эдди.

— Одолжение?

Эдди покосился на меня. Обычно уверенный в себе, сейчас он заметно нервничал.

— Мак, ты не мог бы выдать мне небольшой аванс за работу?

Мак даже не моргнул. Так и глядел на Эдди, щуря темные глаза. Наконец он произнес:

— Ты ведь шутишь, да?

— Нет… — начал Эдди.

— Ты только приступил к делу, — продолжал Мак, — одну могилку выкопал и уже просишь аванс?

Эдди покраснел, как помидор.

— Мак, у меня действительно голяк. Полная безнадега. Я…

— Вот. — Мак достал из кармана тренировочных брюк потрепанный кожаный бумажник. — Вот. Знаешь, Эдди, я славный парень. Коль твой отчим мне кузеном приходится, я в лепешку ради вас расшибусь. Понимаешь, к чему я клоню? Я ведь подкинул тебе работенку, верно? Потому что кровь — не водица. Ты моя родня. — Мак ухмыльнулся мне. — И девчонка, Эдди, у тебя что надо. Сразу видно, клевая. Не то что те лахудры, о которых мне Лу рассказывал.

Тут Эдди покраснел пуще прежнего. Он потупился, но не сказал ни слова.

— На, держи. — Мак вручил ему десятидолларовую купюру.

На лице Эдди отразилось разочарование.

— Мак, десять долларов не сильно помогут, — проговорил он. — Ты думаешь…

— Может, Лу еще деньжат подкинет, — ответил Мак, убирая бумажник обратно в карман.

— Ты же знаешь, что его отстранили, — возразил Эдди. — Ему до конца слушаний заморозили зарплату. Лу на стенку лезет, Мак, он гол как сокол. У него нет…

— Сочувствую, парень, но чем богаты, тем и рады. Заплачу на следующей неделе, договорились? Удачи вам обоим. — Он отвернулся и скрылся в офисе.

Эдди постоял, сжимая в руке скомканную бумажку. Вздохнул.

— Ну и ладно. Попытка не пытка.

Мы направились к моей машине.

— По-моему, он просто строит из себя добрячка, — сказала я. — А у самого бумажник битком набит.

Эдди нахмурился.

— Мне нужна эта работа. Я не буду жаловаться на Мака.

Мы шли вдоль ограды. Листья высоких старых деревьев, которые в изобилии росли на кладбище, рябили в лучах вечернего солнца.

Неожиданно Эдди остановился и повернулся ко мне. Взял за плечи, притянул к себе. Поцеловал долгим страстным поцелуем.

— Ничего, сегодня ночью мы оторвемся, — сказал он, когда поцелуй закончился. — Ты не говорила предкам, что мы затеяли?

— Нет, конечно, — ответила я.