Рожу его перекосило от злобы, он попер вперед, но я видел, что сильно подбил ему ногу. Он не захромал, но скорость упала, Бомбер ступал через боль, и когда попытался перейти в атаку, его удары были не такие акцентированные, как прежде. Я бросился в проход в корпус, вышло не очень удачно, но я сумел перестроиться тут же и сбить его подсечкой. Мы упали, однако Бобмер так ловко вывернулся, что я вмиг отменил борьбу в партере, вскочил. Он попытался зацепить мне ногу, почти поймал, а я вырвался, но равновесие потерял, упал, кувыркнулся, и Бомбер кинулся, чтобы меня добить, но теперь не с меньшей быстротой вывернулся я.
И тут ударил гонг.
— Стоп! — крикнул рефери, заканчивая первый раунд.
Мне ассистировал Степаныч, который знал меня лучше Ракитина.
— Едрит мадрид жопа горит! — зашептал он. — Он скорость потерял, выматывай его…
Степаныч говорил дельно, но я, честно сказать, слушал слабо, поскольку видел, как люди Варианта незаметно сместились в проходы и вниз, а сам он с Аркадием Львовичем преспокойно сидят, никакого отношения к этой движухе не имея…
— Бойцам приготовиться, время, — скомандовал рефери. — Бой.
Передышка больше пошла на пользу мне, чем Бомберу, я все-таки крепко подсек его в голень. У него был общий разлад, я двигался быстрее и, кроме того, ощутил нечто вроде вдохновения. Необъяснимого, но безошибочного предчувствия победы — и я знал, что противника точно так же охватила необъяснимая тягость, черное облако — предчувствие беды…
Следуя рекомендациям Степаныча я включил велосипед. Бомбер понимал, что проигрывает по очкам в раунд, и хотел вернуть утраченное преимущество. Но поврежденная нога не давала ему нужного маневра. Да и я не стал геройствовать. Следующие несколько ударов хлестко влупил его в травмированную ногу, подлавливая момент, когда это нога становилась опорной для бойца. Колено мигом распухло.
После третьего пропущенного удара, Бомбер поднял руку, шипя и показывая, чтобы рефери дал ему передохнуть. Но усач не растерялся, не видя явной причины для остановки, расценил происходящее по-своему — открыл счет. На этот раз я воспринял отсчет удовлетворенно.
— Семь… боец готов продолжать?
— Врача вызовите! — зарычал Бомбер, затягивая время.
— Врач в поликлинике тебя ждет или продолжаем?
Бомбер кивнул. Бой продолжился, и я резко двинулся на добивание, когда зал изумленно ахнул, вскрикнул — люди Варианта бросились на манеж, явно нацелясь на босса, но добежать не успели — из-за кулис не менее быстро возникли бойцы ОМОНа в серо-черно-белом «городском» камуфляже и «балаклавах».
— Лежать! Всем лежать! Руки за голову! — свирепые выкрики.
Бандиты даже не успели коснуться шефа — все уткнулись мордами в пол.
Вот это финал! Зал замер. Никто не понял, что это такое. Шок!
А наша схватка продолжалась. Бомбер дрогнул, он понял, что здесь что-то не то и начал пятиться. Я мгновенно прошел на корпус — жесткий захват, классический бросок. Я включил все мышцы тела, как заправский борец, противник беспомощно взмыл ввысь, грохнулся на спину — туше! Но то в борьбе, а здесь я от всей души врезал ему сверху вниз в переносицу, и погасил свет, впечатав следом локтем его голову. Он тряпкой распластался на ковре.
— Стоп! Стоп! — вскричал рефери.
Но я и не собирался добивать. Черт с ним.
Встав, я увидел, как омоновцы сквозь онемевший зал бегут по проходам, явно к Варианту с Аркадием — добежали, без разговоров схватили, поволокли.
— Что это?! — взвыл Аркадий Львович. — Это произвол, вы не имеете права!..
Те молча и быстро тащили двух горемык вместе с их правами на выход.
Вот он, сюрприз. Да, чья-то невидимая властная рука простерлась над нами, меняя ход игры.
Я сделал глубокий вдох-выдох, понимая, что жизнь моя делает новый поворот…
Глава 2
— Граждане! — прогремел мегафонный голос. — Просьба соблюдать спокойствие, всем оставаться на местах. Работает ОМОН, все под контролем!.. Не волнуйтесь, граждане, просто надо будет немного задержаться!
Граждане, конечно, волновались, но слова старшего ОМОНовской команды, с мегафоном вышедшего на арену, все же подействовали, как успокоительное. Бандиты послушно лежали мордами в ковровое покрытие — народ тертый, опытный, все знали, что за одно неосторожное движение можно так отхватить, что месяц будешь охать.
Я, видать, еще не отошел от схватки — как-то не мог объять все происходящее целиком, мозг был перегрет, выхватывал фрагменты. Адреналин — такая штука.
Вот пожилой зритель что-то горячо втолковывает рослому омоновцу в балаклаве, тот согласно кивает, но встать с места не разрешает…
Вот деловой разговор ведут начальник с мегафоном и шеф, при этом Вадим Антонович горячится, но себе сдерживает, первый раз вижу его таким заведенным…
Вот медицинская бригада оказывает помощь поверженному Бомберу, и Лида в том числе суетится рядом — видно, и ее позвали на помощь. Сам Бомбер сердится, пытается подняться, но медики не дают, и правильно делают, здоровье одно…
Повторюсь, все это было так, будто бы я смотрю документальный фильм, где режиссер как-то смонтировал куски отснятого материала. Занятное чувство, но все же лучше вернуться к нормальному целостному восприятию.
Для этого пришлось сделать усилие, перешагнуть через невидимый внутренний порог. Я шагнул… И чудо свершилось. Мир слился в одно целое. Я сразу обвел взглядом тревожно гомонящий зал, чувствуя нарастающую тревогу…
Что за черт! Я же прекрасно запомнил места, где сидели Вариант с Аркадием Львовичем. Сейчас там никого не было, хотя все выходы были перекрыты ОМОНом. Я перевел взгляд на шефа — тот досадливо и в сердцах махнул рукой, отошел от главного омоновца к ведущему, начал что-то напористо разъяснять, жестикулируя, тот понимающе кивал — такой же респектабельный как всегда и спокойны, как скала, словно все эти события пролетели мимо него.
Тем часом начальник скомандовал:
— Пакуем! — и омоновцы без церемоний подхватили присмиревшую братву и в темпе поволокли на выход, а старший вновь загремел в мегафон:
— Уважаемые зрители, приносим извинения за причиненные неудобства. Ничего не поделаешь — служба! Передаю слово организаторам, а вам хорошего вечера, — он кивнул в сторону ведущего.
Тот сделал шаг вперед, обаятельно улыбаясь, зарокотал своим бархатным баритоном:
— Дорогие зрители! Как видим, жизнь вносит правки в наши планы, это естественно… Мы живем в сложное время, и оказалось, что есть силы, захотевшие сорвать наш турнир. Но благодаря действиям доблестной милиции эти попытки были пресечены! Итак, первый турнир по смешанным единоборствам в нашем городе состоялся успешно, его победителем оказался спортсмен, выступавший под псевдонимом Боец!..
Он не стал произносить зажигательных слов типа: «давайте поприветствуем победителя!» и тому подобное, что в данной ситуации было абсолютно разумно, менты наверняка просили сворачивать лавочку поскорее, чтобы приступить к процессуальным действиям. И я не стал устраивать чемпионские ритуалы, коротко кивнул залу, улыбнулся, и все. Ведущий заговорил о том, что волновало, надо полагать, многих:
— Дорогие друзья! Все результаты ставок на турнире остаются в силе. Ваши выигрыши вы сможете получить в кассе цирка в течение месяца при наличии должной документации. Мы поздравляем тех, кто проявил проницательность и сделал удачные ставки, а остальных просим не огорчаться, — тут он обворожительно улыбнулся, — впереди еще будет немало состязаний!.. И на этом я передаю слово представителю правоохранительных органов майору… — он посмотрел на старшего, тот был в такой же балаклаве, что и все его подчиненные.
Тот поднял мегафон:
— Просто майору, и все, — он как будто усмехнулся под маской. — Граждане, сейчас будем организованно покидать здание! Начиная с первого ряда прошу не торопясь выходить в ближайшие проходы. Никто никуда не спешит, все остаются на местах, а зрители первого ряда — встаем и спокойно движемся на выход!..
Я понял, что сейчас всю толпу прогонят через милицейский фильтр с целью обнаружения подозрительных лиц — но, честно говоря, мелькнула мысль, что Варианта с Аркадием уже и след простыл — ищи-свищи… Ну ладно, пусть просеивают, вреда от этого не будет.
Обернувшись, я увидел, что Бомбер пришел в себя, отвечает и согласно кивает врачу, который настойчиво ему что-то говорит. До меня долетело:
— …я категорически требую медобследования, слышите? Без этого не подпишу финальный протокол турнира!
Бомбер и на это кивнул, затем поднял голову, поймал мой взгляд, махнул рукой — почти по-приятельски.
Я насторожился. Хотя, если хочет исправить отношения, возражать не стану.
Он двинулся ко мне, еще за несколько шагов протягивая руку. Ну и я ответил рукопожатием.
— Поздравляю, — суховато, но корректно сказал он. — Я был не прав. Вел себя неподобающе. Готов признать. А бой отличный получился.
— Принято, — ответил я тоже без улыбки. — Закрыли тему.
— Согласен. Но я надеюсь на реванш! Чтобы все честь по чести.
Здесь я улыбнулся:
— Всегда готов! Только ты сначала с менеджером своим разберись, уж больно он у тебя хитроумный идальго…