Райан Кори

Побег из золотой клетки

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Такая работа — лакомый кусочек.

Билли Лукас, подложив под спину сразу три пуховые подушки, развалился на кровати с пакетиком бананового мармелада в руке. Мармелад и подушки были самыми необходимыми вещами в его работе.

— Проси все, что тебе необходимо, — предупредил его Харрис Ропер.

Другой упустил бы такую возможность, но только не Билли. Поэтому ко всем прочим удовольствиям вскоре прибавилась хорошенькая горничная-латиноамериканка, которая незамедлительно прибегала с кухни, стоило ему только заказать еду. Девушка ни слова не говорила по-английски, но у нее были прекрасные карие глаза, и она хихикала всякий раз, когда Билли подмигивал ей. Привлекать внимание женщин было у него в крови. От этого дара он получал искреннее удовольствие, но никогда не злоупотреблял им.

Первоначально комната, отведенная для Билли, предназначалась личному шоферу хозяина. Он как-то не привык жить в Палм-Бич, ему были ближе криминогенные районы Окленда в Калифорнии. Во всяком случае, там, где он вырос, водители не имели отдельных апартаментов.

В потолок над его кроватью были вмонтированы пять отдельных мониторов. Один отражал панорамный вид фасада главного дома, выложенного розовыми изразцами, второй — дорожку, ведущую к дому для гостей. Третий монитор показывал западную, а четвертый — восточную часть дома для гостей, а также гараж. Последняя камера, особо любимая им, была установлена так, чтобы он мог внимательно следить за передней дверью комнат, где жила Джулия Ропер.

Вот уже почти две недели он наблюдал ночные и дневные отъезды и возвращения Джулии. В редких случаях, когда она выходила из дома одна, Билли следовал за ней неотступно, словно тень. Однажды вечером, когда было уже поздно, он проводил ее таким образом до пляжа и там, с деревянной пристани, наблюдал, как она, сняв босоножки, забавлялась тем, что перепрыгивала через набегавшие волны. Она и вправду скакала как дитя, которое с трудом сдерживает бьющую через край энергию. Билли уже тогда воспринимал ее как женщину, поступки которой невозможно предвидеть.

Маленькая, изящная, внешне очень хрупкая. Светлые волосы Джулии отливали платиновым блеском, но ее нельзя было назвать абсолютной блондинкой. То, как держалась девушка — плечи откинуты назад, голова высоко поднята, — произвело на Билли впечатление. Ему пока не приходилось встречаться с настоящими принцессами, но он полагал, что их походка должна напоминать походку Джулии Ропер. Его подопечная одевалась классически просто, как женщины, которые в состоянии позволить себе самое лучшее, но, надев очередное потрясающее платье из своего гардероба, тотчас же забывают о нем.

По каким-то одной ей ведомым причинам Джулия предпочла дом для гостей роскошному дворцу. Из-за нее Билли то и дело попадал во всякого рода переделки. Малышка Джулия Ропер вечно ставила его в тупик. Наследница нефтяного магната перепрыгивает через волны? Дочь олигарха, которая выбрала коттедж вместо дворца? Привлекательная, яркая женщина, проводящая редкие вечера с коренастым парнем, сильно смахивающим на сержанта морской пехоты?

Вот и она, легка на помине…

Ее короткое белое с блестками платье, облегающее фигуру, но совсем не вызывающее, переливалось, когда она направлялась по ярко освещенной дорожке к своему дому. Джулия шествовала не торопясь, словно ей было некуда идти, а впереди лежала целая вечность. Голова была опущена, упавшие на лицо волосы скрывали его выражение. Даже осанка сейчас казалась другой, скорее беззащитной, нежели дерзкой. Хрупкая девушка была невероятно трогательной и напоминала невесомого белокурого ангела в обрамлении трепещущих тропических цветов.

Здесь что-то не так.

Камера сменилась. Билли перевел взгляд на другой монитор. Джулия медленно брела по направлению к своей двери, оставаясь ярко освещенной благодаря фонарям, которые были снабжены датчиками движения. Вот девушка набрала код замка, а потом скрылась внутри. Окна в коттедже засветились одно за другим.

Без рубашки, с растрепанными и давно не стриженными волосами, Билли уселся на край кровати. Его синие глаза с сильно опухшими веками вновь впились в экран монитора. Возможно, ему до сих пор не удавалось предсказать поведение Джулии Ропер, но неприятности он предчувствовал наверняка. В этом и заключался его талант, благодаря которому он остался жив и почти невредим после восьми лет работы в отделе по борьбе с бандитизмом в Окленде. Три шрама от пулевых ранений на спине свидетельствовали о его инстинкте самосохранения. Еще один неровный шрам, на животе, который не могли скрыть сидящие на бедрах джинсы, напоминал о ране, по-прежнему причинявшей острую боль. Третье посещение больницы закончилось для Билли медалью за доблесть и уходом из штата полицейских секретной службы. Впрочем, он не имел ничего против: идея заняться собственным охранным бизнесом ему нравилась.

Билли наблюдал через шторы в спальне, как Джулия перемещается по комнате взад и вперед. Вот она стала двигаться быстрее, словно у нее появилась цель. Билли набросил на плечи цветастую рубашку, торопливо обулся в кроссовки, стараясь при этом не отводить глаз от камеры. «Что ты затеяла на этот раз, маленькая сестренка?» — думал он с любопытством.

А вот и ответ. Двери гаража распахнулись, осветив прямоугольник дороги. Билли вскочил и потянулся в карман за бумажником, одновременно наблюдая, как «порше» Джулии выехал задом на скорости тридцать миль в час так, что засвистели шины. Леди спешила. И это явно была не прогулка в полночь на пляж.

Старой, взятой напрокат развалюхе Билли будет трудно угнаться за «порше». Он схватил сотовый и помчался со всех ног на улицу. У него не оставалось времени, чтобы выполнить самый главный пункт из требований Харриса Ропера, касающихся наблюдения за его младшей сестрой: «Связаться со мной немедленно, если возникнет неординарная ситуация».

Для Джулии все началось с обычного, вызывающего зевоту вечера. Ее брат Харрис устроил одну из своих редких вечеринок, куда пригласил немногих знакомых. Тех, кто, на его взгляд, был достоин общаться с его сестрой. Брат слишком придирчиво оценивал людей, в результате никто из его друзей не был простым смертным: все они входили в список пятисот самых богатых людей страны. Как обычно, гостей на вечеринке было немного, и она оказалась ужасно скучной. Леди расположились на диванах, скрестив ножки и скромно сложив ручки на коленях. Джентльмены сгрудились в зеркальном баре. Исключение составлял, пожалуй, лишь Бьюрегард Джеймс Фаркухар Третий, сын олигарха из Палм-Бич. Он сидел рядом с Джулией, стоял рядом с Джулией, ходил за ней неотступно весь вечер. Он был давним другом семьи, человеком, которого Харрис глубоко уважал за сообразительность в области финансов, безукоризненные манеры и чрезвычайно спокойный характер. Этот загорелый блондин с безупречной стрижкой и квадратным подбородком напоминал Джулии молодого Теда Кеннеди. Только сегодня Бью вернулся из Европы, где дегустировал вина. Молодой человек заявил, что «ужасно счастлив» видеть Джулию; в действительности, насколько она могла помнить, он всякий раз и по любому случаю был «ужасно счастлив» видеть ее. До ее отъезда на учебу он постоянно вертелся рядом. Теперь, когда она несколько месяцев назад вернулась из колледжа, ей с трудом удавалось держать его на расстоянии вытянутой руки. Момент, когда он попросит ее руки, — только вопрос времени. Ее двадцать третий день рождения висел над горизонтом как страшная грозовая туча. Бью намекнул, что в этом году день рождения Джулии станет в самом деле особым событием. Он даже поинтересовался размером ее пальца.

Хотя еще не было и десяти часов вечера, Джулия уже изо всех сил боролась с желанием улечься спать прямо среди гостей Харриса. Игра пианиста, которого пригласил брат, навевала на нее дрему. Она села рядом с Бью, делая вид, что слушает его рассказ о том, как он раздобыл в Италии не терпкое, легкое и в то же время сложное по составу каберне. К несчастью, Бью разбирался в винах и мог нескончаемо говорить о едва различимых сочетаниях винных ароматов. Джулия дважды отключалась и тут же пребольно ударялась затылком о резную спинку дивана. В конце концов она сослалась на головную боль и, извинившись, удалилась с торжества.

Необходимость лечь спать отпала сразу, как только она вошла во флигель для гостей, который называла своим домом. Вдали от Бью, пианиста и надоевших разговоров о финансовых сделках она вдруг встрепенулась, почувствовав прилив сил. Девушка решила прокатиться на своем «порше» перед сном. Джулия не побеспокоилась о том, чтобы переодеться, хотя сняла колготки и поменяла туфли на высоких каблуках на пару удобных кроссовок. Вид был просто нелепым, но она чувствовала себя теперь куда удобней, чем весь вечер до этого. К тому же ее никто не увидит. Скорее всего Харрис даже не узнает о том, что она уехала.

Она неслась как сумасшедшая, наслаждаясь прохладным воздухом, который обдувал ее пылающие щеки, и размышляя о странном поведении благовоспитанных людей, выдающих себя за кого угодно, но только не за тех, кто они есть в действительности.

Полгода назад она закончила закрытый женский колледж, и теперь несчастный Харрис не представлял, куда девать сестру. Она дважды попыталась заняться делом, но одна ее работа продлилась четыре недели, а другая — четыре дня. Поддавшись на уговоры Харриса, Джулия вошла в правление «Ропер индастри», где, как ей вполне справедливо показалось, она ничего не делала, получая при этом неприлично большую сумму денег. Джулия ехала на работу с Харрисом, отправлялась на ланч с Харрисом и возвращалась домой с Харрисом. По истечении четырех недель ей до слез все наскучило, и она сказала Харрису, что видит свое предназначение в чем-то другом.

Она сама подыскала себе место продавца-консультанта в ужасно дорогом бутике у побережья… К несчастью, из-за эгоцентричности покупательниц и неудобного рабочего режима эта работа оказалась для нее еще более неподходящей, чем в «Ропер индастри». Спустя четыре дня она была уволена «по собственному желанию».

Харрис был единственным близким для нее человеком и потому остро и мучительно переживал все неудачи сестры. Джулии было семь, а Харрису двадцать один год, когда их родители утонули, катаясь на яхте. Прошедшие с тех пор шестнадцать лет Харрис делал для нее все, что мог, но ответственность, которая легла на него, стала для молодого человека тяжким бременем. Он был столь же одержим благополучием сестры, как и успехом в управлении семейным бизнесом. Лишь вернувшись из колледжа, Джулия увидела, как сильно все это на нем отразилось. Он вдруг стал выглядеть намного старше своих тридцати семи лет, а тени вокруг голубых глаз, бледная кожа и сгорбленные плечи свидетельствовали о слабом здоровье.

Харрис продолжал сильно беспокоиться, как только возникал вопрос о безопасности сестры. В особняке семьи Ропер насчитывалось более сорока комнат, но Джулия мучилась там от непреодолимой клаустрофобии. Ей потребовалось несколько месяцев, чтобы уговорить брата разрешить ей переехать из главного дома во флигель для гостей. Две недели назад Харрис приятно удивил сестру, дав ей наконец это разрешение. И вот как раз в этот самый момент возник Бью с сообщением о чем-то очень важном. Джулия слушала его путаные намеки с едва скрываемым ужасом.

В поисках совета, как лучше всего отказать Бью, она обратилась к Харрису. Реакция брата была на редкость несдержанной. Харрис уверял Джулию, что она не найдет лучшей партии, что Бью уже доказал свою преданность. Ей так и так придется когда-нибудь посвятить себя кому-нибудь. Так почему не сейчас? И почему бы не такому прекрасному, порядочному парню, как Бью?

«В самом деле, почему нет?» — думала Джулия. Естественно, Бью — не мужчина ее мечты, но те безликие фантазии, которые рисовались ей, скорее всего, не существовали в жизни. Каждую ночь во сне ее воображение отправлялось на прогулку и возвращалось с таинственным, волнующим супергероем, который внушал гораздо больше, чем просто уважение. Но Бью Фаркухар уже давно доказал свою отчаянную преданность. Он человек надежный, настойчивый, милый… К тому же он постоянен. Поэтому почему нет? Бедняжка Харрис довел себя до изнеможения, заботясь о ее благополучии так долго.

Но Джулия прекрасно понимала: шанс влюбиться в Бью до крайности невелик. Она искренне верила в невозможность этой любви, памятуя о своем страхе слишком сильно привязаться к кому-либо или чему-либо. Бью был славным парнем, который отлично знал ее и не ждал от нее многого. Харрис, очевидно, полагал, что их союз предначертан на небесах. И если он думает, что это самое лучшее для нее, так оно и есть.

Джулия каталась уже более часа. Ей было все равно, куда ехать, хотя она осознавала, что заехала слишком далеко. Со временем она перестала различать огни города и вдруг очутилась на узкой двухрядной дороге, вдоль которой с обеих сторон густо росли кипарисы. Было слишком темно, и Джулия не видела ничего, кроме теней от листвы вокруг. Воздух становился все более тяжелым и влажным, словно она въезжала в болото. Она никогда прежде не видела болота, но слово «аллигатор» постоянно возникало у нее в мыслях. Все животные, чьи зубы были больше, чем у нее самой, приводили девушку в ужас. Ладони на руле стали влажными.

Джулия не привыкла проверять уровень бензина в машине. Фактически весь уход за «порше» осуществляли сотрудники Харриса, невидимые и всегда исполнительные. Обычно брат настаивал, чтобы она пользовалась его машиной и прибегала к услугам его водителя, если ей нужно было куда-нибудь выехать. Ее собственный автомобиль всегда был готов к дороге — чистый и блестящий, исправный, с полным баком бензина. Естественно, ей было известно: для того, чтобы машина ехала, необходимы такие вещи, как масло и горючее. Но, по правде сказать, она никогда не вникала в тонкости вождения…

А сейчас «порше» начал плеваться, кашлять и в конце концов замер. Шкала показывала, что бензин на нуле.

Ей удалось съехать на обочину, прежде чем машина остановилась окончательно. Листва устрашающе царапалась в боковое окно, словно кто-то пытался залезть внутрь. Джулию охватила паника, она защелкнула на замок дверцы и только сейчас пристегнулась ремнем безопасности, будто это могло вызволить ее из создавшегося положения. Кроме «аллигатора» в голове замелькали и другие слова: «змеи», «пауки», «зеленые слизистые твари». За пределами лобового стекла круги от света фар едва освещали десять футов абсолютной пустоты, окружавшей машину.

Джулия вдруг сообразила, что неумно оставлять включенными фары, если не работает двигатель. Она зажгла свет в салоне, пытаясь найти кнопку аварийного сигнала, но включились только «дворники», лениво задвигавшись, а все остальное, что она нажимала, тащила или поворачивала, оставалось бездейственным. Она спросила себя, что бы стала делать настоящая героиня в такой ситуации. И сама же ответила: ей наверняка хватило бы здравого смысла первым делом залить бензин в бак. Еще она могла бы просто позвонить Харрису по сотовому телефону… Если бы только догадалась взять его с собой. Прекрасными ногтями с маникюром Джулия отбивала нервную дробь по рулю. Что делать, что делать?..

Внезапно из пустоты позади нее возникла машина и бесшумно остановилась. Водитель сидел в тени, но у нее создалось впечатление, что он был плотного сложения, с густой бородой. Он вышел из своего автомобиля, приблизился и знаком показал, чтобы она открыла окно. Джулия нервно замотала головой. Он поднял руки, словно спрашивая: «Как же я тогда смогу помочь?»

Отчаявшись, Джулия подумала о том, что вскорости ее тело найдут где-нибудь у обочины. Не сразу, а спустя несколько дней, когда сырость, жара и аллигаторы сделают свое дело. Для похорон она будет выглядеть просто ужасно. Харрис посчитает, что это только его вина: ведь именно он позволил ей жить в доме для гостей. И будет мучиться из-за своей вины до конца своих дней. И за миллион долларов он не получит ответ на вопрос: о чем, черт возьми, думала Джулия, отправившись в такое место?

Неожиданный стук по стеклу прервал ее мысли. Она подскочила вверх, насколько ей позволил ремень безопасности, и уставилась в темные глаза незнакомца, тусклые и блуждающие. На вид ему было лет сорок. Это был очень крупный лохматый мужчина. На нем была тонкая белая майка, вся в пятнах на груди…

Ее паника усилилась. Джулия не могла похвастаться богатым опытом в общении с мужчинами, но сейчас она поняла, что этот человек, разъезжающий в нижнем белье по округе на своем призрачном автомобиле, — не ответ на ее молитвы о спасении.

— Вам нужна помощь? — прокричал он.

Джулия отчаянно закрутила головой.

— Я могу вас подвезти?

Джулия еще сильнее затрясла головой.

Тут незнакомец перестал улыбаться и попытался открыть дверцу рядом с ней. Если бы Джулия была в состоянии дышать, она бы завизжала. К несчастью, она могла только издавать слабые и короткие звуки, похожие на икание младенца. Ослабевшая ладонь бессильно опустилась на кнопку сигнала.

Прошло некоторое время, прежде чем она заметила, что рядом остановилась еще одна машина. Дальше все произошло очень быстро, как ночной кошмар в кино. Водитель второй машины вышел, оставив включенным двигатель и фары. Он что-то сказал мужчине в белой майке, но Джулия все еще отчаянно нажимала на стонущий сигнал и ничего не слышала. Последовала скоротечная драка прямо у нее под окном; сквозь мутное запотевшее стекло она увидела только, как мелькнула цветастая рубашка и пронесся чей-то кулак. Почти мгновенно тот неприятный незнакомец, который пытался проникнуть к ней в кабину, выпал из поля зрения…

Вот две мощных руки уперлись в дверцу. Ее освободитель — по крайней мере, она надеялась, что он ее освободитель, — наклонился и заглянул внутрь. Пока она отчетливо видела лишь длинноватые темные волосы, которые закрывали уши. На ночном ветру вокруг загорелого лица слегка развевались каштановые пряди.

— Перестаньте, — прокричал он, указав на ее руку на сигнале, а потом на свои уши.

Джулия почему-то послушалась.

— Спасибо, — сказал ее спаситель, когда гудение наконец прекратилось. И усмехнулся, показав белоснежные зубы.

Улыбался он просто и естественно, но его лицо уже сейчас показалось ей властным, глаза блестели, на щеках ясно выделялись ямочки, что при очень мужественных чертах создавало вокруг него ауру какого-то мальчишеского очарования. Джулия успокоилась и слегка приоткрыла окно.

— Похоже, вы попали в скверную ситуацию, — заметил он.

Джулия склонила голову набок, пытаясь разглядеть, куда подевался назойливый бородач.

— Вы убили его? — спросила она дрожащим голосом.

Этот вопрос ошеломил ее нового собеседника.

— С какой стати мне убивать его? Я вас совсем не знаю. Не обижайтесь, но мне в самом деле не хочется садиться в тюрьму ради человека, которого я даже не знаю.

— Вы ударили его так, что он потерял сознание? — настаивала она, но уже более спокойно.

Молодой человек закатил глаза.

— Вам не кажется, что вы чересчур нагнетаете ситуацию? Он велел мне убираться подальше. Я ответил, что и не подумаю, и разок-другой пнул его. Он сразу отрубился и теперь валяется там, у обочины. Немного отдохнет, и с ним все будет в порядке. — Парень выдержал паузу, а потом добавил: — Вот только под глазом у него останется синяк. А что вы делали здесь в столь неподходящий час?