— Ага, грея стулья, да? — пошутила Эвелин, приблизившись и взяв Хоуп за руку, чем несказанно ее удивила, так, что, растерявшись, девушка не знала, как ей реагировать. — Я видела тебя там, в глубине зала. Ты ни разу за вечер не покинула своего места.

— Да, это, безусловно, так, — признала Хоуп, смиренно улыбнувшись. — Ведь никто не хочет приглашать меня на танец — по довольно очевидным причинам…

— Почему нет? — вопросительно склонила голову Эвелин.

— Из-за ее ноги, мисс Буланже, — выдохнула Алиса. — Мужчины хотят себе идеальных кукол и, в отличие от животных, набрасываются только на самую лучшую добычу. Они могут удовлетвориться слишком юными или больными, но только если у них не осталось другого выхода, не раньше. — Она провела рукой по линии декольте на своем красном платье и приподняла его на пару сантиметров. — Разве во Франции не так же? Я думала, что подобная поверхностность — всеобщий грех.

Эвелин покраснела и начала яростно бормотать что-то на языке, совсем не похожем на английский. Хоуп крепче сжала пальцы вокруг ее руки, дабы успокоить подругу.

— В любом случае, — снова взяла слово Хоуп, на это раз решительнее, — я такая не одна. У меня есть подозрение, что ни одна из присутствующих ни разу не встала со своего стула за весь сегодняшний вечер, разве только чтобы отойти в будуар, не так ли?

Эвелин быстро ответила «да», в то время как Алиса лишь взглянула на нее прищурившись — хотя и не стала отрицать данного факта.

— Получается, у нас троих есть общая проблема: мы недостаточно аппетитны на их вкус.

— Как ужасно это звучит, словно мы какие-то пирожные! — засмеялась Эвелин, но в ту же секунду наморщила нос и недовольно положила руку на талию. — Более того, я не согласна! Я считаю, что мы очень даже аппетитные! Мы все трое милые и красивые, так в чем же проблема этих англичан?

Хоуп собиралась было ответить, но, задумавшись, промолчала. После нескольких секунд тишины слово взяла Алиса, все так же не отрываясь от своего безупречного отражения в зеркале.

— Я расскажу вам, мисс Буланже, ибо, к сожалению, мне прекрасно известны проблемы «этих англичан». Во-первых, виконт и виконтесса Лоури, родители мисс Мод, находятся в затруднительном финансовом положении. Девушку без приданого трудно выдать замуж, а если у нее вдобавок имеется еще и физический недостаток… — Это было сказано без злого умысла. Хоуп прекрасно понимала, что Алиса просто констатирует факт. — А, во-вторых, есть вы, мисс Буланже.

— Я? Я тоже проблема?

— Для них — да, — продолжила Алиса. — Вы не только приезжая, но, похоже, вдобавок совершенно не разбираетесь в английском этикете и светских манерах, что превращает вас в посмешище. Никому не нужна невоспитанная иностранка, которая к тому же ведет себя как малое дитя. Они не будут рассматривать вас в качестве партнерши по танцам, а уж в качестве жены — тем более.

— Мамочки! — Эвелин склонилась к Хоуп. — А ведь она права. Ловко она нас осадила, да?

— В этом нет ничего удивительного. Факты налицо, — сказала Алиса, изящно пожав плечами.

— А что насчет вас, леди Чедберн? — улыбнулась, глядя на нее через зеркало, Эвелин, у которой на щеках все еще пылал яркий румянец. — Какая проблема у вас? Потому что вас я тоже ни разу за весь вечер не увидела на танцевальном паркете. Неужто вы настолько разочаровались в мужчинах?

Хоуп снова прикусила губу. Ей следовало остановить ее до того, как Эвелин высказала свои мысли. Достаточно было уже первых секунд разговора, чтобы понять, в какую сторону клонит эта эксцентричная полуфранцуженка, и расстраивать дочь маркиза Дорсетшира казалось не самой удачной идеей.

Однако, вопреки всему, Алиса разразилась смехом, и маска безразличного высокомерия на мгновение рухнула. Хоуп не могла не улыбнуться вместе с ней. Этот неудержимый смех, рожденный несчастьем, был заразителен.

— Я действительно не самого высокого мнения о мужчинах. В прошлом я совершила ошибку, когда один из них понравился мне слишком сильно… Он, вопреки обычаям, обошелся со мной совсем не как джентльмен, — пробормотала брюнетка, приходя в себя. — Так что у меня не самая лучшая репутация.

— Вы сбежали с каким-то аристократом? — Эвелин покраснела еще сильнее. — Как романтично!

— Нет, до этого не дошло, — поправила ее Алиса. — Это был всего лишь поцелуй. Нас обнаружили вместе. Чтобы избежать скандала, он пообещал жениться на мне. Вот только потом без всяких угрызений совести он не сдержал свое слово и бросил меня. Я же осталась навсегда запятнанной.

— Н-о-о-о… этого же просто не может быть! — пролепетала Эвелин. — Вы ведь такая красивая!

«И богатая», — добавила про себя Хоуп.

— Благодарю, мисс Буланже, но от этого мало что зависит. Остальные мои сестры уже давно замужем, а я единственная все еще хожу в девицах, — ухмыльнулась Алиса. — После скандала я провела какое-то время вдали от света… На следующий год мне исполняется двадцать пять, и это будет мой четвертый сезон на ярмарке невест — последний шанс. И, разумеется, совершенно бесполезный. — Она неопределенно пожала плечами. — Я бы предпочла путешествовать по Англии или любой другой стране с моей пожилой тетушкой Джульеттой, чем еще раз участвовать в этих одиозных вечеринках, где на меня смотрят так, словно я какой-то жук-паразит, забравшийся в гостиную.

— Получается, вы не хотите выйти замуж?

Хоуп вновь сжала руку Эвелин, чтобы заставить ее перестать задавать вопросы. Но выражение лица Алисы явно не говорило о том, что подобная назойливость сильно ее беспокоила.

— Не то чтобы я не хотела выходить замуж, просто я скептически отношусь к возможности найти достойного мужчину. — Она закатила глаза. — Судя по моему опыту, это совсем непростая задача…

— И вы бы согласились выйти за достойного мужчину?

Алиса, казалось, тщательно обдумывала этот вопрос, пока наконец не кивнула серьезно, как будто это был ответ на один из самых важных вопросов ее жизни.

— Да. Пожалуй, да. Меня не волнуют другие аспекты, лишь бы он был порядочным, достойным человеком.

«И это как раз те, кто не ищет такую, как она, — с грустью отметила про себя Хоуп. — Ходят слухи, что есть много мужчин, которые хотели бы видеть ее в качестве своей любовницы, но никак не жены. Ибо она опорочена в глазах общества».

— А ты, Хоуп? — улыбнулась ей Эвелин, и Хоуп почувствовала внутри тепло от того, что именно к ней обращена эта сияющая улыбка. — Какого мужчину ты бы хотела видеть в качестве своего мужа?

— Да разве имеется настолько отчаянный, кто захотел бы им стать?

Краем глаза она увидела, как Алиса сопричастно ей улыбнулась. Однако ясные глаза Эвелин, все с тем же вопросом смотревшие на собеседницу, свидетельствовали о том, что девушка не удовлетворена подобным ответом.

— Ну же, Хоуп!

— По правде говоря, я не знаю, — призналась та. — Полагаю, того, кто смог бы оплатить долги моей семьи.

— И только? Какая же ты душка! Ну же, Хоуп, наверняка есть что-то еще, чего ты желаешь!

— Ну если бы я могла выбирать… наверное, неплохо было бы получить новую ногу. — Она приподняла юбку, чтобы показать свой протез, и, хотя она обнажила ногу всего чуть-чуть, это был первый раз за всю ее жизнь, когда она осмелилась на подобное. — Новую ногу, сделанную на заказ по моим меркам…

Обе девушки широко раскрыли глаза, удивленные видом протеза.

— Разумеется, ты этого заслуживаешь! — убежденно воскликнула Эвелин.

— И, возможно, мужа, который позволил бы мне…

Она умолкла. В темных глазах Алисы, казалось, читалось понимание, но самая младшая из этой троицы нервно дергала Хоуп за рукав, требуя, чтобы та закончила фразу.

— Который позволил бы мне быть самой собой.

Все трое замолчали. Это было общее желание.

В установившейся тишине до них внезапно донеслись звуки бала: струнный квартет, шаги танцоров, звон бокалов, громкие разговоры мужчин и шепот дам за веерами.

Весь этот мир казался нереальным, словно три девушки были окутаны одиноким облаком, скрывающим их от этой замаскированной и сверкающей лжи.

— А мне вот, похоже, нужно полностью противоположное, — пробормотала Эвелин, — мне нужно не быть самой собой. Вот так троица! Нам следует основать клуб несчастных дам… «Птицы одного оперения собираются вместе», разве не так говорят в Англии? [Русский аналог: «Масть к масти подбирается»; «Рыбак рыбака видит издалека». (Прим. пер.)]

Алиса и Хоуп переглянулись, прежде чем разразиться хохотом. Вскоре к ним присоединилась Эвелин. Она не сдерживала себя, заливаясь громким смехом и обхватив себя за талию, несмотря на то что не до конца уловила смысл шутки.

В таком виде их обнаружила следующая пара дам, попытавшихся войти в будуар. Обе в испуге разбежались при виде трех смеющихся женщин, таких разных и в то же время столь похожих. Было так странно, все вместе они в один момент подумали о том, что, должно быть, их судьбы переплетены свыше по какой-то загадочной причине.

* * *

— Значит, так мы и поступим? Вы вдвоем поможете мне быть менее… мной?

— Не то чтобы ты перестанешь быть собой, — заботливо поправила ее Хоуп.

— Тебе просто нельзя обращаться на «ты» к незнакомым людям или говорить о чем-либо так громко, — добавила Алиса. Она также наконец решила перейти с ними на «ты». — Нельзя вести разговоры на определенные темы, например о машинах или лошадях. Нельзя снимать обувь на людях или самой приглашать на танец. Нельзя открыто улыбаться мужчинам или кому-либо еще, а также громко смеяться вслух…