— Вот черт, я так на лекцию опоздаю! — Я смотрю на часы в телефоне. — Ладно. Не могу же я стоять тут и тупо ждать, пока Карли уйдет. Глупо. Обойдусь, пожалуй, сегодня без кофе.

— Что?! Ерунда какая, — говорит Николь. — Если я скажу той девушке на кассе: «Кэлу — как обычно…», то…

— Ее зовут Мел, — вставляю я.

— То Мел же, наверное, поймет, да?

Я киваю.

— Вот и хорошо. Стой здесь и жди меня, — распоряжается она. — Я сейчас.

Но я не остаюсь ждать на том же месте. Нет, правда, чувствуешь себя идиотом, когда вжимаешься в стену, прячась от своей бывшей, которая ростом тебе едва до плеча. Поэтому я начинаю расхаживать взад-вперед по проулку возле кофейни. Все время жду, что Карли вот-вот выскочит из-за угла. Я понимаю, что потихоньку становлюсь параноиком. Да уж, гордиться тут явно нечем.

Я начинаю думать о том, как здорово эта девушка похожа на Николь, вот только ведет она себя совсем иначе. Николь в старших классах никогда даже не разговаривала ни с кем, кроме «элиты». А Ниель общается легко и без колебаний высказывает свое мнение. Слишком они разные, эти девушки, ну никак не могут они оказаться одним и тем же человеком. Если только… а вдруг с Николь что-то случилось? Допустим, она попала в аварию. Или, может быть, черт возьми, у нее и правда есть сестра-близняшка, с которой их разлучили в младенчестве.

— Вот, держи.

Я оборачиваюсь так резко, что даже пугаю Ник… Ниель. Блин! Ну вот, уже путаться начал.

— Боже мой, Кэл. Полегче. Я без оружия. — Она смотрит на стаканчик с кофе и смеется. — Хотя…

— Спасибо, — бормочу я.

Эта девчонка надо мной насмехается. Ну и влип же я!

Ниель насмешливо улыбается и протягивает мне стаканчик и сложенную салфетку.

— Мел просила тебе передать, — говорит она и начинает сдувать пенку на своем горячем шоколаде.

Я разворачиваю салфетку и читаю: «Извини, Кэл, самоуважение сегодня не завезли».

Ниель смеется, когда я комкаю салфетку и с обиженным видом пялюсь на кирпичную стену. «Спасибо, Мел, тебе за поддержку».

— Ты что, прочитала?

— Конечно, — сразу же признается она. — Если уж приходится работать почтальоном, должна же я знать, что в письме.

Ее все происходящее явно развлекает. Представляю, что эта девушка обо мне думает.

— Извини, я уже опаздываю, — говорю я. — Спасибо, что принесла мне кофе. — Я обхожу ее, но останавливаюсь. — Тебя подвезти?

— Нет. Я люблю ходить пешком.

— Отсюда до кампуса далековато.

— Знаю, — отвечает Ниель и идет со мной к пикапу. Когда я открываю дверцу, она опять спрашивает: — Так ты точно ничего не сделал этой Карли?

— Клянусь, — отвечаю я и после минутного размышления прибавляю: — Наверное, просто я оказался не таким, каким она хотела меня видеть.

— А разве бывает иначе?

Ниель слабо улыбается, а потом идет дальше по тротуару, делая на ходу маленькие глотки из стаканчика, и ни разу не оглядывается. Я смотрю ей вслед, пока она не сворачивает за угол, и ее последние слова неотвязно звучат у меня в голове.

* * *

Целую неделю я искал Ниель повсюду, но так ни разу на нее и не наткнулся. Я даже на Тесс пару раз наскочил, но та была одна. Кампус у нас довольно большой, так что затеряться нетрудно. Уж я-то знаю, сам не раз этим пользовался. Но потом судьба решила сжалиться надо мной.

Я стою в очереди за кофе и вдруг слышу:

— Ну что, больше не прячешься в темных переулках? — Оборачиваюсь и вижу девушку, которую искал.

— Привет, — говорю я. — Ну… да, я уже давненько не видел свою бывшую и решил, что опасность миновала, можно рискнуть сюда зайти. — За выходные Карли оставила мне еще одно голосовое сообщение и прислала несколько пьяных эсэмэсок, но теперь, кажется, наконец-то сдалась.

Я продвигаюсь в очереди, а Ниель ждет своего заказа у прилавка.

— Доброе утро, Мел.

— Привет, Кэл, — здоровается она монотонным голосом, как всегда. Протягивает стаканчик с моим именем и одновременно считывает карту.

— Спасибо, — благодарю я и отхожу.

Пытаюсь подыскать какой-нибудь предлог, чтобы заговорить с Ниель, и ляпаю первое, что приходит в голову:

— Я тебя всю неделю не видел. Куда ты подевалась?

— Я была… тут, — уклончиво отвечает она. — Ого! — Она смотрит на стаканчик у меня в руке. — Как это ты умудрился так быстро получить свой заказ?

— Должно быть, дело в том, что я каждое утро беру одно и то же, — объясняю я, пожимая плечами.

Приносят заказ Ниель, и она берет протянутый стаканчик. Мы вместе идем к двери, и я исподтишка изучаю свою спутницу: может быть, если приглядеться повнимательнее, мне удастся разгадать ее секрет. Темные волосы Ниель зачесаны кверху и собраны в небрежный пучок. На лице ни грамма косметики. И свитер ей явно великоват — низко свисает на бедрах и сползает с плеч, открывая широкую лямку майки. В рукавах она прорезала дырки для больших пальцев, потому что ее ладони тонут в этих рукавах почти целиком. Джинсы линялые и рваные, коричневые ботинки стоптанные, с побитыми носами. Но хоть она и не прикладывает к этому никаких усилий, выглядит все равно совершенно потрясающе — как Николь, хотя и совсем иначе. Ничего не понимаю.

— Что такое? — спрашивает Ниель, заметив, как я ее разглядываю.

— Ты так похожа на… — Я осекаюсь. Не могу заставить себя это выговорить. А вдруг она и правда Николь? Тогда получается, что она мне врет. А зачем ей врать? Разве что… разве что ей есть что скрывать. Или же эта девушка сама не знает, кто она такая на самом деле.

— На кого? — уточняет Ниель, когда я открываю перед ней дверь.

Я снова не решаюсь сказать. Если сейчас назову имя Николь, то, может быть, никогда ее больше не увижу. А я ведь ее только что снова наконец-то разыскал… Ну, не совсем так, но, в общем, вы меня поняли.

— Да так, ни на кого. Не обращай внимания.

В дверях я с кем-то сталкиваюсь. Господи, снова Карли! Только этого еще не хватало! Не успеваю я толком сообразить, что происходит, как лицо у меня вспыхивает от увесистой пощечины.

— Какого черта, Карли! За что?

— Ты, оказывается, такой же кобель, как и остальные. Как я могла быть такой дурой?

Ну все, с меня хватит. Целую неделю она мне жизни не давала, а теперь снова устраивает сцены. Надо раз и навсегда положить этому конец.

И когда она уже собирается уходить, я повышаю голос:

— Ты сама со мной порвала, Карли. Между прочим, потому, что захотела погулять с другим парнем. А я такого не прощаю! Так что… отвяжись от меня уже!

Глаза у Карли широко распахиваются от изумления, щеки вспыхивают. На какое-то время она даже теряет дар речи и только беззвучно разевает рот, а потом произносит:

— Не волнуйся. Отвяжусь. — И перед тем как выскочить за дверь, прибавляет: — Больно ты мне нужен. Просто было жалко выбрасывать толстовку с надписью «Кэл».

Я только головой качаю — ну и бред. Хотя, кажется, до Карли наконец все-таки дошло, что наш разрыв окончательный.

— Прикольная у тебя подружка, — смеется Ниель. А затем поворачивается и направляется к выходу.

Испугавшись, что снова долго не увижу ее, я торопливо окликаю:

— Может, тебя подвезти?

Ниель колеблется и, когда я уже думаю, что она согласится, отрицательно качает головой:

— Нет, спасибо. Пешком дойду. Ладно, увидимся.

Она улыбается и уходит по тротуару.

* * *

— Карли залепила тебе пощечину? — Рей смеется. — Ну и дела!

— Рей, — сурово говорю я в трубку, чтобы она успокоилась. — Ты меня не слушаешь. Повторяю: мне кажется… я даже почти уверен, что эта девушка — Николь.

— Да что на тебя такое нашло в последнее время? — спрашивает она. — Далась тебе эта Николь — только про нее вечно и думаешь. Просто мания какая-то. Мне уже иной раз страшно делается. Переживи ты уже наконец то, что она нас бросила: это же когда было — в восьмом классе!

— Нет у меня никакой мании. Тут действительно творится что-то странное. И я никак не пойму, в чем дело. Эта девушка похожа на Николь Бентли как две капли воды. Но ведет себя совершенно иначе. Даже говорит по-другому. Я, правда, уже начинаю думать, что она в аварию попала или что-нибудь в этом роде. Травмы головы иногда ведь вызывают амнезию и меняют человека до неузнаваемости.

— По-моему, ты сериалов насмотрелся, — заявляет Рей. — Не забывай, Кэл, мы ведь живем в маленьком городишке. Думаешь, разговоры бы не пошли? Сам знаешь — случись что, эти гадюки уже вовсю сплетничали бы о Николь.

Тут Рей права. Я же видел летом, как эти типы упорно делали вид, будто Николь никогда не существовало в природе. Так что, попади она в беду, уж они бы точно молчать не стали.

— Вот что, Рей, — прошу я. — Проверь, пожалуйста, ее статус на «Фейсбуке». Посмотри, когда Николь заходила туда в последний раз и что она там писала.

— Мы с ней не друзья, ты что, забыл? И не только на «Фейсбуке», а вообще нигде.

— Ясно. — Меня тоже нет у нее в «друзьях».

Не прерывая телефонный разговор, я захожу на компе в «Фейсбук» и набираю: «Николь Бентли». На ее странице — фото, с которого мне жизнерадостно улыбается наша Николь. Щелкаю, и открывается заставка с эмблемой Гарварда. У нее больше тысячи «друзей», но все фото и записи доступны только им.