Радмила Хакова

147 свиданий. Как я искала себе пару и что из этого вышло

Спасибо Тате за то, что она провела меня через весь издательский процесс, смеясь и загораживая от всех проблем.

Радмила

Посвящение:

недоверчивым к своей судьбе,

сомневающимся,

тем, кто уже нашел,

тем, кто ищет,

тем, кто тоже думал, что одиночество — это навсегда, — тебе.

Редакция и автор выражают благодарность Глебу Гурлину

Фотография на обложке — Регина Уразаева

Иллюстрации на обложке и в макете К. Курашова

Об авторе (вместо биографии)

Привет! Меня зовут Радмила. У меня три почки (справа — запасная). Я была в 29 странах. Езжу с одним рюкзаком, легко отношусь к вещам и деньгам (есть — трачу, нет — зарабатываю).

Я татарка из хорошей семьи, учительская дочка со всеми последствиями, протестами. В детстве, если меня ругали, я спрашивала: «Плохая, да? Плохая?» — и плакала. Очень не хотелось быть плохой (всё еще не хочется).

По всему казалось, что я буду идеальной женой, но не вышло — мне 33 года, я одна. Мне не нравится идея, что главное в браке — это терпение. Я верю, что двое становятся вместе сильнее, счастливее и просто чаще смеются, например. Иначе непонятно, зачем мне этот второй.

Мне бы очень хотелось, чтобы люди были более открытыми. Я не знаю, как это сделать, поэтому просто начала с себя.

Моя подруга Юля говорит:

— Ты всегда используешь этот прием, и он работает.

— Какой прием? — уточняю я.

— Честность.

Мои друзья скажут вам: я хороший друг. Люди очень важны для меня, люди — важнее всего.

У меня лицо тибетской лисы, которое выражает спокойствие почти всегда, но внутри меня каждый день извергаются вулканы, распускаются пионы, трескается лед.

Как многие, я хотела бы стать писателем, но есть опасение, что читают меня с удовольствием только те, кто знает меня. Мне бы хотелось, чтобы вы знали меня.

Я не встретила человека, с которым хочу прожить всю жизнь или хотя бы весь год.

Несмотря на это, я мало бываю одна, потому что люблю любить, люблю людей, вырабатываю много тепла, заботы, внимания, и этому нужен выход, но со временем мои отношения становятся короче, а выбор партнера — сложнее, и у меня по этому поводу накопилось к себе и миру масса вопросов.

...

ОН УШЕЛ ОТ МЕНЯ, ПОТОМУ ЧТО

ДУМАЛ ЛИШЬ ОБО МНЕ

1. Порядочный мужчина

Он сказал: «Меня жена дома спросит — как день? Простой вопрос. Но что я должен ответить? Ты послушай.

Утром проснулся с тобой, а думал о другой девочке. Пока завтракал с тобой второпях, писал ей СМС и спешил. Приехал — она яичницу и кофе приготовила и подала одновременно. Что за девочка? С работы. Нет, конечно, не любовница, ты что, с ума сошла?! Она лежала в больнице, попросила привезти сигареты — я привез никотиновый пластырь и книги, теперь не курит. Нет, это не сегодня было, это зимой еще.

Так вот, мы долго завтракали (извини), я рассказал ей всю ситуацию на работе, пока прибивал полки, и самому, знаешь, так ясно всё стало, и кто виноват, и что делать. А в обед вышел из офиса, иду мимо канцелярского, вижу на полке такой будильник. Ненужная вещь, но я подумал, что это такой нелепый, наивный, трогательный будильник; ей он понравится — и тут же купил. (Конечно, она знает о тебе — я сказал ей в первый же вечер, год назад.)

— Что тебе от меня нужно? Я женатый человек и люблю свою жену, у нас — прекрасная семья.

— Но мы можем быть друзьями?

— Я не умею дружить с красивыми женщинами.

— Я вас научу, — и обняла, не как женщина, а как обнимают дети.

После работы заехал снова — на пять минут (привез продукты и флешку с хорошим кино, чтобы смотрела). Она рассказывала что-то, смешно суетилась (дома бардак). Потом показала рисунок. Раньше не рисовала, это я ей, когда из больницы выписали, краски купил, чтобы не скучала, и она стала рисовать — сначала только цветы, а сегодня вот получился красный кораблик — большой прогресс. Никому пока, кроме меня, не показывала. Вечером очень хотелось ее поцеловать — в сердце. Она поняла и плакала. Еле уехал.

Вот что я должен сказать сегодня своей жене, если я порядочный мужчина. А я не хочу такие вещи своей жене говорить: ей будет больно. Так что я буду уходить, а ты это — давай держись. Я тебе всё, что могу, отдал, дальше сама: не кури, не пей, не общайся с мудаками, рисуй красками и завязывай с соцсетями — пиши книгу».

Ну вот я и пишу. ●●●

...

ЕСЛИ БЫ ВЫ ЗНАЛИ ЗАРАНЕЕ,

СКОЛЬКО ПРОДЛЯТСЯ ВАШИ

ПОСЛЕДНИЕ ОТНОШЕНИЯ,

ВЫ БЫ ИХ НАЧАЛИ?

2. У вас — полчаса

Однажды мы с сестрами смотрели «Титаник» по телевизору, и младшая спросила: «А если бы мы были на этом тонущем корабле? Что бы вы сделали?»

Мы со старшими переглянулись. Вопрос был недетский.

— Я бы боролась за свою жизнь, чтобы спастись, — ответила я.

— Нет. Невозможно спастись — все умрут. Что бы ты сделала, — настаивал подросток, — если бы знала точно, что через час ты умрешь?

Я думала. Она ответила себе сама:

— Я занялась бы сексом.

Мы все посмотрели на нее.

— Ведь можно умереть и не узнать, что это!

Никто в комнате не засмеялся над ней.

Если бы вы знали заранее, сколько продлятся ваши последние отношения, вы бы их начали? Ты начала бы их? Честн-о!

Ок, смотри: вот он, тот самый парень. И что меняется, если ты не рожаешь ему детей у себя в голове, пока он кладет руку тебе на колено, а точно знаешь:

у вас — три года,

два месяца,

одна неделя,

только эта ночь,

всего полчаса (не на тонущем корабле — нет, здесь, на земле — и сейчас)?

Я задавала этот вопрос многим своим подругам. Результат поразительный: для большинства из них парень тут же перестает быть ценным. А что мешает нам (тебе, мне) быть самой честной и щедрой, самой смелой и искренней, благодарной и любящей версией самой себя в любой отрезок времени?

Ну правда? Скажите! Что меняется?

Полчаса, конечно, маловато для ужина, для беседы, для секса. А что? Я же говорю, это — ТОТ САМЫЙ парень! Смотришь и знаешь — он. Вы не встретитесь больше никогда. Полчаса… А что я ему, собственно, скажу? Что я отдам? Ты знаешь, у нас всего полчаса — я помолчу. Я посмотрю на него внимательно, я постараюсь его запомнить. Может быть, я скажу ему, что он — потрясающий, удивительный, что я в него верю, что он молодец, что всё получится, и еще — спрошу, о чем он мечтал и какую мне прочитать книгу. Я скажу ему про самое прекрасное место на земле, чтобы он смог там побывать. Я его обязательно, обязательно обниму.

А если у вас — ночь? Ночь — это совсем другое дело! Это очень много. Если ехать быстро, можно уехать так далеко! Можно улететь на самолете. Можно заблудиться в лесу. Можно провести самую лучшую ночь в своей жизни, если впереди — ночь. Можно не выходить из комнаты, не вставать с постели, смотреть кино, плавать в озере / а какое у тебя любимое блюдо? / давай испечем торт / что значит «никогда не пек торт»? Я узнаю, кто его враг и почему, на кого он держит зло и за что. Я попрошу у него выменять этого врага — на всё, что он захочет, выменять и отпустить.

А если неделя — то что? Может быть, к морю? Может быть, снимем домик в лесу? Нет? Можно не спорить даже про политику — какая разница? Вы не увидитесь больше. Можно простить смех в неположенном месте. Ну что там, правда? Зачем? Ну что значит «не тратит на меня деньги» — просто у нас не тот еще уровень отношений (конечно, раздельный бюджет).

Чувствуете? Неделя — это много. Как изменились вопросы! Теперь их больше. Как он зарабатывает деньги и, что важнее, как тратит? Неделя — слишком много, чтобы ни разу не спросить про семью. Какая разница, эй, это твое ли дело? Всего семь коротких дней вам по пути. Какое счастье — по пути! Но это больше не устраивает тебя: ты сомневаешься, думаешь, что недели, может, и хватит, чтобы кто-то из вас свернул за другим на восьмой. Но нет — только семь дней!

Три года — ооо, конечно, нам нужна другая кровать/квартира/район. Ему — другая рубашка (или что — это было уже на той неделе?) «Он ужасно одевается», — пишу я сестре с первого свидания и отправляю фото с заправки. «Тропические принты в моде», — утешает меня сестра. ТРИ ГОДА! Многовато, чтобы простить не те шутки, не те ботинки, не тех друзей! В какой стране их прожить и на какие деньги? Его или твои? Как вы будете общаться с его друзьями и твоими родителями? Кто такая Анна? Нет, я не имею в виду, что это неперспективная работа. Нет, на Новый год я бы хотела быть в той стране, где снег. Конечно, с тобой.

Завтра (или через сорок лет) человек, которого ты любишь, выйдет за кофе / на работу / в зал — и уйдет навсегда.

Но если бы ты знала, сколько времени точно вам отведено? Как бы ты жила: будто у вас полчаса — или целая жизнь?

И разве всё это: этот секс, эта лодка, этот лес, этот выменянный враг, приготовленный ночью пирог, переезд, эти годы и эти дети, — разве всё это не стоило того тогда? Разве ты не жила, разве ты не чувствовала любовь и радость, счастье и боль? Разве эти три дня / четыре месяца / два года / сегодняшняя ночь не есть твоя драгоценная жизнь, каждый миг которой навсегда уходит в архив, из которого ничего нельзя ни вернуть, ни изменить?