— Срочно меняю ответ, — быстро сказал Ридок. — Я с нетерпением жду возможности пообщаться с членами других квадрантов в любое время увольнительной.

— У нас будут увольнительные? — весело спросила я.

Может, у нас и появится несколько свободных часов, по сравнению с первокурсниками, но зато будет куча более трудных предметов.

— Да, и я использую каждый свободный час, который мы получим. — Его ухмылка стала окончательно озорной.

Рианнон оперлась на локти и подмигнула мне.

— Так же как ты будешь использовать каждую секунду, которую сможешь провести с неким лейтенантом Риорсоном.

Мои раскрасневшиеся от алкоголя щеки разгорелись еще больше.

— Я не…

За столом раздалось гулкое «бууу».

— Да все же видели, как перед Военными играми ты появилась в его летной куртке, — хмыкнула Надин. — А после утреннего представления? Я тебя умоляю. — Она закатила глаза.

Точно. После того, как он сказал мне, что у него всегда будут от меня секреты.

— Лично я с нетерпением жду возможности написать письма родным, — сказала Рианнон, явно встревая в разговор, чтобы спасти меня, а тем временем к нам подошли Имоджен и Квинн и уселись рядом с Надин. — Слишком давно я не общалась со своей семьей.

Мы с Ри обменялись еле заметными улыбками. Конечно, никто из нас не упоминал о том, что несколько месяцев назад мы тайком выбрались из Монсеррата, чтобы повидаться с ее семьей.

— Никаких дежурств! — добавил Сойер. — Я больше никогда не буду мыть посуду!

Я больше никогда не буду толкать библиотечную тележку вместе с Лиамом.

— Присоединяюсь, дежурства — отстой, — согласилась Надин, подвигая кувшины с алкоголем к Имоджен и Квинн.

Еще пару месяцев назад Надин выбесил бы сам факт присутствия Имоджен рядом — из-за ее метки отступника. Я надеялась, что новые лейтенанты, носящие тот же знак, не столкнутся с дискриминацией на новом месте службы. Хотя в Монсеррате я воочию убедилась, что многие смотрят на меченых так, словно это они, а не их родители поддержали восстание.

Но опять же, учитывая, что именно я знаю сейчас, все были правы, не доверяя им. И не доверяя мне.

— Второй курс — самый лучший, — сказала Квинн, наливая эль из кувшина в оловянную кружку. — Все привилегии и только часть ответственности третьего курса.

— Но связи между квадрантами — это, безусловно, самый лучший плюс, — добавила Имоджен, улыбнувшись и тут же поморщившись от боли в рассеченной губе.

— Я ровно так и сказал! — Ридок врезал кулаком по воздуху.

— У тебя что, губа разошлась, когда вы… — Надин осеклась.

За столом внезапно стало тихо.

Я опустила глаза, рассматривая лимонадные пузырьки в своей кружке. Алкоголь не заглушал чувство вины, которое тяжело легло на мои плечи. Может быть, Ксейден прав. Если я не смогу лгать своим друзьям, то мне стоит держаться на расстоянии, чтобы их не убили.

— Да, — сказала Имоджен, бросив взгляд в мою сторону, но я не подняла глаз.

— Я до сих пор не могу поверить, что вы, ребята, видели настоящий бой, — серьезно проговорил Ридок, вся игривость которого словно угасла. — Не Военные игры — которые и так были страшны до жути, когда Аэтос подменял Риорсона, — а настоящих, реальных грифонов.

Я крепче сжала свою кружку. Как я могу сидеть здесь и вести себя так, будто я все тот же человек, когда то, что случилось в Рессоне, изменило все мои убеждения?

— Как это было? — тихо спросила Надин. — Если вы, ребята, конечно, не против, что мы спрашиваем?

Да, я, блядь, охуительно против.

— Я всегда знал, что когти грифонов острые, но чтобы завалить дракона… — Голос Сойера прервался.

Костяшки пальцев побелели, под кожей закипела сила, когда я вспомнила красные вены возле злых глаз той вэйнительницы, приземлившейся за мной на спину Тэйрна.

И взгляд Лиама, когда он понял, что Деи не выживет.

«Это естественно — интересоваться, — напомнил мне Тэйрн. — Особенно когда им кажется, что твой опыт может подготовить их к битве».

«Они должны заниматься своими делами, — возразила Андарна, и ее голос был хрипловат, словно она погружалась в сон. — Им всем лучше не знать».

— Ребята, может, сейчас не… — начала было Рианнон.

— Все было охерительно отстойно, — сказала Имоджен, громко стукнув кружкой по столу. — Хотите правду? Если бы не Риорсон и Сорренгейл, мы все были бы мертвы.

Я подняла на нее взгляд.

Из всех фраз, какие Имоджен когда-либо говорила мне, эта была больше всего похожа на комплимент.

В ее бледно-зеленых глазах я не увидела ни жалости, ни защитной язвительности. Только уважение. Ее розовые волосы упали на щеку, когда она наклонила голову ко мне.

— Мне бы хотелось, чтобы ничего этого не случилось. Но те из нас, кто был там, на своей шкуре почувствовали весь ужас того, с чем мы воюем.

Мое горло сжалось.

— За Лиама, — отчеканила Имоджен, поднимая кружку и нарушая неписаное правило, согласно которому мы не говорили о погибших кадетах после того, как их имя зачитано из списка.

— За Лиама. — Я тоже подняла кружку, и все за столом сделали то же самое.

Мы молча выпили. Этого недостаточно, но хотя бы так.

— Хотите специальный совет для второкурсников? — спросила Квинн после некоторого затишья. — Не сближайтесь с первогодками, особенно до тех пор, пока Молотьба не покажет, кого из них на самом деле стоит узнать поближе. — Она скорчила гримасу. — Просто доверьтесь мне.

Что ж, это отрезвляет.

Мерцающая тень моей связи с Ксейденом усилилась, обволакивая разум, как второй щит, и я оглянулась через плечо. Он стоял на другом конце зала, прислонившись к стене рядом с дверью и сунув руки в карманы летной формы. Ксейден говорил с Гарриком, но не отрывал взгляд от меня.

«Развлекаешься?» — спросил он, с раздражающей легкостью преодолевая мои щиты.

Дрожь осознания пробежала по моей коже. Смешивать алкоголь и Ксейдена — определенно не лучшая идея.

Или, наоборот, самая лучшая?

«Что бы ни происходило в твоей прекрасной голове, я здесь именно для этого».

Даже с такого расстояния я увидела, как темнеет его взгляд.

Стоп. Он в летной одежде, и он собрался уходить… Мое сердце замерло.

Ксейден кивнул в сторону двери.

— Я сейчас вернусь, — сказала я, поставила кружку и, слегка покачиваясь, выбралась из-за стола. Так. Больше никакого лимонада.

— Надеюсь, ты шутишь, — пробормотал Ридок. — Иначе ты разрушишь все мои фантазии, когда дело дойдет до этого самого.

Я закатила глаза, затем пробралась через весь хаос зала к Ксейдену.

— Вайолет. — Его взгляд пробежал по моему лицу, задержавшись на щеках.

Мне так нравилось, как он произносит мое имя. Конечно, сейчас алкоголь преобладал над логикой, но я так хотела услышать это снова.

— Лейтенант Риорсон.

На его воротнике блестела серебряная полоса нового звания, но никаких других знаков, которые могли бы выдать его личность в случае попадания в плен, не было. Ни знака подразделения. Ни характеристик печати. Он мог быть любым лейтенантом в любом крыле, если бы не метка на его шее.

— Привет, Сорренгейл, — сказал Гаррик, однако я не могла оторвать глаз от Ксейдена, совсем, даже чтобы просто взглянуть на его друга. — Хорошо справилась сегодня.

— Спасибо, Гаррик, — ответила я, придвигаясь ближе к Ксейдену.

Он передумает и пропустит меня до конца. В самую глубину души и секретов. Он должен.

— Боги… — Гаррик покачал головой. — Сделайте нам всем одолжение и разберитесь с этим дерьмом между вами. Встретимся на летном поле.

Он хлопнул Ксейдена по плечу и ушел.

— Ты выглядишь… — Я вздохнула. У меня никогда не получалось ему врать, а уж туман в голове сейчас и вовсе не помогал. — Очень хорошо выглядишь в офицерской летной форме.

— Она почти точно такая же, как учебная. — Уголок его рта приподнялся, но пока это сложно было назвать улыбкой.

— Ты и в учебной неплохо выглядел…

— Ты… — Ксейден наклонил голову, — пьяна, не так ли?

— Я приятно навеселе, а не пьяна. — Это звучало совершенно бессмысленно, но точно. — Пока. Хотя ночь только начинается… И я не уверена, слышал ли ты, но нам нечего делать в течение следующих пяти дней, кроме как готовиться к приему первокурсников и веселиться.

— Хотел бы я остаться, чтобы посмотреть, чем ты занимаешься все это время. — Он лениво посмотрел на меня, и его взгляд потеплел, как будто он вспомнил, как я выгляжу обнаженной, и мой пульс тут же пустился вскачь. — Прогуляешься со мной?

Я кивнула и вышла за ним из зала. В коридоре Ксейден поднял рюкзак, который был прислонен к стене, и небрежно закинул его на плечо, как будто на спине у него уже не висели два меча.

Группа кадетов толпилась возле доски объявлений, словно в любую секунду там мог появиться новый список с другими именами, если на старый недостаточно внимательно смотреть.

Ага, и в центре этого веселья был Даин. Конечно.

— Ты не будешь ждать завтрашнего утра, чтобы уйти? — негромко спросила я Ксейдена, пока мы шагали по каменному полу, а шаги отражались эхом от стен.

— Они предпочитают, чтобы лидеры крыльев освобождали свои комнаты первыми, так как новые ребята любят быстро заселяться. — Он посмотрел на толпу вокруг доски объявлений. — И поскольку, я полагаю, ты не предложишь место в своей постели…