— Над последним, — поспешно ответил юноша. Его кудри упали на лоб, и он быстро смахнул их в сторону, продолжая рисовать. — Над давлением.

Кайден кивнул. За все это время он научился вычленять из бессвязных предложений то, что Брукс хотел сказать.

— Я не хотел тебя беспокоить. Но я пришел попросить об одолжении.

— Одолжении?

— Поручение для одной дамы.

Брукс остановился. Он быстро обернулся в сторону Кайдена, выпучив свои глаза как блюдца: один — голубой, другой — зеленый.

— Для дамы?.. Э-это для мисс Буланже? — Он тяжело сглотнул. — К-к-какого рода поручение, мистер Даггер?

Кайден сдержался, чтобы не улыбнуться.

— Это не для Эвелин.

Брукс несколько раз моргнул, прежде чем расслабить плечи.

— А-а-а, — пролепетал он. — Понимаю, понимаю. Тогда для какой дамы?

— Имя дамы не имеет значения. — Кайден закашлялся. — Ну, то есть, конечно, имеет, но… В общем, ты с ней незнаком.

— Понятно.

— Мне нужно, чтобы ты кое-что нашел, — продолжал Кайден, теребя в руках шляпу. — Чертежи, которые ты нарисовал в том году.

— Какие именно? Я много чего сконструировал в прошлом году, мистер Даггер.

— Заказ для семьи Франклин.

Брукс отвел взгляд в сторону, замерев на пару секунд, после чего одобрительно закивал головой.

— А, да-да-да, помню. Нога…

— Да, она самая, — перебил его Кайден. — У тебя ведь сохранились чертежи? Сможешь заново соорудить подобное?

— Да-да, разумеется. Я все всегда сохраняю.

Кайден окинул взглядом хаос, царящий в кабинете. Бумаги, книги, линейки, карандаши, коробки, тарелки, стаканы, испачканные моторным маслом салфетки, наполовину сгоревшие свечи…

«Не могу его винить, — подумал он, — мой кабинет выглядит ничуть не лучше».

— Полагаю, тебе понадобится время, чтобы найти эти чертежи, — заметил он. — Так что не торопись.

— Вы уверены, сэр? Я могу отложить все свои текущие дела и заняться этим. Особенно если эта дама — та, на кого вы хотите произвести впечатление, или даже…

— Нет, — оборвал он его, — мне просто нужно, чтобы ты имел их под рукой. — Он сделал паузу. — На всякий случай.

— Да, сэр, хорошо. Понял.

Почувствовав себя неловко, Кайден снова надел шляпу. Брукс воспринял это как знак того, что разговор окончен, и снова склонился над чертежными планами, лихорадочно водя карандашом в разные стороны. Однако его босс еще не собирался уходить. Он поднял с пола несколько менее чадящих свечей, зажег их и поставил на стол. Лишь после этого он вышел в коридор, где и столкнулся с миссис Норт.

— Мистер Даггер, вы сказали — одна минута! — упрекнула его женщина.

— А вы обещали моей тете Бесс, что перестанете подслушивать за дверями, — ответил ей Кайден.

— Это было, когда я работала на нее, — тихо сказала она. — А с тех пор, как я работаю на мастера Брукса, он меня ни о чем подобном не просит.

Сдерживая смех, Кайден фыркнул носом и начал спускаться по лестнице.

— Доброй ночи, миссис Норт.

— Мистер Даггер! Подождите! Для какой леди эта столь срочная услуга? — Как только она это произнесла, он остановился на полушаге. — Ух ты, неужели я попала в самую точку?..

Кайден посмотрел на нее через плечо.

— Отправляйтесь уже домой, миссис Норт, или я поговорю с Бруксом…

— Не надо мне тут строить из себя важного человека! Я вас знаю с детства! — услышал он ее крик, когда повернулся, чтобы идти дальше. — Вот увидите! Даже если вы мне ничего не расскажете, ваша тетя и кузина наверняка выяснят, кто эта таинственная леди!

Выйдя из дома, Кайден молился, чтобы миссис Норт ошибалась. Если Эвелин узнает, что он проявляет интерес (маленький, конечно; незначительный, неважный… и не самый благородный) к одной из ее новых подруг, его жизнь, несомненно, вскоре превратится в ад похлеще Ист-Энда и бальных залов, вместе взятых.

* * *

Это был бал в доме Мейкпис. В этом она была уверена. Она прекрасно знала эту комнату. Как и кресло, в котором она сидела; это было вполне естественно, учитывая, сколько часов она провела за последние несколько лет, грея сиденье, на этом балу и на многих других.

Четыре сезона. Четыре года, в течение которых она оставалась незамеченной. И только в последний из них ей сделали предложение — и то лишь приглашение на дурацкий танец, от которого она была вынуждена отказаться. Если бы не протез…

«Подождите, — заметила она. — Что это с ней случилось?»

Очевидно, это был сон. Но, похоже, она могла им управлять. Потому что, с удивлением почувствовав под ногами землю, она поднялась с кресла с ликующей улыбкой.

Если это был сон, плод ее собственного воображения, и она могла изменять его по своему желанию… возможно, она могла заставить появиться его. В реальности рядом с ней никогда не будет Кайдена Даггера, но она могла себе нафантазировать такой исход. Какой вред это могло принести? Это будет ее маленький секрет. Она умрет старой девой, но будет втайне мечтать о нем, и никто об этом никогда не узнает.

Повернувшись к задней части комнаты, как и на настоящем балу, она увидела его. Стоя среди размытых, призрачных силуэтов, наполнявших ее сон, его фигура казалась огромной и грозной. Но Хоуп не боялась его. Она знала, что это не настоящий Даггер.

И она могла делать все, что хотела, не опасаясь последствий.

Она пересекла бальный зал и оказалась прямо перед ним. Ее память детально воссоздала его черты, его мускулистое и внушительное тело, стоящее перед ней, его сдержанное выражение лица и ледяные глаза, которые, казалось, таяли при виде ее.

— Потанцуем? — предложил он ей.

Он улыбнулся. Это была улыбка настоящего дьявола. Не возмутительная и не жестокая, а таинственно порочная. Чувственная, она обещала утолить жажду, которую она испытывала с тех пор, как оказалась перед настоящим Кайденом.

— Давайте потанцуем.

Но стоило ему обхватить ее за талию, как Хоуп поняла, что они не собираются кружиться по комнате. Вместо этого Кайден наклонился и прикусил ее нижнюю губу. Она почувствовала вкус крови, а затем ласку его языка, впивающегося в ее губы. Он вмиг завладел ее ртом с такой силой, что она застонала. Она обвила руками его шею и прижалась к нему ближе. Она не знала, как заставить его продолжить, повести ее дальше, раздеть догола, покрыть поцелуями каждый кусочек кожи, который горел от его прикосновений.

У мистера Даггера не было ледяного сердца. По крайней мере, не в этом сне. И Хоуп хотелось думать, что именно так ощущалась бы близость с ним и наяву. Они бы оба поддались дикому, обуревающему их желанию, усиливавшемуся от того, как долго они оба его сдерживали.

«Если бы все было именно так, если бы он хотел меня, но заставлял себя сдерживаться? Что бы он тогда сделал, если бы наконец смог поддаться вожделению?»

Кайден из ее сна ответил ей, потянув платье вниз, пока оно не запуталось у нее под грудью. Она оказалась в ловушке. Она не могла пошевелить руками, сдерживаемая опущенными рукавами платья, и он улыбнулся, наблюдая, как она сопротивляется, тем самым обнажая грудь еще больше, словно предлагая ему ее всю.

Он поцеловал ее за ухом, затем спустился губами к ложбинке между ключиц и еще ниже, накрывая ими одну из ее грудей. Хоуп застонала, забилась в его объятиях, умоляя не останавливаться.

— Хотите, чтобы я продолжил? — Она кивнула. — Как нужно попросить?

— Пожалуйста.

— Какая воспитанная леди.

Он снова принялся мучить ее. На этот раз одна из его рук спустилась от ее затылка к пупку. Снова лаская губами ее шею, он осторожно провел рукой по ее бедру. Хоуп не удержалась и раздвинула ноги, выгнув спину, чтобы теснее прижаться к нему.

Но вдруг Кайден остановился.

— Боюсь, мисс Мод, это должно закончиться, — прошептал он ей на ухо, прикусывая мочку, что пробудило еще один стон из ее груди. — Я не могу быть с той, которая себя скомпрометировала.

Хоуп непонимающе отстранилась от него.

— Что? — растерянно спросила она. — С кем?

— Ты стала его любовницей, разве не помнишь? «С».

Внезапно желание переросло в панику. Оттолкнув Кайдена, она обнаружила, что все призраки в комнате повернулись к ней. У них не было лиц, но она знала, что они ее осуждают. Ей было стыдно, что она полуобнажена, что осмелилась сделать все это перед ними. Она попыталась прикрыться.

Но это все равно не помогло бы. Все знали, что она обесчещена… и что у нее есть любовник.

Она была одна.

Она была сломлена.

Она была…

* * *

Она резко открыла глаза. Кто-то тряс ее. В первые секунды она растерялась и не сразу поняла, что это был ее брат Генри, склонившийся над ней с выражением абсолютного ужаса на лице.

— В чем дело, Генри? — она его оттолкнула. — Ч-что ты здесь делаешь?

— Папа и мама громко ругались, и я пришел поспать к тебе, но… — Он выглядел испуганным. — Ты не просыпалась. Ты стонала, как будто тебе было больно. И все твердила о какой-то даге… вернее, о каком-то Дагг…

Она села в кровати и закрыла ему рот обеими руками. Потом она стыдливо повернулась к открытой двери своей комнаты, хотя понимала, насколько ее страх был нелепым: она не верила, что мать будет шпионить за ней в такой час.

Ее брат протестовал против вынужденного молчания, но уже скорее сердито и растерянно, чем испуганно. Хоуп отпустила его и, вздохнув, откинула покрывало с кровати на одну сторону.