— Так, господа спортсмены, — вмешался подошедший доктор, — потом поговорите, а пока я должен доставить… — тут он чуть запнулся и вмиг подобрал не обидное слово: —…финалиста на обследование. Идемте, товарищ. Кстати, и вам бы не помешало обследоваться, — обратился он ко мне.
— Я его осмотрю, — поспешно вмешалась Лида, успевшая подскочить к нам.
Врач с сомнением глянул на нее, на меня, но согласился:
— Ну, хорошо, — и увел соперника.
— Давай-ка я тебя посмотрю, — велела Лида, берясь прохладными ладонями за мои виски…
Некоторое время я послушно выполнял ее команды, она придирчиво осматривала меня, оттягивала веки, заставляла водить глазами… В общем, я чувствовал себя нормально, хотя, разумеется, всякий бой — тяжелая нагрузка, тем более бой с сильным противником. Причем это нагрузка как физическая, так и психологическая, энергия уходит из тебя — слов нет! Правда, не сразу это почувствуешь.
Выполняя Лидины рекомендации и испытывая самые приятные ощущения от ее прикосновений, я не забывал поглядывать за эвакуацией. Она шла четко, организованно, народ проникся, выполнял все рекомендации омоновцев. Я видел, что шеф внимательно следит за этим, параллельно ухитряясь делать множество всяких дел — к нему подбегали то один, то другой, он авторитетно распоряжался, один раз кому-то позвонил по мобильнику, и взгляд его при этом стремительно обегал пустеющий зал.
— Ну, в общем, в пределах нормы, — с облегчением вынесла профессиональный вердикт Лида. — Я бы, конечно, посоветовала день-два воздержаться от физических нагрузок, а лучше и вовсе отлежаться, но не знаю, насколько ты послушаешь, ты ведь вечно себе на уме…
— Слушаю и повинуюсь, — улыбнулся я. — Ты мой персональный медик, стало быть, твои рекомендации для меня закон.
Она посмотрела мне в глаза. Многое было в этом взгляде. И не стесняясь, она обхватила меня руками, уткнулась лицом в левое плечо… показалось, что вот-вот заплачет, но она только всхлипнула, оторвалась от меня, вытерла глаза насухо.
— Все хорошо, — сказал я с чуть искусственной улыбкой.
Не то, чтобы я не верил, что все будет хорошо. Но, анализируя обстановку, понимал, что будет все сильно непросто. А уж вырастет из этого хорошо или нехорошо — предсказать нельзя.
Меж тем эвакуация завершилась. Последние зрители покинули зал. Шеф вдруг оторвался от разговора с кем-то из членов оргкомитета, крикнул мне:
— Боец! Не уходи, дождись меня, — и с майором они поспешили в фойе.
— Слушай! — спохватилась Лида. — Тебе же одеться надо! Где твоя одежда?
— Там, в гардеробной все, — я махнул рукой. — Я думаю, ребята принесут, когда свои вещи забирать будут.
— А где они, твои ребята?
— Да там же, за кулисами. Думаю, и там тоже ОМОН, сейчас блокирует их. Но через минут пять это кончится. Ну, десять максимум.
— Ты думаешь?..
— Уверен.
И оказался прав. Десять-не десять, но минут семь прошло, прежде чем в проходе возник шеф. И сразу же галдящей радостной оравой из-за кулис вывалились Степаныч, Ракитин, Танк, Юра…
— Боец! Поздравляю! Как ты его!.. Знай наших!.. А нас там ОМОН чуть не прессанул. Стоять, говорят, и ни с места, пока операция не кончится!
— Служба такая, — усмехнулся я, вспомнив слова майора.
— А чо это вообще было-то?! — простодушно изумлялся Танк.
— А это, братан, продолжение того, что было в Ростове… — начал было я, но Степаныч прервал:
— Ладно, черт с ним, — резко отмахнулся он. — Надоело про эти дела слушать! Еще наслушаемся. Ты вот что, Серега! Ты теперь о перспективах думай…
Так-то оно, конечно, так. И перспективы есть, это верно. Но чем выше взбираешься по лестнице — по любой, в любом смысле — тем трудней каждый следующий шаг. По крайней мере, мне так кажется, не знаю, прав я или нет… Может, и не прав. Жизнь рассудит. А то, что про «эти дела» мы еще наслушаемся, и мало того, еще с ними столкнемся — так это Степаныч золотые слова сказал. К сожалению.
Пока мы так переживали последние события, шеф с хмуроватой улыбкой приостановился поодаль, стоял, наблюдая. Когда эмоции поутихли, он подошел:
— Бойцы вспоминают минувшие дни?..
— Ну, еще не минувшие, — парировал Ракитин.
— Верно, верно, — добродушно молвил шеф. — И все-таки надо смотреть в будущее, тут прав уважаемый Владимир Степанович, — он отвесил легкий поклон в адрес ветерана. — Уж извините, случайно услышал! И согласен на сто процентов. Но… но о будущем предлагаю подумать завтра, а сейчас приглашаю всех присутствующих отметить победу! Сегодня можно и расслабиться, раз уж награждения не вышло.
Слово за слово, выяснилось, что босс уже заказал отдельный кабинет в ресторане при знакомой мне гостинице «Башкирия», куда и приглашает всех.
— Транспорт имеется, все разместимся. Возражений нет, надеюсь?
Возражений не было, только Лида вдруг заявила, что ей надо помочь составить медицинское заключение по турниру — по правилам организации соревнований надо было это сделать, и все медработники в этом участвовали.
— Да, точно, — Вадим Антонович на миг нахмурился, но тут же нашел решение: — Тогда подъезжайте попозже, я за вами машину пришлю. Водитель все знает, отвезет. Так что присоединитесь попозже, только и всего!
Так и решили.
— Прошу, ребята, — сделал шеф широкий жест. — У нас микроавтобус есть, «Фольксваген», все поместимся… Ну, а я на своей поеду, только победителя нашего с собой прихвачу. Пошли!
Я понял так, что шеф по дороге хочет потолковать со мной особо — да и все, думаю, это сообразили, здесь семи пядей во лбу не надо иметь. Молча с этим согласились, только когда вышли, я, улучив момент, вполголоса сказал:
— Вадим Антоныч, у вас ко мне разговор наедине?
— Имеется, — подтвердил он.
— А за рулем у вас Ильдар?
— Он самый. Не доверяешь?
— Да без злого умысла. Просто трепло же он. Разболтает потом…
— Э, нет. Он парень с головой, это точно. Знает, где надо рот на замке держать… А где «Фольксваген»-то, зараза?.. А, вон он!
Он махнул рукой, и темно-синий микроавтобус послушно подкатил к нам.
— Возьмешь ребят, поедешь за нами, — велел шоферу Вадим Антонович. — На всякий случай — гостиница «Башкирия», к ресторану… Парни, грузитесь! Ну, а мы с тобой, — он пошел к БМВ, не сомневаясь, что я иду следом.
Мы расположились на заднем сиденье, он опустил оконное стекло.
— Я закурю, — кратко бросил он, достав сигару, и больше не стал тратить времени на ненужные слова: — Слушай! А ты случаем не заметил, когда этот бес пропал из зала?
— Вариант-то? — я усмехнулся. — Ну, Вадим Антонович, я вообще-то в это время был боем занят.
— Да верно, верно, — шеф задымил. — Я просто подумал — мало ли, может, случайно увидел…
— Нет. И… вы не заметили? — осторожно спросил я.
— Да в том-то и дело. Но ловок, бес, ничего не скажешь!
— И никто ничего?
Босс помотал головой, дымя.
Мы мчались по проспекту, Ильдар лихо обходил всех то слева, то справа. Теплый ветер причудливо рвал сигарный дым.
— Ничего, — повторил за мной шеф. — Майор сказал — всех просмотрели, ни одного не упустили. Зрителей, я имею в виду. И я верю, они те еще церберы, знают свое дело. Упустить не могли.
— Хм. Значит?..
— Значит, он ускользнул раньше. Незамеченный.
— Они. Еще Аркадий с ним.
— Вот-вот. Тоже гусь еще тот, — босс стряхнул пепел за окно. — Вопрос: как?
— Через служебный выход?
— Скорее всего. Понимаешь, что это значит?
Конечно, я понимал. Это значит, что кто-то из администрации цирка работал на них. И этого «кого-то», скорее всего, успел завербовать Аркадий Львович за время своего пребывания здесь. И он, этот некто, помог незваным московским гостям ловко ускользнуть из-под облавы.
— Надо вычислить? — спросил я, разумея завербованного.
Вадим Львович равнодушно пожал плечами, удивив меня. Удивление, как видно, не осталось незамеченным, и он коротко рассмеялся:
— Учись, студент! Учись видеть проблему в целом.
И разъяснил примерно так: вычислить агента из цирковой администрации теоретически можно, но практически в этом смысла немного. Стрельба из пушки по воробьям. Этого типа, вероятнее всего, подкупили какой-то сравнительно небольшой суммой денег для выполнения разовой услуги — подстраховались. Сработало. Страховка оказалась нужна. Ну, а в общем-то, этот случайный агент им больше ни на что и не нужен. Логично?
Я был вынужден признать, что да. На самом деле я все еще туговато соображал.
— Он не дурак, вот что главное, — убежденно сказал шеф. — Он догадался, что здесь, в Уфе в игру включился… включились силы. И он башку о крепость расшибать не станет.
Тут он бросил мгновенный взгляд на меня, и я этот взгляд понял: тему «сил» дальше не развивать.
— Так что, думаете, остановится?
— Думаю, нет, — мгновенно откликнулся шеф. — И думаю, покой нам даже и снится не будет… Так-то, Боец. И вновь продолжается бой, и сердцу тревожно в груди…
Я вежливо улыбнулся, зная за Вадимом Антоновичем слабость говорить цитатами.
Он затянулся, выдохнул и промолвил:
— Только бой этот будет уже на другом уровне.
На этом босс умолк, считая, что сказал достаточно. Вбросил, так сказать, информацию к размышлению. И я задумался.